В детстве, чтобы обзавестись подобным «украшением», достаточно было в неподходящий момент подойти к железной качели. И получался примерно такой же результат. А то и хуже.
Идем дальше. Кровоподтек на скуле. Уже противнее. Потому что создает легкий эффект подбитого глаза. Мда… Граф, прям, снайпер-ювелир. Это же надо было, нанести столько урона одной дверью.
С другой стороны, если бы удар пришелся сантиметра на четыре правее — пострадал бы нос. Остается лишь порадоваться своему везению.
Что же касается губы… Опустив зеркальце чуть ниже, девушка повернула голову в одну сторону, затем в другую.
Судя по всему, губу она прикусила сама. Ну и ладно. Заживет. Все равно в ближайшие дни она ни с кем не собиралась целоваться. А то и в ближайшие годы. Смотря сколько времени уйдет на разъезд и развод.
В комнату вернулась Агнета с чашкой в руках. И принялась хлопотать вокруг своей госпожи. Ссадина и синяк были тщательно промыты еще раз. Губа смазана медом. И все это под негромкие слова утешения и целую лавину сочувствия.
В отличие от графа, служанка обращалась с Алесией так, словно та была драгоценной хрустальной вазой. Над которой лишний раз не стоило даже дышать.
— Ну вот госпожа, — закончив, Агнета отступила на шаг. — Теперь все очень быстро пройдет. Вы, главное, не переживайте.
Алес и так не переживала. Когда растешь в неблагополучном районе, к легким травмам начинаешь относиться более чем философски. Однако чужую заботу стоит ценить.
— Спасибо, Агнета. Даже не представляю, что я бы без тебя делала.
От этой простой похвалы, девица смутилась. Она ведь не сделала ничего особенного. Разве только подготовила отвар. Ну и помогла им умыться.
— Ох, госпожа. Ну что вы. Я же так… А вам бы лучше отдохнуть. Поспите, и к утру уже все наладится.
Эх. Если бы.
Не удержавшись, Алесия облизнула с губы мед. Нет, спать она точно не собиралась. Ведь впереди еще столько дел. И первое из них — пригласить модистку, чтобы заказать несколько платьев себе и падчерице. Это то дело, которое явно не стоит откладывать на потом.
Вдруг супруг не просто позволит уехать в поместье, а прикажет убраться туда как можно скорей? Шансов мало, но кто знает, что там за тараканы бродят в графской голове? Лучше быть готовой ко всему. Заранее. И к удаче, и к провалу.
В комнату заглянула еще одна служанка. И хоть девица почти сразу склонила голову, Алес успела поймать на себе откровенно любопытствующий взгляд. А сколько еще подобных взглядов предстоит?
— Тебе чего? — прозвучало чуть резче, чем планировалось.
Служанка моргнула и вытянулась в струну.
— Ваше сиятельство, там прибыл граф Бартон. И он интересуется, можете ли вы его принять?
— Принять?
В другое время Алесия обрадовалась бы брату. Но сейчас она не была уверена, что стоит выходить к нему в таком виде. Увидев на ее лице синяк, Лайон явно сделает неправильные выводы.
С другой стороны, если начать его избегать, это будет выглядеть еще подозрительнее. Да уж. Ситуация…
— А мой супруг еще у себя?
— Его сиятельство только что отбыли. — тут же сообщила девица. — Они совсем немного разминулись с графом Бартоном.
Разминулись значит? Алес задумчиво прищурилась. Что ж, может это и к лучшему.
— Передай, что я сейчас спущусь.
Служанка, покивав, исчезла в дверях. А Алесия еще раз взяла в руки зеркальце. Увы… лучше не стало. Наоборот, скула начала потихоньку опухать. Пожалуй, надо было не воду по лицу размазывать, а приложить к ушибу что-нибудь холодное. Монету, например. Но теперь, наверное, уже поздно об этом думать.
Побитое и несчастное отражение печально хлопало ресницами. И совершенно не вязалось с тем, что царило сейчас в душе. А ведь настроение было вполне боевым. Алес чувствовала себя индейцем, который еще не вышел на тропу войны, но уже присмотрел себе удобный томагавк.
Надо только успокоить Большого Брата и убедить его не вмешиваться пока в бой.
Лайон дожидался ее в холле первого этажа. Заслышав шаги он обернулся и… По одному его взгляду Алесия поняла, что будет очень сложно убедить брата, в невиновности графа Арельса.
Хотя… она бы на его месте тоже, наверное, не поверила бы в случайность.
Секунд на пять повисла очень красноречивая пауза. Потом Лайон коротко кашлянул и заговорил.
— Я собирался прийти еще с утра, но герцог Рельс попросил помочь с некоторыми бумагами…
— Все хорошо. Я тоже была занята утром. — отозвалась девушка, как можно более беззаботно. — Мы с Лианной решили, что этому дому очень не хватает уюта. А потому, занимались наведением порядка.
— А…
— А когда мы смазывали петли, я случайно налетела на открытую дверь. — изобразив тяжелый вздох, она опустила ресницы. — Очень плохо выгляжу, да?
Она надеялась отвлечь брата, сосредоточив его внимание на самой ране, а не на причинах ее появления. Однако Лайон не поддался на уловку.
