«Алина!» – наконец вспомнил Крис.
Бои у них шли долгие и жаркие, по полной программе, с напряжением, так сказать, всех сил. И почти до полного его, Габлера, изнеможения. Но в грязь лицом он не ударил, Стафл не посрамил, и раз за разом брал неприятельскую крепость… беллизонскую твердыню…
Мысль о храме в горах вызвала очередной болезненный позыв.
Алина деликатно покинула его под утро, зная, к чему приведет употребление антикрэпа. Она еще и отпускала какие-то шуточки по этому поводу и рассказала парочку забавных историй в тему, и они вместе посмеялись.
Хорошо, что этот бурный и неуправляемый утренний процесс должен был продолжаться не дольше четверти часа – Крис знал это по собственному опыту. Потом захочется пить, но уж с питьем проблем не будет. Пиво, прохладное пиво… Он не мог позволить себе такое, возвращаясь на базу из увольнения, а сейчас – пожалуйста, хоть залейся. Отпуск!
В изящно оформленном туалете витал аромат каких-то райских цветов. Он усиливался по мере того, как организм Габлера освобождался от всех веществ, с которыми вступил в оздоровительную реакцию антикрэп. Крис морщился, но вынужден был терпеть это бьющее в его чувствительные ноздри благоухание – вставать с унитаза было еще рановато.
Он включил унидеск и обнаружил в сигналлере мейлы от мамы и братца Йеспера.
Мама была в восторге от возможности вскоре увидеть единственного сыночка и заверяла, что отец уже лично зарезал десяток телят из домашнего стада и теперь дегустирует старые вина. Это она так шутила. Крис тут же отправил ей сообщение о том, что сегодня вылетает на Единорог, – мол, пришлось задержаться, уладить дела. Какие это «дела», он пояснять не стал.
Кузен Йеспер был намерен прибыть на Форпост в самое ближайшее время и советовал Крису по дороге домой «вести себя прилично».
«Все нормально, Йес, – ответил ему Габлер. – Веду себя прилично. В смысле, напился прилично. Но уже в полном порядке и вскоре отправляюсь в космопорт».
Через полчаса он действительно был уже в полном порядке. Ну, почти в полном порядке. Принял ванну, потом постоял под душем, пустив воду на полную мощность и делая ее то обжигающе горячей, то столь же обжигающе холодной, – это был хороший способ взбодриться. Воду не экономил – сейчас он мог себе это позволить. Потом не спеша оделся, проверил, все ли на месте в карманах и нэпе, и устроился в кресле у окна, из которого, как оказалось, открывался великолепный вид на утреннее море. Там все так же белели далекие корабли и пестрели два-три паруса. Потягивал молниеносно доставленное сюда по его заказу пиво – четыре бутылки, чего мелочиться! – и раздумывал: пора ли уже выяснять, кто, где и в каком состоянии или же еще слишком рано?
Как-то так получилось, что он задремал, – все-таки бурная ночка сказалась, несмотря на все взбадривающие процедуры, да и пиво «погладило по мозгам». А открыв глаза, решил, что теперь уже можно потеребить приятелей и договориться о дальнейших действиях. Но сегодня Габлер был твердо намерен добраться до космопорта, и никакие на свете коньяки, и никакие хошки не могли этому воспрепятствовать.
«Низа…» – кольнуло в сердце.
Файтер вздохнул и отхлебнул пива. Значит, не судьба…
Он так и не смог вспомнить ее полное имя.
Утреннюю поверку Габлер начал с Арамиса. Но, увидев в вольюме его недовольную заспанную физиономию, понял, что поспешил.
– Хай, Лино, – все-таки сказал он, салютуя бутылкой. – Вставайте, граф! Рассвет уже полощется…
Он когда-то от кого-то слышал эти строки – кажется, спросонок, с похмелья, и они ему понравились и запомнились.
Вставайте, граф. Рассвет уже полощется,
Из-за озерной выглянув воды.
И, кстати, та вчерашняя молочница
Уже поднялась, полная беды…[48]
Правда, что значит «молочница», он не знал. Но все равно было красиво.
– Ты шо, сдурел? Голову потерял? – хмуро и немного оторопело отозвался Арамис. – Какой граф? У тебя что, бессонница?
– Так рассвет-то уже того… полощется… Посмотри в окно.
– Гос-споди-и! – простонал Арамис и сгреб в горсть помятое лицо. – Сколько мриял отоспаться, так нет же! Сгинь, рожа твоя варварская! Пей свое пыво, а другим не мешай.
– Ладно, ладно, – примирительно сказал Крис. – Я только уточнить хотел, что сегодня и как. Нам же улетать скоро. Ты где, в отеле?
– Ничего себе скоро! – фыркнул Арамис. – Успеешь еще уточнить, дай поспать!
– Ты в отеле? – повторил Габлер.
– В каком, на хрен, отеле?! В колле я, и не один, понял?
– О! Так, может, мы соседи? Что за колл? «Морская жемчужина»?
– Да почем я знаю! – прошипел Арамис и вновь взмолился: – Слушай, исчезни, не доводи до греха! Хоть на пару часов…
– Все, исчезаю, – кивнул Крис. Но прежде чем отключиться, добавил: – Учти, Лино, возиться с хошками с утра – пошло! Я с недоверием отношусь к тем типам, которые с утра занимаются любовью. – Это тоже придумал не он.
