В доме нас встречает радостно лающая Бетти, но её энтузиазм угасает, когда она замечает мой баул, и животинка быстро ретируется.
— И теперь ты доволен, да? Всё по-твоему вышло? — с вызовом шиплю я.
— Конечно, доволен, — бесит меня Артём, — но не до конца.
Он притягивает меня к себе и, игнорируя мои выставленные между нами руки, целует. И уже совсем не так деликатно, как на крыше. Этот поцелуй уже призван не заманить меня в сети, а сломить сопротивление.
И, чёрт побери, у Генералова получается.
Во всём виноваты годы практики, наверное.
Твёрдые губы, прижавшиеся к моим, покоряют. Наглый язык смело вторгается в рот и заставляет меня отвечать. И как-то само собой выходит, что мои ладони уже не оказывают сопротивления, а скользят по груди вверх и обхватывают Артёма за шею.
Он такой высокий, что мне приходится встать на цыпочки, и от этого в моей душе рождается трепет. Крупная особь мне достаётся на сегодняшнюю ночь.
Везде крупная, понимаю я, когда Генералов без стеснения трётся своим стояком о мой живот. Руки Артёма тоже не бездействуют. Они вполне себе жадно и по-собственнически мнут мою попку. И влажное платье их совершенно не останавливает.
Я почти забываюсь в этом поцелуе, но нас прерывают самым возмутительным образом.
Бетти поднимает уже знакомый скулёж. Очевидно, она требует услуг носильщика. То ли внимания требует, то ли ревнует, но игнорировать такой душераздирающий вой нет никакой возможности.
Вот сучка!
— И тебя не бесят эти закидоны? — приподнимаю я бровь, видя, как неохотно отрывается Генералов от своего занятия.
— Иногда они по делу, — пожимает он плечами.
— Но не сейчас, — хмыкаю я.
— Как раз сейчас Бетти указывает нам правильное направление, — не соглашается со мной Артём и, перехватив меня за руку, ведёт за собой к лестнице на второй этаж, где уже сидит собакен.
— То есть вот так сразу? — возмущаюсь я.
Генералов оглядывается на меня.
— Зой, мы тут все взрослые люди. И мы оба знаем, что будет дальше. Зачем ходить вокруг да около?
И от этой фразы почему-то сразу тяжелеет внизу живота.
Именно от осознания, что кое-кто неизбежно окажется во мне.
И, когда Артём, подхватив Бетти, поднимается, ведя меня за собой, с каждой ступенькой волнение усиливается. Ожидание неизбежного — само по себе, как часть прелюдии, а горячие многообещающие взгляды, которые бросает на меня Генералов, только усиливают возбуждающий эффект.
И, похоже, не одна я распаляюсь.
Отпустив собаку на втором этаже, Артём ускоряется. Я еле успеваю в босоножках на каблуках за его торопливым шагом. Он практически затаскивает меня в спальню и, не давая мне даже оглядеться, снова набрасывается на меня.
Чьё-то терпение явно на исходе.
— Ты не представляешь, как я это ждал, — бормочет он, покрывая мою шею поцелуями и тиская везде, куда достают руки, а достают они всюду. — Со вчерашнего дня в красках представлял.
Обхватив меня за талию, Генералов пятится вместе со мной до кровати. Я успеваю заметить только то, что она впечатляющих размеров, но это и неудивительно. Артём — большой дядя.
Дальнейшие разглядывания приходится прервать, потому что всё моё внимание приковывает к себе Генералов.
Опустившись передо мной на кровать, он берётся за пояс моего платья. Я хочу ему помочь, но Артём останавливает меня:
— Я сам, — и звучит это безапелляционно.
Меня и так начинает лихорадить, но от вида горящего взгляда, которым Генералов обжигает каждый миллиметр оголяющейся кожи, становится совсем жарко.
Артём раздевает меня медленно, явно наслаждаясь открывающимся зрелищем. Дразнит сам себя, но не отказывает себе в удовольствии прикасаться.
Справившись с поясом, Генералов легко отстёгивает крючок, удерживающий полы платья, и с довольным урчанием запускает под них свои лапищи. Прохладная кожа под влажным платьем мгновенно нагревается там, где он прикасается.
Эта волна жара растекается по телу, локализуясь внизу, и когда сухие губы прижимаются к животу, я чувствую, как киска слегка сжимается, готовясь включиться в эту древнюю и такую сладкую игру.
Глава четырнадцать. Главное, правильно сформулировать команду
Дыхание Артёма будто проникает в меня, и коленки слабеют.
Меня удерживают только сильные руки на талии, но они там задерживаются недолго, и, оставшись без поддержки, я хватаюсь за мощные плечи.
Разведя полы платья сильнее, Генералов открывает для себя ничем не скованную полную тяжёлую грудь, увенчанную торчащими сосками. Широкие ладони согревают мягкую плоть. Поглаживают и сминают, усиливая моё томление.
— Боже, Беда, какая ты сладкая…
Я вижу откровенное восхищение в его глазах, мерцающих в тусклом свете ночника. Восхищение и очевидное желание, отзывающееся истомой в глубине моего естества.
Подтянув к себе, Артём вынуждает меня сесть на него верхо́м.
Он костяшками проводит между лопаток, заставляя меня выгибаться от удовольствия. Его пальцы уверенно массируют кошачье местечко под шеей, принося расслабление уставшим за день мышцам. Я готова замурчать, глаза сами закрываются, и оттого острее становятся ощущения, когда Артём вбирает сосок в рот.
