на вечеринках, но игнорировали его на следующий день в классе, потому что он жил в трейлере, имел уголовника-отца, работал на двух работах и не мог позволить себе купить модные кроссовки.
Сейчас, когда он стал миллиардером, эти воспоминания забавляли его.
Наверное, поэтому женщина в золотом платье привлекла его внимание. Она предоставила ему шанс пережить старые школьные унижения и победить. Теперь ни одна женщина не откажет ему. Даже такая потрясающая, как она.
Он глотнул пива, заметив, что незнакомка жует нижнюю губу.
Вероятно, она не такая замкнутая и сдержанная, как ему казалось. Он продолжал разглядывать ее. Она действительно выглядела напряженной.
Интересно. Он тоже ненавидит подобные мероприятия.
Он потянул воротник рубашки и снял галстук-бабочку, который душил его с тех пор, как счастливая пара произнесла клятвы верности пять минут назад. Он засунул галстук в карман. Если бы двое новобрачных не спасли его от полной социальной изоляции в университете, он бы не пришел на это мероприятие. Но теперь он рад тому, что оказался на их свадьбе. И не только потому, что Мэтт и Реми обменивались трогательными клятвами.
Таинственная дама в золотом платье перестала жевать губу, погрызла край большого пальца и напряглась. Она опустила руку и схватила сумочку.
К ней подошел какой-то мужчина. Люк напрягся.
«Отойди, приятель, она — моя», — подумал он.
Люк давно запретил своему либидо принимать за него решения. Теперь он просит свою службу безопасности проверять всех своих потенциальных любовниц. Теперь он не встречается с женщинами, которых интересует только его кошелек.
Его сердце забилось чаще, когда таинственная незнакомка поговорила с мужчиной, в котором он узнал генерального директора конкурирующей технологической компании. Впервые за долгое время Люк почувствовал сильный прилив адреналина. Это означало, что он должен перестать пялиться на нее и узнать о ней больше.
Допив пиво, он поставил бокал на поднос проходившего мимо официанта и взял пару бокалов с шампанским, а потом зашагал к беседке.
К черту проверку безопасности!
Кем бы она ни была, она — первая женщина, которая так быстро его заинтересовала. К тому же он обожал разгадывать тайны.
Когда Люк подошел ближе, незнакомка посмотрела прямо на него, словно олень, чувствующий приближение охотника. Их взгляды встретились, и ее орехово-карие глаза с золотыми крапинками широко раскрылись. Она то ли его узнала, то ли удивилась его появлению.
Мерцающая золотая ткань облегала округлую грудь, делая ее еще эффектнее вблизи.
Незнакомка была намного изысканнее и красивее любой девушки, с которыми он встречался в средней школе. Он посмотрел на нее в упор, и на ее щеках появился румянец.
Он тут же возбудился.
— Привет!
Он протянул ей бокал с шампанским и мысленно похвалил себя, когда она его взяла. Он хотел ее сильнее, чем любую другую женщину. До конца вечеринки она станет его любовницей. В конце концов, его навыки соблазнения значительно улучшились со школы, и он с легкостью получал любую понравившуюся ему девушку.
Но сначала надо раскрыть увлекательные секреты, скрывающиеся в ее больших, красивых и настороженных глазах.
— Выпей, милочка, — сказал он в каджунской манере, которую мать привила ему с детства. — И не важно, что ты сказала Дэну Картеру, чтобы отправить его восвояси, — прибавил он, чокаясь с ней бокалом. Он упомянул генерального директора, которого она только что прогнала от себя. — Я приветствую тебя! Этот парень настоящий придурок, эту информацию я получил из надежных источников.
Люк Бруссар!
— Ты его знаешь? — прошипела Касси, делая глоток шампанского.
— Знаю.
Его чувственные губы растянулись в улыбке. Его улыбка была такой непринужденной и горячей, что Касси вздрогнула всем телом. Она сразу забыла о том, как сильно у нее болят ноги от туфель на шпильках.
Она постаралась сосредоточиться, несмотря на усталость от долгого перелета.
Казалось, она пробыла на свадьбе целую вечность, а Люк Бруссар все не появлялся. И никто не хотел говорить о нем. Платье от Эшлин сделало свое дело. К Касси то и дело подходили бойкие и настойчивые парни, выражая свое восхищение, а один из них пригласил ее провести ночь на его яхте.
Она встречала достаточно много американских бизнесменов, поэтому знала: они часто бывают поразительно откровенными, но от ухмылки Дэна Картера она почувствовала себя шлюхой.
Однако глаза Люка Бруссара — поразительного изумрудного оттенка с темно-зелеными ободками — таили нечто большее и угрожали ее душевному спокойствию. Она задышала чаще, ей захотелось подойти к нему ближе и лучше услышать чистый запах его тела, а также насладиться насмешливым одобрением на его лице.
Его хрипловатый американский акцент отличался от тех, которые она слышала сегодня вечером. Фотографии, которые она нашла в Интернете, не передавали его внешности в полной мере. На этих снимках он казался просто красивым, а наяву черты его лица были резче и соблазнительнее. Волевой подбородок с легкой щетиной, довольно большой нос и точеные скулы. На его левой брови красовался шрам, как у пирата, а темные волнистые волосы следовало подстричь.
