— Я жду ваших объяснений, графиня! Почему вы находитесь здесь, а не в Арельсхолме?
— Потому что ваша служанка пыталась меня убить. — отрезала девушка, решив не ходить вокруг да около. — И постаралась обставить все так, чтобы виновной выглядела виконтесса. Полагаю, угроза жизни — достаточно веская причина, чтобы уехать из замка? Мне пришлось спасать не только себя, но и вашу… — она бросила на мужа острый взгляд. — нашу дочь.
Неизвестно, чего ожидал Арельс, но явно не этих слов. Он недоуменно вскинул брови, поморщился, а потом на его лице появилось столь скептическое выражение, что стало ясно — граф не верит ни единому слову.
Впрочем, справедливости ради, Нортман не стал говорить о лжи вслух. Вместо этого, он перевел взгляд на Лианну. Девочка продолжала тихо всхлипывать, прижавшись к отцовскому плечу.
— Лия… — голос графа заметно потеплел. — Ты не хочешь мне ничего рассказать?
Виконтесса выразительно шмыгнула носом. Из-за переполнявших эмоций ей было сложно взять себя в руки. Но ведь отец ждет ответа…
— Это Л-лидия. — икнула она, яростно растерев глаза протянутым платком. — Она… она подсыпала Алесии яд… И сказала, что это сделала я… Если бы не граф Бартон…
— Граф Бартон? — переспросил мужчина.
Алесия, оценив состояние падчерицы, решила ответить за нее.
— Да, ваше сиятельство. Так получилось, что в тот день мой брат прибыл в Арельсхолм. Лишь поэтому я и осталась жива. Лайон умеет оказывать помощь при отравлении.
Не посвящать же Арельса во все тонкости того злополучного дня. Про участие виконтессы и слабительное можно промолчать. Сути это не изменит.
— Граф Бартон весьма вовремя прибыл в Арельсхолм. — негромко проговорил Нортман — Такое «неожиданное», но несомненно удачное совпадение?
Лайон, стоявший на лестнице, не мог слышать этих слов. Впрочем, предназначались они явно не ему. Алес вскинула голову.
— Что вы хотите этим сказать?
Однако супруг проигнорировал ее вопрос.
— Думаю, вы достаточно задержалась в доме своего брата, графиня. Но теперь придется вернуться домой.
— Мой дом здесь. — бросила девушка. — И вы не ответили мне.
Граф смерил ее далеким от симпатии взглядом. Однако заговорил почти миролюбиво.
— Семейные дела никогда не решаются на виду. Постарайтесь это усвоить. Что же касается ваших слов… я разберусь.
Я разберусь? Алесию охватило непреодолимое желание стукнуть мужа чем-нибудь тяжелым. Это все, что он может сказать? Угу, конечно же, разберется он. После того, как не удосужился толком выслушать? Сухой закостенелый пень. Осел и сноб.
Так хотелось сказать это вслух. Но поместье… И куча людей, чье благополучие сейчас зависит от того, насколько она сможет поладить с мужем.
— Королевские дознаватели, которые занимаются этим делом, наверняка оценят вашу помощь. — все же не удержалась она от легкой колкости. — Уж простите, что пришлось их привлечь к нашим семейным делам.
Увы, выпад остался без ответа. Кажется, граф ясно давал понять, что жена для него пустое место. Желание пристукнуть его, стало еще острее.
— Вы заберете нас прямо так, или позволите собрать вещи? — бросила Алес, понимая, что первую битву она проиграла. Придется на время отступить, чтобы в подходящий момент взять реванш.
— Сколько у вас вещей?
Алес сделала глубокий вдох, но ответить не успела. Не дали. Супруг теперь смотрел сквозь нее.
— Граф Бартон, распорядитесь, чтобы вещи графини и моей дочери доставили в наш столичный дом.
Лайон послал сестре сочувственный взгляд. Будь его воля, он бы выставил незваного гостя за порог. Только вот… закон на стороне графа Арельса. И Алесия теперь принадлежит мужу, а не себе. Поэтому лучше не идти на конфликт. Чтобы не сделать еще хуже.
— Распоряжусь. Однако не лучше ли…
— Нет. — отрезал Нортман. И удостоив Лайона лишь холодным кивком, первым направился к двери.
С начала лета столичная резиденция Арельсов никак не изменилась в лучшую сторону. Даже скорее наоборот. После светлого и уютного дома Лайона, новое прибежище казалось мрачным и холодным склепом. Даже Лианна заметила контраст.
— Как же здесь… — протянула она, озираясь по сторонам. — Совсем не так, как раньше.
— Большую часть времени я проводил в казармах. И мне было некогда заниматься домом. — отозвался Нортман. — Но мы задержимся в столице еще дней на десять, не меньше. Так что можешь обустроить здесь все по своему вкусу. Слуги в полном твоем распоряжении.
Восторженно пискнув, девочка повернулась к мачехе. Алесия стояла в стороне, предпочитая не вмешиваться в разговор. Лично она облагораживать особняк мужа не собиралась. И вообще, больше всего ей хотелось подняться к себе, чтобы в тишине обдумать дальнейшие шаги.
Однако у падчерицы, судя по всему, были другие планы.
