— Большая, толком ничего не увидела, надеюсь, что Булат покажет мне город, пока Эмин будет работать, — тихо мелодичным голосом отвечает Амина. Благодаря ей, я вспоминаю о Булате, внутренне сжимаюсь. Меньше всего хотелось бы его догадок, что произошло между мною и Эмином, поэтому беру себя в руки, поворачиваюсь к нему. Булат сразу же ослепляет меня белозубой улыбкой.
— Может ты с нами?
— Извини, не получится, много работы.
— Женщина не должна работать, ее участь сидеть дома и рожать детей, — резко высказывает Булат, недовольно окинув меня темным взглядом. Боже, как я его боюсь, боюсь, что однажды он потеряет контроль, как паук раскинет свои нити, оплетет меня и сожрет. На Эмина рассчитывать теперь не стоит, не мой он герой и рыцарь.
— Это будешь говорить своей невесте, но не мне! — выдерживаю волну его ярости, не отводя глаза в сторону, на это уходит почти все мои моральные силы. Булат мощный энергетический вампир, высасывает все до капли из своей жертвы, у меня сил осталось совсем немного.
— Ты ошибаешься! — шепчет для меня, протягивая в мою сторону руку. Я несколько секунд смотрю на раскрытую ладонь, слышу, как по другую сторону шумно вздохнули. Вряд ли это так взволнованно реагирует Амина.
— Кажется, это ты ошибаешься, Булат, мы с тобою находимся на разных берегах, которые никогда не станут едиными, — встаю из-за стола, ни с кем не прощаюсь, у меня просто жгучая потребность оказаться в одиночестве. В идеале было б, если гости покинули мой дом и забыли сюда дорогу, но чувство рационализма мгновенно активизируется, деликатно напоминая мне, что без Эмина я буду все еще слепым котенком.
Подхожу к окну в кабинете папы, здесь мало осталось его присутствия, но появилось присутствие Эмина в мелочах. Не так лежат папки на столе, как у папы, некоторые вещи поменялись местами, вся канцелярия строго на своих местах, у папы всегда был «творческий беспорядок, как он выражался на мамино возмущение, когда видела хаос на столе.
— Стелла, — вздрагиваю и обхватываю себя руками, пытаясь наскрести еще чуть-чуть выдержки, чтобы не расплакаться перед Эмином. Он встает за моей спиной. Чувствую его тепло, не кстати воспоминания прошедшей ночи обрушиваются на меня лавиной. Я бы с удовольствием все стерла из памяти, но увы, в человеке нет функции «delete».
— Позволь объяснить…
— Не позволю. Твое поведение сказало все.
— Позволь…
— Нет! Я не хочу слушать твои оправдания, не хочу понимать и принимать. Ты меня обманул, и на этом нам стоит поставить точку, забыть обо всем и попытаться как-то вместе работать, — оборачиваюсь, задерживаю дыхание. Эмин смотрит на меня расстроено, с сожалением, но вся его поза была уверена. Человек знал себе цену и не собирался, как думала, извиняться.
— В противном случае я буду вынуждена попросить тебя найти толкового консультанта, который продолжит мне объяснять, как вести бизнес. Я не собираюсь на эмоциях рубить с плеча, но если мы не сможем сотрудничать, думаю нам стоит расстаться. Я, в отличие от папы, который тебе доверял, не могу похвастаться этим чувством. Ты же взрослый, должен понять причины без подробных разъяснений.
— Стелла, выслушай меня! Я не прошу себя оправдать, просто дай мне все объяснить! — Эмин делает шаг, я назад, он замирает, стискивая руки в кулаки, напряженно всматривается мне в лицо.
— Нет! Не хочу. И мне это не надо! — меня начинает потряхивать от разговора, от присутствия этого человека рядом с собою, от того, что сердце с болью сжимается, когда наши глаза пересекаются. Мне катастрофически не хватало воздуха в пространстве, я словно находилась в каком-то вакууме, из которого медленно выкачивали воздух. Обхожу его стороной, перед дверью замираю, оборачиваюсь. Эмин смотрит на меня нечитаемым взглядом, спрятав руки в карманы брюк.
— Я надеюсь, что вы не собираетесь останавливаться в моем доме, думаю вам есть чем заняться в Москве на выходных, — все, я выдохлась, поэтому быстро открываю дверь и выхожу, налетев на Булата. Он поддерживает меня за локоть, выдергиваю рук, будто из раскаленных щипцов и ухожу, не удостоив его и мимолетного взгляда. Не будь я так расстроена, поглощена своей обидой и разочарованием, нашла бы минуту, чтобы взглянуть Булату в глаза и увидеть мстительный, всепожирающий на своем пути огонь, понимая, что ничего хорошего в будущем от этого человека ждать не придется.
Булат
Захожу в кабинет, откуда только что вылетела расстроена Стелла. Первое желание было обнять и прижать к себе, но девочка выдернула руку и ушла. Хм, значит поругалась с Эмином, а это как раз мне на руку. Я подозревал, что, находясь рядом с друг другом, эти двое могут проникнуться взаимной симпатией, или со стороны Стеллы будет легкая влюбленность. Эмин максимум мог ею заинтересоваться, но не более. Брат никогда не нарушал нормы поведения, законы, обещания. Этакий идеальный со всех сторон. Аж тошнит от его правильности.
— Стелла выглядела расстроенной, — беззаботно замечаю, зорко следя за реакцией Эмина. Бесполезно. Ни единый мускул не дрогнул на этом лице.
