— Это мы посмотрим. — И еще один поцелуй, а вдоль позвоночника пробежала дрожь. — У меня есть для тебя подарок.
— Какой? — Я не сдержала любопытства.
— Увидишь после того, как я поздравлю дочь, и после того, как потанцуешь со мной. Потом поднимемся наверх.
— Что? — Я рассмеялась. — Нет. Мне не настолько интересно.
— А что, если я покажу тебе, что он вот здесь. — Брэнд достал из кармана брюк небольшой бархатный мешочек.
Вообще я была равнодушна к украшениям, и подаркам в частности, но то ли сыграла роль атмосфера вечера, то ли еще что. Смертельно хотелось узнать, что такое там придумал Брэнд, хотя голова понимала — наверняка это обойдется мне новым стрессом.
— Вот видишь, любопытная моя, ты уже почти согласилась. — Брэнд выпустил меня из объятий, взглянув на часы. — Пора поздравить Миранду. Потом танец — и я весь твой. — Он сделал вид, что задумался. — Ну или ты — моя…
Жеста, который я ему исподтишка показала, он уже не видел — шел в центр комнаты. Ох и непростой будет вечер. Надо было нарядиться в чехол от этого платья! Небось глаза у Брэндона Эко при виде меня горели бы меньше.
Народ расступился, пропуская его в центр. Жестом Брэнд поманил Миранду, и та, довольная, раскрасневшаяся, встала рядом. Они были очень красивые, оба высокие, яркие. Брэнд, в серой рубашке и черных брюках, выглядел официально, но небрежно. На шее виднелись края татуировок, которые я до сих пор не рассмотрела. Благодаря коротко подстриженным волосам мужчина выглядел моложе. Миранда, красивая и легкая, сияла на своем празднике. Рядом с ней держался Грант, с лица которого не сходила улыбка. Мне на миг показалось, что на этом празднике я была лишней.
Брэнд поздравлял дочь, рассказывая об ее успехах. Ни слова — о болезни. Только пожелания и… объявление о помолвке.
— Через два года Миранда выйдет замуж за Гранта Тетта. Я даю официальное разрешение на заключение помолвки.
Когда аплодисменты стихли, Брэнд добавил:
— Добро пожаловать в семью, Грант.
Грант улыбался, обнимая Миранду за плечи. Красивая пара. Я перестала что-либо понимать в их возрастах, традициях и законах, так что просто радовалась. Грант спас Миранду, потом женился… Довольно романтичная и красивая история красивой девушки. А у меня что? Ткнул восемь лет назад электрошокером, отобрал печень и не пускает на Землю. Шикарная романтическая история. Вернусь домой, продам сюжет какой-нибудь писательнице из тех, что кропают по тройке романов в год. Так сказать, урву свой кусочек славы.
Пока я размышляла, как мне будут переводить деньги за новое слово в романтике, ко мне подошел Брэнд и, не спрашивая разрешения, увлек в центр зала, где Миранда уже обнималась с Грантом. К слову, тот вел себя как настоящий джентльмен. Или просто папаши боялся.
— Мой танец, — сообщил мне Брэнд.
Потом махнул парню, отвечавшему за музыку. Мелодию я узнала сразу и даже растерялась. У них есть вальс?
Вальса не было, но танец был очень похожим. Если расслабиться и предоставить Брэнду вести, можно даже не спотыкаться и не наступать ему на ноги. Наверное, это больно — каблуки-то высокие.
Да, в юности я занималась танцами, но это не значит, что умею танцевать. Все мое достижение — умение закинуть ногу за ухо или сесть на шпагат. Абсолютно бесполезные умения.
Старая песенка, очень старая, из старого мультика про сбежавшую принцессу. Но красивая. Миранда явно улучшила качество звука. Мелодичный женский голос пел и пел, мы танцевали, вокруг нас — еще какие-то пары. Но Миранды с Грантом не было, те куда-то пропали.
— Танец заканчивается.
Все это время Брэнд смотрел прямо на меня, а я — куда угодно, но не на него.
— Заканчивается, — подтвердила я.
— И что дальше?
— А что? — Я пожала плечами. — Праздник. Что может быть дальше?
— Мы можем уйти наверх. Миранда, Артен и Грант обо всем позаботятся. Мы можем отпраздновать вдвоем. Неужели ты не хочешь провести этот вечер со мной? Возможно, это последний вечер, когда мы видимся.
— А ты не думаешь, что не проводить этот вечер вдвоем намного проще для всех?
Я не надеялась, что смогу ему что-то объяснить. Брэнд уперся рогом и не слышал никаких моих аргументов. Да они и мне-то казались надуманными и больше продиктованными страхами, нежели реальными причинами. Но тем не менее это были аргументы. А он их слушать не хотел.
— Джен, ты сможешь уехать, так и не выяснив, что мы можем друг другу дать? — Долгий взгляд глаза в глаза, и Брэнд вздохнул. — Принесу тебе что-нибудь попить. Как знаешь, Дженни. Хочешь от меня уехать, если тебе так легче — уезжай. Вон свободный диван. Подожди меня там, хорошо? Я хочу кое-что обсудить касательно твоего отъезда.
Его тон резко стал бесстрастным и преувеличенно дружелюбным. Брэнд никогда так не говорил. Первоначально в его голосе сквозила неприязнь, потом — усмешка. Позже нечто похожее на заботу. Сейчас тон стал каким-то отстраненным. Это неприятно укололо, но я промолчала и отправилась к диванам.
