Мисс О’Хара сказала, что довольна ученицей. Больше ничего нельзя было сделать, чтобы лучше подготовиться к важному событию. Она не хотела слишком давить на Клэр, опасаясь, что на нервной почве девушка не сможет выговорить ни слова.
Анджела одолжила Клэр темно-синий кардиган и красивый шелковый платок, который мать Джеймса Нолана подарила ей много лет назад. Платок пролежал все эти годы в ящике стола, и теперь была прекрасная возможность устроить ему прогулку. Клэр надела добротную синюю юбку и туфли Джози. Она собрала блестящие волосы в конский хвост и нанесла легкий макияж – едва заметный, полустертый мазок персиковой помады.
Мисс О’Хара хотела поехать в город и подождать поблизости, пока Клэр не выйдет. Им обеим так было бы спокойнее.
Но в школе уже начинались занятия. Шел двенадцатый год пребывания Анджелы в монастыре – явный перебор для женщины, планировавшей задержаться в Каслбее на двенадцать месяцев. Она больше не чувствовала горечи и досады на Шона. Это было ее решение, и она не меняла его на протяжении очень долгого времени. Она даже не возмущалась, вспоминая проникновенный тон, которым брат наставлял ее на истинный путь. Она не испытывала ненависти к Шону, чьи слова не соответствовали поступкам. Анджела провела слишком много времени, работая под началом матери Иммакулаты. Но Шон тоже натерпелся, ожидая разрешения сложить с себя сан, которого так и не получил.
Джерри Дойл заехал в дом О’Брайенов накануне вечером.
– Завтра у меня работа в городе, могу тебя подвезти.
– Очень мило с твоей стороны, но я поеду на автобусе. В этот раз расписание мне подходит. Даже если я приеду чуть позже, все будет в порядке.
– Я еду прямо туда, – сказал он. – Меня попросили сфотографировать членов комитета и кандидатов на стипендию. Поезжай на автобусе, если хочешь. Я буду там.
На собеседование пригласили двух девочек и пятерых мальчиков. Джерри расставил их по росту и сделал несколько снимков. Он умел заставить людей расслабиться, не кривляясь и не валяя дурака.
«У него настоящий дар», – думала Клэр, наблюдая за Джерри.
Он не обращался к ней по имени. Он был профессионалом. Знакомство с фотографом могло привлечь к ней лишнее внимание. Джерри старался никак не выделять Клэр. Он вел себя так, словно в ней не было ничего особенного. И он не мешал, так что Клэр могла сосредоточиться на собеседовании и остальных конкурсантах. Вторая девочка была выше ростом, выглядела старше и казалась очень прилежной. У нее были густые, небрежно причесанные волосы и очки. Она могла произвести приятное впечатление, но не приложила к этому никаких усилий. Ее туфли были стоптаны на каблуках, а на платье зияла прореха – ради всего святого, она надела школьную форму. Клэр с тревогой посмотрела на изящные туфли Джози и аккуратные манжеты добротного кардигана мисс О’Хары. Может быть, у нее самой слишком дешевый и легкомысленный вид?
«Такое чувство, будто мы домашний скот», – заметил маленький мальчик, который выглядел недостаточно взрослым, чтобы получить промежуточный аттестат[14], не говоря уже об аттестате зрелости.
Но Клэр не позволила себя обмануть. Она была уверена, что перед ней – самый опасный соперник. Два мальчика в черных свитерах окончили семинарию. Они вели себя более сдержанно. Четвертый мальчик пребывал в нервном возбуждении – он явно вызовет раздражение у членов комитета, а пятый мальчик делал в речи такие долгие паузы, что имел мало шансов ответить хотя бы на один вопрос до конца собеседования.
Девочка была милой. Она окончила школу при монастыре примерно в пятидесяти милях от здешних мест. Девочка поинтересовалась, сколько у Клэр оценок с отличием. Анджела подготовила Клэр к этому вопросу, посоветовав не хвастаться и по возможности не выдавать свои козыри.
– Не думаю, что оценки повлияют на решение, – сказала Клэр. – Во всяком случае, мне так сказали. В наши дни важно не количество баллов, а то, что о тебе подумают.
Мальчик, барабанивший пальцами по столу, удивленно поднял голову:
– Правда? Тогда я пропал. У меня шесть оценок с отличием, я думал, они помогут мне выплыть.
Он нервно рассмеялся, обнажив несколько сломанных зубов.
Клэр снова и снова мысленно благодарила мисс О’Хару, которая давным-давно отучила ее от привычки нервно посмеиваться.
Они непринужденно болтали, пока к ним не подошла дама, исполнявшая роль председателя, и не обратилась с речью. Это была напыщенная женщина в твидовом костюме и с огромной грудью. Она так походила на голубя, что Клэр нисколько не испугалась ее звучного голоса. Их будут вызывать в алфавитном порядке. Клэр поняла, что ее пригласят предпоследней. Нервный мальчик носил фамилию О’Салливан и значился в конце списка. Клэр старалась сохранять спокойствие. Она отказалась от идеи сходить в уборную, даже когда все остальные внезапно решили ее посетить. Клэр помнила, что не съела и не выпила ничего такого, из-за чего ей пришлось бы выйти. Она ела леденцы из ячменного сахара – такие же, как перед экзаменом на стипендию в среднюю школу. В тот раз ничего ужасного не случилось, не случится и теперь. В ее аттестате об окончании средней школы было восемь оценок с отличием. У нее были такие же права, как у любого ирландского ребенка.
