Он немного расслабился, дыхание стало ровнее.
— …опять то же самое? — спросила Мозес.
— Да.
— Расскажи мне об этом. Где ты находишься? Что видишь?
— Я в пещере. У входа… тяжелые двери. Там… дым и… пыль. Трудно разглядеть. Из нее уходит туннель.
— Кто-нибудь еще есть в пещере?
— Там моя мать. — Ее неясная фигура показалась в тумане. Юноша вздрогнул. — Она… лежит на земле и… она не двигается.
— Что случилось?
— Он… — Тристан запнулся. — Он держит ее… у него в руке нож. Потом он толкает мою мать, и она… она падает.
— Кто «он»?
Руки Тристана вцепились в край кровати.
— Он… мазук. У него кинжал.
— И?
— Мы… мы боремся. — У него пересохло во рту, как после долгой, изнурительной пробежки.
— Что ты чувствуешь?
— Злость… и тревогу, беспокойство… мне… страшно!
— …злость?
От напряжения пальцы юноши побелели.
— Он забрал мою мать!
— Что он делает дальше?
— Толкает меня к туннелю. — Тристан облизал губы. Пульс его участился, на лбу выступили капельки пота. — Я не хочу туда идти!
— Хорошо, Трис. Продолжай.
Юноша тяжело дышал, руки его дрожали, в ногах появилась неприятная слабость.
— Я вхожу… в туннель. Там темно. Не вижу, куда он ведет. Ощупываю стену рукой… поворот.
— И? — подталкивала его доктор Мозес, видя, что Тристан опять замолчал.
— Сворачиваю за угол. Слышу шаги… Он гонится за мной.
Тристан прерывисто задышал, лицо его исказилось.
— Я… поджидаю его… — Он замотал головой. Вздрогнул.
— Трис, что ты чувствуешь?
— Мне страшно! — пробормотал он.
— Почему тебе страшно?
— Мне… — Он судорожно сглотнул. — Потому что я… — Юноша замолчал.
— Отдохни. — Ее голос снова обволакивал его, долетая издалека. — Успокойся. Все в прошлом.
Напряжение постепенно уходило, скатывалось с рук, ног, плеч. Дыхание выровнялось. Дрожь прекратилась.
— Возвращайся, Трис, — сказала доктор Мозес, беря его за руку. — Так что пугает тебя?
— Кровь. — Он поморщился. — У меня на пальцах кровь.
— Откуда она взялась?
Тристан содрогнулся. Дыхание снова стало прерывистым.
— Все уже в прошлом, — убеждал его голос доктора. Ее пальцы слегка сжимали ладонь юноши. — Откуда взялась кровь?
— Я… заколол его. — Он всхлипнул. — Я… УБИЛ его! У меня на руках ЕГО кровь!
— Как ты сейчас себя чувствуешь?
— Меня тошнит. — Он прерывисто дышал. — Ужасно… отвратительно… словно я сделал что-то ужасное…
— Успокойся. Все уже в прошлом. Отдыхай. — Мозес ласково поглаживала его руку. — Ты в безопасности. Тебе ничто не угрожает.
Тристан снова оказался на Ганволде, в высокой зеленой траве, под бирюзовым небом. Солнце согревало его тело, прогоняя дрожь, высушивая слезы… Но прошло еще много времени, прежде чем юноша начал расслабляться.
— Нам нужно поговорить еще кое о чем, — сказала доктор. — О твоем отце.
Утро Ганволда вышло из фокуса и растворилось, сменившись другим утром, тем, когда его впервые навестил адмирал Середж. На нем был стерильный костюм, и черты лица под прозрачным колпаком казались слегка смазанными. Тристан тяжело вздохнул.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Мозес.
— Я злюсь… и мне страшно.
— Злишься? Но почему?
— Потому что… он не пришел мне на помощь… когда мама болела и… когда губернатор… держал меня в заложниках.
— Губернатор Реньер?
Это имя снова отбросило его в прошлое.
— Да.
— Что еще тебя злит?
Тристан нахмурился.
— Я… Меня избили за то, что он сделал… губернатору.
— Что сделал твой отец?
— Он… предал его. Из-за моего отца губернатор лишился своей родины… своих детей. Он… убийца-сферзах.
— Откуда ты все это знаешь?
— Мне рассказал… губернатор…
Юноша замолчал. Пауза затягиваласы
— Ты сказал, что тебе было страшно, — начала Мозес.
Тристан заерзал.
— Да. Я боюсь, что меня закроют… одного в комнате. И еще… что он снова изобьет меня!
— Это все закончилось, Трис. Все в прошлом. Здесь ты в полной безопасности. Тебе ничто не угрожает.
Звук ее голоса убеждал юношу в том, что он действительно в безопасности. Тристан вздохнул.
Но разговор еще не подошел к концу.
— Как ты думаешь, зачем твой отец сделал все это? — спросила она.
— Потому что так же поступал и губернатор.
— И ты думаешь..?
— Да, — резко бросил он.
— Потому что..?
— Потому что губернатор сказал… — Тристан отвернулся, было видно, что ему трудно говорить, — что мой отец такой же, как и он.
— И ты этому веришь?
Вопрос озадачил его.
— Да.
— Потому что..?
Он недоуменно пожал плечами и нахмурился.
— Потому что так сказал губернатор.
Оба замолчали. Наконец Мозес спросила:
— Что ты чувствуешь, когда губернатор рассказывал тебе все это?
Тристан задумался, прикусив губу.
— Мне было… больно… и стыдно. Я не хотел, чтобы это оказалось правдой.
— Ты поверил ему?
Он снова пожал плечами, явно сбитый с толку таким вопросом.
— Мне казалось, что он говорит правду. Губернатор сказал, что моя мать ничего не знает об этом.
— И ты по-прежнему веришь ему?
Тристан задумался.
— Не знаю. — У него щипало в горле, во рту появился неприятный привкус.
— А ты хочешь верить?
Юноша открыл глаза и взглянул на нее. «А разве можно не верить?» — говорил его взгляд. Но сказать этого Тристан не мог.
Она опять коснулась его руки.
— Нет ничего плохого в том, что мы верим не всему, что говорят люди. Ты сам должен все обдумать и решить, нужно ли верить. Понимаешь?
Трис подумал и кивнул.
— Хорошо. Теперь отдохни немного.
Юноша снова оказался на Ганволде… в траве… в тишине и покое. Затем доктор Мозес спросила:
— Можно мне задать тебе еще один вопрос?
Ему было хорошо, и он спокойно ждал продолжения.
— Твоя мать упоминала… с тобой был друг… Расскажи мне о нем? Кто он?
— Пулу. Мой брат.
— Твой брат?
— Так он меня называет.
— Продолжай.
— Я бегу по траве. Я маленький, а трава высокая… почти с меня. Пулу гонится за мной, а я смеюсь и убегаю. Я падаю… у меня болит колено. Я плачу.
— Продолжай.
— Пулу поднимает меня, держит на руках и слизывает кровь с ноги. Он говорит, что все в порядке, утешает меня и… — Тристан улыбнулся, — облизывает мое лицо.
— Где сейчас Пулу?
У Тристана замирает сердце.
— Не знаю.
— Когда ты видел его в последний раз?
По телу юноши пробежала дрожь. Руки его ухватились за матрас.
— Он в кресле второго пилота. Я отстегиваю страховочные ремни… и он падает на меня. У него… изо рта идет кровь… глаза смотрят на меня… — Тристан почувствовал, как подступают слезы. Голос его внезапно сел.
— Они захватывают наш корабль, — заикаясь продолжил он. — На них скафандры. — Сердце его бешено колотилось. — В дыму снуют неясные фигуры… кто-то встает. Я пытаюсь… я падаю… Они уносят меня от него.
— Это тоже в прошлом, Трис. Сейчас ты в безопасности. Отдыхай. Ты слышишь меня?
Он кивнул.
— Сейчас я выведу тебя из гипноза. Помни, о чем мы с тобой говорили… Теперь это не будет беспокоить тебя. Ты сможешь рассказывать об этом. Когда я понадоблюсь, позови меня.
— Хорошо, — вздохнул юноша.
— Очнешься, когда я назову твое имя. — Она умолкла. — Проснись, Тристан.
Он моргнул и уставился на Либби Мозес. Казалось, из его души выпустили кишки, и теперь они лежат перед доктором во всей их уродливости.
— Мы почистили твои раны, Трис, — сказала женщина и положила руку ему на плечо. — Теперь можем начинать лечение.
На мониторе над изголовьем кровати Либби могла видеть основные медицинские показатели пациента. Сейчас они выглядели гораздо лучше, в том числе аппетит и сон.
Пробежав глазами последние записи, доктор Мозес некоторое время изучала результаты голографического сканирования, полученные утром.
— Ну, что ж, Дарси, утреннее обследование показывает полную дезактивацию вируса.
Дарси облегченно вздохнула.
— Спасибо.
Сидевший на откидном стульчике Лухан едва заметно улыбнулся, явно довольный этим известием.
— Уже четыре дня у тебя нормальные показатели, да и вес ты понемногу набираешь, — продолжала Либби. — Не вижу причин задерживать тебя здесь. Думаю, что завтра утром ты сможешь нас покинуть.
— Вот и прекрасно, — сказала Дарси.
— Какое-то время тебе придется побыть под наблюдением — будешь заходить раз в два-три дня. Мы составим для тебя программу питания и приема лекарств. А вот что касается регенерирования ткани, то с этим лучше подождать до полного выздоровления.
— Теперь, — она перевела взгляд с Дарси на Лухана, — мне нужно поговорить с вами обоими о Тристане.
Мозес заметила, как изменилось выражение их лиц, на которые словно наползла тучка. Дарси озабоченно кивнула. Доктор опустила еще одно сиденье, устроившись так, чтобы можно было дотянуться рукой до любого из собеседников.
— В последнее время, — начала она, — я много наблюдала за Трисом и заметила кое-что, требующее более глубокой проверки. Сегодня утром мне удалось убедить его провести сеанс гипноза. Мы поговорили. Конечно, это еще не все, и я надеюсь, наши с ним беседы будут продолжаться. Но уже сейчас можно сказать, что именно беспокоит его.
Прежде всего, он потерял очень близкого друга.
Дарси вскинула голову.
— Пулу? — едва слышно произнесла она. — Нет! О, нет! Что случилось?
— Похоже, что у них была схватка с кем-то в космосе. Трис обнаружил своего друга в кресле второго пилота. Мертвым. Ты тоже знала его?
Дарси кивнула и закрыла лицо руками.
— Он… это он нашел нас на Ганволде, — прошептала женщина. — Они с Трисом были неразлучны.
— Мне очень жаль, — сказала Мозес.
Видя, что жена плачет, Лухан беспокойно заерзал, не зная, как поступить: то ли дотронуться до нее, приласкать и утешить, то ли оставить в покое. В конце концов он осторожно погладил ее плечо.