— Ты думаешь, что именно жених герцогини сейчас выдает себя за лорда Карающего?
— У меня практически нет в этом сомнений. Он мог попытаться спасти любимую женщину, а после, когда она умерла, позаботиться о ее сыновьях.
— Позаботиться о ее сыновьях, — повторил Император и покачал головой. Затем присел рядом, хотя заметил, как я напряглась, — знаешь, я давно понял, насколько сильно ты отличаешься от женщин, с которыми я прежде имел отношения. Но чтобы настолько… ты слишком наивна и бесхитростна, чтобы понять — герцогиню можно было спасти. Да, ценой жизни ее детей. Но, думаю, для влюбленного мужчины, учитывая обстоятельства, это не было бы таким уж тяжким выбором — жизнь любимой или ее детей от насильника. Но он сохранял ей жизнь, подпитывал силой, явно используя для этого не только свой резерв, а и тех несчастных, кого ему удавалось привлечь. Он сделал все, чтобы дети родились жизнеспособными и обладающими потенциалом вальгасов. А для этого было необходимо их матери отдать жизнь в известном тебе ритуале, чтобы пробудить их кровь. Так что забудь романтическую сказочку о безумно влюбленном маге, посвятившем жизнь мести за любимую. Какие бы цели он не преследовал, поруганная любовь здесь играет последнюю роль. Разочарована?
— Пожалуй. Мне легче было принять именно романтическую сказку, чем столь неприглядную версию.
— Это не версия, а здравый смысл, — Император поднялся и направился к двери.
— Алессандро! — называть его по имени все еще было непривычно и как-то чересчур вызывающе, — что вы со мной сделаете?
Хотелось определенности, и побыстрее. Император замер вполоборота, приподняв одну бровь, словно предлагая мне говорить дальше.
— Зачем я вам… теперь? После всего? — не сдержалась, хотя и боялась поднимать этот вопрос. Наверное, ждала, что рано или поздно Алессандро объявит о разрыве помолвки и отошлет меня подальше. Нет, я не держалась за эту помолвку, которая уже стала, скорее фарсом. Но я боялась позора, всеобщего осуждения, презрения и ненависти, хотя была готова принять любое наказание.
— Глупая. Такими как ты дорожат, за таких убивают. И если тебе сложно сейчас думать о всякой любовной чуши, подумай о том, насколько ты для меня полезный союзник, и выбрось из головы то, что с тобой произошло. Знаю, это нелегко. Но мы, мужчины, более рациональны и менее сентиментальны. Как только я доберусь до Карателя, он умрет. А все остальное мы с тобой преодолеем вместе. А теперь отдыхай.
Император вышел, надавив на кнопку фиксации двери, хотя хотелось стукнуть по ней изо всех сил. Чего ему стоило сдержаться и не показать Шанти всех чувств, которые его обуревали. Он всегда думал, что кровь вальгасов постепенно уничтожила в нем все человеческое. Как же он ошибался! Едва учуяв на своей женщине запах другого мужчины, сдержался, чтобы тут же не расправиться с изменницей. Ему хотелось… Боги, как же ему хотелось сжать ее тонкую бледную шейку и давить, пока из глаз не покажутся слезы, а милые лживые губы не прошепчут мольбу о пощаде. Но… его остановили ее покрасневшие глаза, рассеянные движения, горькая складка в уголке губ. Так не выглядит женщина после ночи с возлюбленным. Но так выглядят разочарование, боль и тоска. И после, когда целитель подтвердил его догадки, он был рад, что сдержался и не причинил женщине еще больших страданий. Что бы ни произошло этой ночью между ней и рыцарем, он постарается стереть это из ее памяти. А с рыцарем разделается после. Он заплатит ему за все.
Глава 14
— Народ Империи! Я, главный Карающий судья, взываю к вашей человеческой сути! На протяжении двух столетий нами правили выродки вальгасов. После дуэли низвергнутый самими богами Император не пожелал признать своего поражения и трусливо бежал с кучкой сообщников. Невеста, которую он избрал, так же отравлена ядом древней крови. Они опасны! Я призываю вас восстать против многолетней тирании чудовищ. Гоните их, преследуйте, не позволяйте им скрыться, переждать, а после, с новыми силами и армией нанести нам удар. Этим тварям нет места среди нас! Они должны быть уничтожены!
Я сжалась в своем кресле, посматривая на Императора. Тот сидел с непроницаемым лицом, темный мерцающий взгляд был направлен куда-то внутрь себя.
Присутствующие на совещании затихли, как только голограмма Карающего с посланием всей Галактике застыла над столом.
— И как это понимать? — капитан корабля сцепил руки и вопросительно посмотрел на своего правителя. Бывшего, судя по всему. Потому что как только новость о чуждой крови была обнародована, мятежи и бунты в поддержку Алессандро сменились общим единением против него. Вальгасов не любили, боялись и ненавидели. Слова о том, что тобой на протяжении многих лет управлял один из них, стали для многих неприятным откровением. — В словах Карающего есть хоть капля истины?
— Начнем с того, что Карающий по-сути, самозванец, укравший личину убитого мага, — вмешался лорд Кастро. — Он выложил свой главный козырь. Видимо не ожидал, что Его Величество выживет и решил применить то единственное, что способно отвратить от него любую поддержку.
— Так это ложь? — настаивал на уточнении капитан.
