Я киваю. Это ужасно, это чудовищно. Я бы предпочла, чтобы этот урод жил. Даже не смотря на то, какой ужас я пережила по его вине. Но это правда может отбросить тень на репутацию моего мужа. Вот он и решил проблему моментально. За несколько часов.
Какой же он все же страшный человек. Завтра он решит, что я хотела его убить и тогда Ибрагим…
— Вот и славно, дорогая. — в благостном расположении духа Харитонов возвращается к своему ноутбуку. — Доедай свой бутерброд, и не забивай свою голову проблемами. Я не хочу, чтобы ты стрессовала. Богданыч сказал, тебе нельзя.
— Вы… так со всеми своими женами общались? — не знаю зачем, спрашиваю я.
Харитонов усмехается.
— Первую я на руках носил. С остальными вообще не общался.
— А со мной почему так?
Харитонов внимательно смотрит на меня, прищурившись.
— Я не буду отвечать на этот вопрос, хорошо, дорогая супруга. — говорит он, и углубляется в работу.
Глава 11
ВАЛЕНТИНА
— Вот смотри, господин. Нашим людям удалось увеличить изображение, снятое с камер видеонаблюдения ресторана.
Я замерла у гостиной, и не дышу.
— Угу, понятно. Них…
— А вот, смотри, через час.
Я задерживаю дыхание. Мне не нравится, что я постоянно подслушиваю. Но я не понимаю, чем мне еще заниматься. Не то, что я специально что-то вынюхиваю, наоборот мне не хочется этого делать, ведь если супруг поймает меня за этим делом, то… мало мне не покажется.
Но мне совершенно нечего делать. В спальне есть телевизор, но я не смотрю его. Телефон мой был в машине, а значит, канул в лету вместе с ней.
Книг в доме нет. Я бы почитала! Даже томика Пушкина нигде не завалялось… Вот чем мне весь день заниматься? Поэтому и хожу-брожу, по дому. Хорошо бы выйти, пройтись, подышать свежим воздухом, но не знаю, позволит ли мне это сделать Харитонов.
— Это еще кто? Я видел, она вертелась около моей супруги.
— Это Тамара Деснова. Сестра твоей жены, господин.
— Сестра, бляха-муха!
Тамара? А что она сделала⁈
Напрягаю память на полную.
Да, сестра и впрямь была рядом со мной в ресторане. Она все горевала, что отец выдал замуж за Харитонова меня, а не ее. Неужели она могла мне что-то сделать в качестве мести⁈ Но почему, мне? Мстить в таком случае ей следовало бы отцу, ведь именно он в этой ситуации, лицо, принимающее решение.
Может, подойти к мужу и спросить? Что она сделала?
Но, следующая фраза заставляет меня замереть на месте.
— А это ваша первая супруга. Госпожа Амалия.
— Вижу. — хмуро произносит Константин.
— Вот она подходит к вашей госпоже. Вот толкает ее, и…
— … …………!!!
Столько отборного и витиеватого мата я еще не слышала.
— Амалия в курсе, что я выжил? — интересуется Харитонов.
— Нет. Все думают, что вы и госпожа, мертвы. — отвечает Ибрагим.
Я вздрагиваю.
Представляю, как расстроилась мама. Она ведь так нервничала, говорила мне какую-то ерунду, перед тем как нам покинуть ресторан.
— Она вообще тупая? — рычит Харитонов. — За каким хером ей это понадобилось⁈
— Пока не могу сказать, господин. Но, что пока мне видится, что госпожу Валентину использовали в слепую. По крайней мере, ее сестра и госпожа Амалия.
— Но это ведь не значит, что Валя не могла быть в сговоре со своим отцом, не так ли, Ибрагим?
— Абсолютно, не значит, господин. — подтверждает Ибрагим.
— Иди, позови ее сюда. — приказывает Харитонов. — А то у меня ужасно колено сегодня болит. Не поднимусь по лестнице.
— Господин, тебе нужно в кресле передвигаться. — замечает Ибрагим. — Ты себе ногу совсем испортишь.
— Как мне в кресле передвигаться? — ворчит Харитонов. — У меня жена молодая, ты ее видел⁈
Ибрагим молчит.
— Я ей и так в отцы гожусь, а в инвалидном кресле как старый дед буду! Не хочу, чтобы она считала меня немощным старпером!
Серьезно⁈ — думаю я, стремительно взметая вверх по ступеням. — Он только ради меня терпит адскую боль в сломанной ноге, и не садится в кресло, чтобы я про него плохо не подумала⁈
Мне не верится.
Какое ему вообще дело, что я могу подумать о нем⁈
Это получается, что это он передо мной свой павлиний хвост распушает? А зачем⁈
Глава 12
ВАЛЕНТИНА
Выходим на свежий ледяной воздух. Несмотря на морозный февраль, уже вовсю пахнет весной.
Оказывается, меня обеспечили и зимней одеждой, и обувью.
Харитонов тоже хорошо одет.
Правда, он сильно хромает, опираясь на трость, но все равно идет.
— Вы уверенны, что нам нужно так далеко отходить? — спрашиваю я, оглядывая оставшийся позади дом и охрану мужа.
Я думала, что в этом доме мы в основном втроем: я, Харитонов и его помощник-слуга, но оказывается нас охраняют по меньшей мере с десяток личной охраны мужа.
— Ты же наверняка хотела погулять, дорогая супруга? — интересуется Харитонов, утапливая свою тростью в слое снега. — Все время по дому шастаешь!
