— Вылезай давай. У нас с тобой там ещё куча дел.
Ева? Да. Это имя ей дали когда-то. Русалка вдруг вспомнила тёплые руки и тихую песню, звучащую над головой, и молочные терпкие запахи. Ева…
— Я тебе рыбный супчик к обеду сварю, обещаю. Давай, дорогая моя, напрягись. Нам ещё барахло твоё как-то из пруда вылавливать. И сушить. И домой потом ехать. Шевели жабрами, милая. Говорят, кровь если к мозгу приливает, сразу становится легче. Ты Серёжу спроси, если мне вдруг не веришь!
13. Гори огнем
«Беды все пропадут, коли в воду уйдут.» Русская народная пословица.
В первый раз Ева очнулась в машине. Стоял дикий грохот, воняло бензином и грязью, за стёклами кожаного салона мерцали опасные, тёмные тени. Девушка застонала. Лютый холод выламывал кости, натягивал кожу на острые иглы пронзительной боли. От него не спасало ни толстое одеяло, в которое её бережно завернули, ни тёплые руки, крепко её обнимавшие. Дрожь трясла перфоратором, зубы стучали, из глаз лились крупные слёзы.
— Т-ш-ш! Женщина, не скули, — прямо над головой раздался тихий голос. — Уже скоро приедем. Ох, и дала ты нам всем прикурить.
С трудом подняв голову, Ева в темноте увидела профиль Змеёныша, резко очерченный, будто светящийся изнутри. Держа её на руках, Илья неудобно скрючился на заднем пассажирском сиденье. И покачивал, как младенца.
— Куда мы? — она прохрипела с огромным трудом.
— Домой уже, слава Создателю, — он ухмыльнулся. — прости, но твой хвост я оставил в пруду.
Как осенние листья мысли тихонечко шелестели в пустой Евиной голове и перекатывались медленно, неохотно, словно гонимые сквозняком. Вспомнилась мгла долгожданной воды, в себе растворившая Еву. Уютное мягкое ложе из тины и грязи, шёпот проснувшихся раков и рыб, песня растений, подгнивших за зиму.
— Теперь я настоящая русалка… — она тихо пожаловалась Илье.
— Хорошо, что не ёжик, — фыркнул негодник в ответ. — Я о чешую твою весь исцарапался!
Тёплые губы нежно коснулись вдруг лба, и девушка вздрогнула.
— Ледяная.
Вздохнул и в одеяло плотнее укутал, обняв ещё крепче. Ева хотела его обо всём расспросить. Откуда машина? Как Змеёныш достал её из воды, где он взял одеяло и куда подевалась одежда, но язык вдруг опух, веки налились свинцом, и русалка мгновенно уснула.
Чтобы проснуться от громкого звука собственного голоса. Горячее влажное прикосновение к коже её испугало до крика, до дрожи. Пальцами судорожно вцепившись в знакомую крепкую руку, девушка распахнула глаза и забилась, как рыбацких сетях бьётся рыба.
— Тих-х-хо, женщ-щ-ина, ти-х-х-хо, ч-ч-ч-его ты кричиш-ш-ш-шь? — её тут же поймали и настойчиво усадили обратно в горячую воду. Голос Змеёныша, тихий и низкий, её успокаивал лучше всяких пустырников. Шипящие звуки ласкали ей слух, мягко и бережно обволакивали сознание. — Это всего ли-ш-ш-шь корыто. Твой Канин сказал, что тебя обязательно нужно согреть. Да не дёргайся так! Я даже хвост твой уже видел, подумаеш-ш-ш-шь. Хочеш-ш-шь, закрою глаза?
Найдя в себе силы дышать, Ева судорожно вздохнула, опустила глаза, фокусируясь на островках своих тощих коленей, сиротливо торчащих из пены. Потом усилием воли заставила себя отцепиться от широкого мужского предплечья, увитого тёмными венами.
— Как… тебе удалось? — прошептала, снова поймав Илью взглядом.
Вид у Змеёныша был… жизнью потрёпанный. Бледный и грязный. Криво ей улыбнулся, нервно и быстро облизываясь.
— Ну… сначала я до тебя докричался, ты вынырнула. Хвост показала и с-с-с-ись. кхм… чеш-ш-шую, — он улыбнулся опять, но во взгляде Змеёныша Ева видела нечто такое, отчего нервно поёжилась, погружаясь в горячую воду. — Потом позвонил начальнику твоему. Нервный тип. Он долго и громко орал, наш-ш-шёл там какого-то мутабора, они с-с-с-нова вместе орали.
Да уж… Ева в красках представила себе невозмутимого высшего ведуна, громко орущего в трубку, и готова была утопиться. Прямо вот здесь, в мыльной горячей воде, на глазах у единственного свидетеля.
— Машина приехала с мужиком. Ты его утопить захотела, мы с трудом с ним отбилис-с-с-ь. Потом ты нырнула опять, я орал минут сорок, обещал даже жениться.
— Сработало? — слушая весь этот ужас, девушка погрузилась в горячую пенную воду по подбородок.
— Не вздумай нырнуть! Я туда горчицы насыпал и каких-то волшебных снадобий, водитель привёз. Весьма подозрительных, кстати. Нет, не сработало. Пришлось пообещать кое-что посущественней. Ты там как, рыбонька, не сварилас-с-с-ь?
— Скажи мне, Змеёныш… — Ева вдруг резко села, снова ловя на себе его пристальный взгляд. — Почему ты меня там не бросил?
— Ты рехнулас-с-с-ь, селёдка? — прозвучало устало. — Не самое лучшее время для выяснения отнош-ш-ш-шений.
