Алесия ожидала, что супруг прицепится к последней фразе, и даже мысленно прикинула добивающий ответ, однако граф удивил ее, сказав вовсе не то, что она ожидала.
— Сперва посмотрите, от чего вы пытаетесь отказаться. — снисходительно посоветовал он.
От его тона внутри шевельнулось легкое раздражение. А еще, захотелось действительно открыть шкатулку и впечатать ее содержимое в высокородное графское лицо. Хотя нет, так поступают только истерички. Надо быть умнее…
Мысленно хмыкнув, она посмотрела супругу прямо в глаза. Потом небрежным движением откинула бархатную крышку, опустила взгляд и… на долю секунды лишилась дара речи. На сиреневой подушке из тончайшего шелка, лежали не просто драгоценности. Тут больше подошло бы слово — произведение искусства.
Ожерелье из серебра, или, скорее — белого золота, вилось изящным растительным орнаментом, обрамляя россыпи маленьких рубиновых цветов. И две серьги, в виде тонких змеек, изогнутых в форме буквы «S», выдержанные в таком же стиле.
Завораживающе. И безумно красиво.
К счастью, врожденное упрямство оказалось сильнее тяги к прекрасному. Поэтому Алес смогла не только отвести взгляд, но даже пожать плечами.
— Сделано с большим мастерством. Но мне это не нужно.
У графа вытянулось лицо. Не этих слов он, кажется, ожидал. Мужчина кашлянул, прочищая горло, однако ничего не успел сказать. Потому что на пороге, словно маленький вихрь, появилась Лианна.
В желтом платье с белыми вставками, она неуловимо напоминала солнце. Да и лучилась, пожалуй, точно так же.
— Алесия, ты уже тут? А я заглянула к тебе, но Агнета сказала… — ее взгляд, скользнув от мачехи к отцу, вдруг задержался на подоконнике, где стояла раскрытая шкатулка. Девочка сделала шаг, другой, и замерла, будто не веря своим глазам.
— Это… Адмас Ланси? — произнесла она благоговейным шепотом.
Нортман, чье лицо при появлении дочери вновь стало невозмутимым, кивнул.
— Да.
— Кто? — не удержалась Алес. Это имя она определенно слышала в первый раз.
И граф, и виконтесса Арельс повернулись к ней в немом изумлении.
— Ад-мас Лан-си, — повторила Лианна по слогам. — Ну, ты же не могла про него не слышать.
Алесия покусала губу. За полтора года она успела узнать об этом мире все необходимое, но пробелы, похоже, все равно будут вылезать. А с другой стороны, не может же она знать вообще все, тем более, какого-то ювелира. Росла в глуши, все дела…
Поэтому женщина пожала плечами.
— Прости, но я не понимаю, о чем речь.
Лианна заморгала и беспомощно оглянулась на отца. Однако тот едва ли мог ей сейчас помочь, потому что сам смотрел на жену так, будто та, как минимум, объявила о своем попаданстве. Было в этом взгляде и неверие, и недоумение, и что-то еще, что довольно трудно передать.
Девочка выразительно фыркнула и пустилась в объяснения.
— Адмас Ланси — потомственный ювелир. Один из лучших во всем мире. Его семья владеет особыми фамильными секретами, поэтому их украшения никто не может повторить. Одна эта сережка стоит столько…
Спохватившись, Нортман стукнул ладонью по подоконнику.
— Лия!
Виконтесса тут же прикусила язык. А Алесия вдруг поняла, что чувствует женщина, которой дарят букет из сто одной розы. С одной стороны — лестно. С другой же, хочется взяться двумя руками за голову и громко спросить — «нафига?».
Впрочем, смешанные чувства испытывала на только она. Разочарование графа ощущалось почти физически. Мужчина выглядел как человек, который принес жене последний айфон, а та принялась забивать им гвозди.
— В любом случае, графиня, это теперь принадлежит вам. — сухо подвел он итог и придвинул ей шкатулку. — Можете распорядиться ими на свое усмотрение.
Алес выдохнула, почувствовав, что если откажется, то заденет супруга еще сильнее. А принять — это поступиться собственной гордостью. И вообще, неприятное это чувство, когда тебя словно пытаются купить.
Почему она должна растечься восторженной лужицей лишь потому, что кто-то потратился на дорогие побрякушки? Был план ничего не принимать? Значит, следуем ему до конца.
На душе было тошно, но предавать себя, в угоду чужому самолюбию, не хотелось. Алесия перевела взгляд на падчерицу.
— Тебе нравятся эти украшения?
— Ну конечно же! Они будут тебе очень к…
— Забирай.
Лианна растерянно заморгала, растеряв весь восторг.
— Алесия, нет, ты не можешь…
— Его сиятельство позволили мне распорядиться подарком на свое усмотрение. Я хочу отдать его тебе.
Девочка замотала головой.
— Нет, Алесия. Я не… — она обернулась на отца, в поисках поддержки.
Тот мрачно посмотрел на жену и сжал спинку стула так, что побелели костяшки пальцев.
— Лианна. — в его голосе лязгнул металл. — Просто прими подарок и поблагодари графиню… за щедрость.
Алесия спокойно выдержала его взгляд. Как ни странно, она чувствовала, что все правильно. Поступить по-другому сейчас просто нельзя.
А вот у Лианны дрогнули губы. Она неуверенно взяла шкатулку, будто та была ядовитой змеей. Покосилась на мачеху. Нахмурилась.