Ладони Генералова постепенно опускаются к пояснице, одаривая её лёгким массажем, а потом ещё ниже и сжимают ягодицы. Сильные руки двигают мои бёдра, и я ощущаю напряжённый о́рган, упирающийся мне в пах.
Очевидно, что в ожидании меня Артём избавился от белья. А ещё я чувствую, что он побрился, хотя, когда я уезжала, его щетина была на месте.
— А ты подготовился, да? — хочу я спросить насмешливо, но выходит совсем не так.
Голос словно принадлежит не мне. Он низкий, глухой, с манкими мурлыкающими нотками. Меня возбуждает даже сам факт того, что Артём плёл свою паутину, строил планы и продумывал действия, лишь бы я не сорвалась с крючка.
Нечасто мужики так заморачиваются.
Обычно сдаются на первом же отказе.
— Я ещё вчера всё решил, — признаётся он. — Я хочу слышать, как ты стонешь.
— А вдруг не стану? — подначиваю я, и, чёрт побери, только глухой не услышит в этом поощрение.
— Не только ты упёртая, — хмыкает Генералов.
Он позволяет мне встать с его колен и медленно спускает с меня трусики.
Я послушно переступаю ногами, чтобы позволить ему окончательно лишить меня белья.
Влажный поцелуй в живот, и у меня выделяется смазка. Голова идёт кру́гом. Я почти готовенькая.
А Артём действительно, как и обещал, не собирается ходить вокруг да около.
Одним движением он роняет меня на постель и, поднявшись надо мной, стаскивает штаны, демонстрируя мне себя всего без всякого смущения. Да ему и нечего стесняться.
Машина, а не мужик. Видно, что занятия спортом он не забрасывает.
Я вглядываюсь в его лицо. Очень бы не хотелось, чтобы Генералов всё испортил победным выражением, но я не вижу самодовольства, только напряжённое нетерпение. Заострившиеся черты лица и голодные глаза.
Всего несколько секунд требуется Артёму, чтобы раздеться, а дальше мир сходит с ума. Не давая мне одуматься, Генералов перекатывает меня на живот и тут же накрывает своим телом.
— Ни один комар до тебя не доберётся, — обещает мне он, и я ему верю.
Чувствую его всей кожей. Широкую мускулистую грудь лопатками, а попкой — налившийся член. Электрическая молния прошивает меня, когда Артём целует в шею, безошибочно угадывая эрогенную зону. Опираясь на одно предплечье, видимо, чтобы не раздавить, свободной рукой он проникает под меня и без церемоний атакует мою киску.
Нападающий. Что с него взять?
Генералов раздвигает мои складочки и обнаруживает, что там у меня уже мокро.
— Чёрт, Беда, ты идеальная…
В меня погружаются длинные пальцы. Хочется выгнуться, но мешает придавивший меня Артём, поэтому только попка оттопыривается.
— Сейчас, моя хорошая, — уговаривает меня Генералов, чувствуя, как я сокращаюсь на его пальцах. — Сейчас всё будет.
И вместо обещанного «всего», для которого у меня внутри всё готово, я получаю новую порцию дразнящих движений, только уже вокруг клитора. И каждый раз, когда безжалостный гад задевает капюшон, я не могу сдержать стона.
— Вот так лучше, — одобряет Артём.
Лучше? Кому лучше? Меня скоро начнёт колотить. Я в жизни не призна́юсь, но мне очень-очень-очень нужно, чтобы Генералов заполнил меня. Внизу живота пожар. Дырочка зудит, призывая порадовать её, а Артём продолжает сводить меня с ума пальцами.
Я натянута, как струна.
Генералов будто измывается надо мной. Надавив на клитор, он ныряет в киску, а потом всё по кругу. Господи, скоро я потеряю остатки гордости и взмолюсь: «Дай уже кончить хоть как-нибудь!».
Никогда в жизни я прежде так стремительно не заводилась и так быстро не была готова финишировать.
— Давай, Беда. Скажи это, — хрипло требует Артём, пощипывая набрякшие губки.
— Что? — еле выдыхаю я.
— Попроси.
— Ты издеваешься? — я сейчас заплачу. Электрические нити обвивают всё моё тело, дрожь волнами прокатывается от макушки до копчика, киска жадно хлюпает под настойчивыми пальцами, растягивающими меня.
— Ну вдруг ты ещё не готова? — ехидно предполагает Генералов. — Или передумала… Может, тебе ещё надо на такси покататься?
Паразит такой! В том, что я абсолютно точно готова, сомнений у него нет. Он мне мстит за мой демарш.
— Генералов, сейчас же займись делом! — я хочу сказать грозно, а получается жалобно.
— Ласково, Зоя. Я люблю ласку, — подсказывает мне Артём, проталкивая в мою пещерку третий палец.
— Пожалуйста, Тёмочка, — сиплю я.
Я потом на нём обязательно отыграюсь, но сейчас мне, твою мать, нужен член!
— Вот так правильно, — хвалит он.
Я сейчас простынь грызть начну!
На минуту меня оставляют в покое.
Характе́рные звуки подсказывают мне, что Генералов озаботился презервативом. Подпихнув мне под живот одну из подушек, он устраивается между разведённых ног.