Ее слова быстро привели в чувства. Грубый? В чем же грубость? Еще ни одна женщина не упрекала его в грубости, наоборот, им всегда нравилась сила и власть над собой, щекотало нервишки. Как впрочем, и ему. Рик видел, как Мира кривится, плачет, ощущал дрожь ее тела, тогда поднялся и, молча, удалился в ванную. А она побежала к себе.
Несчастная впорхнула в комнату и растерялась. Вдруг он придет сюда? Вдруг решит закончить начатое? И тут ощутила такую слабость, что опустилась на пол. Вот, что её ждет в этом доме. Зверь будет иметь жалкую рабыню в свою угоду, да иногда подкармливать сладеньким. Слезы и вовсе полились ручьями. Никогда в её жизни не будет ни романтики, ни любви, ни свободы. С каким же упоением в детстве зачитывалась историями любви, где мужчины добивались своих возлюбленных ухаживаниями, красивыми словами, благородными поступками.
Рик тем временем вышел из ванной, выглядел он уже спокойнее, все-таки пришлось выпустить пар.
— И где она? — прислушался к тишине.
До ушей донеслись тихие всхлипывания.
Что вообще происходит? Войтов опустился на кровать и уставился в окно. А ведь действительно, зачем ему Мурзик? Не проще ли найти себе нормальную волчицу или с Евой помириться, если только она не успела замуж выскочить. Всем сразу станет легче. Девчонка явно ему не подходит, не умеет он обращаться с такими. Слишком хрупкая, пугливая, и главное, о чем почему-то забыл, она мужика-то еще не знала. Да, все верно, она не его Лиска, а он не Волкас. Затем посмотрел на вспыхнувший экран телефона. Бабки упали на счет. Надо бы на могилу к матери съездить… Какая же странная штука жизнь, теперь у него есть все — дом, машина, деньги, все то, чем всегда мечтал поделиться с матерью, только вот матери нет. И снова поймал себя на мысли, что из-за девчонки начал чаще вспомнить о прошлом.
Рик откинулся на спину. Пора спать, иначе мозг того и гляди взорвется. А завтра, завтра он позвонит Еве. Да, именно так. И ему польза, и Мире будет спокойнее.
Утро наступило незаметно. Войтов открыл глаза и воззрился на горы. Черные, окутанные пеленой тумана, исполины олицетворяли собой вечный покой. Рик тогда перевернулся на бок и посмотрел на будильник. Шесть утра. А нога продолжала ныть. Не вставать бы сегодня вообще. В конце концов, имеет право. Гарик прав, пора ему немного отдохнуть. И так провел восемь боев за полгода, этого более чем достаточно. Отправиться можно, например, на горнолыжный курорт. Погонять на лыжах, подышать разряженным воздухом, полюбоваться снегом. Все ж в Север-граде зим как таковых не бывает, месяца полтора льет дождь со снегом, вот и вся зима. И тут вспомнил про Мурзика. С ней-то что делать? Дома не оставишь, значит, с собой брать? Интересно, она спит еще?
Однако все, что произошло вчера, вселило сомнения. Засомневался не в девчонке, нет, в себе. Действительно он такой, каким его назвала Мира? Но если и так, то другим быть не умеет. Кстати, вчера вроде собирался Еве позвонить, а сегодня уже и не хочется. И вспомнил, как целовал Мурзика, как касался ее. Черт, до чего же у девчонки классная грудь, хоть и маленькая. Да и что такого в том, что называет ее Мурзиком? Очень даже забавная кличка. Вот его мать в детстве называла Барбос и ничего, не обижался.
Войтов поднялся, а когда наступил на правую ногу, проклял все на свете. Видимо, где-то кость перебита. Значит, точно проваляется сегодня в постели. Теперь бы дождаться пробуждения Миры, а то желудок узлом успел завязаться. Но прошел час, второй, а от девчонки ни слуху, ни духу, что откровенно начало напрягать. А вдруг настолько перепугалась вчера, что решила деру дать? Нет, ну это уже перебор! Рик с трудом встал и, жутко хромая, направился в ее комнату. Сердце притом неприятно заухало в груди.
К счастью, подозрения не оправдались. Мира преспокойно сопела в кровати, только пятки торчали из-под одеяла. И Рик собрался было обратно, но не смог уйти. В итоге прислонился к дверному косяку и пропал на некоторое время, любуясь этим странным, но таким притягательным созданием. С ней надо быть мягче. Мурзик права, вчера он показал себя типичным самцом, желающим, во что бы то ни стало трахнуть самку. Но с ней так нельзя…
Когда же отвлекся от размышлений, понял, что за ним наблюдают из укрытия. Пятки спрятались, а со стороны головы появилось маленькое отверстие между одеялом и матрасом.
— Я пришел узнать, когда будет завтрак.
И Мира выбралась из кокона. На ней была тоненькая атласная сорочка кремового цвета, на припухшем лице виднелся отпечаток подушки, распущенные волосы топорщились в разные стороны.
— Что с вами? — заметила, что ногу держит на весу.
— Ничего особенного, наверно перелом.
— Перелом? Наверно? — растерялась.
— И не такое бывало, заживет.
— Возвращайтесь в кровать, завтрак будет через минут, — и задумалась, — двадцать.
Но Рик и на ногу-то наступить не смог, аж тихонько зарычал от боли.
