и думала, думала, думала…
Подскажи мне, небо, на чью сторону встать?..
Сердце болит из-за того, что отец предал женщину, которой он клялся в любви. Разум допускает, что каждый заслуживает счастья, и если для этого нужно кардинально изменить жизнь, отказавшись от старых отношений, то так тому и быть.
Вот только некрасиво вышло. Отец ушел внезапно, не готовя к подобному мать. Изменяя длительное время, порвал все ниточки резко и безжалостно.
Холодная вода, обрызгав, привела в чувство.
– Эй!..
Окатив водой из лужи, мимо пронесся красный автомобиль. Через заднее стекло, чудом забравшись на подголовник сидения, смотрел персиковый пекинес и радостно скалился.
Я рассмеялась – и почувствовала себя лучше.
Возможно, не все так плохо? Мама – эмоциональная женщина, любит преувеличивать свои страдания. Да, ей придется выйти из зоны комфорта и заботиться о себе самой. Но если и у нее чувств к отцу больше нет, это будет полезно. В поисках работы познакомится с новыми людьми и, даст Бог, полюбит другого мужчину…
Чуть приободрившись, взглянула на смартфон. Ой, я ведь опаздываю!..
Раз я все равно мокрая, пробегусь-ка! Не хочется тратить деньги на такси, я и так внепланово спустила неплохую сумму на трюфельный торт от фабрики «Ларион».
Чудом не поскользнувшись на грязи, я успела на последний троллейбус. Жаль, радовалась рано.
Глядя в мокрое окно на размытые разноцветные огни города, не сразу поняла, что мы остановились.
– «Рога» отпали, – тоном эксперта сообщила рядом сидящая женщина. – Именно с таким звуком они обычно и слетают.
Я ничего не слышала, спорить не стала.
Женщина ошиблась, все оказалось серьезнее. Ветер отломал ветку со старого дерева, и она оборвала провода.
– Уважаемые пассажиры! Троллейбус дальше не едет по техническим причинам, – сообщил уставший водитель.
Что ж, придется вызывать такси.
К такому решению пришла не только я – куда ни звонила, машину пришлось бы ждать долго. И я отправилась домой пешком, благоразумно сойдя на тротуар, тянущийся вдоль парковой зоны.
Глуховатые места, особенно страшно поздним вечером в непогоду.
Природа словно сошла с ума. Дождь все так же противно моросил, грозя в любой момент перерасти в ливень. Зато ветер усиливался, голодным зверем рвал на мне тунику, выдергивал мелкие прядки из прически.
Приду домой и сразу приму очень горячую ванну, иначе заболею…
Поначалу одним глазом я косила на поток проезжающих машин, вторым – на темный парк. Затем настолько устала и замерзла, что утратила бдительность.
Вот тогда все и случилось.
– Дарья!
Оглянувшись, увидела притормозивший черный внедорожник и открывающуюся дверь.
Не дожидаясь, пока из джипа выйдут, я перемахнула через ограждение и побежала в парк.
– Дарья, стой!
Ветер дул в лицо, тормозя движения, волосы облепили лицо, закрывая обзор.
Только бы не упасть…
Крепкие руки обхватили за талию и приподняли над землей.
– Даша, тихо! – Мужчина крепко прижал меня к себе.
Я узнала голос и перестала брыкаться, а затем и вовсе обмякла – силы резко закончились.
Это Ларионов, не маньяк.
– Даша… – Он поставил меня на землю и развернул к себе лицом. – Прости, что испугал.
– Я… – Я не знала, что говорить.
Отводя волосы с моего лица, мужчина покаянно признался:
– Возвращался домой и увидел твой рюкзак издалека.
Да, моя кислотно-оранжевая стрекоза в темноте как маяк.
– Хотел подвезти в непогоду, а ты зайцем ускакала. Не планировал пугать, прости.
Другой бы обозвал дурой трусливой, а Ларионов еще и утешает.
– Пойдем, дождь усиливается.
Если бы не поддержка блондина, я бы шла намного дольше – ноги дрожали после пережитого ужаса. После нападения и попытки похищения я уже ничего хорошего не ждала, только очередную дичь.
– Ой, а я мокрая и грязная, – сообщила я Ларионову, когда он открыл дверь внедорожника. – Меня окатили грязью.
– Я тоже мокрый, – пожал мужчина плечами. – Садись, салон кожаный.
И я не устояла перед соблазном, хотя это, наверное, неправильно – принимать помощь человека, которого обманываю.
Воспоминание об афере с Антоном взбодрило. Ладно, ничего криминального нет в том, что его кузен подбросит меня к дому. Сама я в такую непогоду нескоро дойду. Хоть бы не заболеть после прогулки и стресса.
– Ты дрожишь. – Хмурый Ларионов вышел из авто и открыл багажник. Вернулся с плотным пакетом, который вручил мне с напутствием: – Завернись в плед, если не хочешь заболеть.
Спорить не хотелось, да и чувство смущения притупилось под гнетом усталости. Я уже на все была согласна, настолько измоталась. Если Ларионов вдруг окажется маньяком, я даже сопротивляться не смогу.
Какие нелепые мысли! Стало неудобно, что на миг допустила, будто мой спаситель плохой человек. Он мой ангел-хранитель, явившийся в очередной раз на помощь.
– Даша, пристегнись, – напомнил Ларионов и даже помог мне с ремнем безопасности.
