Рана окажется не смертельной, но такое действие давало мне шанс не получить укол или выстрел в упор, с расстояния шага. Удар получился никудышным, но левая рука уже взметнулась с пистолетом, и в помещении он грохнул так, что мгновенно заложило уши, а без того плохая видимость стала еще хуже от дыма.
«Молодец, Даниэль!», — мысленно похвалил я себя, потому что тот, кто завалился на пол, не мог быть случайным человеком. Иначе, зачем ему темная одежда, накинутый капюшон и маска?
Вскочив на ноги, я ткнул саблей в штору туда, где создавалось впечатление — за ней кто-то прячется. Отчаянно хотелось добежать до дверей, но удерживало то, что убийца здесь наверняка не единственный, и любое поспешное действие закончится трагически. В уши после выстрела как будто забили ватные пробки, и все-таки второго я не увидел, а услышал. Прикрытый шторой, он прятался в оконном проеме, и, готовясь к атаке, неудачно сдвинул ногой кем-то забытый веер, и тот завалился на пол. Никогда прежде мне и в голову бы не пришло, что могу с места так далеко прыгнуть. Чтобы ещё в полете отбить в сторону направленный в меня пистолет, а затем от души приложиться гардой в его физиономию. Грохнуло, пуля, пробив оконное стекло, улетела куда-то прочь, и вслед за этим лезвие сабли глубоко вонзилось ему в шею чуть ниже челюсти. Несколько шагов, и я прижимался спиной к желанной двери.
— Аннета! — я был готов к тому, что она распахнется, и мне снова придется защищаться. — Аннета!
Из глубины дома донесся какой-то шум. Возможно, кто-то сюда торопился, и тогда ко мне пришла мысль распахнуть окно, чтобы не оказаться в ловушке. Второй этаж, но внизу цветники и, если спрыгнуть удачно, велик шанс обойтись без повреждений. Щелкнул, наконец, замок, и в образовавшейся щели показалось лицо Аннеты.
— Даниэль, на тебе кровь! — ахнула она. — Тебя ранили⁈
Аннета выглядела бледной, но в руке она держала пистолет, а в голосе не чувствовалось ни малейших признаков паники.
— Нет-нет! — поспешно заверил я. — Она чужая.
Помимо замка был и массивный засов, а сама дверь выглядела надежной. Массивная, окованная металлическим полосами с многочисленными заклепками. Один ее вид должен отпугивать. Нелишняя предосторожность, когда столицу время от времени охватывают массовые волнения со всеми сопутствующим им событиями: грабежами, пожарами и беспорядками. Следующие, возможно, случатся уже скоро, сразу после кончины короля.
— Аннета, как ты? Тебя разбудили выстрелы?
Чтобы не терять времени, я занимался тем, что заряжал пистолеты, и на один из них у меня была особенная надежда. Так называемый тромбон, он вмещал в себя треть стакана картечи, обладал широким раструбом на конце ствола, и охотно использовался абордажными командами при захвате вражеских кораблей. Пистолет достался мне на борту «Гордости короны», когда выбрал его среди прочих, чтобы возместить потерянный Александром.
— Нет. Я ждала тебя, когда случайно посмотрела в окно, и увидела, как через задние ворота входят какие-то люди. Поначалу подумала Стаккер, но слишком подозрительно они себя вели. Я сразу же двери и заперла, как ты наказывал.
Пенять за то, что она не сделала этого раньше, я не стал.
— Сколько их было?
— Не меньше десятка.
— Сюда никто не пытался войти?
— Нет.
Пистолеты были заряжены, теперь только и оставалось, что умыться, переодеться во что-нибудь темное, и дождаться приезда Стаккера. Который по непонятной причине задерживался. Зная педантичность Курта, его отсутствие настораживало. На городскую стражу надежд было мало. Ее вызовут в ответ на стрельбу? Не слишком-то она и слышна снаружи дома. А если даже и нет? Гости разъехались, но кто мог быть уверен, что полностью? Возможно, часть господ осталась, и в пьяную голову им взбрело пулять. Хвастаясь новым приобретением или держа пари.
Мои планы нарушили выстрелы. Они раздались там, где находились покои четы сар Дигхтель, и отблески пламени хорошо были видны в окнах.
— Даниэль, ты куда⁈
— Надо помочь, — чувство вины не покидало: если бы не я, ничего подобного не произошло бы, и никто не погиб.
— А вдруг в коридоре кто-нибудь ждет⁈
— Спущусь через балкон на землю. Рядом с ним дерево, внизу кусты, так что увидеть не должны. Дальше разберусь. Аннета, держи пистолет наготове, закрой за мной двери на балкон, и ничего не бойся. Они надежные, стекла в окнах толстые и особой прочности, и чтобы их разбить, нужно постараться. Услышу что-то тревожное, сразу вернусь. Ты у меня смелая женщина, совсем скоро приедет Стаккер, и наведет здесь порядок. Хорошо? — на прощание я торопливо поцеловал жену.
Луна, которая долго пряталась, почему-то решила, что самое подходящее время объявиться вновь. Связанных между собой штор до земли не хватило, но благодаря им, мне удалось спрыгнуть с приемлемой высоты. Пожалеть о том, что на ногах нет обуви, и прихрамывая, скрыться в кустах. Теперь следовало каким-то образом незаметно попасть в дом, затем оказаться на втором этаже, и пробраться туда, где звучали выстрелы.
