во усмехнулась рыжуля.
— Готов!
— Слово джентльмена?
— Слово джентльмена!
— Что ж, пересечем границу поместья дяди и помогу, — кивнула Ким.
— Кимберли! — разочарованно рыкнул Роджер.
— Пока моя магия заблокирована. — Девушка подняла руку, сунула её под нос Оллина и оттопырила безымянный палец с кольцом — артефактом.
— Тогда жду! Я говорил тебе, что обязательно женюсь на тебе, Кимберли Уэст! — с восхищением в голосе почти пропел Роджер. — Когда-нибудь! Обязательно!
— Лучше не надо! — фыркнула девушка и покачала головой. — Я не выдержу столько счастья.
— Объясните, что здесь происходит? — наконец, вмешался я в раздражающий меня все больше диалог. — Откуда вы так хорошо знаете друг друга⁈
4.2
Роджер уставился на меня с непередаваемым выражением на лице.
— То есть как это откуда? Мы же учимся вместе. А Кимберли — моя спасительница. И всех больных голов после похмелья и опасных ран после дуэлей. Если бы не она и её подруги, половину нашего боевого факультета уже давно отчислили бы за нарушение устава академии!
— Кимберли из теневого лазарета целительниц?
Вспомнил, как часто парни с группы хвалили теневой лазарет девушек с целительского факультета. Последние создали его в тайне от ректора и преподавателей, в том числе от декана.
Возглавляла теневых целительниц некая строгая, одаренная и умная девица. В обмен на помощь парни участвовали в экспериментах девушек, которые были нужны им для курсовых работ и дипломов.
— Ким создала его. И возглавляет.
Наверное, Роджер считал эмоции на моем лице, потому что сощурил глаза и процедил:
— И тебе она помогла. Руку твою спасла после магической дуэли с Уиллом, поэтому ректор ничего не узнал и тебя не отчислили.
— На втором курсе?
— Угу. Когда эта сволочь в нескольких местах покромсала твою руку темным заклинанием.
— О, я помню ту руку! — оживилась Ким. — Роскошная рука была! И очень сложная ситуация. Разорваны мышцы, сухожилия, большая потеря крови, темное заклинание отравляло организм…
Я мрачно уставился на восхищенную Кимберли, девушка же, похоже, ностальгировала.
— С утра мы выяснили, что ты не помнишь меня.
— Тебя — нет, — она усмехнулась. — А твою руку вспомнила. Потом часто мечтала о такой вот руке. Или ноге. Которые пострадали из-за темной магии. Но таких сложных случаев больше не было. Твой случай записан в журнале «Темная рука».
— Значит, я — темная рука?
— Бледные, кривые, косые, помятые, вы все для меня на одно лицо, — девушка пожала плечами. — А вот те части тела, с которыми работаю, не забываю. Темная рука. Рваное плечо. Дурная голова. Это, кстати, Роджер.
— Вот спасибо! — хмыкнул друг.
— Ты слишком часто обращался за помощью после похмелья. Ты и Макс Конор — постоянные пациенты нашего теневого лазарета.
Значит, мой близкий друг постоянный пациент моей невесты, а я не в курсе. И Макс. Тоже друг и по совместительству неисправимый дамский угодник.
Они приползали к Ким и её целительницам, девушки лечили их. А утром, бодрые и невозмутимые, эти двое выполняли все задания на полигоне. И никаких следов похмелья. Невредимые после дуэлей.
Роджер вскинул брови и поморщился: мол, в чем дело, друг? На помятом лице отразилось искреннее недоумение.
А в чем, собственно, дело? Я задумался. Ну не ревную же я Кимберли Уэст к Оллину? К Максу?
Не ревную. Или ревную? Бред. Не могу я ревновать ту, что знаю несколько часов.
Однако память услужливо подбросила ночную картину, когда я увидел Кимберли Уэст лишь в короткой ночной сорочке из изумрудного шелка, с распущенными шелковыми волосами, её хрупкое алебастровое плечо, точеные ноги, нежные изгибы стройного тела… И свое решение остаться, хотя нужно было тут же убраться.
Я отбросил прочь опасные мысли. Нет, я не мог ревновать. Я вообще не ревнивый. И сейчас, скорее, удивлен, что Роджер такой пройдоха. Сам-то я редко напивался и дрался на дуэлях. К моей персоне всегда было слишком пристальное внимание, сестра слишком часто просила быть благоразумным, а титул герцога я унаследовал в восемнадцать лет и тот обязывал. В том числе обеспечить древний род наследником.
Похоже, Роджер догадался, о чем я размышляю, потому что сообщил:
— Из-за огненной магии способности Ким уникальны. Например, она вмиг чистит кровь от всякой дряни. Поэтому ты, хм, ничего не подозревал о наших с Максом похождениях.
— Чистишь совсем без зелий? — недоверчиво уточнил я у девушки.
— Магией, — гордо улыбнулась она.
— Просто берет за руку. Закрывает глаза. Открывает. И все, ты здоров. Да её знают все наши парни. За нее они глотку любому перегрызут.
— Теперь эта моя обязанность, — процедил я и с досадой отметил, что голос прозвучал резко.
— Ты о чем? — не понял друг.
— Глотки за Кимберли перегрызать.
— Почему твоя? — Брови Роджера недоуменно поднялись домиком.
— Потому что Кимберли Уэст — моя невеста, — выделяя каждое слово, медленно проговорил я.
Я немного напрягся в ожидании реакции друга, но совсем не ждал той, которая последовала.
