– Не время рассуждать, – Гайкин что-то нащупывал в глухой стене. – Давай пока устроим баррикаду.
Сообща мужчины придвинули к выходу тяжелый стол и кровать. Затем Гайкин радостно вскрикнул: он нашел то, что искал. Щелкнул незаметный выключатель. Мужчины навалились и откатили в сторону кусок стены, которая покатилась удивительно легко, будто стояла на колесиках.
В соседней пустой комнате на постаменте сиял кнопками навигатор. Больше всего машина походила на старинный арифмометр. Такой прибор для счета Молотков однажды видел и даже трогал у мамы на работе. Ими пользовались бухгалтеры, когда еще не изобрели компьютер. У мамы на работе он пылился в чулане, потому что некому было выкинуть. Здешний арифмометр наверняка придумали с другой целью. Дедушка Гайкин бережно протер прибор тряпкой. Заблестели начищенные кнопки, рычажки и краники. Рычажков было так много, что зарябило в глазах. На каждом имелся какой-то символ или буква.
– Навигатор с виду цел, – дедушка Гайкин подергал себя за бороду и решительно нажал на несколько кнопок.
Дымов подвигал краники, совместил пару зубчатых колес и крутанул длинный рычаг. Внутри машины хрустнуло, звякнуло и зашумело, будто в три ручья потекла вода.
– Егор, давай ключ, – попросил Гайкин.
В эту минуту на железной лесенке загрохотали шаги.
– Приготовьтесь, – Дымов расстегнул молнию на сумке и выдал Молоткову распылитель. – Если навигатор не сломан, он выдаст нам карту с маршрутом. Давайте сразу договоримся: никого не жалеть, ни с кем не заговаривать, никому не отвечать. Старайся попасть им в глаза. Ты ведь уже понял, что серые линзы не улучшают зрение, а подчиняют человека охотникам?
– Еще бы! Конечно понял, – Молотков подвигал на плече ремень. Распылитель показался ему очень тяжелым. Во рту предательски пересохло. Сердце забилось сильнее.
Звуки шагов на лестнице усилились. Кто-то ломился снаружи в кабинет смотрителя. Дверь дернулась, но тяжелый стол и кровать мешали преследователям.
– Раз, два, взяли! – Мужчины уперлись в раздвижную стену. Она со скрипом поползла на колесиках, отгораживая навигатор от комнаты смотрителя. Но на раздвижной стенке не было никаких замков или запоров. Егор сразу понял, что удержать ее руками, если с той стороны навалятся человек пять, не удастся.
– Молотков, ты здесь? – донесся из-за двери скрипучий голос, который Егор не спутал бы ни с каким другим. – Молотков, ты делаешь большую ошибку!
Затем раздвижная стенка дернулась, и в щель просунулись длинные серые пальцы.
Пальцы совсем не походили на человеческие.
Глава двадцать седьмая,в которой сержант предлагает мир, Егор впервые стреляет в человека, а Гайкин ловит шмеля
– Это сержант! – прошептал Егор. – Он нас догнал…
Гайкин со всей силы ударил прикладом своей пушки по железным пальцам. Они дернулись и спрятались обратно в щель.
– Как он мог узнать, что мы выскочим именно через эту калитку? – озадачился Дымов. – Скорее вставляй ключ, я их задержу.
– Молоткоф-ф, д-два без-зумных старрика врут тебе, – увещевал сержант. – Они п-погибнут сами и п-погубят тебя! Открой двер-рь, ты ведь з-знаешь, что я твой др-руг!
Замочная скважина в навигаторе оказалась на самом верху. Гайкину пришлось отложить распылитель, чтобы подсадить Егора. Шестеренка плавно скользнула в щель, навигатор захрипел, защелкал, на панели вспыхнули яркие лампы.
В соседней комнате с грохотом отлетел стол, перевернулась вешалка. Сержант Затвор явно был не один. Как минимум двое навалились снаружи на раздвижную дверь. Атаман и дедушка Гайкин уперлись со своей стороны руками и ногами. Но сил им явно не хватало, раздвижная стена начала медленно отодвигаться. Сантиметр за сантиметром она ползла в сторону, и вот снова показалась темная щель. В щель просунулись пальцы и колено, затянутое в серую ткань.
– Егор… стреляй! – прохрипел Гайкин. Его ноги медленно ползли по полу.
Молотков в панике оглянулся на волшебный прибор. Навигатор подмигивал лампочками, свистел и жужжал, но не собирался поднимать их всех в воздух, как это сделала дедушкина «Победа». Внутри навигатора, несомненно, происходила сложная работа, кнопки с буквами сами нажимались, рычажки ползли вдоль направляющих, но ничего вокруг не менялось. Мальчик вообще не понимал, как эта груда старого железа может их спасти. «Победа» хоть ездила!
– Егор, стреляй скорее!
– Целься им в глаза! – Пытаясь удержать раздвижную стену, Дымов упал на одно колено.
Щель увеличивалась. В нее просунулась уже целая нога в огромном сером ботинке. Брючная ткань на колене лопнула, в дыре показался металлический шарнир.
– Молоткоф-ф, я тебе ничего плохого не с-сде-лаю, ты же умный… – В щели показалась узкая физиономия сержанта. Кроме его противной рожи, в дыре ворочалась еще чья-то лысая серокожая голова. – Молоткоф-ф, мы мож-жем договориться…
Егор поднял распылитель и нажал кнопку.