Через расстегнутый воротник рубашки виднелась часть татуировки в виде колючей проволоки на его ключице, что только усиливало его грубую мужественность, необузданность и нахальство. Он казался таким же неуместным в этой эксклюзивной обстановке, как и она. Но совсем по другим причинам.
Шок от того, что он так смело подошел к ней, сменился любопытством. Она приказывала себе сказать что-нибудь умное и интересное.
Касси отпила шампанского, желая выиграть время и придумать что-нибудь связное.
Потому что ситуация больше напоминала ей экзотическую мечту — опасную и захватывающую, а не прекрасную возможность продвинуть интересы «Темпл корпорейшн».
— Я не уверена, что мистер Картер придурок, — наконец выдавила она, — но он определенно был очень настойчивым.
Покрытая шрамами бровь Бруссара поднялась, а губы изогнулись в улыбке, словно Касси сказала что-то забавное.
— Что он тебе предложил?
— Переночевать на его яхте. По-видимому, она очень большая.
Он шире улыбнулся:
— Кто бы сомневался. И что ты сказала?
— Я сказала ему правду. У меня начинается морская болезнь даже на водном велосипеде.
Его глаза сверкнули, и у нее перехватило дыхание. Его улыбка была одновременно опасной и желанной.
— Что такое водный велосипед? — спросил Люк.
— Он похож на небольшую лодку с педалями, которые надо крутить, плавая по воде. — Она умолкла, когда уголки его красивых губ поднялись выше.
— Интересно, — произнес он, хотя они оба знали, что сказанное ею совершенно неинтересно. — Ты британка?
— Что меня выдало? — спросила она и быстро отпила шампанского, чтобы успокоиться.
— Милый акцент. — Он оглядел ее лицо. — А еще персиково-кремовый цвет лица. И то, как ты красиво краснеешь, милочка, — прибавил он.
Ее щеки мгновенно вспыхнули.
Солнце уже скрылось за мысом, и горящие факелы освещали сады, обрамленные роскошным дендрарием, в котором росло все, начиная от мезоамериканских папоротников до африканских бальзаминов, согласно табличкам, которые Касси читала, пытаясь набраться смелости, чтобы разговаривать с незнакомцами.
Но даже в сумерках Люк Бруссар видел ее румянец.
— Почему ты называешь меня милочкой? — спросила она, желая увести разговор в нейтральное русло и выиграть время, чтобы восстановить нормальное дыхание.
— Так ласково называют женщину каджуны. Я родом из залива — маленького сонного городка недалеко от Лафайета. Если мужчине нравится, как краснеет какая-то женщина, он зовет ее милочкой.
— О, — выдавила Касси, и ее сердце заколотилось как отбойный молоток.
Неужели Люк Бруссар пристает к ней? Это казалось настолько неправдоподобным, что она не знала, как с этим справиться.
Она понимала, что Люк не смеется над ней, а платье Эшлин делает все возможное, чтобы разрекламировать достоинства ее тела. Но прямо сейчас Касси очень хотелось, чтобы у нее было намного больше сексуального опыта, чем несколько невыразительных поцелуев в университете.
Она всегда считала себя несексуальной. И ее это устраивало. Карьера определяла жизнь Касси, мотивировала ее и давала ей цель в жизни.
Но это было до того, как она вдохнула запах соленой воды, лепестков роз и хвойного мыла, приносимых летним бризом с залива Сан-Франциско, и почувствовала странный трепет под внимательным взглядом Люка Бруссара. Его игривые зеленые глаза смотрели только на нее.
У нее путались мысли. Она трепетала от волнения.
— Это очень изысканно, — удалось ей сказать.
Брови Бруссара взлетели вверх, и он изумленно рассмеялся:
— Справедливое замечание. — Его глаза потемнели, когда он провел кончиком пальца по ее горячей щеке. — Ни одна женщина еще не обвиняла меня в изысканности, милочка. Меня зовут Люк Бруссар, — сказал он. — Из «Бруссар текнолоджис», — прибавил он, будто в этом была какая-то необходимость. Наверное, все в Сан-Франциско знают, кто он такой.
— Я знаю, — ответила она.
— Я в невыгодном положении. Потому что я не знаю тебя.
— Кассандра Джеймс. Я исполнительный помощник Захари Темпла из «Темпл корпорейшн».
Она прикусила язык сразу, как только произнесла эти слова. Надо ли было открываться ему? В конце концов, она должна быть здесь инкогнито, пока Темпл не примет решение по ее инвестиционному отчету.
К ее облегчению, эта информация не обеспокоила Люка.
— «Темпл корпорейшн»? Я слышал об этой компании, — сказал он.
Она вспомнила: Люк еще не знает, что Темпл собирается инвестировать в его компанию. Ее паника немного утихла.
— Откуда ты знаешь Реми и Мэтта? — спросил он.
Она разволновалась, изо всех сил стараясь вспомнить историю, которую придумала во время одиннадцатичасового перелета. Но потом она решила говорить правду.