Кухня встретила запахами подгоревшего масла, каких-то приправ, и телом уткнувшегося лицом в корзину с овощами человека. Из его развороченного до ушей горла натекла огромная лужища крови, и в полутьме она казалась почти черной. Дальше лежал еще один, и смерть его застала за мытьем посуды. Светильники были потушены кем-то другим: ну не мог же он мыть ее в темноте? Как не берегся, но босая ступня в кровь все-таки угодила. Она была еще теплой, что добавляло к тем неприятным ощущениям, которые испытывал от ее влажности. Пришлось задержаться, чтобы вытереть ногу чьим-то фартуком. А потом я услышал негромкие голоса, и в них не чувствовалось ни тени волнения: обычный деловой тон.
— Ищем старательно, в живых не должен остаться никто. Хотя бы один, и мы сильно потеряем в деньгах. Поторапливаемся! До рассвета не так много. Не по карманам все подряд тащим, а внимательно смотрим по сторонам. Аскель, прежде всего, тебя касается!
— А этот, как его там, Клименсе? — спрашивал кто-то другой, потому что Аскель недовольно буркнул. — Он же главная цель, а мы по двору, да по конюшням с флигелем чистим. Не удастся его, медяка не получим.
— Не твоя забота! Никуда он не денется: им занимаются. Знал бы он, какой его ждет сюрприз! Все, разбежались, ищем!
Их было четверо, они столпились возле выхода из кухни в столовую залу, и соблазн был слишком велик. Но вначале нужно было сделать так, чтобы они не отреагировали на щелчок курка: для людей со специфическим опытом звук подобен тревожному удару в колокол. Брошенная в глубину кухни сковорода наделала столько шуму, что при желании и наличии, можно было бы взвести несколько пистолетов. Для начала она угодила в полку с посудой, обрушив ее, и полетела дальше, чтобы уткнуться во что-то такое же звонкое.
— Что это⁈ — голос был удивленным, но ничуть не испуганным.
— Понятия не имею! Наверное, избавились не от всех. Давайте закончим дело. Или заставим выпрыгнуть во двор, а уж там его встретят!
Тромбон громыхнул так, что грохот от предыдущего выстрела казался теперь ласковым шепотом. Отдачей едва не вывернуло руку, и чудо, что курок не ударил по голове. Вероятно, я перестарался с порохом, кроме того, наверняка пистолет следовало удерживать сразу двумя. Но тогда бы пришлось потерять драгоценные мгновения на то, чтобы ухватиться за саблю, что в моем немудренном плане означало задержку. Я метнулся вперед, пытаясь окончательно с ними покончить. Каждый из них получил по уколу в живот: и цель большая, и рана почти гарантированно выведет из строя даже тех, кого картечь едва зацепила. Не задерживаясь, бросился через обеденный зал и фойе к ведущей на верхние этажи лестнице. После подслушанного разговора страстно захотелось вернуться, пока не случился обещанный кем-то из них сюрприз. «Извини, Антуан, вот такой я дерьмовый друг, и думаю только о себе», — прошептал я, как будто он мог услышать.
Добежать до лестницы не получилось: где-то наверху послышался топот ног, заставивший скрыться за статуей старца, опирающегося на посох. Антуан ею гордился, установив чуть ли не перед входными дверьми. Древняя как мироздание, в превосходной кондиции, он отвалил за нее немыслимые деньги, и теперь я был рад безумно, что в свое время сар Дигхтель не поскупился: других подходящих для укрытия мест не нашлось. Топот приближался, вот-вот должны были показаться те, кто его издавал, когда за спиной раздались голоса. Они едва не заставили стукнуть по бесценному старцу рукоятью пистолета: если увидят, конец не минуем. Исходя из ситуации, следовало атаковать первым, но для этого необходимо выбрать правильное направление. Единственный человек мог стать решающим фактором в схватке, но как определить: с какой стороны противников меньше? Всегда считал себя бесталанным в случаях, если следовало выбрать правильный вариант, даже если их всего два. Но времени на раздумья не оставалось, и тогда я решил ничего не менять, а пробиваться к лестнице.
Их оказалось трое. Первый, после атаки саблей в печень, мгновенно сложился пополам, но дальше начались проблемы. Со вторым я переусердствовал, и клинок вошел в него слишком глубоко. Он, пытаясь отреагировать, уходил в сторону с разворотом, и своим движением вырвал саблю из рук. Последний нанес удар кинжалом мгновенно. От пояса, целясь в живот, и при любых условиях у меня не получилось бы защититься. В подобные моменты время растягивается до бесконечности. Я видел его злорадную ухмылку, чувствовал, как входит в мою плоть металл, явственно представлял заплаканное лицо Аннеты, и ее черный, траурный наряд так отчетливо, как будто она стояла рядом. Сталь звякнула о сталь, выражение лица у него сменилось на недоуменное, он отвел оружие для следующего удара, но было слишком поздно. Тромбон за пазухой, который, не желая с ним расставаться, я туда засунул, отчего не успевший остыть после выстрела ствол ожег кожу, дал мне шанс спастись и не использовать его — было бы наиглупейшим решением в жизни. Дернулся в руке пистолет, обдало гарью от пороха, кровью, осколками костей, и наверняка частицами мозгов. А как могло быть иначе, если пуля вошла ему в висок, и разворотила половину черепа?