Я заметила, как он практически незаметно для взгляла обычного человека передвинул руку к кобуре с пистолетом. Он был готов стрелять в тесной каюте, наполненной людьми, только бы не находиться рядом с проклятым вальгасом. За последние несколько недель я почти забыла, каково это — жить в страхе, что тебя раскроют и чувствовать себя не такой как все. Как это ни странно, но присутствие рядом этих самых вальгасов добавляло мне уверенности.
— Это правда, — тихо, но твердо ответил Император. Не юля, не отрицая, не пытаясь уйти от ответа. Признал, и замер, глядя в глаза капитану.
— Вы помните меня ребенком, капитан Чедвик. Я рос на ваших глазах. Мой отец сделал вас моим наставником в летном деле. Вы готовы здесь и сейчас направить на меня дуло своего пистолета и выстрелить мне в лицо?
В каюте воцарилось молчание. Напряженное, зловещее. Капитан, бородатый великан с огромными кулаками и пожизненной хромотой, участник многих экспедиций и сражений, моргнул и отвел взгляд.
— Простите, Ваше Величество. Меня потрясло известие. Я был не готов о таком узнать.
— Я понимаю, — с какой-то странной мягкостью ответил Алессандро.
— Я буду с вами. До конца, мой Император, — капитан Чедвик склонил голову, то ли признавая свое поражение, то ли смиряясь с ситуацией.
— Благодарю, капитан, — Алессандро улыбнулся уголком губ и посмотрел на остальных присутствующих.
— Я давно подозревал о чем-то подобном. Знал вашего отца много лет, наблюдал, — дознаватель пожал плечами, — для меня это не конец света. Хотя, если бы некоторая информация попала ко мне гораздо раньше, многих проблем удалось бы избежать.
— Я имел возможность не раз исследовать ваш организм и не нашел в нем никаких отличий от человеческого. Даже есть в вас течет кровь вальгасов, то мне бы было интересно провести расширенные тесты. Говорят, что кровь вальгасов способна сопротивляться многим болезням. Но их совсем не осталось в природе и… — целитель прервал себя на полуслове и завис, углубившись в мысли. Похоже, сам Император его не пугал, а даже интересовал с научной точки зрения.
— Спасибо, господа. Я ценю вашу преданность. До встречи завтра. Нам многое нужно обсудить.
Император дождался, пока мужчины покинут каюту, и воззрился на меня.
— Карающий больше не рассматривает тебя как выгодное приобретение и способ контролировать близнецов. Одним своим откровением он подписал приговор нам обоим.
— Как только он понял, что не может мной управлять, перестала быть полезной и перешла в категорию нежелательной. Он решил скрывать, чьими сыновьями являются братья, чтобы крепко их держать. Как только они пойдут против него, на них так же начнется охота.
— Думаю, на это Карающий и рассчитывал. Рано или поздно его воспитанники сорвутся с крючка. Осталось завоевать преданность толпы, и власть сама падет ему в руки, — Император с интересом наблюдал за мной.
— Надеюсь, это произойдет до того, как им подпишут смертный приговор. Я не хочу лишних жертв, и что бы вы ни думали, но без менталиста все могло бы быть иначе.
— Возможно.
Император встал с кресла, преодолел разделявшие нас метры и присел передо мной на стол. Слишком близко, слишком подавляюще.
— Давай поговорим о нас.
— Не думаю, что это уместно в данных обстоятельствах, — я прикрыла глаза. Видеть рядом с собой Алессандро было нелегко. Чувства вины, раскаяния, грусти, злости — все смешалось в душе, не давая мне определиться, что же я испытываю к нему на самом деле. Я не ощущала рядом с ним страха, хотя он был так же пугающ, как и всегда. Просто теперь, я не чувствовала идущей от него угрозы лично для себя. Я узнала его заботу и нежность. Я начала его уважать. Мне хотелось ему помочь, стать ему союзником и другом. Как бы это странно ни звучало.
— Это уместно при любых обстоятельствах, дорогая. Я был терпелив и тактичен. Нам придется многое наверстать.
— Но ведь… — я замялась, боясь напомнить, боясь возразить, чтобы не вызвать новую волну ненависти. Не себе. К Кайдену. Ему я зла не желала. Прошло слишком мало времени с нашей совместной ночи. И я не успела привыкнуть к тому, что моя первая любовь закончилась крахом.
— С моей стороны ничего не изменилось. Я по-прежнему томим желанием сделать тебя своей.
— Даже если я против? — с вызовом воззрилась на него.
— Дорогая моя, — он заставил меня встать, подтянул ближе к себе, пока я не оказалась между его расставленных ног. Он обхватил мое лицо ладонями и заглянул в глаза, — мы начинали сближение медленно, шаг за шагом, и могли бы в конце пути обрести тихое спокойное счастье. Но жизнь распорядилась иначе. Ты ранена, уязвлена, но все может измениться. Я готов меняться рядом с тобой.
— Ты перешел черту! О крови вальгасов в роду Императора никто не должен был знать! — Кайден подошел вплотную к Карающему, игнорируя внезапно вспыхнувшую головную боль. В последнее время голова болела все чаще. Ему не давали покоя слова Шанти. Боги! Да ему не давало покоя все, что напоминало о ней. Она исчезла без следа. Когда они разгребли завалы в его комнате, он с болезненным облегчением убедился в том, что она не погибла при взрыве. В тот момент он был готов на все, чтобы увидеть ее вновь рядом с собой. Проклинал себя за ту злость, что испытал к девушке, ког