Джерри Дойлу сказали, что он понадобится через два часа. К этому времени комитет примет решение. Джерри удивился. Он не ожидал, что результаты огласят прямо на месте. Хорошо, что Клэр узнает их уже сегодня. Джерри не верил в ее победу. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: скорее всего, выиграет высокая неопрятная девочка или маленький мальчик, похожий на вундеркинда. Их лица по типажу напоминали портреты победителей разных конкурсов, которые иногда мелькали в газетах.
В назначенное время Джерри вернулся и сидел в фургоне, читая местную газету. На этой неделе напечатали три его фотографии: со свадьбы, с конкурса по строительству песочных замков и с церемонии установки закладного камня в фундамент нового крыла школы Конгрегации христианских братьев.
Жуткая властная женщина с необъятным бюстом постучала в окно кабины, как будто перед ней был садовник, и позвала его сфотографировать обладательницу премии Мюррея, дающей право на обучение в Университетском колледже Дублина, – Клэр О’Брайен.
Анджела О’Хара спросила доктора Пауэра, не может ли она поговорить с ним в машине. Он был почти на пороге дома и предложил ей зайти в смотровую. Анджела отказалась. Тогда Пэдди пригласил ее в дом на стаканчик шерри. Снова отказ. У нее была не совсем этичная просьба, которую Анджела предпочла бы произнести на нейтральной территории.
– Неэтичная?
Широкие кустистые брови доктора Пауэра поползли вверх.
– Ничего выходящего за рамки, – заверила она. – Поддельное медицинское заключение, только и всего.
– Марш в машину, – сказал Пэдди. – Это серьезно. Если я лишусь работы, лучше убедиться, что оно того стоило.
Анджела рассмеялась, увидев его доброе, встревоженное лицо, и объяснила, что ей нужно. Она хотела съездить на несколько дней в Дублин. Ее лучшая подруга Эмер только что родила ребенка и просила Анджелу выступить в роли крестной матери. Юная Клэр отправлялась в Дублин, чтобы приступить к учебе в университете. Было бы неплохо показать ей город. Не изображать из себя наседку, а просто объяснить девочке, что к чему, чтобы в начале семестра Клэр не чувствовала себя полной дурой. К сожалению, Анджела не могла взять в школе отгул. Она не смела даже просить об этом. Это было неслыханно. Иммакулата посинеет с головы до пят. Не мог бы доктор Пауэр придумать для Анджелы какую-нибудь болезнь, чтобы оправдать ее поездку в Дублин?
Пэдди с сомнением посмотрел на нее поверх очков.
– Я никогда не просила вас ни о чем подобном. Ни разу за все годы, проведенные в Каслбее, я не взяла ни одного отгула.
– Ты неправильно меня поняла. Конечно, я тебе помогу. Думаю, тебе стоит провести в Дублине две недели… Я просто пытаюсь сообразить, чем ты больна.
Анджела бросила на Пэдди благодарный взгляд:
– Может, сказать, что у меня заболевание матки? Это наверняка смутит Иммакулату, и она сразу отстанет.
– Да, но простой кюретаж делают в местной городской больнице. Нужно придумать что-то, из-за чего тебе понадобилось обратиться к специалисту или в специализированную клинику, – возразил доктор Пауэр и тут же внес предложение: – Кожное заболевание?
Анджела засомневалась:
– Иммакулата будет от меня шарахаться и говорить всем вокруг, чтобы они не пользовались теми же чашками, что и я, во время перерыва на чай.
– Тогда мне не нравятся твои анализы крови. У тебя небольшая анемия, я рекомендую дополнительное обследование.
– С вами приятно иметь дело, – сказала Анджела. – Я верила, что смогу на вас положиться.
– Я делаю это не потому, что я славный малый. Я делаю это, потому что тебе действительно нужен отдых. Я считаю себя в полном праве выдать заключение о том, что ты испытываешь сильный стресс и нуждаешься в отдыхе и смене обстановки. Но если я напишу что-нибудь подобное, красотки в твоем монастыре решат, что у тебя нервный срыв, и не пустят тебя обратно. Так что это будут анализы крови.
Эмер и Кевин очень обрадовались гостям.
Счастливым родителям пришлось отбиваться от монахинь и медсестер, чтобы забрать малыша Дэниела из родильного дома, не окрестив. Они объяснили, что будущая крестная мать живет в сельской местности и скоро приедет. В ответ они выслушали немало опасений, ведь промедление ставило под угрозу бессмертную душу младенца. Но теперь вопрос был улажен. Мартин, в прошлом тот самый застенчивый шафер, согласился стать крестным отцом, и – главный сюрприз! – обряд крещения совершит отец Флинн. Разве это не чудо! Собраться в полном составе в другом городе спустя пять лет после свадьбы!
Никто не заметил, как побледнела Клэр при упоминании имени священника. Она сидела молча. Ей было приятно получить приглашение в этот теплый, гостеприимный дом и познакомиться с веселыми и непритязательными друзьями мисс О’Хары. Она была рада