Лайон не смог удержаться от улыбки.
— Не скажу.
Мальчишка с облегчением выдохнул и спрятал платок обратно.
— Ваше сиятельство, хотите, расскажу секрет? Только вы о нем никому! — он понизил голос до шепота. — Эйса Кэрин любит ромашки. Я собрал для нее целый букет, и она сказала, что с моей стороны это очень мило. А еще, она хоть и не благородная леди, но самая красивая в нашем королевстве. Или даже во всех королевствах!
— Знаешь, я тоже так считаю. — согласился Лайон, с самым серьезным видом. — Но мы же с тобой достаточно хорошо воспитаны, чтобы не обсуждать даму за ее спиной?
Глен с готовностью закивал.
— Думаете, надо сказать ей лично?
— Так, погоди, — смутился вдруг Лайон, — Это же вроде как секрет?
— А как может быть секретом то, что и так все видят? — задумался парнишка, — Вот все видят, что эйса Кэрин красивая. А еще — самая умная, даже умнее Рглора. И смелая. Как-то ночью, когда была гроза, она не побоялась одна подняться на чердак, чтобы проверить — закрыто ли окно у голубей.
Лайон с удовольствием бы еще послушал про самую прекрасную на свете эйсу, но пора было возвращаться к делам. Да, Рглор пока отсутствует, но ведь можно поговорить с кем-нибудь другим? Он выпрямился.
— А где сейчас эйса Кэрин?
Глен махнул рукой в сторону школы.
— Она там, что-то пишет для уроков.
Кэрин действительно писала. Удобно устроившись в прогретом солнцем классе, она составляла задания для крестьянских детей. Складывали и вычитали ребята без проблем, но когда дело касалось задач, ученики нередко заходили в тупик.
«Одна лошадь вспашет поле в восемь десятин за два дня. Сколько времени понадобится трем лошадям, чтобы вспахать поле в тридцать шесть десятин?».
Отложив кисть, девушка еще раз перечитала условия. Вроде бы, все складно. Не слишком просто, но ребятам под силу это решить. Она провела под текстом черту и снова потянулась к чернилам, но тут ее отвлек негромкий скрип двери.
— Эйса Кэрин, простите, я вам не помешал?
— Ваше сиятельство? — Кэрин вскинула брови. — Честно говоря… я занята, но если нужно, могу уделить вам некоторое время.
Лайон кивнул. Он и не ожидал более теплого приема. И все же, от одного взгляда на эйсу, в груди разлилось приятное тепло. Слишком уж эта девушка отличалась от других. Она была прекрасна. И так же недоступна, как звезда с ночного неба.
Но сейчас хотя бы есть повод немного с ней поговорить. Так что отсутствие Рглора весьма кстати. Парень провел рукой по волосам, и незаметно для себя расправил плечи.
— Я лишь хотел узнать, как у вас здесь обстоят дела. Не нужно ли чего, и вообще…
— А вам разве не сообщили? — удивилась Кэрин, — Граф Арельс направил сюда своего управляющего. Не могу сказать, что это кого-то обрадовало, но ведь граф обязан следить за землями жены.
Известие стало для Лайона полной неожиданностью. То есть умом то он понимал, что Арельс действительно должен был кого-то сюда прислать, но в глубине души надеялся, что этого не произойдет. Или произойдет очень нескоро.
А теперь, с появлением управляющего, возникало еще одно затруднение. Вторжение в чужие земли, мягко говоря, не одобрялось. И если раньше можно было приезжать сюда под предлогом, что это просьба сестры, то теперь…
Он нахмурился.
— Это новый управляющий остановил стройку?
— Да, ваше сиятельство. Эйс Бертус сказал, что у крестьян достаточно работы в деревнях. — на лицо Кэрин набежала легкая тень, — А судьбу школы и всего остального будет решать граф. И, честно говоря, не могу даже предугадать, каким будет это решение.
Лайон сцепил пальцы в замок. У него как раз были догадки, но они не радовали. С другой стороны, в случае чего, школу можно перенести в свои земли. Едва ли кто-то заметит отъезд нескольких сирот. Да и все остальное тоже… Надо только подготовить место.
Кэрин покачала головой.
— Ваше сиятельство, устраивать переезд зимой — это почти безумие. Но если понадобится, я окажу вам любую посильную помощь. Однако потом отправлюсь в монастырь. Служить у вас я не буду.
— Почему же? Я могу положить жалование втрое…
— У любого из нас есть свои принципы. — мягко остановила его девушка, — И я буду придерживаться своих. Я готова служить графине, но не ее мужу. И не вам.
— Но ведь… — Лайон посмотрел в золотисто-карие глаза и неслышно выдохнул. — Хорошо. Я достаточно уважаю вас и ваши решения, чтобы не настаивать на своем.
Кэрин улыбнулась. И не в первый раз подумала о том, что брат Алесии, пожалуй, самый благородный человек из всех, кто когда-либо попадался на ее пути. Но все же, он мужчина. Поэтому определенные границы лучше не переходить.
— Спасибо, ваше сиятельство. — она чуть склонила голову.
— Эйса… — Лайону стоило больших усилий, чтобы не выдать того, что творилось сейчас в его душе. — Пока школа еще принадлежит моей сестре, могу ли я обратиться к вам с просьбой?
— Разумеется. Слушаю вас.
