Старое разбухшее туловище редкими тяжелыми вдохами наполнялось воздухом. Почти прозрачный человек. До безумия старый. Он не был способен ни встать, ни перевернуться на бок, лишь устало вращал головой. Пристально глядел почти ослепшими глазами.
– Эхо… – выдохнул старик.
– Кто…
– Эхо… – вновь повторилось имя.
– Если уж пришли, то хотя бы не перебивайте! – вскрикнула с злобой женщина.
Старик вновь продолжил тяжело выдыхать слова. – Я ждал тебя… Ты должен идти… За край… Задень небо… Она ждет тебя… Дверь… За троном…
– Он закончил? – обратился эхо к сиделке.
– Я не знаю. Он никогда так много не говорил.
– Кто он вообще?
– Я не знаю.
– Инженер… сетевой… – с трудом выдал старик в два подхода.
– Чушь! – воскликнул Эхо. – Люди так долго не живут!
Старик ехидно улыбнулся.
– Что это значит? – спросила женщина, обращаясь к разведчику.
Эхо не успел ответить. Крики и стрельба, раздавшиеся в узком коридоре пещеры, заставили сиделку рвануть к выходу. Девушка моментально заперла толстую стальную дверь.
– Эй, мне выйти надо!
– Нет! Мы не можем отдать его! Он столько лет оберегает нас!
– Так вот как вы скрывались. Этот странный старик… – Эхо присел к двери, ожидая появления зачистки.
Грохот и крики продолжали ударять в уши через плату восприятия шлема, врезаясь в барабанные перепонки. Разведчик был спокоен. Даже если тут нет сети, то уж его броню ни с чем не спутают, шанс был, хоть и маленький. Сердце билось ровно и плавно, отмеряя секунды до конца бойни.
– Да, он видит мир другим, – присела напротив Эхо девушка. – По крайней мере, так кажется. Смотрит, словно сквозь предметы. Он все утро смотрел в сторону замка, а потом отправил куда-то Колоса.
– Не слишком ли откровенно? Я враг.
– Ты не открыл дверь.
– Открою, когда к ней придет группа зачистки. Не обольщайся. Я, все-таки, жить хочу.
Девушка склонила голову, не в силах на это ответить. Звуки бойни стихли, но в пещеру так никто и не зашел. Хоть она и не сильно выделялась на фоне скалистого подножья, но опытные гвардейцы не могли пройти мимо. Странно это было для Эхо. Он поднялся на ноги и уже, было открыл дверь, чтобы выйти, как экран шлема внезапно погас и усиление звуков прекратилось. Перед глазами повисла чернота.
Разведчик тут же сбросил с головы экипировку. Выбравшись из кромешной темноты плотного, тяжелого шлема. Ни часы, ни индикация на оружии. Ничего не работало.
– Что случилось? – испуганно спросила сиделка.
– Мы только что умерли, – в шоке стоял Эхо. Руки судорожно начали трястись. – Они использовали ЭМИ.
– Твой путь… начался… – прошептал старик. – Мой… закончился… Наконец-то. Хах.
Пока девушка пыталась привести в чувства тело, лежащее на горе тряпок, Эхо выбежал из пещеры так быстро, как только мог, бросив шлем там, где снял его. Кровь и тела местных жителей, разбросанные повсюду, не сильно его беспокоили. Сейчас нужно было думать о себе. Машины в крови остановились, а значит неминуемая гибель близко. Разведчик мчался через лес, падая в вырытые ямы, натыкаясь на растяжки. Часть ловушек была отбита броней. Часть – ударяла по телу. Кровь на удивление резво вытекала, окрашивая белые пластиковые пластины. Шаг за шагом идти становилось все тяжелее. Еще никогда не было так больно и страшно.
– Блядь! Да как же так-то? Я жить хочу! – задыхаясь, ревел парень. Спустя минуту он уже и этого не мог сделать.
Эхо не мог произнести и слова, настолько плохо ему стало. Кровь в жилах каменела. Руки и ноги отказывались слушаться. Последним рывком парень пристегнул себя к скауту, и истекая кровью направил его к замку. Техника взяла разгон, выходя на свою запредельную скорость, пока юноша вяло болтался, удерживаемый страховкой.
С десяток километров пролетела техника, волоча безжизненное тело разведчика. Бешенная скорость оставалась где-то очень далеко от восприятия. Встречный ветер открывал глаза и раздувал щеки, но это не приводило в чувства юношу.
Тело начало падать вправо, нога нажала на педаль, и скаут завалился на бок. Земля брызнула в разные стороны и технику разворотило по чистому полю, разбрасывая всюду мелкие механизмы и элементы обшивки. Эхо пролетел еще пару сотню метров, а после и сам ударился о землю, словно мясная кукла, кувыркнувшись пару раз.
К этому моменту разбухшие мышцы шеи уже перекрыли дыхательные пути, а глаза налились кровью от давления внутри головы. Кровь медленно сочилась из всех ран, впитываясь во влажную землю. Эхо закрыл глаза, погружаясь в темноту. Меньше всего ему хотелось сейчас умирать. Парень боролся до последнего, мысленно прогоняя мысли о конце, пока не услышал шаги.
– Попал под огонь своих, Морок? – раздался тяжелый голос, нависший над Эхо. – Погоди… Точно! Ты же не Морок! Эхо?
Эхо приоткрыл один глаз, но резкий свет не позволил ничего увидеть.
