Он улыбается как мальчишка, и сердце моё уходит в пятки.
Его рука сползает вниз по моей шее и накрывает грудь. Подключая вторую руку, он берётся за молнию на моём топе и медленно тянет собачку вниз, наблюдая за процессом. Отбрасывает в стороны половинки и подаётся вперёд. Сжав ладонями мою талию, жадно вбирает в рот сначала один мой сосок, потом второй.
— Егооооррр… — выдыхаю я, жмурясь и запрокидывая голову.
Горячо. Влажно.
Его язык обводит, играет. Чертит дорожку вниз по моим рёбрам, потом вверх.
Медленно. Очень порочно.
Я сейчас упаду в обморок…
Трясусь и впиваюсь пальцами в его плечи, пока он тем же манером возвращается назад, и снова накрывает губами мой сосок, пока его ладонь накрывает меня между ног прямо через спортивные штаны и трусики.
— Мммм… — стону, раскачиваясь на его руке и сжимая её бёдрами.
У меня на лбу выступил пот. На шее тоже.
В животе собирается давление. Кусаю губы, и сжимаю пальцами мышцы его плеч.
Егор прижимается носом к коже между моими крошечными округлостями, обжигая её глубоким громким дыханием, и быстро стягивает с меня штаны вместе с трусиками. Помогает достать из них ноги. Его движения резковаты и нетерпеливы, а пальцы мгновенно возвращаются на место.
— Пффф… — выдыхает он, мягко работая ими. — Умница…
— О, мама… — хнычу я, хватая его за запястье. — Егор…не надо…
Я же сейчас взорвусь…
Он тут же убирает руку, размазывая мою влагу по моему животу.
— Оооо…Господи… — вырывается из меня, когда он наносит немного на мой сосок и…слизывает это языком…а потом жёстко тянет на себя мою голову и проводит им по моим губам…делясь моим собственным вкусом…
Это самое порочное из всего, что мы с ним делали…
Он никогда ещё не был таким…
Его язык движется вверх по моей шее. Я уже ничего не соображаю. Его ладонь обхватывает мою щёку, а губы прижимаются к моему уху и шепчут:
— Побольше языка и никаких зубов…
Отталкиваю его руки и хватаюсь за край чёрной футболки. Он поднимает руки вверх, помогая мне. Отбрасываю её в сторону и падаю на колени между его разведённых колен, как подкошенная.
— Осторожнее, блин… — шипит он, успевая подхватить меня подмышки, прежде чем я расквасила колени о кафельный пол.
Прижимаюсь к рельефной груди губами, обхватывая его двумя руками через шорты.
Егор шумно дышит вверху, накрывая ладонью мою голову, и распускает мои волосы.
Трусь об него носом, вдыхая лёгкий запах пота. Его кожа гладкая и солёная. Горячая.
У меня голова кругом.
Целую его пупок, проводя руками по его каменной эрекции вверх и вниз.
Вскидываю на него глаза.
Он наблюдает за мной. Повелительно.
Тяну его шорты и боксёры. Он опять мне помогает, приподняв бёдра.
Его эрекция вырывается наружу, и я сглатываю.
Мне никогда к этому не привыкнуть.
Наверное.
Тело мужчины…это что-то уникальное. И опасное. И идеальное. Меня всю трясёт от этой чудовищной разницы между нами. От того, какой Егор сильный. Какое у него всё крупное. Мышцы его бёдер, разворот его плеч. Одна сплошная мощь. Как мы можем так идеально подходить друг другу?
Утираю дрожащей рукой пот со лба и, глядя в его глаза, прижимаюсь губами к шраму, который рассекает его колено. Кожа под моими губами покрыта тонким слоем влаги. Его грудь тоже вспотела.
Его ноздри раздуваются, пока он наблюдает за мной, сжав челюсти.
Прикрываю на секунду глаза и дарю этой болезненной травме ещё один поцелуй.
Когда у него оргазм, он издаёт сдавленные гортанные звуки. Только от одних этих звуков я могла бы сама испытать оргазм.
Обхватываю рукой его член и вбираю в рот головку. Обвожу её языком, впервые в жизни пробуя его в этом смысле.
— Ммм… — стонет мой мужчина, сгребая в кулак мои волосы. — Ааааа…блин…
Жёстко фиксирует мою голову, слегка толкаясь мне навстречу.
Я не смогла бы взять его глубоко. Он слишком большой.
Чувствую на языке солоноватый привкус, слизывая с головки густую каплю, и вбираю его настолько, насколько могу. Язык и губы. Губы и язык. Провожу раскрытыми губами и языком вниз по всей длине, потом вврех.
Поднимаю на него глаза, теряя всякий стыд, когда вижу, что его голова запрокинута, а жилы на шее вздулись.
Господи…
Не могу терпеть…
Опускаю одну руку вниз и трогаю себя. Просто не могу терпеть!
— Твою мать, Цыплёнок… — лает Егор над моей головой. — Ты просто, бл*ть, оторва!
Дергает меня вверх за волосы. Его глаза лихорадочно горят.
— Резинка…в верхнем ящике…быстро… — хрипит он, разворачивая и толкая меня к огромному умывальнику.
В два шага подлетаю к нему и дёргаю за ручку. Хватаю квадратный пакетик, понятия не имею, как он вскрывается…
Несусь к Егору на дрожащих ногах.
Он выхватывает пакетик у меня из рук и быстро вскрывает зубами. Наблюдаю за его движениями, подпрыгивая на месте и положив руки ему на плечи. Он раскатывает по себе тонкий латекс и приподнимает меня за талию, усаживая на себя верхом. Кладу стопы на его колени, вздрагивая и скуля, когда он проводит головкой по мне внизу, сжав мою талию одной рукой.
