а откровениях стеснялась.
Когда коллега снова ускакала по делам, Злата решилась написать соседке в родном городе. Она не хотела, чтобы Настя видела ее слезы, которые не могла сдержать, читая короткие послания. С каждым разом было все труднее удерживать себя от звонка, да и приближающийся праздник самоконтроля не добавлял. Но девушка не хотела, чтобы получилось, как в третьесортном ужастике - герои расслабляются после победы над чудовищем, а оно недоумерло и снова нападает. А Иван именно такое чудовище под маской цивилизованного человека. Поэтому она не уверена, что бывший муж действительно отступил, а не просто затаился, усыпляя бдительность. Все равно безопаснее, если никто пока не будет знать, где она.
“Привет. У меня все хорошо. Получила зарплату, нашла приличную квартиру. Как родители?” - улетело сообщение. Ответа пришлось ждать. Конечно, соседка не бросит все дела, но руки все равно подрагивали, а сердце билось в горле.
“Привет. Рада за тебя. Родители немного успокоились, но все равно сильно переживают. У мамы часто давление скачет”, - пришел ответ через несколько долгих минут. Злата судорожно вздохнула. Может, она перебарщивает и напрасно боится, повторно пережить этот кошмар не хочется. С трудом глядя на экран сквозь пелену застилавших глаза слез, набрала текст.
“Я позвоню 31 днем. Поздравлю. В ночь у меня работа. Сможешь передать им телефон?”
“Конечно! Обязательно. Они будут очень рады. Мне кажется, это для них будет самым лучшим подарком”, - тут же пришло от соседки. Девушка уже плакала, не пытаясь даже сдерживать слезы. Все равно не получится. Тело содрогалось от судорожных всхлипов, хорошо, что Настя будет еще нескоро.
“Спасибо! Я многим тебе обязана”, - напечатала, еле попадая по буквам.
“Глупости. Только береги себя!” - далекая соседка искренне переживала за Злату. Красивая и талантливая балерина никак не заслуживала такого обращения, и пару раз в неделю передать Суворовым, что с их дочкой все хорошо, не так и сложно. Она тоже переживала случившееся, считала, что та зря сбежала, но отговорить не смогла, лишь всеми силами поддерживала, как могла.
А Златка ревела, уткнувшись в подушку. И хоть постоянное напряжение в последние недели отступило, иногда все же на нее накатывала тоска. Да, у нее есть работа, которая теперь даже нравится. Да, появилась почти подруга. Зарплата тоже радует, особенно на фоне прошедшего безденежья и тотальной экономии. Вот, даже любовник появился. Но все равно все это не заменит родителей. Театр оперы и балета остался в прошлом, на сцену она возвращаться и не собирается. Тем более в родном городе после предательства коллектива и руководителей. На них была сильная обида - она положила столько сил на репетиции и спектакли, чтобы в трудную минуту ее даже не попытались защитить, просто выкинули на улицу. Выкинули, вычеркнули, забыли. Театр, культурное общество. Она думала о том, что в стриптиз-клубе к ней отнеслись лучше и человечнее, даже наводящая ужас Ольга была вполне хорошим человеком, просто нужно соблюдать правила и дисциплину, а с этим у нее проблем не было. Позволив себе еще несколько минут слабости, пошла умываться. Скоро придет Настя, принесет обязательно что-нибудь вкусное, а там и в клуб пора. До Нового года остались считаные дни, и Кирилл гонял всех просто до потери сознания.
Даже если коллега и заметила, что Злата плакала, то и слова не сказала по этому поводу. А ко времени прихода в “Шестое чувство”, она уже полностью успокоилась и с лица исчезли даже намеки на недавний потоп. А уж в клубе скучать не пришлось, на календаре двадцать пятое декабря, все носятся как угорелые, проверяя, все ли готово для программы. Она без конца репетирует свои три номера, ночами работая только на “бочке” в произвольной программе, чтобы не запутаться и не показать что-нибудь из постановки ненароком. Парни уже вообще не смущают, настолько привыкла к ним, что может после тренировки прислониться к кому-то из них, совершенно не стесняясь. Коллеги, и все тут.
Несмотря на их совершенные тела и призывные улыбки, Злата не чувствовала никого отклика в душе. Да, красавцы, да, сексуальны до неприличия, но, увы, все эти касания и потирания воспринимались только как часть номера, и только. Зато сердце подпрыгивало каждый раз, стоило только подумать о Романе. Чертовая яркая футболка и мягкие домашние штаны, сидящие неприлично низко. И не столько его умения ублажать даму произвели впечатление (хотя, и они тоже), сколько отношение к ней и забота. Заботливый нянь, успокаивающий после приснившегося кошмара. Пусть и спровоцированного им самим.
“Чтоб тебе икалось, Романовский”, - Златка разозлилась, ведь нельзя же так привязаться после одной ночи. Она взрослый человек, и в жалости не нуждается, а между ними просто секс.