— Ритуал принятия в услужение проведён не русалкой, — Ева тихо ему возразила. Я бы осталась в том чёрном пруду, ты бы ушёл. Совершенно свободен. Ты это знал. Мы не раз обсуждали уже эту тему. Тогда почему?
Илья вдруг медленно потянулся и осторожно убрал с её лба влажные пряди разноцветных волос.
— А с-с-сама ты как думаеш-ш-ш-ь? — хрипло и тихо спросил.
— Просто ответь.
— Женщ-щ-щина, я же не каменный… — гибко к ней наклоняясь, он выдохнул быстро.
До последнего Ева не верила в происходящее и встретила прикосновение сухих тёплых губ резким вздохом, лишь глаза широко распахнув. Потом быстро зажмурилась, вдруг испугавшись. Проклятие приворота острой болью должно наказать за отступничество от древней клятвы. Быстро и неминуемо. Так с ней случалось всегда.
Но проходила секунда, другая… и ничего не случилось. Почему он ничего не боится? Тепло губ Змеёныша неуклонно и нежно затягивало в сладкую бездну их первого поцелуя. Крепкие пальцы на подбородке, ладонь на затылке, и вот уже они оба нырнули в него с головой. Кажется, Ева вцепилась в мужскую футболку.
Судя по громкому всплеску воды, в корыте их стало вдруг двое. Совершенно неважно. Она не хотела выныривать. Даже когда воздух закончился в лёгких. И когда в её дверь вдруг раздался звонок. Канин, наверное. Или снизу соседи.
Да гори всё они ярким огнём!
***
Разглядывая этих мокрых, смущённых и полураздетых детишек, Павел мысленно благодарил провидение. Эти двое действительно подходили друг другу. Настолько, что его даже зависть брала. В кои-то веки им сказочно повезло. Безупречное совпадение.
Тусклая лампочка под потолком освещала картину практически пасторальную:
Илья с мрачной решимостью тщательно вытирал светлую гриву русалки стареньким полотенцем, Ева же смирно сидела в центре кухни на отремонтированной табуретке и прятала взгляд.
Поверх застиранной блёклой пижамы на ней красовался роскошный мужской кашемировый свитер от Китон, если не от Брунелло Кучинелли (Паша знал толк в дорогих мужских брендах). На ноги натянуты связанные из пушистой норковой нити мужские носки и потёртые тапочки, явно видавшие динозавров.
— Что с рукой? — пряча улыбку, Канин кивнул на ладонь младшего Змеева, судя по виду, буквально только что забинтованную.
Из-под наложенной неумело рыхлой повязки медленно проступала яркая светлая кровь.
— Ничего-страшного-просто-случайность! — оба мгновенно ответили хором. Громко и слаженно, будто отрепетировали.
— Ясно, — прищурился Павел, разглядывая эту парочку. — Значит, всё же откат. — Громко стукнув, поставил несчастную чашку на стол. — Ева, ну как ты могла? Голова твоя где была?
К чести младшего Змеева надо заметить, что парнишка не дрогнул, и тяжёлый взгляд высшего ведуна выдержал, не теряя достоинства. Гибким движением выскользнув из-за спины обалдевшей русалки, он задвинул её табуретку за спину и выпятил тощую грудь.
— Это я виноват. Проходил мимо зеркала в коридоре и неловко задел.
— Ножик тоже сам выпал из ящика, — тихонечко прошептала русалка, выглядывая из-за плеча своего горе-защитника. — И форточка отвалилась, летела ему прямо в голову. Никого не задело.
Пока Канин топтался на коврике у двери и терзал кнопку звонка, они ножиками кидались. Забавные детки.
— Просто случайность? — Канин весьма выразительно повёл светлой бровью.
— Я во всём разберусь! — снова рявкнули оба и синхронно переглянулись.
— Да я сейчас от умиления просто расплачусь! — фыркнул ведун и, сложив на груди крепкие руки, подмигнул почему-то Серёже, внимательно наблюдавшему всю эту сцену.
— Красавцы… и что собираетесь делать?
Снова выглянув из-за широкого, но худого плеча Ева пискнула:
— Я как раз рассказать и хотела! — она сползла с табурета и осторожно подвинула Змеева. — Когда там сидела, в пруду… краем уха услышала, как моё зеркало обсуждали. Я же всегда с ним таскаюсь. В кармане лежало.
— Кто? — Павел насторожился, снова схватившись за кружку.
— Не видела, — Ева тихонько вздохнула, неосознанным жестом нащупав вдруг пальцы Ильи. — Нечисть какая-то мелкая. Может, прудовики, может, болотницы. Шептались, что помнят и знают хозяина.
— Вот как? — выпив остывший свой кофе одним длинным глотком, Канин нахмурился. — И ты их не расспросила?
— Если бы вы не орали на всю Ленинградскую область… — Ева фыркнула громко, но тут же смягчилась, взглянув на напрягшегося Илью. — Змеев, это я не тебе. Короче! Я знаю теперь, почему ни одна из попыток найти мой предмет приворота у нас не срослась. Водная нечисть сказала, что суженый мой — настоящий хозяин воды.
Павел воззрился с недоумением на бормотавшую тихо русалку.
— Не понял? — Ева дёрнула парня за руку и нервно переступила из тапочки в тапочку. — Моя путевая нить заговаривалась на землю!
— Нить? — беспомощно хмурясь, Змеев за ней повторил.
— Я так вижу, Илюша, тебе предстоит ещё масса весёлых и новых открытий! — Павел ржал, уже не скрываясь. Обсудите всё по дороге. — Когда выезжаете?
— Завтра… — Ева нервно взглянула на старенькие часы с полумёртвой кукушкой и устало вздохнула. Уже даже сегодня. Вещи ещё собирать…
— Я собрал уже всё, — вполне ожидаемо отозвался Илья.