Чувствую тугое давление. Сжимаюсь и тут же расслабляюсь, принимая его.
Комната наполняется нашими выкриками и стонами. Жутко неприличными звуками и шлепками. Мои чувствительные соски трутся о его грудь, посылая искры вниз моего живота. Такие чувствительные. Моя кожа тоже чувствительная. Настолько, что воздух кажется шершавым! Сжимаю его талию коленями, найдя для себя идеальный угол трения. Он это чувствует и помогает мне его не терять, сосредоточенно поднимая и опуская меня на себя.
В этот момент каждый из нас получает то, что ему нужно, поэтому, когда меня накрывает оргазм, Егор тут же кончает следом, сдавив меня в стальных объятиях и прижав к себе так тесно, что мне дышать нечем.
Я не знаю, сколько времени мы так сидим, дыша шумно и рвано. Мне кажется, я почти уснула. Это самый долгий день за всю мою жизнь.
— Забудь, всё, что я говорил тебе сегодня… — хрипит он мне в шею. — Я твой ручной мальчик, Цыплёнок…можешь всё себе забирать, тачку, квартиру…всё…
Смеюсь, прихрюкнув, и бормочу, блаженно выдыхая:
— Дурак…
Я слишком хорошо знаю, что Егор Благов не ручной мальчик. И мне от этого страшно.
Глава 33. Диана
Потирая кулаком сонный глаз, жду, пока вскипит вода в маленькой кастрюльке.
Чтобы не тратить время загружаю капсулу в кофемашину и нажимаю на кнопку. Я знаю, как работает кофемашина. Я когда-то подрабатывала в кофейне. Я много где подрабатывала, мама не хотела воспитывать во мне инфантилизм.
Зеваю и потягиваюсь, хрустя позвонками. Мышцы тянет то тут, то там. Особенно там.
Если…он захочет заняться сексом после…четырёхмесячного перерыва, это будет болезненно…
Наверное…
Закрываю глаза и упрямо гоню все мысли, в которых присутствует эта отвратительная цифра «четыре». Это будет не скоро.
Ещё только июнь…
И мне есть о чём подумать прямо сейчас. В десять приезжает моя мама. Она уже звонила. Она хочет меня видеть.
Я, разумеется, не буду от неё прятаться.
Я не знаю, чего от неё ждать…
Егор поедет со мной. Он спокойный, как удав, а я очень волнуюсь. Я не знаю, как обстоят дела с его родителями, но с моей мамой иногда бывает трудно иметь дело, потому что существует всеобщее мнение, и существует её мнение. Я пыталась ему это объяснить, но он просто поржал.
Сейчас семь сорок утра.
Мой армеец ушёл на пробежку когда ещё петухи не пропели.
Он не сова. Я тоже.
Вздыхаю, встречая первые пузырьки.
Делаю ложкой воронку и осторожно запускаю в воду яйцо, разбив скорлупу о край кастрюльки. Наблюдаю за тем, как сворачивается белок, образуя идеальный овал.
Вкуснятина.
В коридоре звякнули о полку ключи.
Моё сердце радостно затрепыхалось, по затылку поползли мурашки. Каждый раз, когда он где-то рядом, меня так плющит. А теперь ещё и это чувство защищённости, которое возникает, стоит только проговорить в голове заветное слово из четырёх букв.
Егор. Обожаю его имя.
Кусаю губу, прислушиваясь.
Идёт.
Смотрю на дверной проём, поправляя свой хвост-пальмочку.
— Тебе своей одежды мало? — громогласно объявляет он с порога, шагая, как Годзилла.
Мне кажется, я вижу, как дрожит воздух под напором его энергии.
Сама я расплываюсь в лучезарной улыбке. Просто щёки трещат! И начинаю, как дура крутить на пальце свой хвост!
Тихонько вздыхаю, осматривая свою собственность!
Мммм…
Мокрый с головы до ног.
На нём шорты и майка без рукавов, на шее болтаются беспроводные наушники, на щеках золотистая щетина, в волосах бардак.
— А тебе что, жалко? — дую губы, кокетничая.
На мне его футболка, потому что мне нравится носить его футболки.
— Ты потом еду из моей тарелки таскать начнёшь? — спрашивает он, проходя мимо, и невзначай прижимается носом к моей макушке, делая быстрый вдох.
Жмурюсь от удовольствия и счастья.
Провожаю его тоскливым вечноголодным взглядом. Он идёт к холодильнику. Мокрая майка облепила все выпуклости на его спине. Крупные лопатки, его гигантский позвоночник, бугры мышц. Морщусь. Это отвратительно.
Егор ловит мою гримаску, выхватывая бутылку из холодильника, и выгибает брови.
— Не понял?.. — ухмыляется он, поднося горлышко к губам и делая огромные жадные глотки.
Голубые глаза неотрывно скользят по мне. По ногам, волосам, лицу.
— Тебе нужно в душ, — говорю ему, изображая брезгливость.
Рядом с ним я не могу грустить. Просто не могу. Из него жизнь бьёт фонтанами. Я такого никогда не видела.
Он необыкновенный…
Мой…
Пряча глаза, осторожно достаю из воды яйцо пашот и укладываю это совершенство на подготовленный сандвич с авокадо и семгой, наслаждаясь натюрмортом.
Идеально.
Делаю надрез, выпуская желток, и сдвигаю тарелку в его сторону, намекая на то, что он может приступать, а сама берусь за своё яйцо, пропев ему: