— Даниэль, ты что-нибудь понимаешь⁈ — Аннета смотрела на меня с надеждой.
— Нет. Я не знаю, кто все они и даже не догадываюсь. Одна надежда, нас с кем-то путают.
— Прошу вас, — человек указывал на ландо.
Дать ему денег — означало его оскорбить. А потому я просто сказал:
— Благодарю.
И почти не удивился ответу:
— Рад вам помочь, господин сарр Клименсе.
Глава 22
Глава двадцать вторая
Утренняя почта приятных новостей не принесла: письма от Тоннингера по-прежнему не было. Посланный накануне слуга сообщил, что и в его доме находятся в неведенье. «Жду какое-то время, и отправляюсь на поиски, — принял решение я. — Хотя что с ним может случиться в собственном поместье⁈»
— Читал⁈ — Антуан потряс сложенной вдвое газетой.
— О чем? — пусть догадаться было легко.
— О том, что произошло возле театра, — и, опережая мой ответ, добавил. — Не знаю даже, что мне теперь делать — смеяться или огорчиться?
— Это еще почему?
— Если бы он успел довести дело до конца, ты обязательно обратился бы ко мне. Или что-то изменилось?
Сар Дигхтель был моим всегдашним секундантом, и в большинстве случаев решал все связанные с дуэлями вопросы — место встречи, условия, и выбор оружия.
— И да, и нет. Антуан, ты по-прежнему остаешься человеком, которому я полностью доверяю. Но после того, что произошло со мной в последнее время, изменилось мое отношение к дуэлям. Прошу, давай поговорим на любую другую тему. Кстати, выглядишь ты озабоченным. Это связано с тем, что сегодня вечером у тебя будет много гостей?
— У нас, Даниэль. Каюсь, я написал приглашения от твоего имени. Да, они придут в мой дом, но к тебе.
— Зачем это понадобилось? — дело сделано, и злиться на Антуана было поздно.
— Затем, чтобы ты изменил свою позицию в создавшейся ситуации. Проникся, осознал, осмыслил, наконец. Ты упорно не желаешь видеть того, что происходит вокруг тебя! Вот это, кстати, звенья одной цепи! — Антуан ткнул пальцем в газету.
— Что именно?
— И то, и другое. И этот человек, и помощь, которую ты не ждал. Пойми, все серьезней некуда!
— Тебе-то волноваться зачем?
— Даниэль, в последние два дня вокруг моего дома крутятся какие-то подозрительные личности. Я, конечно, вооружил слуг, и часть из них не спит по ночам, караулит. Но что они смогут, если сюда ворвутся профессионалы⁈
— Считаешь проблему настолько серьезной?
— А какие основания думать иначе? Напомнить, как взошли на трон Картуа?
— С той поры прошло тридцать семь лет, меня тогда и в помине не было. Тебя, кстати, тоже. Лучше не напомни, а расскажи.
— Они вырезали семью главных претендентов. Не своими руками, конечно. Когда пришли к власти, старательно все подчистили, но слона под столом не спрячешь. Сейчас таких семейств три, и для каждой из них главный конкурент — ты.
— Откуда тебе известно?
— Источник у меня надежный. Я многое могу о них рассказать — кто они, и на чью поддержку рассчитывают. Эта игра ведется давно, а затем в столицу возвращается Даниэль сарр Клименсе и путает планы всех сразу. Что им не даст прибегнуть к тому же методу?
— Проблема легко решаема. Уеду я, эти личности возле твоего дома исчезнут тоже.
— Ты с ума сошел⁈ Просить тебя покинуть мой дом в такой ситуации⁈ Ты за кого меня принимаешь⁈ — Антуан был возмущен не на шутку. — Да и поможет ли тебе, даже если ты вернешься в Клаундстон? Если ты сейчас встанешь перед королевским дворцом, и начнешь кричать, что у тебя и мыслей нет, толку будет ноль. Достаточно вспомнить о твоих предках. Удивительно, что сам ты до сих пор еще жив. Пойми, Даниэль, у тебя единственный выход! — сар Дигхтель наконец-то успокоился, и уселся за рабочий стол кабинета. — О чем задумался?
— В этой картине действительно есть нечто. Смотрю на нее и сожалею, что ты обещал подарить не ее, а фрегат.
— Иди ты знаешь куда!.. Можешь забрать ее прямо сейчас.
— Она висит на своем месте, Антуан. Что же до твоей проблемы… Думаю, мне удастся помочь.
Стаккер долго ждать себя не заставил. Поначалу я решил, что посыльный встретил Курта на полпути, но затем вспомнил, что они не знают друг друга в лицо.
— Рад вас видеть. Как рука?
— Раны на победителях заживают быстро, сарр Клименсе. Наконец-то я вам понадобился. — Курт смотрел на меня вопросительно.
— Все так и есть. Что с вашими людьми? Разбежаться не успели? — Стаккеру недолго набрать новых, но решить проблему хотелось сегодня же, да и бойцы у него уже проверенные.
— Тут такая история…
— Рассказывайте, Курт, рассказывайте,
— Некто заплатил, чтобы они задержались на пару недель.
— Кто именно?
— Понятия не имею! Вышел на меня, сказал, чего хочет, и оставил деньги. Ни расписки, ни каких-либо требований или условий, как и не прозвучало ни одного имени. Кроме вашего. Мол, люди могут вам понадобиться в любой момент, а пока нужно ждать и быть наготове.