Габлер хохотнул, совсем как Годзилла, и глотнул еще пива. Поставил пустую бутылку на толстый пестрый ковер, устилавший пол, и начал коннектить Юрия Гальса.
И Юрий Гальс его огорошил.
Оказалось, что он не только не спит и не кувыркается со своей татуированной, а его вовсе нет уже на Нова-Марсе! В данный момент Годзилла – выглядел он, кстати, вполне свежим – находился на борту сильванского хайва, который болтался на планетарной орбите. В самое ближайшее время из чрева этой спейсматки должен был отправиться лонг. На Миноху. То есть именно туда, куда и нужно было Годзилле. И дома он окажется быстрее, чем доберутся до родного порога Габлер, Атос и Арамис.
– Ты не дуйся, Гладиатор, – проникновенно сказал Годзилла. – Ты же знаешь, я компанию не бросаю. Только нагляделся я вчера на вас и понял: останусь с вами – и у меня будут все шансы и сегодня не улететь, а то и завтра. А мне позарез нужно… ну, ты знаешь.
– Угу, – кивнул Крис. – Рафика в Африку отправить.
– Во-во, где-то так… А тут ночью «сильванов» встретил, еще и выпили вместе. Они за провизией сюда прибыли, ну и подзадержались, как положено. И забрали меня с собой на шаттл до хайва. Ты бы упустил такой момент?
– Все нормально, Годзи. Ведь не в бою же нас бросил.
– Да не бросал я! – нахмурился Годзилла. – Просто такие обстоятельства. Козыри сами в руки лезли.
– Вернешься – с тебя пиво за обстоятельства. Много пива.
– Годится! – повеселел гигант. – Давай, Гладиатор, парням привет!
Крис рассеянно побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и потянулся за второй бутылкой.
«Сильваны» на орбите – это понятно. Лонг уходит с хайва – тоже понятно. Но почему боевой корабль легиона «Сильван» уходит с хайва не на собственную базу, на Нова-Марс-VII, а зачем-то тащится в систему Вирбия, на Миноху? Чтобы подбросить до дому Годзиллу? Ну, раскошелился парень, вот собутыльники-«сильваны» и подсуетились? А что такого? Сгонять туда-сюда – подумаешь, дальний свет. Всего-то каких-то пол-Галактики, не более…
Очень странным был рассказ Годзиллы.
Впрочем, не его, Криса, это было дело. Ну, свалил Годзилла – и свалил. Действительно, не в бою же. Когда любимую девушку уводят всякие африки-рафики, это, наверное, штука серьезная. И реагировать надо быстро. Кто знает, как бы он, Крис, сам себя повел, окажись в такой ситуации.
Только не было у него любимой девушки…
Габлер вновь взглянул на море. Парусов там прибавилось, красивых, похожих на лепестки больших цветов. Он основательно приложился к следующей бутылке и попытался потеребить Атоса. Однако тот не отзывался. Видимо, еще не пришел в себя после вчерашнего выпадения в осадок.
– Отдыхай, дружок, отдыхай… – пробормотал Габлер.
А вот Портос проявился сразу. И вид у него был весьма предосудительный. Ну, мешки под глазами и некоторая одутловатость круглого, как тарелка, лица – это понятно. Но длинная свежая царапина на щеке… Неужели чем-то не угодил хошке? Или слишком уж угодил, довел до экстаза?
Говорил Портос коротко и неохотно, и заметно было, что ему муторно. Потому что антикрэп он принять не успел, хоть и намеревался. И теперь душа его жаждала пива, но пива в полицейском участке ему не давали.
Да, файтер третьего ранга, законный отпускник Юл Ломанс встретил рассвет в полицейском участке. Точнее, не встретил, потому что в камере, разумеется, не было окон.
Хоть Портос был и скуп на слова, картина Габлеру представилась вполне законченная. Хошка притащила его в какой-то коллхаус, и они славно провели время. А потом Портос вознамерился вернуться в кабак, к приятелям-эфесам. Оделся, забрал девицу и пустился в обратный путь. Но по дороге в кабак, где-то у набережной, наткнулся на шумную и тоже не весьма трезвую компанию. То ли он кого-то толкнул, то ли его толкнули…
– В общем, полы подскочили, сграбастали, – хмуро пояснил Портос. – Я же не идиот, на полов переть… Меня и еще двоих… Я их успел слегка обработать…
– Слегка! – усмехнулся Крис.
Портос с тоской взглянул на него:
– И вот что обидно, Гладиатор! Я ж там, в участке, помирился с этими… Сказали, что претензий не имеют… И что вообще сами упали, потому что хлебнули через край. Я ж им успел шепнуть кое-что, ласково так… И все равно хрен отпустили! Сидим, кстати, в одной клетке.
– Так, может, помощь нужна? – забеспокоился Габлер. – Придем всем скопом, похлопочем за тебя, потрясем медалями… Выкупим, в конце концов!
Портос помотал коротко стриженной крупной головой:
– Не, тут такое не проходит. Мне эти… пострадавшие… уже объяснили. Полы тут, на набережной, любую заварушку сразу пресекают. Чтобы приезжих не отпугивать, город же туарерами[49] кормится. Поэтому сразу хватают без разбору – и в клетку. А когда прочухаешься – отпускают. Если, конечно, ничего серьезного не успел натворить. Ну, там, штраф, за нарушение порядка в общественных местах… Так что выбраться-то я выберусь, но только после девяти. А я бы сейчас с таким удовольствием пивка хватанул…