А больше никто… Вовремя не оценила. Не поняла. Дура. Жуткая дура.
Мама была пьяная вдрызг и вместе с Мариной ушли продолжать к таким же алкашам, как она. Папа пил в гараже с мужиками, а дома был только брат и дети. Ксюша тут же бросилась мне на шею.
– Мама ты нас заберешь? Я скучала!
Я обняла дочь. Я тоже скучала, очень скучала.
– Да идите с Лешей собирайтесь! – тихо произнесла я.
В комнату вошел брат, его лицо было задумчивым.
– Ты как? Совсем похудела, тростинка стала!
Я молчала…Как я… Как когда человек все теряет, ребенка, своего любимого мужчины знает что у него смертельная болезнь, а еще двое детей… Страшно. Очень страшно.
Рак… Больше всего на свете любой человек боится этого страшного диагноза.
Я была не исключением, но так случилось. Обратной дороги не было.
– Клара Витальевна, сейчас всё лечится, я понимаю что вам страшно, что дети, но… Всё будет хорошо!
Врач вышел из кабинета, а в него зашёл наоборот, мой муж Родион. Родион Гунченко, такой высокий, сильный, мужественный, красивый. Мой… А может уже не мой.
– Ты как? – тихо спросил он меня.
Я сглотнула. Глупый вопрос, как я могу быть. Как человек который знает что умирает, что может быть рецидив и может не быть полного излечения. Это, как игра в русскую рулетку. Выстрелит не выстрелит.
– Как я могу… Ровно!
Родион сел рядом, он не смотрел мне в глаза, а мне так больно было. Пусто. Я не знала что говорить. Просто пустота.
– Клара послушай меня! Всё лечится и это только первая стадия, всё будет хорошо!
– С раком? Лучше не бывает!
– Хватит, Клара, поедешь за границу! Я тебе обещаю всё будет хорошо!
Я отвернулась к окну… Поедешь за границу… Оригинально. А он будет с ней. Лина ведь так её зовут.
Я вздохнула отгоняя от себя все ненужные воспоминания… Не нужны они и ни к чему были.
Родион предал… А Гены больше не было.
– Слушай тут баба приезжала Генина бывшая жена, тебя искала…
– Алина?
– Нет, Жанна! Номер оставила! Какие то сомнения у нее по поводу смерти Гены!
Я молчала. А ведь у меня тоже были сомнения, много сомнений.
Глава 13
В машине, я поцеловал ее в губы и посмотрел в глаза. Я видел, как дрожат ее нежные тонкие руки, как я здоровый сильный сильный волевой мужик столько прошедший в своей жизни меняюсь, каким нежным с ней с этой девочкой которую всю жизнь любил, могу быть, я никогда таким не был. Я всегда был Гена сорви голова, кто бы мог подумать что у хулигана такая душа, а что маменькин сынок Гунченко окажется таким дерьмом.
Помню, как с ума сходил, как хотел решетку перегрызть когда о ее свадьбе с этим пижоном узнал. Что он приехал, вся деревня гудела, мою любимую, мою любимую девушку выдавали замуж… А я…Что я… Мне сидеть больше десяти лет и я хранил ее письмо. Письмо своей любимой женщины Клары и ее огромные глаза которые жгли мне душу говоря, она не твоя, она больше не твоя…
– Милая тебе точно лучше? Если что-то не так, давай вернёмся в больницу!
У меня все сжималось внутри. Я грубый и жесткий, творивший ужасные вещи вдруг стал таким слабым и уязвимым рядом с ней, я готов был на все, жизнь за нее отдать Она кивнула. Если честно мне было самому тяжело, порой смотрел на нее и представлял что вот любой момент и ее может не быть, задыхался, грудь жгло, как огнем, но я не показывал, как мне страшно жить без нее, я ничего ей не говорил, я видел, как она переживает и не хотел чтобы она волновалась еще сильнее. А ещё я все видел и понимал что может быть, что возможно это последние ее если не дни то месяцы, я очень хотел их провести рядом с ней и знать одно, у нас есть будущее, у нас есть жизнь… До безумия, чтобы нас никто не разлучил, чтобы не быть без нее… Жизнь без нее мне была не нужна. Я не мог без нее жить не мог…
Я была сильный и с самого раннего детства привык держать всю боль в себе. Насмотрелся на многое, многое видел то чего не надо на пьющую Что на всю эту боль, на отчаяние, я поверить не мог что так всё выйдет…Что столько лет отсижу, а потом обретя наконец свое счастье с ней о которой мечтал каждый день стискивая зубы и мечтая поставить ее вафлера наконец на колени потеряю…Что она умрет… Ее не станет… Умрет… Страшное это слово очень страшное.
Всю дорогу, я косился на нее и понимал что ловлю украдкой ее взгляд, ее улыбку, что она нужна мне, безумно нужна…
У дома, мы вышли и я прижал ее к себе. ЕЕ всю трясло. Мимо проходили мамочки с колясками, дети, все улыбались, а у меня внутри все сжималось, я не хотел ее терять, я боялся ее потерять, одна мысль об этом заставляла меня сходить с ума… Я знал что она умирает… Я боролся. Я хотел землю зубами грызть, да что угодно лишь бы с ней… Лишь бы только с ней…
– Я могу идти сама, все хорошо, не переживай!-улыбнулась она.
Улыбка такая грустная, а сама такая худенькая. Тоненькая… Клара…Моя Клара… Я не дал ей договорить, а склонившись к ее губам накрыл ее рот поцелуем. Во мне чувствовалась боль, ведь я слишком хорошо знал что она умирает, это знали все что ее скоро не станет. Что шансы на ее спасение малы, ничтожны малы… Что есть такие вещи которые не передать словами, где медицина граничит с чудом, где остается верить только в чудеса, а изо дня в день становится все страшнее. Страшнее и страшнее. Где не помогут ни деньги ни власть, где можно молиться. Только молиться и верить, верить что все будет хорошо…
Клара едва не задохнулась от переполнявших меня эмоций, ее губы нежно и в то же время страстно с жадностью целовали меня. Никого никогда я так не целовал, ни к кому никогда так не относился. Она ценила меня и понимала что я люблю. Я молил Бога не разлучать нас, дать нам шанс быть вместе, я она и дети, а больше мне был никто не нужен… Я мечтал о семье за столько лет тюрьмы, за все свои ошибки зная что наконец обрел то что так искал так долго, что она семья, моя семья, а теперь Бог забирал ее, просто отбирал ее у меня…
– Я люблю тебя девочка моя! Безумно люблю!
Я смотрел на нее не веря своему счастью. Столько лет я ждал ее, столько лет мечтал о ней. Только о ней одной…
– Я люблю тебя, Гена!-прошептала она. – Мне так жаль что я тогда отказала тебе, я такая дура была!!!!! Я улыбнулся и поцеловал ее. – Если бы ты знала, как я люблю детка! Ты все что есть у меня! Все детка! А о прошлом забудь, значит тогда так надо было, но теперь мы счастливы, мы вместе и это главное, никто больше нас не разлучит, детка, никогда!!!!!
Я прижимал ее к себе, а у самого все внутри сжималось, моя девочка… Ты все для меня… Полностью все…
Я закурил. На душе было мрачно. Мрачно от воспоминаний и от того что я должен был умереть. Смерть это избавление? Я вас умоляю. Жизнь она одна. Нужно жить, жить на всю катушку ради себя, ради родных. А еще я жил ради нее.
Она не знает об этом. Она думает что я умер. Я знаю что она потеряла ребенка. Я все это знаю… Даня, Даня… А я ведь столько раз выручал тебя на зоне, столько раз помогал… Ты все это забыл… Ну что ж я отомщу. Я жестоко отомщу…
– Ты все у окна?
Обернулся. Позади стояла она. Полная противоположность Кларе. Высокая худая с длинными черными волосами. Волосы блестящие. Гладкие… Красивые… Сама красивая. А еще знаю что любит. Давно меня любит. Страстная любовь. Необычная. Подходит ближе и опирается на стол. В больших глазах залегла грусть.
Я вижу что ей больно. Она столько в тюрьме меня поддерживала. Родила дочь, но вместе мы все равно не были, она сказала коротко, что не хочет заставлять жениться на себе, что она любит, а я нет и из этого ничего выйдет. Хорошего точно. Заставлять любить нельзя… Я и сам это знал. Я на Алине ради того чтобы Кларе отомстить женился, не из-за свиданок, а чтобы она мучалась и ревновала, а ей все равно было.
– Да, много дел!
Прохожу мимо Жанны, а в голове бьется лишь одна мысль… Увидеть ее, лишь бы одним глазочком. Лишь бы просто на нее посмотреть. Скучаю. Я безумно по ней скучаю.
– Клара Витальевна это не серьезный подход, вы хоть понимаете если что то случится, как я себя чувствовать буду! Как жить с этим дальше? Тем более моя репутация!
– Простите Герман Дмитриевич! – абсолютно искренне прошу прощения я.
Филимонов протяжно вздыхает.
– Да и мужчина мне этот не нравится рядом с вами, уж простите за правду!
Я молчу. Он прав. Мне самой не нравится этот мужчина, еще как не нравится…
Леша спит, а мы с Ксюшей сидим на кухне. Завтра возвращаться в больницу, мне совсем не хочется оставлять детей одних, хоть они уже и взрослые.
Шакал… Этот человек меня пугает. Один его взгляд чего стоит и от него становится не по себе.
Мне не нравится этот человек, он пугает, от него исходит внутренняя опасность, от него страшно. Все страшнее и страшнее.
– Мамуль ты чего? Мы уже большие! Ничего не бойся!
Ксюша садится напротив, а я сама вижу у нее тревогу.
– Ксюш может вам лучше с дедушкой и бабушкой!? Или отцом?
Ксюша тут же меняется в лице.
– Нет, мама поверь не лучше… У него какая то новая любовь и он выпивать стал…А бабушка и дедушка, как всегда на его стороне что он хороший, ты плохая… Не хочу я этого!
Я ласково погладила Ксюшу по голове. Как выросла… А когда то я такая же была со своими амбициями, сильная и уверенная в себе.
– Я просто очень сильно волнуюсь!
– За мужика этого? Он мне тоже не нравится!
Внутри все сжимается. О нем вообще не очень хочется говорится…
– Будьте осторожны и смотри за братом, может я все таки позвоню папе?
Ксюша обнимает меня.
– Нет мамочка пожалуйста не надо, я хорошо знаю что будет, он еще и тебе мозг вынесет!
Я улыбаюсь. Это точно… Как я могла выйти вообще за Гунченко, а я ведь правда его любила по-настоящему…
Глава 14
Я и Клара вошли в квартиру не отрываясь друг от друга. Мои руки блуждали по ее телу. Я не мог остановиться ни на секунду, оторваться от нее… Не мог без нее. Я дышал ей, жил ей и безумно любил до жути. Остановиться не мог…