[50] и Сиа[51]. На перекладине весов сидит павиан, который ассоциировался с богом Тотом[52], писцом богов. Шакалоголовый Анубис проверяет стрелку весов, свисающий бракет которых имеет форму пера. Надпись над головой Анубиса гласит: «Ты, находящийся в гробнице, скажи: “Молю тебя, о весовщик справедливости, управиться с весами так, чтобы они пришли в равновесие”». Слева от весов, лицом к Анубису, стоит «Судьба» писца Ани — Шаи, а над ней помещен предмет, именуемый месхен, который обычно трактуется как «“кирпич” с человеческой головой» и который, как предполагают, как-то связан с местом рождения человека[53] Позади стоят богини Месхенет и Рененутет[54]. Позади Месхенет на пилоне сидит Ба писца Ани в виде птицы с человеческой головой.
Справа от весов, за Анубисом, стоит Тот, писец богов, с тростниковым каламом (пером) и палеткой[55], содержащей черные и красные чернила, с их помощью он готовится записывать результаты взвешивания сердца. За Тотом притаилось чудовище женского пола по имени Амемит[56] — «Пожирательница», или Ам-мут — «Поглотительница смерти».
Осирис писец Ани, говорит он[57]: «Мое сердце — матерь моя, мое сердце — матерь моя, мое сердце — мое прибытие в мир живых! Пусть ничто не свидетельствует против меня на моем суде; пусть не воспрепятствует мне Джаджат, пусть не воспротивишься ты мне в присутствии того, кто хранит весы! Ты — мое ка в моем теле, что связывает[58] вместе и укрепляет члены моего тела. Да достигнешь ты того места счастья, к которому[59] направляюсь и я. Пусть же Шенит[60] не заставит мое имя испускать зловоние и да не будет сказано лжи обо мне в присутствии бога![61] Хорошо это для тебя — слышать [подобное] […][62]».
Виньетка из папируса Ани (таблица III)
Тот, справедливый судья Великой Девятерицы богов, говорит он перед богом Осирисом: «Услышьте же вы суждение (то есть вынесение приговора. — У. Б.). Сердце Осириса было взвешено по справедливости, а его душа выступала свидетелем его. Выяснена правда путем взвешивания на Великих Весах. Не было совершено им злого поступка, не воровал он приношений в храмах, не приносил он вреда своими действиями, не произносил он злых речей в бытность свою на земле».
Великая Девятерица богов отвечает Тоту, обитающему в Хеменну: «Вышедшее из уст твоих было предопределено. Осирис писец Ани, правогласный, чист и праведен. Не грешил он и не творил злого против нас. Да не будет он отдан Пожирательнице Амемит на съедение. Да будут предоставлены ему приношения мясом и возможность лицезреть бога Осириса вместе с усадьбой в Сехет-Хетеп — навечно, как положено для следующих путем Хора»[63].
Таблица IV
Ани, оправданного в Зале Двух Истин, представляют Осирису. В левой части сцены изображен сокологоловый Хор — сын Исиды, увенчанный соединенными коронами Севера и Юга. Он берет Ани за руку и ведет его к «Осирису, Повелителю Вечности», который сидит на троне в правой части сцены. Трон стоит в святилище, выполненном в форме погребального ящика. Бог изображен в короне Атеф с перьями, знак менат висит у него на груди, в руках он держит посох, скипетр и плеть — эмблемы верховной власти и суверенного права. Фигура бога закутана в погребальные пелены, орнаментированные чешуеобразным узором. Роспись боковых сторон трона напоминает двери гробницы. Позади бога стоят Нефтида по правую руку и Исида по левую.
Лицом к нему, на цветке водяной лилии, находятся четверо «сыновей Хора». Первый, Имсети, представлен с человеческой головой, второй, Хепи, — с головой обезьяны, третий, Дуамутеф, — с головой шакала, а четвертый, Кебехсенуф, — с головой сокола. Висящий рядом с лилией предмет обычно считается шкурой пантеры, но скорее это воловья шкура[64].
Крышу святилища поддерживают колонны с папирусовидными капителями, крыша увенчана фигурой Сокара и рядами уреев.
В центре Ани преклонил колени перед богом на циновке из тростника, он воздел правую руку в жесте адорации и держит в левой руке скипетр хереп. На нем белый парик[65], увенчанный «конусом»[66], назначение которого неизвестно. Вокруг шеи — широкое ожерелье из драгоценных камней. Рядом с Ани находится стол приношений, заваленный мясом, фруктами, цветами и т. д., выше изображены сосуды с вином, пивом, маслом, воском и т. д. вместе с хлебами, жертвенными пирогами, тушками уток, цветочными гирляндами и бутонами.
