— От тебя всегда кто-то чего-то хочет? — он добродушно ухмыляется, садится напротив стола. Я уставши улыбаюсь в ответ. — Ты устал, мой мальчик!
— Есть немного, вы сами понимаете, что время для нашей семьи выдалось нелегкое. Вы просто зашли или поговорить?
— Поговорить. Я тут все время думаю со дня похорон Фатимы и Булата по поводу девочек.
— А что с ними? Вроде все хорошо, ни на что не жаловались. Я поговорил с Иман, сказал ей, что беспокоиться о будущем не стоит. Все обязательства за их судьбу я беру на себя, как брат. Девочки должны получить образование, выйти замуж за достойных молодых людей с хорошим приданым.
— Ты все правильно говоришь, Эмин. Я никогда не влезал в семью Фатимы и Шахида, молчал по поводу того, как они воспитывали Булата. Скажу откровенно, все прекрасно видели в кого он вырос, как бы тщательно не прикрывался, а его поведение после смерти Шахида очень многое нам показало.
— Булат должен был доучиться.
— Эмин, мальчик мой, вот смотрю на тебя и думаю, сколько ты еще будешь оправдывать брата, поверь, он недостоин этого.
Рассматриваю свои руки, лежащие на поверхности стола, поднимаю на дядю глаза. Он смотрит прямо, не отводит их в сторону.
— Камила не права. И я ей об этом откровенно сказал, как и другие родственники.
— Она считает меня виноватым в их смерти.
— Ей хочется кого-то обвинить, закрыв глаза на то, что Булат сам до этого всех довел. Ты не виноват ни перед кем. Поэтому я предлагаю забрать девочек к себе.
— Спасибо, но я откажусь. Хочу побыть эгоистом, они переключат внимание мамы с меня на себя, глядишь через какое-то время она со мною заговорит.
— Я верю в тебя, мой мальчик. Твой отец бы гордился тобою, ты никогда не опозоришь фамилию Умаевых!
Молчу, натянуто улыбаюсь, провожаю грустным взглядом дядю до двери. Как только он уходит, беру телефон. Сейчас я позволяю себе слабость, звоню Стелле. Две недели я не думал о личном, не думал о себе, я постоянно решал какие-то проблемы, с кем-то договаривался, выслушивал своих родственников, организовывал похороны, поминки, потом уже занимался наследственными делами.
— Алло! — от ее жизнерадостного голоса губы трогает еле заметная улыбка.
— Привет, — слышу на заднем фоне заразительный женский смех вперемешку с мужским. Скриплю зубами, почувствовав, как жгучее чувство под названием "ревность" полоснуло по сердцу. — Я не отвлекаю?
— Нет, — даже находясь друг от друга за тысячу километров, я чувствую ее улыбку. Прикусываю губу, прикрыв глаза, чтобы воспроизвести ее образ в своем воображении. Молчим. Мне вполне достаточно слушать ее дыхание, достаточно для ускорения сердцебиения. Эта малость дает больше сил, чем полноценный отдых, крепкий сон, вкусная еда.
Шум отдаляется, понимаю, что Стелла отошла от источника, теперь видимо находилась где-то одна.
— Все хорошо? — в ее голосе звучит забота и переживание, беспокойство конкретно за меня. Это было приятно осознавать.
— Теперь должно быть хорошо. Во всяком случае я на это надеюсь.
— Расскажешь, что произошло? — осторожно спрашивает, я не тороплюсь с ответом. — Я знаю про Булата. Мне Захар Генрихович сказал. Прими соболезнования.
— Спасибо. Что есть, то есть. Он получил по заслугам за свои грехи.
— Эмин…
— Не надо, Стелла, я уже столько всего выслушал по поводу того, какого чудесного мальчика мы потеряли, что аж скулы сводило, сдерживая себя в желании рассказать родне, какой Булат на самом деле «чудесный»! Ладно, не важно. Я думаю на следующей неделе все вернется на круги своя. У тебя ничего не было важного?
— Нет, Эмин, все у нас стабильно.
— Стабильность — это хорошо. Веселись. Надеюсь, Гена где-то рядом.
— Рядом, куда ж без него, — и задерживаю дыхание, потому что опять чувствую в голосе ее улыбку. — Пока… — и не спешит отключаться.
— Клади трубку.
— Нет, ты первый.
— Стелла…
— Эмин… Я все равно первая не буду сбрасывать звонок.
— Какая же ты бываешь упрямая.
— Стараюсь достигать своего, — смеется, вызывая во мне ответный смех, пусть тихий, но смех. — Вау! Ты смеешься? Завтра точно будет глобальное потепление! А еще, по секрету, я нашла твою страничку в Инстаграмме. Правда, профиль закрыт, терпеливо жду, когда кое-кто рассмотрит мою заявку в друзья!
— Как ты меня нашла? Провела целое детективное расследование?
— Все проще, я по тегам лазила у разных людей, пока не наткнулась на девушку, которая как-то выкладывала выписку из роддома. Через ее подписки вышла на тебя.
— А девушка не Малика случаем?
— Откуда ты знаешь?
— Потому что только моя сестра додумалась выложить столь личное на всеобщее обозрение.
— Я заметила, что некоторые видео и фотографии исчезли, осталось несколько. Кстати, как поживает Амина с Пашей?
— Ты запомнила, как зовут ребенка?
— Это ж твой ребенок, — голос ее звучит глухо, прикрываю глаза, борясь с соблазном сказать ей, что мальчик не имеет ко мне никакого отношения.
— Мне пора, Стелла, береги себя. Допоздна не сиди.
— Слушаюсь и повинуюсь, братишка! — «братишка», как пощечина, но делаю вид, что мне по хрену.
— Будь послушной, сестренка! — Стелла смеется в трубку, наш разговор обрывается. Некоторое время постукиваю телефоном по столу, задумчиво разглядывая обои на стене. Трясу головой, прогоняя не нужные мысли, встаю. Поднимаясь на второй этаж, задерживаюсь возле спальни матери, даже берусь за ручку, но в последний момент передумываю к ней заходить. Еще не время нам разговаривать друг с другом.
27 глава
Стелла
— Кстати, я думаю в конце мая будут абалденные скидки, поэтому не вижу смысла тратить на тряпку, пусть и качественную, такие огромные суммы! И все же мне тот черный купальник понравился! — знакомьтесь, моя новая подруга, Даша. Любительница поболтать, а также любит шопинг вовремя скидок. У нее нет богатых родителей, они обычные работники местного завода в какой-то груши, до которой нужно ехать на поезде полтора суток. Но у нее есть богатый муж, который не экономит на жене, щедро пополняет ее золотою карту без лимита.
Где я с ней познакомилась? Банально, в салоне красоты, когда делали одновременно маникюр. Разговорились, узнали, что вращаемся в одинаковых кругах, стали общаться. В начале это были мимолетные встречи где-то в центре города в кафе, потом я была приглашена на день рождение Даши в узком кругу, там меня представили, как близкую подругу. И я действительно за короткое время сблизилась с этой жгучей брюнеткой с живыми зелеными глазами, в которых вечно плясали черти. Чем-то Даша напоминала меня до гибели родителей.
И да, выросшая в очень скромных условиях, она не стремилась бездумно тратить деньги. Знаю, что некоторые дивы в нашем обществе язвительно ее называли «оборванкой», потому что Даша могла одну и ту же вещь надеть на разные мероприятия, разбавив платье красивыми украшениями и различными прическами. Что для меня было удивительно, она не парилась до чужого мнения, но при этом давала повод обсудить себя только в манере одеваться. В скандалах, изменах никогда ее имя не звучало, за это ее тоже не любили женщины, а ее мужу завидовали мужчины.
— Я согласна. Может перекусим? — предлагаю Даше завернуть в ресторан в торговом центре, который в выходной был почти забит, но когда мы вошли, для нас нашли небольшой столик у окна для двоих.
— Ну, детка, как ты планируешь отпраздновать свои девятнадцать? Закатишь вечеринку на весь дом? Или клуб?
— Никак, — пожимаю плечами, открывая меню. — Скромно дома попью чай с Галиной Ивановной и Геной, а утром следующего дня поеду на кладбище.
— Прости, — вся веселость подруги разом слетает, она опускает глаза. — Иногда меня заносит.
— Все хорошо. Я сама по себе не хочу закатывать праздник.
— Тебе срочно нужен парень. Где это видано, чтобы такая красотка была одна! Или есть тайный поклонник, о котором я не знаю? Если что я могу спросить у Жени, кто из наших холостых знакомых достоин быть твоим спутником!
— Не надо мне никакого спутника!
— Точно! У тебя кто-то есть! Только не говорил, что он женат!
— В самое яблочко! — смеюсь, улыбаюсь, Даша улыбается в ответ, так и не поняв, что я ей сказала правду. Об Эмине знает только Алена. С Дашей весело, я ей доверяю, но есть темы, которые с ней не могу и не хочу обсуждать, а вот с Аленкой — да, доверить самое сокровенное и не бояться, что об этом все узнают.
Мы делаем заказ, официант старательно все записывает и оставляет нас одних.
— Ок, по поводу празднования я поняла, но думаю, что от нашего шашлычка и домашнего вина ты не откажешься завтра или когда приедешь с кладбища!
— Только ты, Женя и я. Больше никого!
— Ну, Стелл, может кого-то молодого-холостого?
— Не надо, — смеюсь, качая головой. Приносят наш заказ и какое-то время мы молчим.
— И все же я настаиваю на ужине у нас дома!
— Хорошо, Даш, приду, только чур, не примеряй на себя роль свахи!
— Не буду, — хитро косится из-под ресниц, я ей не верю. Сто пудов Дашка уже перебирает в своей голове всех потенциальных холостяков, достойных быть возле меня по ее мнению.
Пообедав, еще раз проходимся по магазинам, я замираю возле отдела с нижним бельем.
— Ну, чего стоишь, пошли смотреть!
Даша метеором врывается в отдел, я скромно иду следом, пробегаясь глазами по ассортименту. Вот чего меня сюда потянуло? Нижнего белья у меня хватает, но почему-то хочется нечто особенного. Для чего? Соблазнять мне некого.
Непроизвольно замираю возле кружевных боди. Рука сама по себе тянется к черному кружеву. Оно ничего не прикрывает, оно даже с вешалки провоцирует, соблазняет. Дерзкое. Смелое. И я его хочу. Решительно беру боди, ищу глазами примерочную.
— Ты что-то присмотрела? — несется мне в спину вопрос Даши.
— Ага, вдруг придётся соблазнять своего женатого любовника! — бездумно ляпаю первое, что пришло в голову, залетаю в примерочную. Блин! Вот когда я перестану о нем думать? Даже в шутку!