Роджер просто заржал. Как конь. Причем успокоиться не мог долго. Морщился от головной боли, но все равно давился от смеха.
— Не мог подождать с шутками? Голова трещит, — упрекнул меня Оллин, хватаясь за лохматую голову.
— Это не шутка, — буркнула Кимберли и глаза закатила. — У нас, может, любовь с первого взгляда.
— Вот прям с первого? Взгляда-то? Не со второго или третьего? Дерьмо! Хватит веселить меня! Голова сейчас расколется!
4.3
Мы с Кимберли переглянулись.
— А я говорила, — вздохнула она.
— Я просто не учел, что, оказывается, ты популярна среди моих парней. Решил, что… ладно, не важно, что я решил. Тогда немного изменим легенду. Этим летом мы несколько раз случайно сталкивались у общих знакомых и много общались. Я вдруг увидел тебя не такой, какой обычно тебя привыкли видеть в университете. Никто не сможет это проверить. На дне рождении Арианы Мейсон мою голову снесло окончательно. Я сделал тебе предложение. Ты тоже влюбилась в меня по уши, поэтому приняла его.
— Меня не было на дне рождении Ари. Меня никогда не приглашали ни на него, ни на другие праздники Мейсонов. Обычно я отсиживалась в библиотеке. Или в своей комнате.
Услышав эту новость, я впился взглядом в лицо Кимберли, но девушка надела на лицо маску безразличия.
— Вот в библиотеке я тебя и встретил, — сдержанно ответил, хотя гнев на Мейсонов стал затапливать и требовать выхода. — Именно туда я отправился в желании отдохнуть от шумного общества.
— Угу, — задумчиво вздохнула девушка. — А затем мы не заметили, как переместились в мою спальню?
— Нет, не так, — спокойно возразил я. — В свою спальню ты отправилась одна. Я — в свою. Утром я зашел к тебе поздороваться и пригласить на прогулку, а мнительная леди Мейсон придумала демон знает что. Но я попросил твою руку, и Мейсоны поняли, что были не правы.
Кимберли наклонила голову набок и некоторое время внимательно всматривалась в мое лицо.
Не знаю, что она искала в нем, но в глубине зеленых глаз затаилась трогательная растерянность. Словно она с трудом верила в мое желание помочь ей.
— Хорошо, давай попробуем эту версию, — кивнула она и твердо добавила: — Спасибо тебе.
— Скажите, что мне снится этот кошмар, — сдавленно выдавил Роджер, переводя взгляд с меня на Ким и обратно. При этом выглядел друг потрясенным. — Ричи, еще вчера вечером у тебя не было никакой невесты. Уж мне ли не знать!
В мутных глазах я все отчетливее различал панику. Ту самую, которую испытывает каждый мужчина, когда узнает, что лучший друг решил жениться.
— Ричи, ты решил распрощаться со свободой?
После этого вопроса, заданного напряженным тоном, Роджер обернулся к Ким и уставился на нее подозрительным взглядом.
— Ким, ты проводишь какой-то эксперимент?
— Провожу. Называется: как выскочить замуж за герцога Вирского, особо не заморачиваясь. По-моему, удачно все выходит, — Кимберли криво усмехнулась. — Что скажешь?
Некоторое время Роджер рассматривал девушку. Очень внимательно. Въедливо. Похоже, больная голова мешала другу быстро и качественно думать, но он очень хотел понять, что происходит. Кимберли же нацепила на личико невозмутимую маску.
— Я скажу то, что давно уже понял. Ты страшная женщина, Кимберли Уэст. Опасная. Коварная. И непредсказуемая. Ради своих экспериментов ты готова на многое. Но я так просто не отдам тебе Ричи. Я буду за него бороться. До последней капли крови.
Рыжуля опешила от этого грозного заявления. Я же уже догадался, что Роджер с трудом, но осознал, что все не так, как кажется.
— Ладно, колитесь, что случилось, — вздохнул он и поморщился. — Кто вас подставил?
Роджер и Макс — те, кому я не раздумывая доверю спину, поэтому я рассказал. В принципе, я и собирался. Несмотря на внешний вид легкомысленного повесы, Роджер Оллин обладал острым и проницательным умом и все равно не поверил бы в историю с внезапной влюбленностью лучшего друга.
В заключение рассказа я достал из кармана соглашение о помолвке, подписанное мной и лордом Мейсоном, и дал его прочесть другу.
Все это время Оллин тихо и от души ругался. Под нос, иногда искоса кидая осторожные взгляды на замершую в ожидании Кимберли.
— Значит, башка у меня раскалывается не с перепоя, а от зелья, рассчитанного на охмурение потомка наших великих драконов? Тогда не удивительно, что оно сшибло меня с ног. У меня сейчас ощущение, будто башка находится в колоколе, и тот все время звенит.
Роджер болезненно скривился:
— Значит, Ари Мейсон совсем не милая хохотушка, а коварная змеюшка. Вот су… — он резко осекся и скосил глаз на рыжулю, — су…
— Сумасшедшая леди, — подсказал я.
— Угу. Эти твои родственницы, Ким, су… сумасшедшие бабы.
Я уже выяснил у леди Мейсон, что Роджер в постели Ари вырубился тут же — его организм мага-водника не выдержал дозы зелья, приготовленного для потомка драконов. А утром, когда леди Джулия узнала о нашей шутке с иллюзией, его перенесли в комнату для гостей, где Роджер утром и проснулся с раскалывающейся головой.