– А потом? – с живым интересом спросила Анджелина.
– После снятия глубокого траура окропить ими могилу!
Я в ужасе смотрел на Валентайна. Что он несет! Он же буквально импровизирует на ходу, а призраки лишь смотрят ему в рот. Самое кошмарное в этой ситуации было то, что я ни на минуту не сомневался в успешности этой затеи. Это звучало… Красиво. Трагично. И невероятно романтично. Слезы, пролившиеся на могилу, скорбь, обвившая сердце терновой лозой, алая роза, утопающая в свежей земле…
Валентайн знал, что делал.
Он поднял взгляд и подмигнул мне. Я закатил глаза.
– Это великолепная идея! – воскликнула Анджелина. – Не уйди я раньше Ричарда, я бы обязательно воспользовалась таким сосудом Исиды!
– Думаю, что и вдовцы заинтересуются, – поддержал сэр Эдвардс. – А уж Альбертина будет в восторге. Она сможет целый год водить всех за нос и при этом соблюдать великолепную традицию древности!
Я почувствовал, что суть разговора ускользает от меня. Почему скорбь древности? Что происходит с англичанами, раз им настолько хочется подражать египтянам, что они позабыли Господа? Со всеми этими событиями я оказался в опасной близости от того, чтобы начать мозолить глаза соседским священникам по воскресеньям. Какой ужас.
Валентайн еще около четверти часа распинался о том, как это должно выглядеть и подходить к траурным нарядам, а потом все-таки вежливо выпроводил призраков прочь. В конце концов, сэр Эдвардс намеревался напитаться информацией о своем окружении, доступной лишь после смерти, а миссис Джефферсон, вздыхая, призналась, что уже скучает по мужу. К тому же она хотела бы успеть попробовать себя в роли полтергейста.
В конечном итоге мы остались в конторе вдвоем. Был уже настолько поздний вечер, что еще немного, и разумнее было бы остаться ночевать здесь, а не ехать домой.
Я бросился к конторке.
– Я пишу Майерсу!
– Дориан, стойте! Зачем писать этому зануде? Мы не так давно встречались за пасхальным ужином.
– Затем, что нам нужен священник, который сможет указать этим душам верный путь! Вы что, не видите, что происходит что-то ненормальное?
Рука Валентайна тяжело легла мне на плечо.
– Вижу. Дориан, успокойтесь. Вы тоже заметили отличительный знак?
– Да. Я хотел спросить…
– Я не знаю, – покачал головой Валентайн. – От того, что я по верхам набрался информации, толку мало. Расспросите мистера Блэка, вдруг ему встречалось что-то подобное? А я поспрашиваю по своим каналам.
– Хорошо. Но что нам делать сейчас?
Брови Валентайна страдальчески изогнулись.
– Выполнять свою печальную миссию и готовиться к похоронам, Дориан. Вы представляете, сколько у нас работы?!
Домой я явился после полуночи, чудовищно уставший и голодный, как стая волков. Из-за бурных событий прошедшего дня мы пропустили время обеда, и теперь я страстно желал наверстать упущенное.
На улице шел дождь, и я вошел в дом с черными ставнями на улице Святого Джеймса, оставляя после себя лужи. Я снял плащ, одним точным броском закинул цилиндр на верхушку шляпной вешалки и упал на банкетку, избавляясь от насквозь промокших ботинок.
Миссис Раджани немедленно принесла мне теплые домашние туфли.
– Скорее идите в гостиную, мальчик мой, я уже там все накрыла… Да вы же насквозь мокрый! – хорошенько разглядев меня, всполошилась она. – Почему вы не взяли кеб?
– Потому что наш благородный домовладелец слишком скромен и мечтает поскорее отринуть бренную оболочку при помощи простуды, – сварливо заявил мистер Ч. М. Блэк, спускаясь по лестнице.
То есть он над ней, конечно, парил – в виду собственной нематериальности. Мой сосед, предыдущий хозяин этого дома, был давно и непоправимо мертв. Однако жизнь смертных по-прежнему привлекала его куда больше райских кущ и адского пламени, потому он принял решение задержаться здесь.
Этому немало способствовало то, что при жизни он был весьма успешным гробовщиком и отлично знал, что после смерти от человека не остается ничего, кроме кучи костей.
– Уверяю вас, Чарльз, у меня и в мыслях того не было, – поспешил заверить я.
– Тогда раздевайтесь немедленно и отправляйтесь в ванную! Я согрею вам воды и положу грелку на пижаму.
– Сначала ужин, миссис Раджани. – Я молитвенно сложил руки. – Я голоден как зверь!
– Этот ужасный человек морит вас голодом? – усмехнулся мистер Блэк. – Мне стоит поговорить с ним?
– Если он и морит меня чем-то, то скорее уж новым голландским лаком, и заодно вместе с собой. – Я не сдержал смеха. – Сегодня был безумный день, мы не успели пообедать. Накормите меня, а я расскажу вам интересную историю. Вы же любите мои истории?
О, я попал в точку. Ч. М. Блэк был чертовски любопытным призраком. Лишенный возможности покидать дом, он всегда ждал меня вечерами, чтобы послушать о наших делах. Его интересовало все – наша обычная похоронная рутина, странные клиенты, проблемы других призраков… Иногда я специально приглашал Валентайна на ужин, чтобы на некоторое время занять их друг другом и промолчать целый вечер, сидя у камина. Но сегодня мне и самому необходим был совет опытного наставника, каким для меня и был мистер Блэк.
