Лиза лежала на кровати. Ее плечи подрагивали. В полумраке она казалась совсем хрупкой.
Не знаю, как у такого амбала, как Зверь, могла быть настолько миниатюрная сестра. Пусть и двоюродная.
— Спасибо, — обронила тихо, я секунд десять еще стоял, рассматривая, а потом вышел, сам не понимая, зачем полез с объяснениями. Сцена с Ариной и так расставила все по своим местам.
— Сизов, тебя вызывает планета Земля. Ау, ты здесь? — Зверь щелкает пальцами перед моим лицом.
— Что?
— Так что насчет «Элиты»? Едем?
— Наверное. Да, поехали… только разберем последние пункты, чтобы завтра не возвращаться.
Мы еще минут сорок изучаем договор. К тому моменту, как мы заканчиваем, Лиза сбегает по лестнице. Джинсы, свободная кофта, в руках куртка и объемный рюкзак.
В таком виде точно не идут на ночевку к парню.
— Ну все, я побежала, — сообщает, заглядывая в гостиную.
— Ага, давай. Лиз, только такси вызови, темнеет уже, — говорит Марк.
— Я так и собиралась сделать, — отвечает, одеваясь.
— Не надо такси, мы же с тобой собирались прокатиться, — обращаюсь к Зверю. — Подвезем и Лялю.
— А, давай, — он захлопывает крышку ноута. — Пять минут, переоденусь.
Марк уходит, и мы остаемся с Лизой наедине. Она присаживается на подлокотник кресла, нервно покачивает ногой в каких-то ультрамодных говнодавах. «Определенно едет к подруге», — убеждаюсь в очередной раз.
В машине сразу спрашиваю адрес. Лиза отвечает неохотно, придвигаясь ближе к двери, утыкаясь в телефон. Стучит ноготками по экрану, улыбается. А меня бесит. Бесит, что не смотрит, не пытается поймать мой взгляд в зеркале заднего вида.
Я делаю музыку громче и больше не отвлекаюсь.
Невнятное спасибо — это все, чего я удостаиваюсь, когда останавливаю автомобиль у какого-то гадюшника. Пять этажей, панельные стены, разномастные окна, дверь заклеена объявлениями, и сто процентов — в подъезде воняет кошачьей и человеческой мочой.
— А ты уверен, что ей нужны подобные знакомства? — спрашиваю, когда Лиза звонит и говорит, что уже в квартире.
— А что не так? — Марк смотрит непонимающе.
— Да это же пиздец. Бомжатник.
— Мы жили в подобном пиздеце, — ржет Зверь. — Но тебе этого не понять. Там тоже люди. Такие, как ты. Ложку золотую выплюнь. Уже большой мальчик.
— Заткнись, — огрызаюсь я.
Неужели он не понимает, что, если сейчас не сформирует круг общения сестры, потом будет поздно? Она будет считать нормальным прогулки с каким-то додиком, который едва наскреб бабла на пять роз, общаться с подругами, у которых нет будущего.
— Слушай, — минут через пять Зверь изрекает очередную мудрость. — Мне кажется, ты созрел для своих детей.
— Что ты несешь? Какие в жопу дети?
— Ну не знаю. Но в тебе явно проснулся родительский инстинкт.
Я начинаю дико ржать.
— Сука… — выдавливаю из себя, не в силах остановиться.
Однозначно во мне проснулся инстинкт, только не тот, о котором подумал Марк.
— Рано мне еще, — отвечаю, отсмеявшись. — После тебя.
Мы подъезжаем к клубу, и, слава богам, наступает конец нашей дружеской беседе.
Марк входит в здание, а я остаюсь в машине и прикуриваю сигарету. Первую за долгое время. Открываю дверь, откидываюсь на сиденье. Перед глазами немного плывет. Приятное ощущение легкой эйфории.
У стойки слишком радостно встречает администратор, еще бы — наша контора помогла владельцу клуба выкрутиться из щекотливой ситуации.
— Добрый вечер, господин Сизов. Мы рады вас видеть…
— И я рад. Покажи, кто свободен.
— Пожалуйста.
На стойке появляется планшет. Я быстрыми движениями перелистываю фото.
— Ее, — указываю пальцем на брюнетку. Большие глаза, аккуратный нос, полные губы, словно сестра Лизы. Именно по этой причине я всегда от нее отказывался, а теперь по этой же причине и выбираю.
Глава 6
— Ты точно останешься? — в очередной раз спрашивает Марк.
— Точно, — отвечаю я. — Вы будете кататься, а мне что делать?
— Ну и ты бы попробовала встать на лыжи.
— Нет, спасибо. Это не мое, я просто чуть позже прогуляюсь, — заверяю я, потирая ушибленное бедро.
— Смотри сама. Вернусь в обед, — брат меня больше не уговаривает и закрывает дверь, заглушая множество голосов, доносящихся с первого этажа коттеджа.
— Быстрее бы вы ушли, — бурчу я, накрываясь с головой одеялом.
Зачем я только согласилась на поездку в горы? И зачем нам вообще предложили составить компанию Сизовым и Скобницким? Можно подумать, им нужны были соседи в этот огромный дом, чтобы разделить аренду. Очень сомневаюсь. Приглашение больше походило на издевательство. Арина в буквальном смысле не слезает со Славы. Беспомощная во всем. Как ребенок. Она не может донести свои лыжи, поднять тяжелый чайник, боится обжечься, ей не достается место у камина, и она присаживается на подлокотник кресла, где сидит Слава. И, естественно, ни разу не удержала равновесие, падала мужчине на колени. И обязательно бросала на меня взгляд полный превосходства. Детский сад какой-то. Никогда не думала, что взрослые люди так себя ведут.
