– Добро пожаловать в мой дворец, – сказал он. – Я Повелитель крепости. Подойдите ближе, чтобы я мог вас видеть.
Я замедлила шаг, встревоженная близким присутствием колдуна и этим искаженным зеркальным отражением тронного зала. Королевский тронный зал во дворце был ярким и полным света. Стены украшали большие портреты и гобелены. Куполообразное окно в потолке направляло солнечный свет прямо на трон: великолепное кресло, вырезанное из красного дерева и отделанное золотом, на котором веками восседали правители Регарийской империи.
Но этот зал был темным, унылым и угнетающим, и вместе с тем невероятно пугающим.
Решив не зацикливаться на этой бесполезной мысли, я нацепила на лицо улыбку. Ту самую, какой я улыбалась во время, казалось бы, нескончаемых политических мероприятий, которые посещала вместе с отцом, чтобы произвести хорошее впечатление в роли дочери премьер-министра.
И с одной из лучших своих улыбок я легко могла притворяться.
Я подошла ближе и адресовала свою отрепетированную улыбку человеку, который называл себя Повелителем. Джерико встал слева от меня, скрестив руки на груди.
– Мне очень приятно с вами познакомиться, – сказала я и добавила: – милорд.
Ведь любой, кто именовал себя повелителем, вероятно, ожидал подобного проявления уважения. Как лорд Банион, который, насколько мне известно, на самом деле не был лордом. По слухам, он сам взял себе этот титул, чтобы казаться более важным. Лазос кивнул мне.
– Мика уже сообщила мне, кто вы. Джослин Дрейк, дочь Луи Дрейка. Впрочем, не сомневаюсь, что я все равно бы вас узнал.
Я бросила на Мику взгляд, и она пожала плечами.
Моя улыбка не дрогнула.
– Все верно, милорд.
– Меньше всего я ожидал встретить кого-то вроде вас в таком месте, Джослин.
– Признаться честно, я и сама меньше всего ожидала оказаться в таком месте, милорд.
– Сожалею о смерти вашего отца. – Он покачал головой. – Мне очень нравился Луи. Он был хорошим человеком.
– Благодарю.
Я не могла допустить, чтобы упоминание об отце сбило меня с толку. Или позволить себе задуматься, что бы подумал мой отец о том, что королева держала колдуна в качестве советника по магии, вопреки собственным жестким законам, магию запрещающим. В конце концов, если ей были нужны сведения о магии, потому что с ее помощью она давала отпор такому же оружию в руках врага, то почему она не была более откровенна в этом вопросе?
Мне было тошно оттого, что я начала подвергать сомнению намерения Ее Величества, но ничего не могла поделать.
– Я встречался с тобой, Джослин, когда ты была еще совсем ребенком, – сказал Повелитель и вскинул бровь. – Но уверен, что ты этого не помнишь.
Я умерила волнение спокойной улыбкой.
– Дети зачастую мало что помнят.
– Как правило, это к лучшему. – Лазос взялся за подлокотники кресла. Его импровизированный деревянный трон был грубо вырезан, будто топором, а не резцом. Его взгляд устремился к Джерико. – А еще тут у нас ты.
– Полагаю, меня вы в младенчестве не встречали, – сказал Джерико.
– Я так не думаю, – Лазос окинул его взглядом с головы до ног. – Ты Джерико.
– Он самый.
– И ты блэкхарт, – мужчина склонил голову набок. – Я еще никогда не встречал настоящего блэкхарта.
С минуту Джерико молчал.
– Интересно, откуда вам известно нечто подобное обо мне? Этот факт я точно не афиширую и еще никому здесь об этом не говорил.
Я ощутила на себе его взгляд. Почувствовала, как правую сторону лица обдало жаром. Я постаралась не ежиться и не чувствовать себя виноватой из-за того, что рассказала о чем-то, что неведомо для меня оказалось большим секретом.
– Возможно, я упомянула об этом вчера вечером в разговоре с Микой.
– Понятно, – сказал он, и в его черных глазах мелькнуло раздражение.
Очевидно, до него не дошло, что не нужно было делиться со мной сплетнями, если он не хотел, чтобы они распространились повсюду в рекордно короткие сроки. Впрочем, это не имело значения. Здесь бы и так никто не удивился тому, что такой преступник оказался в королевской крепости.
– Блэкхарт и дочь премьер-министра, – произнес Лазос, отвлекая мое внимание от Джерико. – Вот уж неожиданная пара, особенно в таком месте.
– Не могу не согласиться, – ответил Джерико. – Прежде чем мы продолжим, давайте кое-что проясним. Вы Вандер Лазос? Колдун и бывший магический советник королевы Исадоры?
Повелитель прищурил глаза и замолчал на пару долгих мгновений.
– Да.
– Отлично, – Джерико улыбнулся, но улыбка его была неприятной.
– Милорд, – перебила я, не желая больше тратить время понапрасну. – Мы пришли попросить вашей помощи…
– Нет. – Лазос взмахом руки заставил меня замолчать. – Я буду задавать вопросы. И я буду выставлять требования. Я здесь Повелитель, и если вы не хотите это уважать, Мика вас проводит.
Я напряглась, засомневавшись, что делать дальше. Однако на политических мероприятиях, которые я посещала, я встречала много эгоистов и грубых мужчин (и множество грубых женщин), которым до того нравился звук собственного голоса, что они не желали слушать никого другого.