Значит, он замечает мои передвижения по дому? М-да, мне не так-то просто будет его провести.
— Мне скучно. — честно признаюсь я. — Что мне еще делать?
— Сериалы смотреть? — хмурится Харитонов. — Я не знаю, что там женщины делают. Ну, можешь готовить.
— Я не умею. — честно признаюсь я. — И сериалы не смотрю.
Харитонов окидывает меня заинтересованным взглядом.
— Чем ты занималась дома?
— Училась.
— А в свободное время?
— Или в интернете сидела, или книги читала. Так же посещала спортзал, бассейн. Папа не разрешал мне работать. Не подпускал к делам. Поэтому я занимала себя сама дозволенными способами.
— А что читала? Романчики?
— Разные книги. — признаюсь я. — Люблю читать и научно-популярные издания, психологию, экономику. Но в то же время отдыхаю с любовными романами. Не вижу ничего плохого в том, чтобы для отдыха почитать о любви.
— Угу. — вроде как принимает мой ответ Харитонов. — А в интернете что смотришь?
— Да, в принципе то же самое. Я больше люблю электронные книги, чем бумажные.
— Ну, интернет тебе пока здесь не доступен, но, попрошу привезти тебе книги.
Это очень меня радует. На шею к Харитонову я не бросаюсь, но губы мои растягиваются в улыбке.
Харитонов это замечает.
— Первый раз вижу, чтобы молодая девчонка так книжкам радовалась, а не сумочкам и шмоткам.
— Хорошая книга — интеллектуальное наслаждение. — говорю я искренне.
— Интересно, ты это говоришь, потому что поняла, что этим меня можно привлечь, или потому что реально так думаешь?
Я хочу возмутиться, но Харитонов стучит тростью, чтобы я замолкла.
— Это был риторический вопрос. Ответ на него я узнаю сам, дорогая.
Мы замолкаем. Мне не приятно, что Харитонов снова подозревает меня во лжи.
Мы уже у самой кромки леса. Харитонов начинает еще сильнее припадать на сломанную ногу.
— Константин Романович… — тут же забываю я его пассаж про мое вранье, — Может, вернемся?
— Я еще тебе самого главного не сказал. — отвечает муж.
— Мы можем поговорить в доме.
— Если ты много читаешь, дорогая супруга, то наверняка должна знать такую поговорку: даже у стен есть уши.
— Я знаю. — тут же говорю я, снова уязвленная его неверием.
— Хорошо, дорогая. Скажи-ка мне, что Амалия, моя первая жена, говорила тебе в ресторане?
Я задумываюсь. Столько всего произошло, я не могу так сразу вспомнить.
— Не выдумывай, дорогая. Отвечай сразу. Не ври.
— Да я и не думала врать… — краснею я. — Если в двух словах, она ревновала вас ко мне.
— Вот как? — поднимает брови Константин. — А у нее были причины для ревности?
— Я не знаю… — отвечаю я. — Я ее, как и вас, впервые увидела в тот день. До этого мы не общались.
— В чем это проявлялось?
— Она подошла ко мне и стала запрещать смотреть в вашу сторону. — вспоминаю я.
— А ты смотрела? — игриво интересуется Харитонов.
— Да… — признаюсь я. — Ну… я вас не видела и мне было любопытно, за кого я замуж выхожу…
— Понятно. — обрывает меня Константин. — В общем, ты меня разглядывала, и она подумала, что ты заинтересована во мне?
— Да, именно так. Еще она требовала, чтобы я… не соблазняла вас. — краснею еще больше.
— Понятно. — кивает Константин. — С Амалией все понятно. А твоя сестра что хотела?
— Она…
— Только не ври, Валентина! — цепко смотрит на меня Харитонов, — говори все, как есть! Это важно для нас обоих!
Он не дает мне подумать. Он застает меня врасплох, мне и правда ничего не придумать.
— Она… была разочарована, что отец не ее выдал за вас…
— Хорошо, Валентина. А почему отец не ее выдал?
— Ну… она не девственница… простите, я не могу обсуждать с вами мою сестру…
— Надо, Валентина, надо. Мне нужно во всем разобраться. То есть твой отец мог подсунуть мне Тамару и единственной причиной, по которой он не подсунул Тамару, а подсунул тебя являлась твоя невинность?
— Наверно… я знаю только эту причину. Другой не знаю. И Тамара сетовала на то, что она не девственница и вам не подходит.
— Хорошо. — кивает Харинов. — Отлично. Скажи, вы только это обсуждали, или было что-то еще?
— Только это… хотя нет! — вспоминаю я наш разговор с сестрой. — Было еще кое-что, но… это так, не важно.
— Что было? — вцепляется в мои слова Харитонов. — Важно все, дорогая, рассказывай.
— Ну… в общем… мне так стыдно! — готова я провалиться сквозь снег.
— Как же мне с тобой тяжело, Валентина! — выходит из себя Харитонов. — Мне из тебя слова клещами выдирать?
— Она советовала мне… родить от вас.
Харитонов аж сбивается с шага, и тяжело опирается на трость.
— Вот как? — похоже он вообще такого не ожидал. — Еще что-то было?
— Больше ничего не было, Константин Романович.
Он кивает мне в сторону дома. Я рада, что он решил вернуться, ведь вижу, что ему совсем плохо с ногой.
Уже около ворот он останавливает меня и интересуется: