Звоню Вадиму, но и этот не отвечает. Я превращаюсь в безумца, который не может не контролировать действия своей жены. Мне нужно знать каждый ее шаг, каждый вздох, каждый взгляд в другую сторону. Если о ней ничего неизвестно, разбивает меня вдребезги. Последняя надежда на то, что кольцо на пальце, она не сняла.
— Агата в двух часах езды от нас, — после проверки, оглашает Матвей.
Все-таки крови не избежать.
— Собирай людей, и поехали.
Больше не будет никаких поблажек, никаких спусков. Разминаю руки, и предвкушаю расправу над всеми ублюдками.
Мы приезжаем на окраину города. Вокруг пустырь и ни одной души. Заходим внутрь, где веет сыростью и холодом, как из погреба.
От ветра на втором этаже со скрипом покачивалась створка окна с облупившейся белой краской.
В тишине раздался топот: сперва слабый, спустя минуту перерос в мерный гул, разбавленный неразборчивыми криками.
Дверь с шумом отлетает в сторону. А перед глазами в совершенно беззащитном состоянии, стоит Агата. Голая, с синяками на коленях и на бедрах. С пересохшими губами, задыхалась от слез. Она прижимается ко мне сильнее, окутывая своими нежными руками, держа прямо за сердце.
— Пожалуйста, — сквозь немоту в теле. — Побудь со мной.
Ее вид не дает мне покоя, но уйти отсюда без боя, я не смогу. Поэтому говорю ей уходить, а сам надвигаюсь на чересчур заносчивого мальчишку, который решил, что ему все можно.
Хруст ломающихся рёбер слился с воплем осатаневшего от боли Андрея. И это только начало. Мне доставляет удовольствие его мучения. Я готов впитывать в память ощущение, которое рождает теплеющая в руках мышца, держащая нож.
— Облегчи свою участь, — нарочито елейным голосом. — Расскажи, зачем ты следил за Агатой?
— Пошел ты, — сквозь стиснутые зубы. — Ненавижу тебя.
— Взаимно, — киваю, чтобы его простимулировали. Напротив, с такой силой ударил кулаком, что еще немного и жизнь бы прервалась. Специально выбирал таких людей, никаких сантиментов, отбитые отморозки. — Ты несколько ошибся, впутывая во все это Леонида. Наобещал золотые горы. Главным призом — Агата на блюдце. Глупые мечты. Не верю я в твою искреннюю помощь.
— Перестань! — отчаянно завопил. — Я скажу! Только отцу не говори!
— Ну вот, — зеваю от скуки. — Можешь, если захочешь.
Плевать мне уже на его отца, добивать лежачего не в моих интересах. Есть вариант получше. Посадить до конца дней в психбольницу. Не проживет и недели, но до этого будет мучиться в агонии. Ежедневно, видя потерянных душ. Сходить постепенно с ума, зная, что выхода нет, и не будет. Никогда.
— Адам, — откликнулся один из головорезов. — Мы нашли женщину.
Двое выводят, сопротивляющуюся Викторию, та брызжет слюной, шепча о милосердии и воздание за грехи, но достучаться до них невозможно. Они выполняют свою работу.
— Mein Schatz, (Душа моя,) — встретившись со мной взглядом, наигранно вздыхает. — Was für ein Zufall! (Какое совпадение!)
Актриса без Оскара. Тошнит от всей этой игры.
— Mach den Mund zu, (Закрой свой рот,) — рявкаю. — Ich stelle eine Frage, du gibst mir eine Antwort. (Я задаю вопрос, ты даешь мне ответ.)
— Adam, ich habe nichts damit zu tun, (Адам, я не имею к этому никакого отношения,) — до приторности сладким голосом чуть ли не пропела она. — Das ist ein Fehler. (Это ошибка.)
И тебе уготовлено самое блестящее будущее. В турецком борделе, где будут рады такой изворотливой собеседнице.
— Entweder du gestehst, (Либо ты признаешься,) — сухо произношу. — Oder ich gebe dich diesen hungrigen Kerlen. (Либо я отдам тебя этим голодным парням.)
В изумлении разинула рот, периодически хлопая ресницами. Думает блефую? Надеялась получить скорую амнистию? Смешно. Очень.
В относительной тишине, установившейся после того, как я поставил Викторию перед фактом, раздался жуткий крик, стремительно перешедший в отчаянный вой человека, не желающего умирать, но вынужденного отправиться в чертоги смерти.
— Адам! — плача. — Пусть он встанет, прошу!
Ухмыляюсь, лицезрев забавную картину, «беднягу» придавило могучим телом. И судя по габаритам, груз внушительный, а вес приближается к двумстам килограммам.
— Нет.
Во мне не осталось жалости. И я бы убил его, не задумываясь, но смерть — легкое наказание.
— Schweigen ist ein Zeichen der Zustimmung. (Молчание — знак согласия.) — обращаясь к ним. — Андрей, давай. Подключайся. За каждый неправильный лживый ответ, тебя ждет уродливая татуировка со шрамами, на всю твою короткую историю существования.
— Это все из-за нее, — начал свой рассказ. — Агата бросила меня потому, что я зарабатывал недостаточно для спонсирования ее фонда.
Кидаю ножиком, попадая прямо в руку.
— Не вижу отзывчивости, — весело изрекаю. — Хочешь ноги лишиться?
