— Концентрат арахисовой настойки, милочка. У вас ведь сильнейшая аллергия на арахис, не так ли?
Вот оно что… Вколет меня арахис и будет смотреть, как я медленно задыхаюсь… Я слабо дернула головой…
— Не хочу… так.
Он сочувственно покивал.
— Вот именно поэтому, мисс, я предлагаю вам самой выпить снотворное, как и предполагалось… Мы же не изверги. Оно настолько сильное, это снадобье, что вы практически ничего не почувствуете… Мгновение, и вы уже поете с ангелочками. Мечта, а не смерть.
Определенно, я уже надышалась парами снотворного — мне вдруг стало на все наплевать. Одно хотелось знать.
— Ник сказал, что меня больше не тронут. Кто… решил по-другому?
— О, это решение приняли на самом верху. И, смею сказать, что, если бы вы были англичанкой… вполне возможно, все закончилось бы для вас иначе. А так, вы не представляете себе, сколько вреда может нанести одна маленькая леди, попади она в лапы разведки другой страны… Тем более, такой, как ваша.
— Ты-то чем отличаешься? — горько сказала я, поднимая руку, чтобы принять у него приготовленный для меня фраппучино со снотворным. Хоть сладенького попью перед смертью.
Его рука на мгновение замерла в воздухе, а бледное, морщинистое лицо расплылось в неожиданно ласковой улыбке. Жуткое зрелище.
— Вот именно этим, — и он выразительно поводил перед моим лицом стаканом с высокой пеной, усыпанной шоколадной стружкой.
Ага, типа милосердием.
Безвольно опустившись в подставленное под меня кресло, я приняла из рук своего палача коктейль. Медленно всосала через соломинку, смакуя ванильно-пряную, ледяную взвесь. Последний фраппучино в моей жизни. Что ж… можно и посмаковать.
Также медленно проглотила, ожидая, что сейчас в голове начнет проносится вся моя недолгая жизнь. Даже настроила себя получить удовольствие от последних жарких воспоминаний. Но они все не приходили, а вместо этого поплыло перед глазами усталое лицо матери…
Второй глоток принес память о том, как в первую свою ночь в колледже я стою в самой гуще туманного, росистого сада и вдыхаю незнакомые ароматы волшебной страны, в которую, волей, судьбы, меня занесло…
От третьего глотка в голове все закружилось, и я наконец-то, увидела ЕГО лицо… и услышала его голос. «Анжи…» — звал он меня по имени, которое мне же и дал. Нашим с ним, тайным, уменьшительно-ласкательным именем.
«Анжи… не спи… Ты слышишь меня… Не спи… Слышишь?..»
И я пыталась. Честно пыталась слушать его голос и не спать.
Но это было сильнее меня. Сильнее всего, что произошло между нами, сильнее нашей любви и нашей ненависти, сильнее самых ярких воспоминаний последних дней. Борясь с тяжелеющими ресницами, я откинулась головой на спинку стула… Почувствовала, как забирают из моей ослабевшей руки прохладный коктейль.
Не спи…. Слышишь?
— Слушаю… — вместо меня ответил Батлер, поднимая к уху телефон.
И тут же протянул — ощутимо изумленным тоном.
— Милорд?..
Глава 21: КРАЙНИЕ МЕРЫ
Милорд? Милорд?!
Батлер медленно поднял на меня глаза.
— Вы уверены? — спросил он в телефон и помолчал пару минут. — У вас есть доказательства?
Присев подле меня на стул, он повернул мою руку запястьем вверх, вглядываясь в тонкие венки у локтя… вслушиваясь в то, что ему говорили на том конце связи.
— Подождите снаружи, вы двое! — приказал он вдруг своим головорезам, отпустив меня. Те немедленно подчинились, выйдя за стеклянную дверь.
Понизив голос, Батлер продолжил говорить в телефон, не сводя с меня расчетливого, внимательного взгляда.
— Я прошу, чтобы вы запомнили то, что вам я сейчас скажу, милорд, — спустившись ниже, его холодная, как сама смерть, рука погладила меня по щеке. — Я не верю вам. Ни на одну секунду, ни на одно мгновение — не верю. Однако, сделаю вид, что поверил, и постараюсь донести эту новость до тех, кто меня послал. Убедительно прошу вас запомнить эту маленькую услугу. Потому что однажды мне может понадобиться ваша помощь и ваше доверие.
В трубке что-то неразборчиво и коротко ответили.
— И советую вам поторопиться. Потому что скоро им понадобятся более… наглядные доказательства, нежели просто мои и ваши слова.
О чем они говорят? — отчаянно попыталась понять я, но мозги уже отключались, и, не в состоянии более сопротивляться сильнейшему снотворному, я закрыла глаза и позволила мягкому течению сна унести меня в страну, из которой мне уже не будет исхода…
— Где ты была?! Где?! — допрашивает меня сердитый Майлс, почему-то сидя голышом на ветке огромного, раскидистого дуба. — Я тебя прождал всю ночь! Сама посмотри!
И он разводит руки в стороны, зачем-то указывая себе между ног. Там что-то краснеет — маленькое и застенчивое.
— Ну, извини, меня тут убить пытаются, — сердито оправдываюсь я, отбиваясь одной рукой от шприца, который пытаются вонзить мне в горло сразу трое амбалов в белых халатах, а второй — от миссис Ву, нападающей на меня с салфетками для эпиляции.