Просьбу Кэрин выслушала с непроницаемым выражением лица. И, подумав примерно пару минут, дала свое согласие. В принципе, ничего сложного от нее и не требовалось.
Просто наведываться на ближайшую ярмарку раз в два десятка дней, и рассказывать графу Бартону о том, что происходит в поместье.
Зачем? Этот вопрос как раз не прозвучал. Девушка и сама прекрасно все понимала.
В открытую граф Бартон больше не мог присматривать за землями сестры. Но почему бы не делать это тайно? Чтобы в случае чего иметь возможность предпринять нужные шаги. Впрочем, даже сейчас Лайон не собирался оставаться в стороне. И перед отъездом вручил эйсе кошель серебряных монет.
— Передайте, пожалуйста, Рглору. Пусть продолжает платить кузнецу. А еще, тут жалование для строителей. Если они сейчас разбредутся по своим хозяйствам, то потом их просто не соберем. Пусть строят бани в деревнях, латают ветхие избы, только делают это не на виду, подальше от глаз управляющего.
Кэрин кивнула.
— Хорошо, ваше сиятельство.
— И если вдруг что-то понадобится для школы, или в целом… Обязательно дайте мне знать.
Кэрин склонила голову еще раз. И, не удержавшись, попросила парня забрать с собой голубей. Во-первых, чтобы была возможность предупредить, если что-то вдруг изменится в его планах. А во-вторых, пусть птицы пока побудут в надежных руках.
Пусть управляющий пока до них и не добрался, но кто знает, что будет потом.
Глава 16С холодной головой
Поместье графини Арельс. Вечер того же дня…
На этот раз, поездка в левобережье затянулась до темна. А вернувшись, эйс Бертус и сам не заметил, как ноги понесли его в столовую. Вотчина Берсы довольно быстро стала тем самым уголком, куда мужчину тянуло с непреодолимой силой. Тепло, уютно, вкусно пахнет едой. Но самое главное — душевное тепло, заставляющее почувствовать себя дома.
Вот и сейчас, стоило только переступить порог, как кухарка тут же отложила широченный нож, вскочила из-за стола, а от улыбки, на ее пухлых щеках появились симпатичные ямочки.
— Эйс Бертус, что-то вы сегодня подзадержались. Я пшеничную кашу два раза уже грела, и чайник. Нелегкий, должно быть, выдался денек?
— О-ох… Даже не спрашивай. — мужчина тяжело опустился на лавку. — Думал, до полудня управимся, объедем поля и домой. А у мужиков из Костоломицы, оказывается, драка вчера с Паводцами была. Сегодня человек десять в поле не смогли выйти. Еще и Фенел взялся причитать, как у него нынче кости ноют.
— Значитца к дождю. — подала голос Берса, сноровисто собирая на стол. — Тут староста наш никогда не ошибается.
— Рглор так и сказал. — уныло согласился управляющий. — А затем прицепился, как репей — мол, надо помогать мужикам. Если урожай до непогоды не соберем, как я потом его сиятельству отчитываться буду?
— Это что ж, — ахнула женщина, — Он тебя, поди, еще и в поле загнал?
— Отчего ж загнал? Я сам пошел. Знаешь ли, в моей работе всякое бывает. Только спина теперь дюже болит. Да на обед была горькая пшеница с грибами, гадость редкостная.
— Зато растет хорошо. И госпожа ее любит. А спину давай-ка я тебе промну. — заворковала кухарка. — Как раз пока травянок заваривается.
На этот раз, управляющий не стал сопротивляться. Послушно растянулся на лавке, и только крякнул, когда его кости захрустели под сильными женскими руками. Зато сразу стало легче. И так хорошо…
— Эх, Берса, золотая ты все-таки женщина.
Кухарка басовито хихикнула.
— Вот еще! Скажешь тоже!
— То и скажу. И выслушаешь, и накормишь. А после твоих рук, я словно сбрасываю несколько лет.
— Ну и хорошо. — женщина мяла тощую спину с таким же усердием, как совсем недавно тесто. — Кто же еще так о тебе позаботится, если не я? — она вдруг тяжело вздохнула. — Ох, даже не знаю, как ты тут без меня потом будешь? Опять задеревенеешь весь, станешь снова всухомятку питаться, да случайным кусками перехватываться…
Бертус даже голову поднял от таких слов.
— Погоди-погоди, ты что, хочешь попросить расчет? Да кто же еще сможет на такую ораву наготовить?
— Так и оравы скоро никакой не будет. — пожаловалась кухарка, заканчивая массаж. — Как только его сиятельство школу закроют, мои услуги станут ни к чему. Придется к падчерице перебираться, она девка добрая, давно уже зовет меня с внуками нянчится…
Переставив на стол чайник, Берса вынула из печи лист с остатками яблочного пирога. Затем заглянула в кадку, где у нее подходило тесто и покачала головой.
— Мне и самой жалко все тут оставлять. Любая баба привыкает к своему углу.
— А в какой деревне падчерица твоя живет? — не удержался мужчина, бросив взгляд на дымящуюся пшеничную кашу. Та пахла так аппетитно, что рот сам собой наполнился слюной.
— Далеко живет. Мы ее замуж за хорошего парня выдали, только вот дом у него в землях графа Бартона. — Берса протерла деревянную ложку и протянула ее управляющему. — Я бы еще в том году к ней перебралась, если бы госпожа не попросила взять на себя кухню.