— Граф Арельс поднял на тебя руку? — негромко спросил он, глядя ей прямо в глаза. — Пожалуйста, скажи мне правду.
— Нет. Он и пальцем меня не тронул. — Алес и не думала отводить взгляд. — И даже лично обработал рану.
— С чего бы ему проявлять такую заботу?
— Он мой муж. Правда он был весьма недоволен и явно желал, чтобы впредь я вела себя осторожнее. Ты только представь, какие могут поползти слухи, если я появлюсь в свете с таким лицом.
— И в этих слухах, разумеется, не будет и намека на правду? — подозрительности в голосе парня хватило бы на десятерых.
Алесия едва не прикусила губу, но вовремя вспомнила, что этого лучше пока не делать.
— Конечно же нет! Сколько было правды в тех сплетнях, которые распускал про меня Карис?
Лайон на миг смутился, однако почти сразу взял себя в руки.
— Разговоры — это одно. Но неужели ты думаешь, что люди не поверят своим глазам?
— А разве кто-то из этих людей видел лично, как граф Арельс поднимал на меня руку? — Алес подняла было брови, но легкая боль тут же намекнула, что о мимике на ближайшую неделю лучше забыть. — Впрочем, мнение окружающих мне не важно. Я и так для них — человек второго сорта. Для меня главное, чтобы ты верил моим словам.
— Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. — хмуро отозвался Лайон. — Но мне с самого начала не нравился этот твой брак. И я вижу, что ничего хорошего он не несет. Сперва отравление, потом это. Поднимать руку на женщину — низко и недостойно.
— Арельс не поднимал на меня руку. — упрямо повторила девушка. — А если бы это вдруг и произошло, то что тогда? Нас бы развели?
— Нет.
— Позволили бы жить раздельно?
Лайон помрачнел еще больше.
— Только если бы побои несли угрозу жизни. Но до этого нельзя доводить! Пока же, большее, что ждет Арельса — общественное порицание.
— На которое ему, как мне кажется, плевать. — подвела итог Алесия.
— Я подам прошение королю.
— Король зачем-то же устроил этот брак. И если его величеству надо, чтобы я оставалась графиней Арельс, то прошение ничего не даст. Его могут рассматривать десятки дней, пока не сойдет синяк. А потом обвинить тебя в клевете.
— Предлагаешь мне сидеть сложа руки и делать вид, что ничего не произошло? — вспыхнул парень.
— Предлагаю занять пока выжидательную позицию и посмотреть, что будет дальше. Я не боюсь графа, но и оговаривать его тоже не хочу. Тем более, сейчас у нас есть крошечный шанс уладить все миром.
— Боюсь, что улаживать миром ему надо было раньше.
Алесия шагнула вперед и взяла брата за руки.
— Лайон, пожалуйста, пока ничего не предпринимай. Если мне нужна будет помощь, я обязательно об этом сообщу. Но сейчас действительно не стоит поднимать шум.
Она хорошо видела, что брату ее просьба не по душе. И что в невиновность графа он тоже не верит. Однако идти на конфликт с Арельсом сейчас, когда супруг обещал подумать над ее просьбой было бы крайне неразумно.
— Лайон…
— Ну хорошо. Я не буду пока подавать жалобу королю. — наконец отозвался он.
В конце концов, жалоба королю — это крайняя мера. Но ничего больше Лайон предусмотрительно обещать не стал. Да, может и неправильно действовать за спиной сестры, однако ее безопасность превыше всего.
А потому, для начала можно просто поговорить с самим графом Арельсом. И предупредить его, что у графини есть близкий человек, который внимательно следит за ее судьбой. И что издеваться над графиней он никому не позволит.
Городские казармы располагались всего через улицу от королевского дворца. И представляли собой четыре каменных здания в виде вытянутых букв «п». На внутренних дворах регулярно проводились тренировки. Да и в самих помещениях постоянно кипела жизнь.
Спешившись с коня, граф Арельс перекинул поводья дворовому служке, а сам шагнул в пыльную тень серой стены. Именно здесь, несмотря на унылость и скромность обстановки, мужчина чувствовал себя по-настоящему дома. Даже резиденция дядюшки на Актае была ему не так близка.
— Ваше сиятельство? — вынырнувший из-за угла солдат, поспешно склонился в поклоне. — Мы еще раз проверили все спальни. Больше ни одной блохи. А новую солому для матрасов обещали привезти только к вечеру.
— Если до захода солнца не привезут, отправь кого-нибудь ко мне. Я разберусь.
— Слушаюсь, ваше сиятельство. — вытянулся парень. — Будут еще приказы?
— Нет. Можешь идти.
Солдат кивнул и, держась так прямо, будто находился на королевском смотре, двинулся в сторону центрального двора.
Нортман с минуту постоял, размышляя, — а не последовать ли за ним? Собирался же устроить себе выматывающую тренировку, чтобы стравить накопившееся раздражение.
Однако прежнего запала, как ни странно, больше не было. Правда в душе еще слабо тлели последние огоньки, но они уже не стоили того, чтобы обращать на них внимание.
Вместо злости мужчину теперь донимало недовольство собой. И в целом — недавней ситуацией. Это же надо было, так попасть.