Самый верный способ расположить их к себе – позволить им говорить, пока они не выдохнутся. Тогда будет легче вернуть разговор в желаемое русло.
Я кивнула со спокойной, искренней улыбкой.
– Разумеется, милорд.
– Мы начнем с тебя, Джослин. За какое преступление ты попала в крепость? Отвечай честно, потому что я пойму, если ты солжешь.
С виду он был похож на обычного мужчину средних лет, но я должна была не забывать, что он был колдуном. Насколько я знаю, он мог почувствовать обман при помощи магии.
Магия – зло. Эти слова до сих пор эхом звучали в голове.
Но, что странно, они стали звучать тише после знакомства с Тамарой. После того как я услышала об истории с кинжалом от Джерико. Но все же они звучали. И Лазос не стремился их опровергнуть.
– Я не совершила никакого преступления, – ответила я. – Я оказалась в королевской крепости, потому что мне нужно было найти вас.
– Мика сообщила, что в тебе магия памяти.
Я бросила взгляд на Мику, на дерзком лице которой не промелькнуло ни тени раскаяния в том, что она бесстыдно разболтала Повелителю все, что я поведала ей вчера вечером.
– Это правда, – сказала я. – И именно по этой причине мы…
– Тихо! – Лазос вскинул руку. – Сними очки и отдай их мне.
Я бросила на Джерико умоляющий взгляд, и он ответил кратким, жестким кивком. Я неохотно сняла очки и без возражений отдала колдуну.
Он кивнул.
– В моем присутствии ты не будешь утаивать, кто ты.
– Это вовсе не я, – напряженно ответила я.
– Мика, – позвал Лазос, и она подошла ближе. Тогда он сломал мои очки пополам и отдал ей обломки. – Выброси сейчас же.
– Да, милорд, – ответила девушка. И даже не взглянув на меня или Джерико, вышла из комнаты с единственным предметом, который скрывал мои золотые глаза от всех. Я ошарашенно смотрела ей вслед.
– Теперь, – Лазос вновь удостоил вниманием меня и мое потрясенное выражение лица. – Можем продолжать.
– Все узнают, что во мне есть магия, – прошептала я.
– Не все. Только те, кто разбирается в этом вопросе, и, честно говоря, таких людей единицы. Большинство предпочитает жить, не ведая даже о самых явных проявлениях магии. У многих из тех, кто обладает ею, вообще нет никаких физических проявлений. Такие изменения обычно вызваны резким всплеском магии извне, что, похоже, и произошло с тобой.
Тем больше причин извлечь из меня эту внешнюю магию.
Лазос переплел пальцы и откинулся на спинку кресла.
– Ты говоришь, что хотела найти меня, но откуда узнала, что я здесь?
Я старалась вернуть самообладание, что само по себе было непросто, но это был мой единственный шанс хоть немного контролировать разговор.
– Об этом мне сообщил человек по имени Раш.
– Я не знаю никого с таким именем.
– Он сказал, что вы моя единственная надежда избавиться от магии и вернуться к нормальной жизни. Чтобы никто не узнал, что со мной случилось.
Лазос наблюдал за моими губами, будто видел, как каждое сказанное мной слово, словно дым, зависает в пространстве.
– Скажи мне, Джослин. Какая в тебе магия памяти? Чьи это отголоски?
Я поджала губы. Мне было сложно произнести это имя вслух, а потому нужно было время, чтобы успокоиться.
Джерико простонал.
– Да черт побери, можно чуть быстрее? У нее в голове воспоминания лорда Баниона. Ей нужно от них избавиться, а мне нужно их собрать. Раш сказал, что вы можете помочь, поэтому мы здесь. Возможно, вы его не знаете, но он знает всех, кто орудует на изнанке нормы. Это вроде как его фишка. А как только мы исправим этот кавардак, нам нужно выбраться из этой дыры.
Что ж, изложено предельно ясно.
И все же я будто наблюдала, как дикий бык пронесся через ювелирный магазин – никакого изящества. Он просто снес все на своем пути, не обращая ни малейшего внимания на оставленное им разрушение.
– Прошу прощения за манеры Джерико, выдалась непростая пара дней, – сказала я, изо всех сил стараясь компенсировать ущерб, который блэкхарт нанес своей бестактностью. Похоже, никто не учил его, что желаемого добиваются не кнутом, а пряником.
Но, к моему удивлению, Лазос не обратил на меня внимания, полностью сосредоточив его на Джерико.
– Тебе ведь нужна эта магия памяти? – спросил он.
– Верно.
– Воспоминания лорда Зарека Баниона.
– И снова да. Раш говорит, что вы с Банионом знакомы, хотя это не имеет значения.
– Похоже, этот Раш знает обо мне куда больше, чем я о нем. – Он смотрел на Джерико с напряжением, которого прежде не было видно в чертах его лица. – Я наслышан о таких, как ты.
– Таких, как я?
– О личной армии блэкхартов могущественной ведьмы.
– Едва ли это можно назвать армией.
– И сколько преданных слуг сейчас исполняет ее приказы?
– Несколько. – Выражение лица Джерико стало непроницаемым. Похоже, именно так он уходил от конфликта. Не выдавал ни слабости, ни страха, даже не демонстрировал силу. Не выказывал ни намека на то, как желающему взять верх стоит к нему подойти.