Немного поспорив с миссис Раджани, я пошел на компромисс – хорошенько растерся полотенцем, переоделся в пижаму и халат и спустился к ужину в обнимку с грелкой. Только после этого я получил тарелку ароматного бирьяни с курицей[6] и горячий чай и смог перейти к рассказу.
Мистер Блэк выслушал меня очень внимательно.
– То, о чем вы рассказали, звучит немного дико, – резюмировал он, приподняв край вуали, закрывающей его обезображенное лицо.
Его ожоги давно меня не смущали, а вот столь изумленную мимику мне нечасто доводилось лицезреть.
– Не могу с вами спорить. – Я отставил на стол пустую чашку, и миссис Раджани тут же налила в нее молока и наполнила чаем.
– Очень это плохо – ссориться с собственными богами да посматривать на чужих, – сказала она.
– Вы не одобряете их, миссис Раджани? – с полуулыбкой спросил я.
– Нет, и точно так же не одобряю индусов, которые принимают христианство, наслушавшись сладких речей ваших миссионеров!
– Дорогая моя, у вас дочери христианки, – напомнил мистер Блэк.
– Они британки. – Широким жестом наша экономка отвела все наши едва родившиеся инсинуации. – Родились на британской земле, стало быть, под христианским богом. И крестили их, как положено у вас, в младенчестве.
– А вы?.. – осторожно спросил я, памятуя о том, что миссис Раджани состояла в честном браке с офицером британского флота, который вечно пропадал в морях.
– Вот себя и не одобряю, – сказала она. – И потому не думаю, что однажды смогу вернуться на родину, раз я отвернулась от нее и приняла крещение ради мужа!
– Так, ну вами-то двигали социальные нормы, – сказал мистер Блэк. – Это я могу понять. А вот предположить, что в головах у людей, которые, будучи христианами, начинают рассуждать о загробном мире древних египтян, мне непонятно.
– Послушайте, их явилось двое таких в один день, – пожаловался я. – Мне кажется, я скоро сойду с ума. Тьмы египетской слишком много в моей бренной жизни.
– А ведь и правда. Погодите-ка… – Мистер Блэк задумчиво потер подбородок. Я в очередной раз подумал о том, как много привычек из жизни призраки сохраняют после смерти.
Будь у меня иной склад ума, я бы, возможно, уже защитил диссертацию о посмертии, используя в качестве наглядного пособия собственного усопшего соседа. Как же нам всем повезло, что я всего лишь поэт.
– Смотрите, Дориан, – снова заговорил упомянутый усопший сосед, что-то тщательно обдумав. – То происшествие в Шотландии с кражей анкха и нынешние ваши клиенты на первый взгляд кажутся лишь следствием египетской лихорадки, охватившей Британию. Но… Когда дело касается вас с Валентайном, я не очень верю в совпадения.
Я вопросительно на него посмотрел.
Мистер Блэк пояснил:
– Вы же сами рассказывали, что в Шотландию вас вызвали как медиумов, а не гробовщиков. Ваша слава опережает вас. Не могу сказать, что мне это нравится. Возможно, это старческое ворчание, и на самом деле я хочу остаться единственным призраком, которому достается ваше внимание…
– А я тоже теперь волнуюсь! – воскликнула миссис Раджани. – Вдруг это связано?
– Будь это связано, Валентайн бы уже заметил, – криво усмехнулся я, но в глубине души я знал: Валентайн мог заметить что угодно, но не сказать мне. Мой друг был слишком скрытен, к сожалению, именно в тех вещах, которые скрывать было не надо. – Что вы посоветуете, Чарльз?
– Будьте осторожны и наблюдайте, мой друг. Вдруг вам в глаза бросится что-то странное? Тогда расскажите мне, и я постараюсь в силу своих скромных способностей найти для вас подсказку. И ради бога, Дориан, не позволяйте Валентайну действовать в одиночку! Этот человек слишком любит риск.
Я успел на себе ощутить то, насколько это правда, поэтому молча кивнул.
Еще некоторое время мы с мистером Блэком сидели в креслах у камина и обсуждали египетское помешательство, пока миссис Раджани не прогнала меня в постель. Засыпая, я вспомнил о какой-то детали, достаточно важной, чтобы рассказать о ней мистеру Блэку, но прежде, чем понял, что именно меня встревожило, провалился в сон.
Весь следующий день мы посвятили подготовке к двойным похоронам. Валентайн, кажется, не спал всю ночь, судя по кругам под глазами, но каменный саркофаг нам доставили уже к полудню.
– Будь проклят тот день, когда я на это согласился, – жаловался Валентайн, клюя носом над чашкой крепкого чая, которую я заварил сразу, как пришел. – Не так-то просто заставить кого-то за ночь сделать каменный саркофаг. Нет, сделать – это, конечно, невозможно! А вот объяснить, как доработать уже имеющийся… На наше счастье, мне удалось найти каменщика, который совсем недавно приобрел один такой саркофаг на небольшом подпольном аукционе. В ужасном состоянии, конечно, почти за бесценок… Зато доводил его до ума он его совсем не за просто так, мне надо было поднимать цену…