Его забрал лес — страница 33 из 49

– О чём вы?

Она уходила всё дальше, и я прокрутил газовый рожок ещё, чтобы стало светлее. Стало вдруг страшно, что девушка пропадёт из виду.

Помню, я тогда вдруг вспомнил о времени и оглянулся на коридор, по которому мы пришли. Мрак, сгустившийся в подвалах под оранжереей, казалось, дышал. И вдруг неизвестность – то, что скрывалось по ту сторону тьмы, там, у лестницы наверх, – стала пугать сильнее существ в клетках.

Запертые, они не могли причинить мне зла. Наверху оставался вооружённый сторож. Доктор. Граф. Люди.

– Девушка, – позвал я негромко. В этот миг хотелось стукнуть себя по лбу. Как мог я не спросить её имя? Хотя бы выдуманное. Пусть она боится, что я её выдам, но в таких делах нужно действовать быстро. – Извините, пожалуйста…

Когда я обернулся, моя спутница пропала. Клетки тянулись бесконечной вереницей куда-то вглубь подвала, но среди них не было видно девушки в вишнёвом платке.

Я было рванул следом, но опомнился, убедил себя, что она вернётся, когда найдёт сестру. Тратить время было никак нельзя.

И я выдвинул ящик стола.

Доктор не запирал его. Верно, не считал нужным, ведь сюда не приходили чужие люди.


Дневник доктор ведёт на лойтурском. Я пролистал его быстро, самое интересное выдрал. Всё, кроме некоторых слов, медленно перевожу на ратиславский. Надеюсь, ничего не перепутал. Лойтурский помню плохо.

Переводил не всё, а только самое важное. Поэтому вкладываю:

ДНЕВНИК ДОКТОРА ГУСТАВА ОСТЕРМАНА

λυκάνθρωπος


λυκάνθρωπος – т. е. человек-волк с троутоского. Произошёл термин от мифа о царе, поедавшего человеческую плоть и за это превращённого разгневанными богами в волка. Наиболее точный термин, что я нашёл в исторической литературе. Явление превращения человека в волка и обратно.

Несвойственен для Великолесья. Распространено в Волчьем логе и далее на запад от Бездонного озера.


В «Твердовском своде», поучении по «поиску, обнаружению, поимке и усмирению нечистой силы», написанном Георгием Совинским, приведены:


1. Повышенная волосатость.

2. Злость, гневливость.

3. Отметины на теле (бородавки, родинки, следы укусов).

4. Неспокойное поведение в полнолуние.

5. Светящиеся глаза.


Должен сказать, этот Григорий отмечен как основатель первого рдзенского ордена Охотников, заложенного Венцеславой Лебёдушкой. Не знаю, сколько оборотней он смог поймать, но это полный бред.

Может, существа из Твердова были другой породы?


11 травня


Наконец-то один экземпляр пойман. Приступаем к исследованиям.


12 травня


Помещена в клетку. Ведёт себя агрессивно. Молодая волчица. Остаётся в звериной форме. От поведения животного мало чем отличается. По внешним признакам – обычная волчица. Но! Глаза светятся в темноте.


13 травня


Раны заживают почти мгновенно.


14 травня


После нанесения сильной раны наконец обратилась в человека. С помощью заклятий (шептала на рдзенском, не разобрал. Никто из нас не знает рдзенский) заживила раны.


15 травня


Отказывается говорить. Пыталась обратно превратиться в волчицу. Очень слаба. Постоянно спит. Будим. Задаём вопросы. Плачет и просит отпустить.


16 травня


Так же


17 травня


Так же


18 травня


Без изменений


19 травня


Обещали найти ещё ликантропа


20 травня


Забрал крови на образец. Ввёл кошке и двум мышам


21 травня


Мыши и кошка отлично себя чувствуют. Пациентка плачет


22 травня


Наконец-то поговорили. Помог куриный бульон и одеяло.

Рдзенка.

Восемнадцать лет.

В Великолесье давно.


24 травня


Больше не говорит, только воет


25 травня


Окрепла и сразу обратилась волчицей


26 травня


Глаза кошки светятся в темноте золотом. Ввёл ещё крови оборотня. Повторил опыт: раны заживают очень быстро.


27 травня


Устойчивость к огню, холоду, боли.


30 травня


Мне обещали найти людей для опытов. В деревнях есть немало умалишённых. Отличный материал для работы. Для родных они только обуза. К тому же уже почти как звери.

Волчица пока помимо крови остаётся совершенно бесполезной.

Пробую на собаках. Результат тот же.


15 разноцвета


Наконец-то появились первые подопытные. Ввёл разные дозы.

Один. Женщина. 18 лет. 10 мл.

Два. Женщина. 15 лет. 5 мл.

Три. Мужчина. 30 лет. 20 мл.


Пациент Три сразу же возбудился. Поведение активное. Настроение хорошее.


16 разноцвета


Один и Два без изменений. Жаловались на сны. Три стал спокойнее, но чувствует себя отлично.


20 разноцвета


Всё дело в шкуре. Достал кроличьи шкуры, так как это быстрее всего. Пациентка отказывается рассказывать, как это сделать. Уже седмицу не обращается человеком и отказывается говорить.


