— Тише, — Асхад осторожно все же забирает у меня нож, усаживает на стул, сразу же налив в рюмку коньяка. — Выпей и включи свою разумную голову, — я вижу, что ему не по себе от моей вспышки, действует как сапер на минном поле, не зная, где рванет.
Сжимаю кулаки, а все равно не могу взять себя в руки, меня мелко потряхивает от эмоций, от жажды крови, от безумного первобытного желания уничтожить гниду. В таком состоянии я мог запросто попасть на сторону «темных» людей, будь они сейчас поблизости.
Вливаю в себя коньяк, не закусывая, обхватываю голову и смотрю перед собою. Я чувствую ее, не зря же тогда не спал всю ночь, метался по кабинету, как хищник во время полнолуния, чуть ли, не воя от своего бессилия. А утром она и слова не сказала о произошедшем! Почему? Не доверяет? Не захотела меня грузить своими проблема? Но Булат мой брат, значит это мои проблемы, как ни крути.
— Эмин, чем я могу помочь? — Асхад напоминает о своем присутствии. Вскидываю на него глаза, закусывая губу до крови.
— Ничем, друг, ничем. Тут уже ничего не изменить.
— Это как-то связано с девушкой из Москвы?
— Да. И с Булатом.
— Булат? — друг кривится, братец ему тоже никогда не нравился. — Если надо этого мальчишку отлупить, я с радостью! Не стоит он того, чтобы из-за него ты сел в тюрьму.
— Этому гаденышу надо яйца отрезать, а не лупить.
— Утро вечера мудренее, давай ты переспишь с этими мыслями, а завтра решим, как быть с Булатом. Я не буду спрашивать о причине, я просто помогу тебе, как ты в свое время помог мне, не вникая в суть дела.
Мы пьем в молчании, каждый в своих думках. Гнев свой сумел обуздать, но в голове еще бродили кровожадные мысли. Смотрю на валявший на полу мобильник.
— Блин, надо файл сохранить. Я сейчас вернусь! — встаю из-за стола, направляюсь в кабинет.
Нужно скачать файл, хорошенько подумать, как мне поступить в этой ситуации, трудно, но взять в себя в руки все же стоит. Этот щенок побежит к матери жаловаться, вывернет наизнанку историю так, будто Стелла сама соблазнила невинного ягненка. А я знаю, что она и на пушечный выстрел к нему не подошла бы. Данная запись прямое доказательства гнилой души Булата, если потребуется, я матери и тетке раскрою глаза на «милого» братца, у которого уже столько грехов, что и не отмолишь их. Спасибо Гене, еще одно доказательство в моих руках против брата, который уже совсем не видит грани «можно» и «нельзя».
Возвращаюсь на кухню, слышу голоса, замедляю шаг.
— А че у тебя с мордой, Булатик?
— Да, это девки-шмевки в порыве страсти! — прислонясь к стене, даю себе пару минут, чтобы взять себя в руки, ибо от голоса Булата я вновь завожусь в пол оборота. Не верю ему, не верю, что девки расцарапали это смазливое лицо.
— Пора тебе остепениться, а не по девкам шляться!
— Так-с я как раз сюда и прибежал, как узнал, что Эмин приехал! Женюсь на самой красивой и любимой девушке!!! — голос Булата бьет по нервам своей радостью и каким-то нездоровым оживлением. — Моя Стелла беременна!
Крышу срывает всего лишь от одного имени, я не воспринимаю в его устах сказанные слова. Не даю себе и секунды одуматься, быстро захожу на кухню. Асхад даже не моргает на мое появление, Булат сидит ко мне спиной. Хватаю его за шкирку и отбрасываю к стене. Он испуганно взирает на меня, находясь в шоке от неожиданности.
— Жениться значит собрался? — цежу сквозь зубы, стискивая руки на его шее. — Беременна, говоришь? — бью его в лицо кулаком, с каким-то диким наслаждением наблюдаю, как из разбитой губы начинает течь кровь. Он что-то пытается мне сказать, но отдираю его от стены, а потом вновь смачно впечатываю.
— Стелла твоя, говоришь…
Царапает мою руку, сжимающую его горло, хрипит, а я сильнее стискиваю пальцами горло, смотря с ненавистью в его испуганные карие глаза, которая раздирает меня изнутри.
— Эмин, — друг оказывает рядом, не дает произойти убийству, уберегает от судьбоносного шага. Оттаскивает меня от Булата, пытаюсь вырваться, но Асхад крепче сжимает мои предплечья. Жадно, пристально, скорее хищно, слежу за братцем, который пытается выровнять дыхание, согнувшись пополам, опираясь ладонями о колени. В голове шумит, плохо соображаю, что творю, но нет во мне и толики сомнений в неправильности в своих действиях. Булата размазать по стенке — это самое невинное, что приходит именно сейчас мне в голову.
— Ты придурок! — хрипит братец, поднимая на меня глаза. — Какая муха тебя укусила!
— Муха? — отталкиваю от себя Асхада, делаю шаг в сторону брата, но друг встает между нами.
— Не надо, Эмин! — он упирается ладонями мне в грудь, я пытаюсь заглянуть через его плечо. Булат выпрямляется, ухмыляется разбитым ртом, сплевывая кровь на пол.
— Пошел вон из моего дома! — шиплю, как змея, сжигая яростным взглядом родственника. О, если бы взглядом можно было убивать, Булат давно валялся на полу бездыханным, но эта падла ухмыляется, не понимает из-за чего вся моя выдержка полетела к чертям.
— Ты все равно ничего мне не сделаешь, а за это, — показывает пальцем на свои раны, — ты еще ответишь!
— Не испытывай судьбу, Булат, вон отсюда!
Булат сверлит меня бешеным взглядом, но слишком труслив, чтобы открыто выступить против меня, знает, что все козыри у меня на руках. Еще раз смачно сплевывает на пол, дергаюсь в его сторону, но Асхад удерживает, а так бы сложил братишку пополам, ткнул бы лицом в его плевок, еще по полу повозил.
— Эмин… — Асхад пытается заглянуть мне в глаза, когда за этим придурком захлопнулась дверь, я отворачиваюсь. Я сотру Булата в порошок. Он у меня ответит за все свои злодеяния, но главное, ответит за то, что сделал со Стеллой. Это уже из принципа, из личных побуждений.
22 глава
Спал? Ну, как сказать, спал, но беспокойно. Если бы не усталость после перелета, выброс адреналина после стычки с братом, потом выпитый алкоголь с Асхадом — мучился бы бессонницей и грыз себя за свою халатность по отношению к Стелле. Еще снился сон.
Я стоял в доме Савицких и наблюдал, как Булат издевается над Стеллой. Самое ужасное то, что я не мог сдвинуться с места, не мог ему помешать. Они меня не слышали, когда я кричал, не видели, а у меня было ощущение, что находился под стеклянным непробиваемым куполом с отличной звукоизоляцией.
Вздрагивал, просыпался и не сразу понимая, где нахожусь. Пот стекал у меня по вискам, простыни были скомканы в ногах, а сердце бешено билось в груди.
Эмоции улеглись, те самые эмоции, которые делают человека неконтролируемым, которые заставляют совершать необдуманные поступки, те самые эмоции, которые называют «состояние аффекта».
Приняв душ, сбрив свою щетину, долго смотрю в свое отражение. Вид не самый лучший, хорошо, что сегодня мне не нужно ни с кем встречаться, Али промолчит на мой мятый вид.
На кухне пахло свежосваренным кофем. Асхад забавно смотрелся возле плиты с кухонным полотенцем на плече, в другом настроении я бы поэтому поводу пошутил, сейчас молча сел за стол, где уже все было накрыто для завтрака. Друг выглядел лучше меня, но, наливая мне в чашку кофе, с беспокойством поглядывает в мою сторону, не видел, но чувствовал.
— Все хорошо, я ничего ему не сделаю из уголовного кодекса, — делаю глоток горячего кофе, есть совсем не хочется.
— Это уже утешает, я думал ты дождешься, когда усну, помчишься ему горло резать, твои вчерашние кровожадные глаза наталкивали именно на эту мысль.
— Я похож на идиота? — приподнимаю бровь, Асхад усмехается.
— Вчера ты был похож на психа, которого из-за халатности упустили из виду в психушке. Я думал ты его грохнешь.
— Было желание, если бы не ты, наверное, сейчас уже сидел у следователя.
— Не, я бы помог тебе сегодня утром закопать труп где-нибудь загородом, — мы смотрим друг на друга, друг улыбается, но я понимаю, что он действительно бы помог мне ликвидировать без шумихи Булата. Скупо, но благодарно улыбаюсь, Асхад кивает головой.
Некоторое время молча пьем кофе, мои мысли лениво ползут в неизвестном направлении без конкретного содержания.
— Что ты будешь делать? — я вздрагиваю от вопроса, кофе проливается на скатерть, поспешно ставлю кружку и салфетками промокаю пятно.
— Не знаю. У меня нет никаких идей, кроме как убить его.
— Это надо было тогда делать вчера, а если серьезно?
— Не знаю, Асхад, не думал, как я могу его наказать. Впервые в жизни не знаю, как мне с ним поступить. Если бы это была шлюха, не стал бы заморачиваться, раньше молчали и эта бы молчала, а тут просто…Стелла., - во рту от ее имени становится сухо, опускаю глаза в кружку. — Она не девочка по вызову, с ней нельзя так.
— Особенная, да?
— Что? — вскидываю глаза на друга, он улыбается. — Не-не, я просто переживаю за девушку, как за свою сестру. Я несу за нее ответственность.
— Ну-ну, — усмехается, — Кажется, ты влюбился, брат мой. Впервые вижу тебя таким растерянным, обычно решение в твоей голове созревает быстрее, чем мысли упорядочиваются.
— Я не влюбился! — резко отрицаю выдумку Асхада.
— Считай, как хочешь, но я тебя знаю не первый год и никогда не видел тебя таким рассеянным из-за одного женского имени. Не будем развивать эту тему, когда нужно будет, ты сам поймешь, что — тыкает пальцам мне в область груди, — там у тебя творится, но я свой вывод сделал, и ты его не изменишь. Меня больше интересует Булат, кажется малыш у нас слишком обнаглел и совсем потерял ощущение границ, я думаю его надо как-то проучить!
— Как? Ремнем прилюдно отхлестать? Не думаю, что дойдет, походит пару месяцев с опущенной головой, но суть свою не поменяет.
— Ты явно не выспался, я тут подумал, у тебя ведь контроль над бизнесом дяди Шахида, Булат не раз заявлял, что не готов брать на себя ответственность. Так сделай так, чтобы он взял эту ответственность на себя!
Меня щелкает. Несколько секунд смотрю на Асхада неподвижным взглядом, потом начинаю улыбаться.