— Некоторые разногласия в плане бизнеса, — трет переносицу, устремляет на меня тяжелый взгляд. — Ты поступил необдуманно, Булат.
— Не думаю, — подхожу к креслу, сажусь, закинув ногу на ногу и сцепив руки на животе в замок. — Что плохого, если жена будет рядом с мужем, который не особо то и стремится домой.
— Я вообще-то только вчера приехал.
— А Амина уже вчера начала по тебе скучать.
— Булат! — рявкает на меня Эмин, теряя над собой контроль, но через минуту берет себя в руки, сжимает челюсть. — Чего ты добиваешься?
— Ты знаешь чего. Я никогда не скрывал своих планов.
— Нет!
— А если хорошо подумаешь? — ехидно улыбаюсь, насмешливо смотря на братца.
— Не всегда то, чего ты хочешь, хочет другой человек, а насильно мил не будешь. Советую тебе все же подумать головой, не вестись на поводу своей похоти.
— Удивляюсь, как ты при постоянном присутствии Стеллы рядом с собою, сам ее не возжелал, — Эмин кажется замирает и опускает глаза, подаюсь вперед, изумленно разглядывая братца. Неужели у этого черствого сухаря были неподобающие мысли?
— Да ладно, — начиню хохотать, откровенно веселясь. — Не, я тебя понимаю, сам не раз представлял ее лицо, когда трахал каких-нибудь девок.
— Заткнись! — шипит Эмин, подходя к столу. — Ты несешь полную чушь!
— Расслабься, я знаю, как сложно себя контролировать, когда эта малышка рядом и смотрит на тебя невинными голубыми глазами, член сразу же твердеет от этой невинности. Фантазировал?
— Угомонись, пожалуйста! — злится брат, перебирая на столе какие-то бумаги. — Я занят в ближайшую неделю, поэтому надеюсь Амина будет под твоим присмотром и ответственностью! Потом мы вместе с нею вернемся домой.
— Но…
— Нужно отвечать за свои поступки и слова, Булат, детство закончилось, добро пожаловать во взрослый мир, где сначала думают головой, прежде чем что-то делают!
— Ой, я тебя умоляю, давай не будем сейчас читать нотации!
— Булат, — Эмин вздыхает, устремляет на меня уставший взгляд. — Если ты не возьмешь себя в руки и не вернешься после получения диплома домой, я продам бизнес твоего отца и отдам тебе все деньги, которые с него получу. И делай что хочешь, содержи мать и сестер на что хочешь, я умываю руки. У меня своих забот хватает.
— Ты шутишь? — не верю словам, но понимаю, что шутки нет. Сглатываю, у меня были планы остаться в Москве, переложить все, что в Грозном на плечи Эмина.
— Нет, — и в этом кратком ответе вся правда сегодняшнего дня. Он не будет заботиться о всей родне, которая спит и видит, когда это случится, не зря в его доме постоянно ошиваются тетушки, дяди, братья и сестры, порой были те, кого и родственниками сложно назвать. Все давно поняли, что для хорошей жизни, не прилагая усилий, нужно всего лишь сесть на шею благородного Эмина, у которого слишком сильно дед развил чувство ответственности.
— Эмин, разве так делается? А как же опыт жизни, как мне молодому, холостому сразу возвращаться в родные пенаты? Мама меня тотчас же женит на хорошей девушке!
— Почему это должно меня волновать? Твой отец оставил указание только по поводу бизнеса, но не поводу тебя, и ты сам все прекрасно знаешь, что все ждут тебя домой, что встанешь у руля своей семьи. Тебе нужно сестер пристроить, заботится о матери, быть ее гордостью и светом в очах!
— Я не хочу! — ору, вскакиваю на ноги. — Не хочу я туда ехать! И светом чьих-то глаз не хочу быть! Я еще не нагулялся, не вкусил эту жизнь по полной программе, чтобы связывать себя по рукам и ногам, как ты!!! Я не хочу быть таким бесчувственным сухарем и становится правильным до зубного скрежета!
— Я все сказал, Булат, — Эмин даже не морщится от моего крика и не пытается повысить голос. — В июле следующего года ты либо возвращаешься домой и берешь на себя обязательства перед семьей, либо я продаю бизнес, и вы сами решаете, как дальше жить!
— Эмин! — голос дрогнул, когда брат, обойдя стол, направился к двери и не обернулся. Сукин сын! Должен же быть выход из этой ситуации без ущерба в отношении себя!
Эмин
— Эмин, — Амина подходит ко мне сзади. Вижу, что хочет что-то сказать, но боится или стесняется.
— Что, Амина? — выдавливаю на ладонь пену для бриться.
— Эта девушка, у которой ты был, что-то для тебя значит?
Рука дрогнула, смотрю на белую массу пустым взглядом. Считаю в уме до пяти, намазываю щеки, беру бритву. Вопрос остается без ответа. Амина перекидывает на одну сторону волосы, начинает теребить в руках концы, закусывая нижнюю губу. Если б на ее месте была Стелла, развернулся и сгреб в охапку, поцеловал, обмазав ее пеной. Уверен, что она бы хохотала, как сумасшедшая, целуя жадно в ответ. Смотрю себе в глаза, вижу не себя, а то что было ночью. Ночь, взорвавшая мой мозг, разрушив меня до основания. Был момент, я хотел поддаться всем эмоциям и нырнуть с головой в эту пучину собственной смерти. Сдержался.