Глава 21
Романовский сам не ожидал, что с таким нетерпением будет ждать вечер четверга. Даже почувствовал азарт: невозможность получить желаемое прямо сейчас распаляла почище обнаженного тела. Злата довольно категорично высказалась по поводу их встреч. И это было... обидно? Впрочем, к встрече он приготовился - ужин заказал, игристое охлаждается, десерт в морозилке. О, да, десерт - это самое важное. Ромка был намерен показать девушке самые интересные вещи, его буквально приводила в восторг ее искренняя реакция. Так что он пребывал в самом благодушном настроении, ожидая появления гостьи. Приезжать к ней Злата запретила, сказав, что у него слишком приметная машина. На это заявление он пожал плечами, раз ей так хочется, то ладно. Лишь настоятельно попросил дождаться такси, которое закажет специально для девушки.
Злата появилась в девятом часу вечера, сославшись на дела. Впорхнула в квартиру румяная и довольная, весело улыбнулась и принялась снимать верхнюю одежду. Роману стало обидно, что его не удостоили даже чмока в щечку. Взяв пуховик, убрал в шкаф, и дождавшись, пока гостья снимет сапожки, подхватил на руки и понес на кухню.
- Рома, поставь, пожалуйста! - смеясь, просила Златка, обнимая его за шею.
- Нет, - мужчина тоже улыбался. - И не начинай песню о том, что ты тяжелая.
На кухне их ждал стол, сервированный на две персоны.
- Только не говори, что сам приготовил, - Златка, хитро прищурившись, смотрела на Романа.
- Не скажу, - он в ответ выгнул бровь. - Я готовить умею только кофе. И то нажатием на кнопку. Мой руки, кушааать хочууу, сил нет, - по голосу и хитрой улыбке было понятно, что не об этой еде речь.
С легким хлопком пробка выскочила из бутылки, в бокалы полилось игристое. Он уже заметил, что девушка алкоголь почти не пьет, но пара глотков все равно помогут расслабиться.
- Пахнет изумительно, - изящно сев на отодвинутый мужчиной стул, Злата взяла в руки приборы. Рома следил за выражением лица девушки, которая с наслаждением пробовала чудесный стейк с гарниром из спаржи. Не зря он закал свою любимое блюдо от шеф-повара.
- Божественно! Никогда не пробовала спаржу, - девушка сделала глоток игристого. - Невероятно вкусно.
- Еще бы, - самодовольно хмыкнул Ромка. - Я знаю, где заказывать.
- Добытчик, - в кухне зазвенел веселый девичий смех.
- Я намерен тебя откармливать, - в тон ответил он. - Такая тоненькая, ветром сдует.
- Не ври, - возмутилась Злата. - Где ты видел толстых балерин? Я и так поправилась немного, а то Кирилл ругался, - бесхитростно сказала она.
- Ничего не знаю про других балерин, а ты совсем тростинка, - притворно нахмурился мужчина.
После ужина девушка под удивленным взглядом сложила посуду в посудомойку. Впервые на его памяти такое, максимум, что другие делали - ставили кофейную чашу в раковину. И почему-то это было так легко и естественно - подавать ей тарелки. Абсолютно... нормально? От Златы он не чувствовал угрозы его холостяцкой жизни, поэтому опять сделал то, что раньше никогда не делал - предложил посмотреть вместе фильм. На ее выбор. Девушка сказала, что ей все равно, лишь бы не ужасы. Уже выходя из кухни, Ромка прихватил мороженое.
- А ложечки и креманки? - спросила Злата, когда ее обняли за талию и повели в гостиную.
- Златка, сегодня за тарелочку ты, - от мурлыкающих ноток в мужском голосе ее бросило в жар. Так вот какой “тарелочкой” она будет. - Но немножко позже.
За все время, прошедшее с ее появления в квартире, Ромка позволил себе только парочку легких поцелуев, иначе все бы опять произошло на столе. В гостиной удобно расположились на полу, обложившись подушками. Девушка прислонилась к нему спиной и удовлетворенно вздохнула. Романовский был обескуражен таким полным доверием, особенно в свете произошедшей недавно истерики. Фильм его совершенно не волновал, гораздо увлекательнее было запустить руки под ее свитерок и гладить узкую спину, то и дело щекотать поясницу. Златка вздрагивала и задерживала дыхание, но не проронила ни звука. Когда горячая мужская ладонь легла на живот, она не выдержала, развернувшись, уселась на мужчину сверху. Положив руки ему на плечи, наклонилась и сама поцеловала - осторожно и нежно. Фильм ее уже совершенно не интересовал.
От долго ждать не стал. На талии девушки сомкнулись стальные объятия, полные страсти, которая готова уже была вырваться наружу. Поцелуй становится глубже, жарче, его язык скользнул в её ротик. Еще секунда, и приходится разорвать поцелуй, чтобы снять свитер и футболку. Сердце грозит пробить грудную клетку, так неистово колотится. Еще секунда, и она уже на ковре, а довольный Рома целует ее шею, спускаясь к груди. По телу растекается жар, когда его губы накрывают сосок через ткань, а руки уже вовсю расстегивают джинсы. Златка пытается не отставать - выгибается, кладет руку на затылок мужчине, жестом прося не останавливаться. Но Ромка отстраняется, чтобы снять свою футболку и ее джинсы. Откровенно любуется прекрасным женским телом, прикрытым лишь лоскутками кружев.
- Какая красивая … тарелочка, - он потянулся за мороженым. - Только это вот лишнее, - нижнее белье, хоть и сексуальное, было без сожаления снято.