Ноги получили желанный отдых. Я не привыкла ходить на таких высоченных каблуках и едва не застонала от облегчения. Оглядевшись, удостоверилась, что никто на меня не смотрит, быстро расстегнула пряжку и спрятала туфли за спинкой. Так, со стороны и незаметно, что я босиком.
Время шло, а Брэнда все не было. И Артен куда-то запропастился, и Миранда. Я все боялась, что ко мне подойдет Ирэн или кто похуже, но, к счастью, обо мне все будто забыли. Учитывая то, что обо мне никто и не знал ничего, удивительного в ситуации мало.
Я облегченно выдохнула, когда увидела Гранта. Он протянул мне запотевший от ледяной воды стакан и спросил:
— Ты Миранду не видела? Не могу ее найти. Опять куда-то убежала. Наверняка с Милли где-то сплетничает. Хотел попрощаться: завтра важная операция, надо выспаться. Я даже не пил сегодня.
— Прости. — Я покачала головой. — Миру не видела. Вроде бы крутилась где-то здесь, но в ней энергии… прорва. Я так не умею.
Последние слова прозвучали уже с явным сожалением.
— Как ты, Джен? Брэнд сказал, завтра домой?
— Ага. Нормально. Жива, здорова, что еще нужно?
— А вы с Брэндом?
— Нет нас, Грант. — Я усмехнулась. — Есть Брэнд, который хочет пару недель провести со мной в постели, есть я. Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Мне надо все обдумать. Как видишь, наши желания даже рядом не стоят.
— Ох, Джен. — Грант покачал головой. — Вы оба дураки с Брэндом. Но он получил ленточку первенства. О, кстати.
К нам направлялся Брэнд с двумя бокалами в руках. Завидев Гранта, он заметно помрачнел. Чувствуя себя полной идиоткой, я взяла второй бокал. Так и сидела, держа в одной руке воду, а во второй — вино.
— Я искал Миранду, — поспешил объяснить Грант.
Я едва удержалась, чтобы не зажмуриться. Только бы не устраивали скандал из-за стакана воды!
К счастью, не стали, и Грант, напоследок махнув мне, отправился искать свою Миранду. Брэнд уселся рядом.
— Ты не видел Миру? — спросила его я. — Грант искал.
— Нет, но она вроде говорила, что хочет поговорить с Милли наедине. Так что, наверное, наверху. Корабль отходит завтра в два. Я провожу сначала Артена — он уезжает в девять, если хочешь, можешь тоже попрощаться. Потом провожу тебя. Миранда — по состоянию. Я разрешил ей немного выпить, а значит, завтра будет спать до обеда. Еще объясню, как с нами связаться. Долетишь — письмо отправишь, чтобы я знал, что ты в порядке. А потом маршрут закроют.
Он не стал ничего добавлять, но я поняла, что больше мы не увидимся.
— Спасибо. — Я повернулась к Брэнду и удивилась, как близко, оказывается, мы сидели.
— Тебе спасибо, — шепнул он. — Ты мне дочь спасла.
Я сидела на диване и думала, что кто-то из нас точно идиот. Я? Не знаю, склонность оправдывать себя, любимую, меня еще не подводила. На каких условиях я должна здесь жить? На условиях любовницы?
Да, поиграет Брэнд пару недель, может, месяцев или лет. Потом я ему надоем и… вернусь на Землю? Как он не понимает, что там у меня есть бабушка, есть работа, есть собственное жилье, какие-то деньги. А кто я такая здесь, на этой станции? Целиком и полностью завишу от мужчины, который предлагает мне остаться в качестве развлечения в постели. И удивляется, почему я не хочу так стремительно это предложение принимать. Поразительное умение видеть только то, что хочется ему.
А как быть с тем, что я просто не знаю, что делать с чувствами, внезапно ударившими по голове? Я рискую каждое влечение принимать за единственную любовь. И, даже если вдруг мне удастся научиться отделять зерна от плевел, кто даст мне гарантии, что, расставшись с Брэндом, я смогу забыть все это и делать вид, что никогда и ничего не чувствовала. Как я буду жить, если вдруг окажется, что чувства мои не просто включились, а включились в первый и последний раз?
— О чем задумалась? — спросил Брэнд.
— О разном, — вздохнула я. — О своем.
Я сделала большой глоток вина. По телу разлилось тепло с привкусом чего-то фруктового и немного терпкого. Никогда не любила вино, но это — потрясающе вкусное. Хотя, стоит признаться, в голову бьет. И настраивает на легкомысленный лад.
Брэнд придвинулся ближе, а я даже и не заметила. Опомнилась, только когда его губы скользнули по моей шее, за ухо, осторожно касаясь кожи. Опомнилась и… ничего не сделала, потому что было уже поздно: я оказалась в объятиях мужчины, а поцелуи отвлекали от всего, в том числе и от бокала, который дрожал в руке. Про то, что вино настраивает на легкомысленный лад, — это я не врала, это не просто к слову пришлось. Я потянулась губами, потому что очень хотелось вспомнить ощущение чужих губ, не раздражающих, а волнующих, зарождающееся в теле удовольствие.
Но губы мои обошли стороной. Брэнд продолжал целовать шею, плечо, при этом крепко прижимая меня к себе. Только когда его рука прошлась по мой коленке, я вспомнила, что мы на виду у всех.
— Дженни, — тихо пробормотал он, — пожалуйста, пойдем наверх!