— Алес, ты слышала? Отец сказал, что мы можем обустроить здесь все на свой вкус. Как нам нравиться! Только времени совсем мало… — она на секунду нахмурилась, однако почти сразу на ее лице вновь появилась улыбка. — Но мы ведь все равно успеем, да?
— Лия… — девушка попыталась было вклиниться в поток слов, однако падчерица ничего не слышала. В ее глазах горела неуемная жажда действий. И неважно, что на дворе почти ночь.
— … если хочешь, мы начнем с твоих покоев. Закажем новые шторы, поменяем над кроватью балдахин? Кстати, он какого цвета? А еще перенесем к тебе узорные подсвечники из гостиной. Они очень красивые, и им больше ста лет!
Нортман Арельс сдвинул брови. Он был неприятно удивлен, обнаружив, что его любимая дочурка так расположена к графине. У мужчины даже промелькнула мысль, что надо было как-то извернуться, но найти способ не оставлять дочь с женой. И плевать на существующие правила.
Однако сделанного не воротишь. Поэтому все, что остается — как-то уменьшить влияние этой женщины на его дочь.
— Лия! — графу пришлось чуть повысить голос, чтобы Лианна услышала его слова. — Полагаю, графиня устала и хочет отправиться в свои покои.
Алес бросила на супруга удивленный взгляд. Признаться, не ожидала она от этого «солдафона» такой чуткости. Но хватило всего секунды, чтобы понять — дело вовсе не в заботе. Нет.
Просто Арельс привык быть единственным значимым взрослым для дочери. А теперь он вдруг ощутил, как из-под его ног выбивают «пьедестал». И кто? Навязанная жена. Девица без репутации. Да и просто — особа, к которой он не питает теплых чувств.
Захотелось даже возразить. Сказать, что все в порядке. Но глупо ведь, поступаться своими желаниями, просто чтобы кого-то позлить. И вообще, может предпринять последнюю попытку договориться с мужем? Например, завтра?
Она чуть склонила голову.
— Благодарю, ваше сиятельство, за заботу. Лия, обсудим твои планы с утра?
Девочка чуть надула нижнюю губу, но спорить с отцовским решением не стала. В конце концов, он ведь пытается позаботиться об Алесии. Ведь так?
Увы. Собраться с мыслями не удалось. Стоило опустить голову на тяжелую, чуть попахивающую плесенью подушку, как организм тут же провалился в глубокий сон.
Зато утро Алесия встретила бодрой и полной сил. Даже настроение было приподнятым. Впрочем, она и прежде замечала за собой такую черту.
Когда впереди намечались неприятности — ей нередко хотелось превратиться в маленькую грустную улитку и забиться глубоко в раковину. Однако, если неприятности уже начались — вся апатия куда-то пропадает. А внутри просыпается воин, готовый хоть в огонь, хоть в воду, хоть с голыми руками на льва.
Ну или на средневекового графа. Который, к слову, будет поопаснее некоторых зверей. В конце концов, лев не запрёт в замке, запретив изобретения и любую связь с миром. И уж точно не будет указывать, с кем и как жить.
Мысленно фыркнув, Алес встала босыми ногами на пыльный ковер и потянулась к потолку. Затем сделала два десятка приседаний. Наклоны. С момента замужества зарядка стала очень нерегулярной, но девушка была твердо нацелена вернуться в прежнюю колею, и не хотела упускать никаких мелочей.
После поворота туловища она перешла к прыжкам, мысленно представив в руках скакалку. Кстати… почему бы и правда не сделать скакалку? Всего-то и требуется — веревка и две ручки. Лианна наверняка оценит.
Первый прыжок. Второй. Ох-ты-еж!
Во время третьего приземления, пятка встретилась не только с ковром. Но и с мелкой, весьма острой соринкой. В памяти тут же пронеслась целая череда непечатных слов и выражений.
Однако вслух не прозвучало ни одно из них. Можно собой гордиться.
Сев на кровать, девушка подтянула к себе ступню и обнаружила крошечную, едва заметную глазу щепку. Благо, ушла она неглубоко, практически не повредив кожу. Даже крови не выступило. Но желание расхаживать босиком пропало.
Все-таки, это не родное поместье, где тщательно выскребаются все полы.
Скрипнула дверь и в комнату заглянула Лианна.
— О, Алесия, я так и знала, что ты уже не спишь!
Алес вскинула брови. Она-то не спит. А вот что заставило падчерицу встать так рано? Обычно девочка просыпалась часа на четыре позже. Ответа долго ждать не пришлось.
— Отец всегда встает с первыми лучами солнца. — пояснила Лия, — И только так я могу увидеться с ним с утра. Я хотела и тебя разбудить. Правда. Но отец попросил тебя не тревожить.
— Очень мило с его стороны. — тихо проворчала девушка.
Что-то ей подсказывало, что дело вовсе не в заботе о чужом сне. Просто граф хочет как можно меньше с ней пересекаться. Может намекнуть ему, что это желание взаимно? А находясь в деревне, она точно не сможет мозолить ему глаза.
— Сейчас он отправился в казармы, — сообщила Лианна. — Ему нужно проверить, как устроили вернувшихся солдат и проследить, чтобы все они были в списках на повышенное жалование. А то некоторые чиновники вечно пытаются вычеркнуть несколько имен. Потом он заглянет к королю, чтобы отчитаться о поездке. Затем он посетит городские конюшни, чтобы… чтобы… — она растерянно моргнула.