— Спасибо. — никакой радости внезапный дар ей не принес.
Но и спорить со взрослыми — себе дороже. Особенно, если оба взрослых внезапно сошли с ума.
Глава 24Не по плану
Ужин прошел в гнетущем молчании. Даже не глядя на графа, Алес отчетливо ощущала, как тот раздражен. Впрочем, особого сочувствия женщина не испытывала. И угрызений совести, если честно, тоже.
Когда она была готова к диалогу, супруг предпочел демонстрировать характер. Вот пусть теперь почувствует, что это может работать в обе стороны. Кроме того, неоправдавшиеся ожидания вполне могут послужить хорошей встряской. Особенно для того, кто привык оценивать этот мир исключительно со своей «колокольни».
А вот с падчерицей нужно поговорить. Как-то объяснить ситуацию и постараться больше не вмешивать девочку в свои интриги. Сегодня уже поздно, но завтра…
Однако Лианна пришла к ней сама. Сразу после ужина. Тихонько поскреблась в дверь и, не дожидаясь приглашения, шагнула через порог. В руках у нее была та самая злополучная шкатулка. А в черных глазах горели сердитые огоньки.
— Что на тебя нашло? — выдохнула она без лишних предисловий. — Ты ведь совсем не такая!
Алес отложила гребень, который только что вытащила из волос, и подняла брови.
— Не совсем понимаю. Ты сейчас о чем?
— Вот об этом! — Лия потрясла шкатулкой. — Отец привез ее тебе, а ты…
— А я распорядилась ею, по своему усмотрению. Причем, с его же разрешения.
Девочка насупилась и посмотрела на мачеху из-под бровей.
— Но так ведь нельзя! Это же подарок, от чистого сердца. Знаешь, как отец сейчас огорчен? Я никогда прежде не видела его таким расстроенным!
Расстроенным? Алес вспомнила, с каким видом граф покинул столовую, после ужина. О нет, расстроенным он точно не был. Вот злым, как шершень — да. Укол по самолюбию получился весьма болезненным, что лишний раз доказывало, что думал мужчина только о себе.
И совсем не ожидал, что его стараний не оценят.
— Лия, послушай. — женщина кивнула на край кровати, предлагая девочке присесть. — Я понимаю твое негодование, но пойми и ты меня. Мне эти украшения не нужны. Подожди, не перебивай. Лучше скажи, ты сама бы приняла подарок от человека, с которым не можешь найти общий язык? Да хоть от того же Джера?
Лианна, успев немного притихнуть, вспыхнула вновь. Словно спичка, брошенная в бензин.
— Перестань сравнивать моего отца с Джером! — негодующе прошипела она. — Отец совсем не такой! Он не говорит исподтишка гадости, не корчит гримасы, не считает себя лучше других! И не смотрит на окружающих свысока. Почему ты не можешь этого понять?
Ну да, гримас граф еще не корчил. Алес неслышно выдохнула, а девочка уже не могла остановиться. Ей явно хотелось высказать все, что успело накипеть за этот недолгий вечер.
— Эта шкатулка, между прочим, стоит дороже десяти хороших деревень. Адмас Ланси не просто лучший ювелир, он делает украшения для королевской семьи. И никогда не работает на заказ. К нему приезжают со всего мира.
Алесия чуть не поперхнулась, услышав о цене. А в памяти вдруг всплыл давний разговор матери с подругой. Тетя Аня эмоционально жаловалась, что супруг подарил ей браслет за пятнадцать тысяч, когда она хотела просто новую мясорубку.
— Куда я его надену? Сама знаешь, в пекарне с украшениями нельзя.
— Дорог не подарок, дорого внимание.
— Да знаю я. Но мне теперь еще год мясо вручную крутить.
На тот момент, в свои тринадцать, Ира никак не могла понять сути проблемы. Зато теперь прочувствовала на себе. И не важно, что ни мясорубка, ни дополнительные деревни ей не нужны. Тут сам факт.
Вынырнув из своих мыслей, Алесия еще минут пять послушала нотацию и тут… в голову робко постучалась новая идея. А что, если…
— … и все, что я до этого тебе про него рассказывала. — закончила Лианна, переводя дух. Сердитые огоньки в ее глазах чуть подугасли.
— То есть, ты считаешь, что я должна пойти и извиниться? — поинтересовалась Алес, склонив голову на бок.
— Извиниться? — девочка хлопнула ресницами.
— Ну да. Твой отец так хотел меня порадовать, а я его обидела. Взрослый человек должен уметь признавать свою вину. Сейчас пойду и попрошу прощения.
Лианна явно не ожидала столь быстрой капитуляции. Она растерянно моргнула.
— А… да. Ты серьезно?
— Более чем. — спокойно подтвердила женщина. — Наверное, ты права, и мне следовало самой об этом подумать.
— Я? — у девочки вдруг задрожали губы. — Алесия, прости меня, пожалуйста. Что я так ворвалась и столько наговорила. Я тоже не хотела тебя обидеть. Я просто… просто очень расстроилась из-за отца. А ты замечательная. И очень хорошая. — она уткнулась мачехе в плечо.
Алес провела рукой по черным волосам и неслышно вздохнула. Нет, вовсе она не такая хорошая, как хочет думать падчерица. Себе женщина предпочитала не врать. Собираясь пойти к графу, она преследовала вполне конкретную цель.