Дикий вой разнесся по этажам громадной башни. Распылитель плюнул, рыжий песок забрызгал стену, Гайкина, потолок, но часть смертельного состава попала по адресу. Человек с прозрачным черепом отшатнулся, прижал ладони к глазам и упал навзничь. Рядом с ним корчился и завывал еще кто-то, в сером балахоне. Давить на стену перестали. Гайкин и Дымов воспользовались моментом и задвинули ее до упора в угол.
Как оказалось, навигатор только этого и ждал. На мгновение потемнело, и Егор ощутил дурноту, головокружение, а тело стало легкое, будто он снова взлетел в воздух. Но продолжалось это недолго.
В следующий миг в основании навигатора открылась щель, как в автомате по продаже напитков. В нее выкатилась широкая блестящая пластина, очень похожая на терку для овощей.
– Наш маршрутный лист, забирай, только не помни! – сказал Егору Дымов.
Молотков вытащил маршрутный лист. Он оказался горячим, со множеством пробитых дырочек и кисло пах.
– Личному составу объявляю благодарность за проявленное мужество! – Дымов поднялся с пола и протянул Егору широкую жесткую ладонь.
Мальчик смотрел, как ядовитая ржавая масса стекает по потолку и стенам, забирая с собой краску.
– Что с ним будет? С сержантом? Я его… убил? – Егор бессильно плюхнулся на пол, коленки стали словно ватные.
– Сержанта убить не так просто, – хохотнул Дымов. – Он ведь не кукла, как серые охотники, а живой. Но таким, как сержант, очень нравится быть мехом, то есть механизмом. Поэтому никто толком не знает, насколько он еще человек и насколько уже машина.
Егор смотрел на стену. С той стороны никто не бился, не кричал и не просовывал пальцы.
– Теперь выходим и стреляем разом, – тихо скомандовал Гайкин. – На счет р-раз!
Мужчины вместе толкнули стену в сторону. Егор вскинул оружие. Но с той стороны никто не нападал. На полу растекались на части два охотника. Дверь на лестницу болталась на петлях, сверху завывал ветер.
– Сержант сбежал, – Гайкин рванул следом. – Он всегда успевает сбежать! Егор, иди сзади и береги маршрут, это наш выход отсюда. Без маршрутного листа пешком мы не дойдем…
Атаман побежал наверх, следом за Максимом Ивановичем, громыхая по железным ступенькам. Егор изо всех сил торопился следом. Когда впереди показалось ночное небо, раздался сильный рев и стрекот.
– Он взлетает! – закричал впереди Гайкин. – Уйдет, снова уйдет! Атаман, стреляй!
Егор вылез на смотровую площадку, но его тут же чуть не сдуло обратно в люк сильнейшим порывом ветра. Громадный серый шмель расправил крылья, поджал трехметровые ноги и готовился улететь. Далеко наверху из кабины пилота выглядывал серый охотник. А сержант быстро карабкался вверх по лесенке, торчавшей из пушистого бока шмеля.
Дымов выстрелил, но потоком воздуха ржавую смесь разметало по сторонам. Вокруг поднялась настоящая буря. Егор вцепился в крышку люка, которую трясло, будто она картонная. Дедушка Гайкин тоже стрелял, и тоже зря. Струя ржавого песка расплескалась в воздухе, а Гайкина потащило к барьеру. Там он сумел зацепиться и удержался, пока шмель взлетал.
Стрекот крыльев превратился в оглушительный рев. Еще секунда – и серое мохнатое тело пулей рвануло в вышину.
И стало тихо.
Глава двадцать восьмая,в которой Дымов раздает игрушечных зайцев, Гайкин вспоминает детство, а Егор Молотков прокладывает свой первый маршрут
– Привал две минуты, – атаман расстегнул молнию на своей длинной спортивной сумке и начал быстро доставать оттуда занятные предметы. – Теперь эта калитка только наша, никто, кроме нас, не войдет.
Дымов разложил на ребристом полу штук восемь ярких детских мячиков, еще больше заводных зайцев и целую стайку ярко-желтых цыплят.
– Клянусь чистой резьбой, – бормотал он, выкладывая из сумки все новые детские игрушки. – Заждались, мои хорошие, засиделись в коробках. Ничего-ничего, сейчас я вас выпущу, вдоволь повеселитесь!
Молотков не знал, смеяться или пугаться. Похоже, бравый атаман не вовремя сошел с ума, если собрался играть с заводными зайцами и пушистыми птенцами. Однако Гайкин игрушкам ничуть не удивился.
– А ты, Дымов, времени зря не терял, – похвалил он. – Хотя это запрещено законом.
– Если хотим выжить, нет для нас законов, – ответил атаман.
Молотков вертел головой, ожидая нового нападения. Башня по-прежнему торчала над ночной пустыней, как железный динозавр с погасшими огнями. «Победу» от ветра немного сдвинуло в сторону, и даже наполовину сдуло с нее защитную ткань, но кажется, там ничего не сломалось. Едва стих ветер от крыльев шмеля, Дымов побежал проверять и вернулся довольный.
– Я все думаю про сержанта… Он не мог нас найти так быстро и так точно, – дедушка Гайкин бродил из угла в угол, яростно дергая себя за бороду. – Егор, скажи, пожалуйста, а сержант… когда залез к тебе ночью на балкон… Не мог тебе что-то незаметно подсунуть в одежду?
Егор замер. Кровь прилила к его лицу. Дурак, как он мог забыть!
– Телефон, он мне дал телефон… – Егор отложил распылитель и похлопал себя по карманам. Черный маленький телефон сержанта нашелся в наколенном кармане джинсов. – Максим Иванович, простите меня! Это я во всем виноват. Я не подумал…