— Допрыгаете до кровати? — Мира убрала одеяло в сторону. Сейчас она испытала искреннее сочувствие и жалость, ибо таким несчастным эту махину еще никогда не видела.
Войтов доковылял до кровати и скорее сел, а на бедре разрослась гематома.
— Может, врача? — вытаращилась на багрово-фиолетовый синяк.
— Нет, лучше холод и пожрать, — улегся поудобнее.
— Ладно, — поднялась, а Рик успел заметить кружевные трусики, жаль, не прозрачные.
Стоило Мире скрыться за дверью ванной комнаты, как Войтов уткнулся носом в подушку и вдохнул запах девчонки. Определенно, ему нужна эта подушка.
Через полсчаса Мира уже стояла около хозяина с подносом в руках, на котором дымилась чашка чая, а рядом исходил паром омлет с сыром, грибами и зеленью, конечно же, куда без поджаренных тостов и креманки варенья на десерт.
Она поставила поднос на тумбочку и уже хотела отправиться вниз за пакетом со льдом, как Рик взял за руку:
— Сядь рядом, — притянул к себе.
— Господин Рик, — тотчас разволновалась, вспомнив вчерашний вечер.
— Никаких господинов. И потом, я всего лишь хочу позавтракать омлетом, а не тобой. А еще поделиться планами на ближайшие пару недель.
Но Войтов слукавил, ему больше всего хотелось просто побыть с ней, девчонка переодеться не успела, разве что халат накинула, полы которого разъехались в стороны, и взору снова предстала кремовая сорочка.
— Что за планы? — села в позу лотоса, а между ног положила маленькую подушечку.
Рик тем временем размазал по тосту варенье:
— Держи, — протянул ей. — Планы весьма интересные. Я хочу отправиться в горы. Есть хорошая горнолыжная база, там очень красиво и очень снежно. Само собой, тебя одну дома я не оставлю. Поедем вместе.
— Но у тебя нога.
— День-два и все будет в норме.
— А на этой базе как к людям относятся?
— Там частенько собирается элита Север-града, а где элита, там и элитные подопечные. Но мы поедем в не сезон, скажем так. А значит, будет куда спокойнее и комфортнее. Ну и за бабки персонал будет вылизывать, как родная мама.
— Тебя мама вылизывала? — захлопала глазами.
— А тебя разве нет? — вскинул брови в почти искреннем удивлении. — Да это поговорка такая, бестолочь. Мы хоть и звери, но не настолько же, — и представил, как вылизывает её, — в общем, — поправил поднос, а то тот накренился, — готовься, через три дня отбываем.
— Снег, — посмотрела в окно, за которым опять дождь моросил, — красиво должно быть.
В этот момент варенье потекло по пальцу, и Мира скорее облизала его, а Рик чуть омлетом не подавился. Как же он хочет эту маленькую пугливую Лиску, просто не передать словами. Теперь-то признался себе, что да, она то самое запретное, что хочется получить, но не взять, а чтобы сама отдалась. Вовремя утырок повредил ногу, боль хотя бы отвлекает. Вдруг Войтова совсем накрыло, да так, что выпалил:
— Сегодня снова сделаешь мне массаж. Но не обычный.
Теперь настала очередь Миры давиться едой.
— Какой же? — пролепетала трясущимися губами.
— Догадайся. Мне это нужно. Но даю слово, будет только массаж. Вчерашнего не повторится.
— Я не умею, не обучена такому.
— Разберешься по ходу дела. С мужиками все просто, изощряться особо не надо.
Раз уж считает его мужланом, пусть сама командует.
Доедали, молча. Мира так вообще перестала чувствовать вкус варенья. Теперь ему эротический массаж подавай. Это ж придется его трогать там! Да и где гарантии, что сдержится?
— А, ты здесь останешься? — взяла поднос.
— Само собой. Или тебя что-то смущает? Не забывай, чей это дом.
Вот ведь похотливая псина! Мира в сердцах смахнула с тарелки остатки еды в мусорное ведро, после чего с не меньшей злостью утрамбовала все и завязала пакет на узел. И тут перед глазами возник хозяин с поджатой ногой. Все-таки жалко верзилу. Не бережет он себя на ринге, совсем не бережет. А дерется так, будто последний день живет.
Девушка тогда села за стол, подперла голову руками и окунулась в мысли. Со второго этажа тем временем доносился зычный храп Войтова. Еще и в ее комнате разлегся, теперь не выкуришь. Интересно, массаж там же придется делать? Массаж, о котором она знать ничего не знает. Вряд ли Зверю понравится, если начнет колотить, растирать или валять особо чувствительное место. Тут надо как-то иначе. Но как? Надо бы поднабраться знаний, для чего отправилась на поиски хозяйского планшета.
Технику нашла в кабинете.
Что ж, через полчаса Мира сидела на кушетке вся красная как рак, а на лбу несчастной мерцала испарина. Видео насмотрелась всяких. И то, что вытворяли массажистки, было за гранью ее понимания, ибо массировали они не только руками, но и губами, языком, грудями и даже ягодицами. Можно сказать, скользили по клиентам всеми своими выпуклостями и вогнутостями. Так она никогда не сможет! Да и не хочется. Рик от вчерашнего-то массажа чуть не озверел, а если сотворить с ним нечто подобное… какой ужас! Лучше колотить и валять, определенно…
Но хватит хоронить себя раньше времени. Пока верзила спит, можно прожить день в удовольствие. И этим удовольствием станет бассейн.