Иногда святилище представлено в виде пилона, карниз которого орнаментирован либо уреями, либо солнечными дисками и перьями — символами Маат. Эта конструкция обычно покоится на пьедестале, выполненном в форме прямоугольника. Трон, на котором восседает Осирис, покоится на тростниковых циновках (Брит. музей, ЕА 10471), или на прямоугольном основании, или на бассейне с водой, откуда растет цветок лилии с бутонами. На раскрывшемся бутоне помещены боги четырех сторон света (Брит. музей, ЕА 9901). В некоторых папирусах, относящихся к более раннему времени, тело Осириса раскрашено в белый цвет[67], а сам он стоит прямо, а не сидит на троне. Исида величается «Великой Женой, Божественной Матерью», а Нефтида — «Владычицей загробного мира». В папирусе из собрания Британского музея ЕА 10471 сцена представления покойного Осирису необычна и очень интересна. Справа писец Нахт и его жена Чуйу стоят, воздев руки в жесте адорации перед Осирисом. Позади них на прямоугольном основании изображен дом с четырьмя окнами в верхней его части, а над крышей дома видны два треугольных выступа, похожие на вентиляционные отверстия, подобно тому как это принято в современных восточных жилищах. Перед дверью растут сикомор (?) и пальма с гроздьями плодов; слева на троне сидит Осирис, позади него стоит «Маат, Владычица Обеих Земель, Дочь Ра», над которой изображены две простершиеся из горы женские руки, держащие диск. В центре изображения, между Осирисом и умершими, находится бассейн с водой и тремя сикоморами (?) с каждой стороны, а в каждом углу — пальма с финиками; подле него произрастают виноградные лозы с гроздьями винограда.
На изображении, сохранившемся на папирусе ЕА 10472 Британского музея, бог сидит на троне в святилище, увенчанный короной бога Татенена, его имя читается как «Птах-Сокар-Осирис, пребывающий в потаенном месте, Великий бог, Владыка Та-джесерт, Царь вечности, Повелитель бесконечности».
Говорит Хор, сын Исиды: «Я пришел к тебе, о Уннефер, и я привел к тебе Осириса Ани. Его сердце оправдано после взвешивания, и он не грешил против богов и богинь. Тот взвесил его (сердце. — У. Б.) согласно приказу, произнесенному над ним Девятерицей богов, и оно [оказалось] правдиво и добродетельно. Обеспечь же ему жертвенные хлеба и пиво, разреши ему войти в покои Осириса, и да будет он приравнен к следующим путем Хора навеки».
Виньетка из папируса Ани (таблица IV)
Осирис Ани, говорит он: «О владыка Аменти, вот я перед тобою. Нет во мне греха, не лгал я умышленно, не делал я чего-либо с лживым сердцем. Позволь мне приобщиться к удостоенным почестей, которые окружают тебя, да буду я Осирисом, пользующимся расположением Прекрасного Бога и любимым господином мира, [я] — царский писец истинный, любимый им, Ани, правогласный перед Осирисом».
Обычно заглавие этой главы (ХХХb) звучит следующим образом: «Изречение, чтобы сердце [умершего] не было удалено от него в загробном мире». Она составлена в виде обращения умершего к собственному сердцу, которое он именует своим ка или «двойником» в своем теле. Глава должна сопровождаться виньеткой с изображением сцены взвешивания сердца, где сердце взвешивается против самого покойного, как представлено в раннем папирусе Небсени. В папирусе Ани, однако, как можно убедиться, гирей служит перо Истины — Маат. Эта иллюстрация часто сопровождает главу CXXV. Любопытные варианты виньеток к главе ХХХb были собраны Э. Навиллем (Todtenbuch, Bd. I, Bl. 43). На них представлено, как покойный обращается к своему сердцу, водруженному на штандарте, либо к жуку-скарабею, либо к сердцу, снабженному усиками жука. В некоторых папирусах эта глава сопровождается следующим заголовком: «[Это изречение] следует произносить над скарабеем[68] из зеленого камня, оправленного в металл “сему”, с кольцами из серебра, который[69] следует поместить на шею умершему. Изречение было найдено в Хеменну[70], написанным на плите из железа Юга самим богом, под ногами величества бога[71], во времена правления Менкаура[72], царя Верхнего и Нижнего Египта, чей голос правдив, царским сыном Джедефхором[73]