— А…? — сминаю платье в руках.
Где может рассуждать нормальная девушка о проблемах в жизни? Разумеется, в примерочной в магазине. В эпицентре скопления народа. Пока Маша старается изо всех сил подобрать мне достойный наряд, я где-то между понятиями смерть или… жизнь. Долгая счастливая и желательно с Адамом.
— Завтра знаменательный день. У одной моей очень красивой и с ума сойти как задумчивой подругой в последнее время, но горячо любимой. День рождения! Чем не радость? — деловито заходит внутрь, закрывая за собой шторы.
— Ты как всегда права, — смотрю на платье минут пятнадцать, а так и не померила.
— Я вижу, что с тобой что-то не так, но не давлю. Сама скажешь, — подходит и обнимает крепко. — Мне казалось все решилось. Черт, Агат. Я не хочу видеть тебя такой… подавленной больше.
— Хорошо, что ты есть. Спасибо за все, — в ответ сжимаю ее в своих объятиях.
— Говоришь так, словно прощаешься.
— Жизнь непредсказуема.
— Агата! — возмущенно воскликнула подруга.
— Шучу я!
Мы примерно час выбираем, что наденем на грядущий праздник. Каждый год Маша делает мне поистине праздничное настроение, приглашая всех, но в этом году лучше встретить день с Адамом. Несомненно, отмечать с фондом будем, но вечер…Минуты переходят в вечность рядом с ним, наполненные яркими впечатлениями, я жду гораздо больше.
Приезжаю только глубокой ночью. Крадусь на цыпочках как партизанка. Главное не разбудить моего грозного мужчину, а то потом мама не горюй. Между тем везение и я, несопоставимы друг с другом.
— Не рановато явилась? — его низкий голос эхом раздается по комнатам.
Загорается свет, чуть зажмурилась от чересчур яркого освещения.
— Привет… — прикусываю внутреннюю часть губы, дабы не сказать лишнего.
Молча оглядывает меня, не переставая смотреть в упор и не давая отвести взгляд в сторону. Принюхивается как голодное животное на свою заветную добычу. Дрожу как осиновый лист. Привыкать надо к таким вот предъявлениям, но все никак не могу. Зато в арсенале есть женские уловки. И если, кто скажет: Разве так можно? Я отвечу конечно! С такими мужчинами надлежит быть во всеоружии. Каждый день на острие ножа. Раньше пренебрегала этими качествами, а теперь неловкость пропала.
— Как на работе? — нарочито сильнее нагибаюсь, снимая туфли. — Блаженство.
Мгновение ока и он рядом. Чувствую попой крепкие мышцы живота. Напрягается, а я не пытаюсь подняться.
— Очередной трюк? — стремительно подхватывает меня за талию, давая почувствовать всю силу его желания. — Знаешь, как действуешь. Хочешь отсрочить казнь?
— Возможно, — выпрямляюсь, откидываясь на стенку под названием Адам. — И вдобавок хочу сказать, что люблю.
— Славно поешь, — приподнимает мое платье все выше и выше. — Слишком быстрый доступ. Мне не нравится, что ты разгуливаешь так по городу.
— Я слышу это буквально каждый день.
— Ты цветочек мой, не прислушиваешься, сопротивляешься и попадаешь в неприятности, — сдвигает мокрые трусики, проникая быстро двумя пальцами, задевая во мне особые точки.
Куда мне до дьявола во плоти, соблазнение его прерогатива.
— Адам… — выгибаю спину, настраиваясь на удовольствие.
— Завтра утром мне нужно будет отъехать. Приеду поздно ночью или утром следующего дня, — пропускаю слова мимо ушей.
Ожидаю продолжение, но его не следует, он резко убирает свою руку и оставляет меня обескураженной и готовой метать молнии.
— Что это значит? — голос поник.
Обидно, а где-то закромах слышалось «нужно будет отъехать». Но ведь завтра мой день и впервые в жизни, я встретила свою любовь и намеревалась провести с ним эти часы. Получается он забыл? Или не знал?
— Наказание.
— Уж всяко лучше, чем подвал, — фыркаю от досады.
— Ты его даже не видела.
Чуть отходит, показывая, как эти же пальцы оказываются у него во рту. Медленно обсасывает их. Взгляд темнее ночи. Не могу скрыть смущение, а ему нравится глумиться надо мной.
— Уверена, что мне не по душе такое приключение. Как-нибудь в другой жизни.
Все так же глаза в глаза, снимаю платье, оставаясь в одном нижнем белье. Призывно поворачиваюсь, покачивая бедрами. Демонстрирую свой новый комплект.
— Авось и приглянется.
— Нравится?
— По мне так с пандой лучше было.
Замираю как статуя. Окончательно теряя весь запал.
— Что?
Щеки покрываются густым пунцовым румянцем.
— Как ты о них…узнал? — растерянно шепчу.
Не то, чтобы это было бы стыдно, но все же неприятно, это он получается…
— Увидел в твоей квартире.
Вот же гад!
— Произвол! — кричу во все горло.
Под мой визг, не сразу замечаю, как он приблизился на достаточно близкое расстояние. Лихо перебрасывает на плечо, шлепая по попе.
— Ну ты и…
— Кто? — лениво интересуется, поглаживая очаг боли.
— Мерзавец редкостный!