29 разноцвета


Путём хирургического вмешательства вживил Третьему шкуру. Началось гниение, удалось пресечь благодаря крупной дозе крови Пациентки.


1 червеня


Яды добавляют интересные побочные эффекты. Экспериментирую с различными вариантами. Некоторые не переносят и маленькую дозу. Другие становятся сильнее.


16 червеня


Собачьи шкуры подошли куда лучше. Но обращение не происходит в полной мере. Три и Один стали сильнее, обросли шкурой. У Один потеря способности к человеческой речи. Два пришлось убрать.


28 червеня


Да! Не знаю как, сам не понял, что изменилось в подходе, но Девять и Двадцать Первый вчера едва не подожгли сено в своей клетке.


29 червеня


Она превращается в птицу! Ворвалась через открытое окно. Пахомыч пытался поймать, а она спряталась, превратилась в человека и почти пробралась в подвал.

Она создаёт огонь голыми руками.

Погибло несколько видов цветов. Безвозвратно. Просто завяли.

Пациентка назвала это «Золотой силой».

Тогда всё это я только пролистал, проглядел мельком. Но от зарисовок, от чудовищных слов сразу стало дурно.

Помню, как поднял взгляд с дневника на клетки. И эти существа с золотыми глазами – кликуши – предстали в новом свете.

А потом с пробирающим до дрожи скрежетом три клетки вдалеке, почти в самом конце зала, распахнулись.

Я не сразу смог понять, что случилось, впал в ступор, прижимая к груди дневник доктора.

И увидел, как издалека медленно, припадая на руки… лапы… двигались эти существа.

Я не стал медлить. Я вообще не думал, бросился назад, к лестнице из подвала. Успел только вырвать несколько листков из дневника и спрятать в грудной карман.

Упал на лестнице, подвернул ногу, так что танцевать на Ночь костров наверняка теперь не смогу. Помню, слышал, как когти существ стучали по ступеням позади, и не думал о боли. Я просто бежал.

Вылетел через распахнутую дверь в темноту оранжереи.

– Кто тут?! – Раздался выстрел.

Пахомыч проснулся. Но было темно. Он стрелял наугад. Я успел нырнуть в сторону.

А существа, которых я даже не мог разглядеть, накинулись прямо на сторожа. Ночью ничего было не разглядеть. Только слышались крики. И… другие звуки, хорошо знакомые мне по охоте, когда собаки разрывают жертву. Отец любит натравливать их. Ему нравится смотреть, как лис рвут на куски, хотя мать всегда жалуется на испорченный мех.

И я понял всё по звукам. Сидел где-то в зарослях оранжереи, трясся и слушал, как кликуши разрывают Пахомыча на куски, как он захлёбывается криком, как разлетается плоть, как ломаются рёбра.

– Пошли! – раздался наконец звонкий голос моей спутницы. – Пошли прочь.

Я хотел уже выскочить из укрытия, остановить её, как вдруг снова раздался выстрел. Но с другой стороны.

– Доктор, она здесь! – закричал граф.

И снова выстрелы. Дальше я уже не думал. Выскочил из укрытия, кинулся обратно к лестнице.

Чудовищ не было. Только две девушки, пригибающиеся к полу.

– За мной! – Во мне проснулось что-то незнакомое, новое, удивительное.

Я повёл их по оранжерее, я успел её изучить достаточно, чтобы знать, где другие двери. Мой ключ подошёл и к выходу с другой стороны.

Нам вслед несколько раз стреляли. И каждый раз вместо голоса графа я слышал отца. Эти его «гнида», «ничтожество»… удивительно, что я не оцепенел от ужаса, как это всегда случалось прежде. Хотя нет, я сделал то же, что и всегда: сбежал. И, к счастью, увёл с собой ещё и двух невинных девушек.

А после мы бежали по ночному саду. Граф и доктор продолжали стрелять, но затеряться среди деревьев в темноте не так уж сложно. Граф и доктор всё же немолоды.

Меня, кажется, не узнали в темноте. Очень хочется верить. Я вернулся в Курганово, в свою спальню, но пишу сейчас, прислушиваясь к шагам на лестнице. Всё жду, что в комнату ворвётся граф и пристрелит меня.

Но я должен остаться. Пока что я должен остаться, а потому остаётся только надеяться, что остался неузнанным.

Доктор Остерман. До сих пор не верится. Он казался таким душевным, очаровательным. Человек с блестящим образованием, в конце концов! Как мог он творить такую дикость? Несколько раз перепроверил перевод его дневника. Нет, я не ошибся. Это правда: он превращает людей в чудовищ. Науку, предназначенную для спасения людей, он обратил в уродливое оружие против человечества. Ради чего?

Не болезнь изуродовала существ в клетках, не проклятие. Доктор Остерман. Милый Густав Остерман, что заботился о Кларе. Вежливый скромный доктор, который ухаживал за мной после удара. Забавный лойтурец с идеальной бородой, предупреждавший быть осторожнее с графом.

А Ферзен? Я до сих пор не знаю, насколько он причастен. Конечно, всё в оранжерее, очевидно, построено на его деньги. Но зачем ему это? Ради науки?