Лучше бы я осталась дома. Но Марк дал ясно знать, что неделя без присмотра для меня слишком круто. Не понимаю… Что могло бы со мной случиться за это время?! Я бы сидела дома, смотрела рождественские фильмы и готовилась к экзаменам. А теперь мне приходится делать это здесь. В компании малознакомых людей, брата и Славы. И даже не знаю, что хуже: безразличие родителей сладкой парочки или присутствие Сизова и его… давалки. Надеюсь, я не буду выглядеть так жалко, как она. Вот так выпрашивать внимание мужчины… это унизительно.
Наконец голоса стихают, и я могу открыть конспекты и почитать в тишине. Я спускаюсь на кухню, насыпаю в самую большую кружку растворимое какао, заливаю его горячим молоком… Все же в этой поездке есть плюсы. Это возможность оставаться одной и любоваться шикарной природой. Ничего красивее заснеженных гор я еще не видела. В их окружении возникает такое уютное чувство, будто все проблемы остаются за их пределами. В реальности. А тут ты в настоящей сказке.
— Сделаешь и мне какао?
Мужской голос и присутствие еще кого-то в доме для меня оказываются полной неожиданностью.
Ну что ты за человек, Сизов, даже это время смог мне испортить?
— Ой, — пискнув, я отставляю кружку и слизываю горячий напиток с пальцев.
— Извини. Не хотел пугать, — Слава протягивает бумажные полотенца. — Болит?
— Нет, — упрямо отвечает я.
— Держи, — мужчина передает мне прохладный пакет с молоком.
— Это чтобы я сделала тебе какао или приложила к пальцу?
— Как хочешь, — отвечает Слава, присаживаясь за стол и открывая ноутбук. — Ты почему не пошла со всеми?
— А ты?
— Лиз, мне кажется или ты на меня за что-то обижена?
Он действительно спрашивает меня об этом?!
— Тебе кажется, — фыркаю я. — Не сложилось у меня взаимопонимания с зимними видами спорта, — говорю уже не так воинственно.
— Я тоже не с первого раза встал на лыжи. Это нормально.
— Я просто не хочу, — отвечаю я и отворачиваюсь к плите.
Возможно, я бы и попробовала еще раз. Но смотреть на Арину, рассекающую по склонам в белоснежном комбинезоне, у меня желания нет.
Арина там. Арина тут. Ее слишком много… для меня.
— А мне пришлось остаться поработать. Никогда не получается полноценных новогодних каникул.
— Ясно, — отвечаю я, подогревая порцию молока для Славы. Хочется побыстрее приготовить напиток и уйти.
— А ты готовишься к экзаменам? — он берет тетрадь, перелистывает несколько страниц. — У тебя красивый почерк.
— Спасибо, — я ставлю кружку с какао перед мужчиной. — Отдай, — забираю тетрадь и хочу уйти.
— Не посидишь со мной? Пять минут. Пока пьем.
— Хорошо, — я сажусь напротив и принимаюсь усердно собирать пенку с краев чашки золотистой ложкой.
Молчание нервирует. Как и взгляд мужчины. Что ему от меня нужно? Неужели он не понимает, что мне сложно вот так оставаться с ним наедине…
— Почему не пьешь?
— Расхотелось.
— Ясно.
Да ничего тебе не ясно!
Ты не понимаешь, как больно просто находиться рядом с тобой. Больно наблюдать за вашими якобы дружескими посиделками с Ариной и замечать довольные взгляды родителей. Ведь на их глазах исполняется мечта.
— Тебе здесь нравится? — Слава не торопится допивать какао.
— Да. Тут красиво.
— Хотела бы приехать еще раз?
— А какая тебе разница?
Мужчина пожимает плечами.
— Просто спросил. Поддержать разговор.
— А если я не хочу разговаривать?
— Это я уже понял, — хмыкает он.
Ну раз понял…
Я поднимаюсь из-за стола, беру тетрадь.
— Лиз, — Слава хватает меня за руку, не позволяя уйти.
— Да?.. — выдыхаю я тихо.
— Хотел поздравить тебя с Новым годом, — он достает из кармана штанов небольшую коробочку и протягивает. — Мелочь. Увидел и… На память о поездке. Продавец сказала, что он исполняет желания.
— Спасибо. А у меня нет для тебя подарка.
— Это ерунда. Желание загадаешь? — он отпускает мою руку и достает браслет из алой нити с кулоном в виде серебряной снежинки.
— Загадаю, — отвечаю я. — Можно вслух?
— Ну если ты хочешь, чтобы я его узнал.
— Хочу. Хочу, чтобы ты не трусил.
— Не понял… — с лица мужчины пропадает улыбка.
— А разве ты не боишься, что кто-то увидит, как ты даришь мне подарок? — спрашиваю я храбро. — Ты же ведь для этого остался… поработать?
Боже… Я это сказала?! Действительно?!
Слава молчит. Молчит, упрямо сжав губы, перекрывая собой выход из кухни.
Зачем я это сделала?
Зачем вновь раскрыла свои чувства?!
— Я просто захотел тебе сделать подарок и сделал его, — чеканит он. — Не выдумывай лишнего.
— Тогда забудь о моем существовании. Не нужно мне ничего дарить. Я даже не обижусь, если ты перестанешь со мной здороваться, — выпаливаю я, трясущимися руками пытаясь снять браслет.