– Ну дела… Это ЭМИ, что ль постаралось? Так тебя реактивная онкология мигом прикончит. Вон как разбух! Надеюсь, у тебя та же группа крови, что и у отца. Лежи тихо, – человек достал из поясной сумки прозрачный шланг, и, перед тем как вогнать в свою вену иглу, спросил. – Ты жить-то, вообще, хочешь?
– Да… – выдавил из себя Эхо, примеряя на себе роль того мертвого старика.
Глава 2
Воссоединение
– Давай, парень, скантуем тебя. Напрягись, – обессиливший Эхо упал на багажник одноместного багги.
– Ты кто? – парень все еще с трудом выдавливал из себя слова, даже после того, как в него залили литр свежей крови.
– Да я это. Тавр. Помнишь меня?
– Да… Дядя Тавр…
– Отдыхай. Я пока отвезу тебя к себе. Полежишь чутка, пока машины не восстановятся.
– Там… странно это. Сети не было, я не передал координаты.
– Да замолчи ты! – Грузный мужчина вдавил педаль газа и багги изрыгнул клубы сизого дыма.
Эхо лежал привязанный к багажнику, чувствуя как мелкие машины в его крови восполняют сами себя. Удар электромагнитного излучения вывел из стоя не только экипировку, но и сами внутренности парня. Наномашины в крови всегда были неотъемлемой частью людей. Они передаются от матери к детям еще в утробе. Человек растет, машины растут вместе с ним. В этом есть человеческая сила, и человеческая слабость.
Все общество держится на этом знании. Кто-то использует машины, чтобы управлять людьми, а кто-то, чтобы убивать. Эхо попал под второй вариант. Его родные механизмы остановились, но кровь друга, попав в организм, начала наводить порядок.
Эхо в полумраке своего бессознательного состояния понимал, что еще пара часов, и распухшие ткани от реактивной онкологии не позволили бы даже перелить ему чужую кровь. Это чудо. Умирать такой страшной смертью теперь не было необходимости, и парень проваливался в сон, покачиваясь на волнах поля травы.
Разбитый скаут остался далеко позади. Шлем вышедший из строя лежит еще дальше, значит связи с замком нет. Можно расслабиться. Оставалось неясным лишь одно: как группа зачистки появилась у подножья так быстро? Было два разведчика, или сигнал пробился без сети?
– Думай о том, что хочешь жить! – раздался голос Тавра, приглушенный намотанным на лицо платком. – Машины так лучше работают.
– Да знаю я! – Эхо наконец-то смог вдохнуть полной грудью. Переломанные ударом ребра мерзко скрипели, и парень вновь задумался о том, что хочет жить.
С самого раннего детства людей учат думать о жизни. Это не вера, это способ выжить. Машины внутри подчиняются приказам, улавливают мысли. Ужасная ловушка для людей. Чем больше ты хочешь жить, тем больше ты будешь жить. Каждое утро, вставая со своей койки, Эхо говорит себе: «Я хочу быть живым и здоровым». Машины слушаются. Тканевые наросты, нанопластик, поврежденные участки тела – все выводится из организма моментально. Главное помнить о жизни.
Вот и ребра срослись. Но руки все равно было не поднять. Там кости толще, и чтобы зарастить их потребуется больше времени.
– Я хочу жить. Хочу, чтобы боль ушла! – говорил себе Эхо, достаточно громко, чтобы Тавр его услышал.
– Правильный настрой. Я тоже хочу жить. Долго!
Вот тут и была самая страшная часть машин. Тело уже не хочет жить, а они его реставрируют. Эхо прокручивал в голове слова старика. Если он и вправду инженер, то ему не меньше сотни тысяч лет. Нет. Больше. История обрывается на сотне тысяч, но люди здесь намного дольше. Все старики долго мучаются. В старости больше всего боишься смерти, отказываешься от нее, мечтаешь быть живым. Машины исполняют твое желание. Ты жив, но рад ли ты такому? Разум понимает, что лучше умереть, чем жить как дышащий труп, но подсознание кричит обратное.
Не сдаваться до самого конца. Этому учат родители, школа, муштра в разведке. Это постулаты и истина этого мира. Жажда жить поднимает мертвецов из могил, лечит раненых, ставит на ноги детей. Машины в крови и есть сила духа. Сила этого желания. И если бы Эхо всем своим сердцем желал отрастить третью руку – она бы отросла.
– Приехали! – мотор послушно заглох, перестав всасывать воздух. – Встать можешь?
– Ноги срослись. Думаю, да.
– А дыры от открытых переломов еще есть. Давай помогу.
Тавр перекинул руку парня за своей шеей и поднял его с багажника. Тяжелый костюм Эхо тянул вниз, да и сам парень был совсем не легким. Мужчина пинком открыл незапертую деревянную дверь своей хибары и вволок юношу во мрак своего дома. Тавр кряхтел весь путь до койки, и лишь бросив парня на кровать смог отдышаться.
– Спасибо, – Эхо расслабился, растекаясь на мягком матраце. – Я прям как тот старик…
– Видел что-то интересное?
– Ага. Старик назвал себя инженером сети.
– Люди столько не живут.
– Я тоже так подумал. Но он был странный. И вправду, словно видел сквозь стены.
– Безумный, быть может. Так, как получилось-то с тобой так? Ты ведь ниче и не рассказал.
– Не было сети, и я задержался на разведке. Зачистка пришла, хоть я и не отправил координаты. Пока я был в пещере с этим странным стариком, они активировали ЭМИ. Вот и все.