— АААА! — заскулил как щенок. — Я увидел ее с тобой и решил проучить. Нашел Леонида, предложил ему сделку, ни к чему необременяющую. Он не стал возражать. Думал ли что все так обернется? Нет. План был заставить ее страдать, но ты помешал. В клубе, собственно сорвал все шоу, Леонид. Побоялся за свою ненаглядную. Хочешь еще правды? Я ЕЕ ЛЮБИЛ! СИЛЬНО! Но она не отдалась мне, ее глаза не полыхали, лишь взглянув на меня. Агата была неприступной крепостью, а ты старый хрен, который позарился на ее молодость! Тебе всегда отдавались все почести. Отец нахваливал, словно не я его сын, а ты: «посмотри на Адама, каких высот он добился!» Кто такой Андрей? ДА НИКТО!
— Так ты завидуешь, — присвистнул. — Насколько же глупая причина.
— ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! — возражает, морща лицо от боли. Метко попал. — Быть тенью другого, всю жизнь, отвратное зрелище. Я устал от этого! Хотел справедливости! Но это еще не конец!
Тогда я не придал этому значения. Бред сивой кобылы, да и только. Дурак.
— Викторию зачем приплел?
Начинает хохотать, как ума лишенный. Ему действительно самое место в психиатрической больнице.
— А ты у нее спроси, герой любовник, — выплевывает он, ехидно приподнимая правый угол губы. — Растяжка, наверное, похуже, чем у Агаты, но неплоха. ОГОНЬ!
Показываю рукой, чтобы остановили поток яда в его крови. Мою просьбу принимают в прямом смысле, вырубая его к чертям. Очнется уже в райском месте, среди белых стен и подобных себе людей.
Скидываю сообщение Николаю:
«Попрощайся с сыном»
Андрея увезли, но что самое удивительное его отец не стал вступать со мной в конфронтацию и давить на жалость. Догадывался, что все равно бы ничего не вышло. Я не меняю собственных решений. Он получит свое. Его судьба предопределена.
Однако мне было все еще интересно услышать историю от Виктории. Я пытался вспомнить ее мимолетом, но к счастью, не смог.
— Wenn du denkst, ich hätte es mir anders überlegt, dann liegst du falsch, (Если ты думаешь, что я передумал, то ты ошибаешься,) — угрожающе сверлю взглядом.
— Bitte gib mich nicht zu ihnen! (Пожалуйста, не отдавай меня им!) — слезно умоляет. — Ich kenne dich seit zwölf Jahren! (Я знаю тебя двенадцать лет!)
— Mach weiter. (Продолжай.)
— Du bist nach Deutschland gekommen, um deine Mutter zu heilen (Ты приехал в Германию, чтобы вылечить свою мать.) — шумно вздыхает. — Wir hatten eine Affäre. (У нас был роман.)
— Ich erinnere mich nicht, mit wem ich damals geschlafen habe, (Я не помню с кем я тогда спал,) — это время мне хотелось стереть из памяти, предаться забвению… — Was danach geschah? (Что было дальше?)
— Ich wurde schwanger, (Я забеременела,) — откровенная ложь. — Aber du hast mich verlassen. (Но ты оставил меня.)
Не первая женщина мне заявляет подобное. Много повидал на своем веку. А эта и глазом не моргнет.
— Und wo ist das Kind? (И где ребенок?)
— Du hast gesagt, ihn loszuwerden, (Ты сказал избавиться от него,) — прикладывает ладонь к своему животу. — Ich flehte, aber… (Я умоляла, но…)
У меня есть принципы, и, если ребенок мой, я бы никогда не отказался от него. К сожалению, никогда не доходило до теста ДНК. Они сразу убегали от страха. Так и Виктория. Проверял ее данные до заключения сделки, в том числе и медицинские справки. Врожденное бесплодие. Стоило ли обманывать?
— Nehmen wir an, ich glaube dir. (Предположим, я тебе верю.) — хмыкнул. — Aber du hast Andrey geholfen, das vergebe ich nicht. (Но ты помогла Андрею, этого я не прощаю.)
— Was bedeutet das? (Что это значит?) — испуганно бросает.
— Niemand wird meine Frau berühren, (Никто не тронет мою жену,) — заключаю. — Забирайте ее.
Теперь нужно ехать к Агате.
Заждалась, моя девочка.
Глава 39
Тревога — это лишь легкое
отвращение перед будущим.
Агата
Единственной отрадой было принять ванну и смыть весь пережитый ужас и грязь. Я беззвучно рыдала, обнимая себя руками, утыкаясь носом в колени. Отрывки из прошедшего события лились на голову и уютный старый мир грозил раздавить под своими обломками. Разве мог человек, с которым я когда-то имела длительные отношения, признавшийся в любви через неделю знакомства, так чудовищно поступить со мной? Теперь я понимаю, что мог. Но как же тяжело даже об одной мысли об этом.
А еще Адам…остался с Андреем. С теми огромными мужчинами, с угрожающими взглядами и видом настоящих уголовников. Могу только представить какая кара его ожидает.
Сейчас, я рада, что мне не пришлось быть свидетелем на этих «разборках». Выдержала бы? НЕТ!
Нужно срочно выйти на воздух. Иначе я сорвусь до его приезда. Устраивать истерику — глупость, а то навлеку на нас еще одну проблему в виде очередного сбоя в нервной системе. Уж больно шаткая она. Причем у двоих.
Зябко поежилась, садясь на крыльцо и кутаясь в бесформенную кофту.
Сколько я так здесь просидела, не сосчитать, но очнулась, когда тиш