Пока я вытаскивала из пакета черно-синий плед и укрывалась им до самого подбородка, мы проехали часть пути. Еще минут пять – и я буду дома. И почему об этом сожалею? Разве не должна радоваться мысли о горячей ванне?
Шерстяной плед пах сосновой живицей, сухой травой и немного дымом. Кажется, он не раз бывал на природе… Я представила, как Роман в него заворачивается, сидя у костра, – и меня в жар бросило.
– Даша, почему ты не вызвала такси, а добиралась домой в непогоду пешком?
Вопрос застал врасплох.
– Вот если бы на испытательном сроке выдавали аванс, то ездила бы на такси, – неудачно пошутила я и тотчас себя одернула: – Нет, на самом деле я хотела, но все автомобили были заняты.
– Понятно, – отозвался коротко Ларионов.
Не попади я в сложное финансовое положение, то вызвала бы машину еще у отца. Думаю, до начала урагана были свободные такси.
Я на миг задремала, и окрик мужчины стал неожиданностью:
– Держись!
Он резко затормозил. Ремни неприятно впились в грудную клетку.
Со сна я не сразу поняла, что случилось.
– Ты как? Что-то болит? – Лицо Ларионова потемнело от тревоги.
Дерево… Гигантский тополь, рухнув, перекрыл собой всю дорогу и тротуары.
– Я в порядке. А ты?
Дрожь вернулась. Меня колотило от страха. Осознание ситуации накатило с бессердечной честностью. Если бы Ларионов вовремя не затормозил, нас бы расплющило… И повезло, что на дороге мы одни и в нас никто не въехал.
Ларионов сдал назад, убираясь подальше от неожиданного препятствия, и остановился.
Быстро оценив ситуацию, сделал неутешительный вывод:
– Здесь не проехать.
– Я могу пройти, углубившись в парк.
– Нет, опасно, я тебя не отпущу одну.
Просить, чтобы провел, не стала. Решила подождать, что он скажет.
– Даша, я приглашаю тебя в гости.
Я смотрела в окно, размышляя. Теперь не только ветер свирепствовал, но и дождь усилился. Есть ли у меня выбор?.. Наверное, есть, если хорошенько подумать, можно найти иной вариант решения проблемы. Следовало бы отказаться, но я так устала…
– Спасибо за приглашение, я согласна.
Внедорожник беспрепятственно развернулся на пустынной, неосвещенной дороге.
Пока Ларионов куда-то звонил, чтобы сообщить об упавшем тополе, я пыталась успокоить сбесившееся сердце.
Я еду к симпатичному мужчине домой. Проведу у него ночь. Никакой романтики, суровая необходимость.
Тогда почему я едва жива от волнения?
И вообще, почему я решила, что мы там будем одни? Мысль отрезвила, и я успокоилась.
Доехали без приключений – сорванная крыша остановки и покореженный билборд не в счет, нас не зацепило.
Природа сошла с ума! Ураган в мегаполисе страшен, он как тест на качественную работу строителей и городских спецслужб.
Будь я одна, в ужасе давно забилась бы в какой-нибудь уголок, а с Ларионовым держалась, воодушевленная его хладнокровием.
Расслабилась я лишь на подземном паркинге, где Ларионов оставил внедорожник. Здесь же находился и его ультрамариновый Bentley.
Молча мы вошли в лифт и поднялись на седьмой этаж. Тишина не смущала, не после пережитого.
И только возле двери, открыв замок, мужчина произнес:
– Чувствуй себя как дома, Даша.
– Спасибо, что возитесь со мной. Если бы не вы, не знаю, что бы сейчас делала.
Представив, как иду под ливнем в темном парке, содрогнулась.
– Даша, мы ведь договорились? – с мягким укором спросил Ларионов.
О чем он?..
– Не выкай мне. – Он улыбнулся. – Я чувствую себя неуютно.
– Я все еще в шоке из-за непогоды, извините… ой, извини! – И добавила, чтобы объяснить привычку: – Сложно фамильярничать с тем, кого уважаешь.
– Уважение – это не общение почтительным тоном, не отчество и не местоимение «вы». Прежде всего это честность.
Честность?.. А я его обманываю, притворяясь девушкой двоюродного брата. Ларионов ведь не простит, если узнает. Когда узнает… Правда всегда вылезает наружу, как ни заваливай ее тоннами лжи.
Стало дурно из-за подобных мыслей.
– Забавно, конечно, вести философские беседы на пороге, но лучше бы тебе согреться. – Ларионов легонько подтолкнул меня вперед, заводя в квартиру. – Сколько ты брела под холодным ливнем?
– Да это так, моросящий дождик был…
Я ответила по инерции, рассматривая интерьер коридора.
Первым бросалось в глаза зеркало в квадратной раме – здоровенное, во весь рост. Межкомнатные двери, шкафы и полки из рыжевато-коричневого дерева. Стены выкрашены в приятный темно-малахитовый цвет. Кстати, а давно я не использовала этот благородный оттенок в своих работах. Серьезное упущение.
– Даша, – позвал Ларионов. – Ты примешь ванну или душ?
И в этот момент я осознала, как сильно замерла, даже дрожать начала.
– Душ.
Согреться. Срочно нужно согреться, мне нельзя болеть!..
Дождавшись, пока сниму обувь, Ларионов открыл ближайшую дверь.
– Тогда нам сюда.