— Ну, пожалуйста, мисс… — умоляет меня китаянка, заламывая руку мне за спину, — у нас ведь все по высшему разряду!
— Да уж, хватит дурить! — сердито выговаривает мне неизвестно откуда появившийся Ник. — У тебя и так грудь маленькая, не хватало мне еще твоей молчалки между ног… Позорище!
— Ты ведь говорил, что тебе нравится! — чуть ни плачу я, сразу теряя силы и чувствуя, как шприц со смертельной арахисовой настойкой вонзается мне в кожу. — И вообще, ты от меня с ума сходишь всю свою сознательную жизнь. Так что, хватит притворяться…
— Ну вот, теперь не буду больше сходить, и заживу наконец-то нормальной жизнью. Как разумный, интеллигентный человек, а не как похотливое животное, — зло отвечает Ник. — А ты иди, ангелов там соблазняй, раз имя у тебя такое.
— Именно ангелов, — нажимая на поршень, поддакивает ему Батлер, — Вжих! И ты уже на небесах.
Ник вдруг отворачивается и медленно исчезает в тумане призрачного ночного сада.
— Стой, — кричу я что было сил… — Не бросай меня с ними! Так не честно!
— Тихо-тихо… На вот, попей.
Все еще всхлипывая, я заставила себя отхлебнуть воды из стакана, который мне совал под нос Ник, только что предавший и бросивший меня умирать.
Во сне предавший… с облегчением поняла я. А наяву сидящий рядом в постели, причем голый по пояс.
— Тшш… Ты в порядке… успокойся. Все хорошо… Все кончилось… Тебе больше никто не навредит, — повторял он. Будто сам себя уговаривал.
Я, наконец, напилась, отдышалась и дрожащей рукой отдала ему стакан. Огляделась. Судя по искусственному освещению и зажженному газовому камину у противоположной стены, мы были в Убежище.
Это было здорово. Но… неправильно. Ведь… я должна уже быть трупом.
— Что произошло? — хриплым от сухости в горле голосом спросила я.
— Иди сюда… — вместо ответа Ник притянул меня к себе и заставил лечь ему на грудь.
Прислушиваясь к стуку его сердца, я долго лежала без движения, стараясь вообще ни о чем не думать. А может, это и есть обещанный рай? Если так, то я не против.
Рай, в котором он любит меня, а я его. Ведь он любит меня, теперь я точно это знала. Вспомнив, откуда мне стало про это известно, я чуть приподняла голову.
— Ник, насчет дневника… Я не хотела…
Не дослушав, он внезапно перевернул меня на спину и навис сверху, почти касаясь моего рта губами. А потом задал вопрос, который я сейчас ожидала менее всего.
— Когда у тебя закончились последние месячные?
Я даже рот открыла.
— Что?! Причем тут месячные?
— Отвечай, пожалуйста, — все так же спокойно, глядя мне в глаза, попросил он.
— Ну… допустим… недели полторы назад.
Он чертыхнулся и резко сел, спустив с кровати ноги.
— Скорее всего, уже поздно… — пробормотал, сжимая пальцами переносицу.
— О чем ты говоришь? — с нарастающим волнением спросила я, поднимаясь вслед за ним.
И в это мгновение, осознание, чего я избежала, захлестнуло меня с головой.
— О, боже, Ник… Меня только что… только что…
— Тшш… Все уже позади… — обняв меня за плечи, он попытался успокоить. Но меня все равно затрясло, буквально било крупной дрожью, и я обхватила себя руками, пытаясь унять эту дрожь. Тошнота подкатила к горлу, желудок сжало сильнейшим спазмом.
Меня сейчас вырвет, неотчетливо подумала я и схватилась рукой за горло, пытаясь остановить рвоту… Но никакой рвоты не последовало. Сократившись пару-тройку раз, желудок мой успокоился, не выдав и капли — будто в нем давно уже ничего не было. А как же… фраппучино со снотворным?
И тут до меня дошло.
— Сколько времени… я уже тут? — хрипло прошептала я.
— Больше суток, — спокойно ответил Ник. — Батлер слегка переборщил с твоей дозой.
— Что?!
Больше суток?!
Я попыталась произнести это вслух и не смогла, открывая рот, словно немая рыба.
— А как же?.. — я осмотрела кровать. Вроде все чисто…
Он усмехнулся.
— Поверь, ты точно не хочешь об этом знать.
В любое другое время мне стало бы стыдно от осознания, что мужчина выносил за мной утки. И не просто мужчина — герцог! Но в данный момент мне было не до этого.
Облизнув пересохшие губы, я вновь присосалась к бутылке, жадно глотая. Опустошив ее, слабо спросила.
— Почему я еще жива? И причем тут мои месячные?
Ник встал и устало сел в кресло напротив камина.
— Притом, что я сказал Батлеру, что ты беременна. От меня. А он сделал вид, что поверил…
Я подумала, что ослышалась.
— Что?..
— Именно то. Ребенка герцога и его мать не тронут, что бы ты там не натворила. Хоть на голове ходи с этим своим компроматом.
— Но ведь я… не беременна… — мне даже произносить это было дико.
Какая беременность?! Мне только-только восемнадцать исполнилось! Вся жизнь впереди!