— А еще дикарь, псих, здоровяк и неуравновешенный индюк, — весело словно песню пропевает.
— С хорошей памятью, — прошипела я.
Ногой открывает дверь, относит меня в ванную, ставя на пол. Сам по-видимому собирается уходить.
— А ты?
Автоматически выпаливаю, и тут же бью себя по губам. Никакой гордости. Совсем голову потеряла.
— Пятнадцать минут, — звучит приказ.
Чувствую смену настроения, но не понимаю причины. Я вполне привыкла к характеру Адама, внезапные вспышки агрессии и прочие атрибуты безумства. Не внедряясь более, в пожарном порядке в установленные сроки, выбегаю из душа, позабыв о полотенце. Едва ли сделав шаг, меня принуждают остановиться:
— Оставь так.
Оборачиваюсь, видя абсолютно голого мужчину. Тяжелый член, налитый кровью, гордо покачивается между мускулистыми ногами.
— Мы займемся любовью? — обхватываю себя руками, закрывая тело от пытливого взгляда.
— Нет.
— И что будем делать? — с любопытством интересуюсь.
— Спать.
Мы действительно легли как есть, совершенно обнаженными, но уснуть в таком состоянии не получалось. Вертелась, ягодицами задевала возбужденный орган Адама, злилась. Умышленно крутилась, прижимаясь ближе. Он спокойно терпел мои выходки. Кремень. Потеряла счет времени. Внимательно следила за ним, всматриваясь в широкие плечи, плоский живот, с бегущей вниз дорожкой темных волос, он лежал, согнув ногу в колене.
— Выкладывай.
— Завтра я поеду в фонд, потом к Маше до вечера. Предупреждаю заранее, — отчитываюсь и целую его в плечо.
— Ты никуда не поедешь, — сильная рука властно ложится на живот. — Дождись меня.
— Но… — дергаюсь, но встать не удается.
— Не обсуждается.
Пытаюсь подавить в себе проклятые слезы, но они уже во всю бегут ручьями. Горечь и обида в груди не дают здраво мыслить. Ему не интересно по какому поводу мы собираемся, но спорить бесполезно.
Рано утром, мне звонят родители, родственники, друзья. Все поздравляют, а у меня на душе кошки скребут. Не дают расслабиться и радоваться этому дню.
— Маш, я не приеду. Скажи всем, что отметим в следующем году.
Горько осознавать, что я подпала под влияние Адама, но после прошлого раза, мне хватило с лихвой.
— Агат. Ты… — не успевает договорить, перебиваю:
— Я так хочу.
По правде, моей единственной потребностью было провести этот день с тем мужчиной, бросившим меня собственно на день рождение. Не желаю казаться глупой девочкой, устраивать истерику, обижаться. Если это связано с работой, то нет и речи. Обязанность. Ответственность за других. А вот в случае другой причины. В голове всплывают отрывки из ужасных снов, где Адам обжимается с какой-то женщиной, целует ее. От этого не на шутку повело. Все же хорошо, ведь так?
Утыкаюсь носом в сотовый. На второй линии Лео. Прощаюсь с подругой, отвечаю на звонок:
— Доброе утро.
— Солнце! С днем рождения тебя.
Мы так и не разговаривали после того самого дня, разделившим мою жизнь до и после. Хотела позвонить, но не смогла.
— Спасибо…
— Предлагаю сегодня посетить одно укромное место. Там готовят твои любимые круассаны, — с воодушевлением проговаривает он.
— Ах ты!
Прекрасно знает о моей любви к мучным изделиям. И нагло пользуется этим. Манипулятор.
— Вечером, я приеду к тебе. Жди.
Не стала возражать, тем более нам необходимо обсудить все. Наедине. И так как Адама нет, идеальный момент для встречи. Лучше так, чем шум. Тишина и покой то, что нужно.
Ресторан находится в черте города, что радует. Значит добраться назад не так уж и долго, следовательно, конфликт на фоне моего отъезда, если вдруг сие величество Адам решит явиться раньше будет исчерпан. Я надела платье, которое мы выбрали с Машей. Это компенсирует мои потраченные нервы, придаст уверенность, и я успокоюсь. Или тщательно буду делать вид, что все в порядке.
— Здесь довольно красиво.
Смотрю по сторонам. Свобода пространства, высокие потолки, отсутствие ярких красок, много света и четкие формы. Стиль неоклассика мне по душе.
— Агат, нелепо прерывать наше общение, только потому что у тебя появился… — скривил лицо, видно произнести слово дается ему сложно.
— Мужчина? — договариваю за него.
Крепко сжимает вилку в руке. Слежу за ней. Бросаю взгляд выше на слегка подкаченное тело, прежде такого не наблюдалось.
— Лео, ты ходишь в спортзал?
Сбиваю с толку, обычно никогда не наблюдала за ним, но изменения на лицо. Тогда я не замечала, но стало любопытно.
— Два с половиной месяца, — с гордостью произносит. — Радует взор?
— Ты и раньше был красавцем, — чуть улыбнулась. — Слушай, мне важно знать. Я хотела задать тебе этот вопрос в тот день, но не решалась. Как ты узнал, где я?
— Какая разница, — поджимает губы. — Главное с тобой все в порядке.
— Это важно.
— Агат, давай в другой раз, хорошо? Сегодня твой день, не будем портить вечер, — отводит глаза.
— Как скажешь.