Из тех же соображений, мне следовало сделать это самому. Но проклятые деньги, когда я не мог подарить любимой женщине что-то достойное. Было унизительно, что кто-то заплатил за меня. И невольно родилась мысль: «Складывается впечатление, для кого-то я проходная пешка».
— Курт, необходимо взять под охрану этот дом. Для того и вызвал.
— Понял вас, сарр Клименсе. Хотелось бы уточнить — как это сделать лучше? Заявиться сюда с помпой, или проникнуть в него по одиночке, чтобы стать для кого-то неприятным сюрпризом? Ну и некоторые другие вопросы.
— Сейчас встретимся с его хозяином, с ним все и решим.
— Сарр Клименсе…
— Что такое?
— Сарр Клименсе, ходят слухи, что вы собираетесь… — Курт посмотрел вверх.
Потолок в гостиной действительно заслуживал всяческого внимания: лепнина, роспись.
— Хотите стать военным министром? — Стаккер всегда ценил мой юмор. — Сказать вам честно? Ни малейшего желания, но все идет к тому, что у меня не останется выбора. Пока держусь и твердо намерен продержаться до конца.
— Жаль.
— Чего именно?
— Что не желаете. Сарр Клименсе, даже если бы я не знал лично, все, что о вас говорят и пишут, убедили бы меня в том, что наилучшего варианта не существует. Но я-то вас знаю! Потому и жаль.
— Ну и как тебе⁈ — Антуан выглядел довольным. — Столько у меня впервые, впору и загордиться!
Через анфиладу открытых дверей мы смотрели на переполненный зал.
— Впечатляет.
— Покажись гостям, и всех поприветствуй. Будь ты холост, то давно бы уже рыскал среди них волком, выискивая среди дам очередную жертву.
— В те времена, Антуан, ты с куда большим удовольствием провел бы этот вечер, слагая то, что однажды тебя обессмертит. Нет, не музыку, как ты успел подумать — любовные письма к Лауре. Образчики нежности, изысканных комплиментов, безукоризненного стиля и сборище тайных надежд, однажды их издадут в роскошном переплете огромным тиражом.
— Ты все узнал от Лауры⁈ — лицо Антуана выражало полнейшую растерянность.
Я и не предполагал, что сказанное наугад вызовет у него такую реакцию.
— Конечно же, нет. Понимая твою натуру, догадаться было несложно. Хотя твоя музыка будет не меньшей причиной остаться тебе в веках. Между прочим, я частенько слышал ее в Клаундстоне. Не желаешь там выступить? Поверь, ты произведешь фурор.
Редкий случай, но я волновался. Как ни крути, передо мной стояла тяжелая задача. Было понятно, чего от меня ждут. Как и то, что среди гостей достаточно тех, которые передадут слово в слово все, что бы я не сказал. Собственно, для этого они и сюда пришли. И сколько будет задано каверзных вопросов. На которые следовало ответить так, чтобы назавтра, или чуть позже, мои слова не оказались ложью. Антуан прав, в покое меня уже не оставят и выход из создавшегося положения может найтись только единственный –на какое-то время сбежать в глушь.
— Решайся, Даниэль! Сколько Лауре можно за тебя отдуваться? Выглядишь в точности как я во время своей первой дуэли. Поверь, никто на тебя не набросится, и не начнет кусать. Налить бренди для храбрости? — Антуан шутил, не подозревая, насколько он близок к истине.
— Обойдусь.
— Рад вас видеть! — улыбка получилась у меня ненатужной.
Я обвел взглядом гостей дома Дигхтелей. Не каждый из них был одинаково приятен, но количество удивило. Не ожидал — как много, оказывается, не шапочных знакомых, а ведь это ещё не все! К тому же я был доволен произведенным эффектом: большинство из них даже не подозревало, что мое вечно серьезное лицо — не маска, которую привык носить не снимая, а физическое уродство.
— На всякий случай хочу напомнить. Хозяин дома — вот этот человек и, если возникнут затруднения, прошу вас, обращайтесь именно к нему.
Я осторожно покосился на Антуана: как он отреагирует на мою не слишком удачную шутку? Тот всем своим видом показывал: «А чего другого от тебя было ждать⁈»
— Господа, рад представить вам свою супругу. Захотите поговорить о чем-нибудь серьезном — политике, финансах, религии… уверяю вас, в таких вещах Аннета даст мне огромную фору, — и мне заранее было жалко того, кто в разговоре с ней начнет умничать.
— И что ж тогда остается на твою долю? — Серж сар Дуавьез был тем, увидеть которого мне хотелось больше других.
— Лошади, искусство, новый фокус могу показать. Кроме того, полагаю, мне удастся уговорить господина сар Дигхтеля исполнить свое новое произведение. Словом, дел хватит и для меня.
Вечер прошел с единственной мыслью — скорей бы уже все закончилось. Облегчение я испытывал лишь в те моменты, когда находил взглядом Антуана, и мысленно посылал ему проклятия. И когда танцевал с Аннетой. В остальное время мне приходилось не закрывать рот. Шутить, что никогда не было моим козырем. Многозначительно пожимать плечами или уводить разговор в сторону, когда он касался той темы, ради которой, собственно, все и они собрались. А произнесенный мной тост: «За то, чтобы сбылись все наши надежды!», можно было трактовать как угодно.