– Ох, – произнесла я, удивленно моргая.
В метрах тридцати от нас, стоя по пояс в воде, был Джерико. Его темные мокрые волосы были зачесаны назад.
В руках он держал мочалку и… ну…
Мылся.
Без рубашки.
И, вероятно, без штанов.
Солнце касалось его гладкой голой кожи, мускулистой груди, широких плеч, и я поняла, что не могу отвести взгляд.
– Я не подглядывала, – сказала Тамара, но голос у нее был жутко виноватый.
Я отвернулась от голого блэкхарта и посмотрела на смущенную ведьму.
– Конечно, нет. – Я прокашлялась. – Хотя разве я могу тебя винить? Нет. На него сложно не обращать внимания, правда?
У нее вспыхнули щеки.
– Он очень красивый.
Да уж, конечно, красивый. Настолько, что мучает и отвлекает. И к моему большому раздражению, с каждым днем я стала замечать это все больше.
Я пожала плечами.
– Наверное. Если тебе нравятся такие парни.
– Кому ж не нравятся? – взволнованно рассмеялась она. – Мы можем забыть об этом? Честное слово, я не из тех, кто подсматривает, как юноши купаются в озере. Я, конечно, уже много лет не была с мужчиной. Даже не думала, что они мне все еще нравятся, с тех пор, как влюбилась в женщину.
Такого я не ожидала.
– Честные признания?
– Это не секрет, – Тамара рассмеялась и накрутила прядь рыжих волос на указательный палец. – Я знаю, что вы с Джерико расстались, но надеюсь, что ты передумаешь. Я вижу, как он на тебя смотрит.
Я нахмурилась.
– И как же он на меня смотрит?
– Так напряженно, будто… – Тамара покачала головой. – Как будто сожалеет о случившемся. Будто хочет, чтобы ты простила его, но ужасно боится попросить прощения.
Я заметила то же самое. Эту муку, мелькающую в его взгляде, как минимум раз в день. Я решила, что причиной тому были отметки на его руке. Напоминание о том, что он опаздывал к своему жуткому боссу с последнего задания.
– Стоит ли мне его прощать? – спросила я Тамару. – Может, нам суждено жить долго и счастливо в крепости.
Она не засмеялась, выражение ее лица стало еще более серьезным.
– А ты умеешь все обернуть в шутку.
– В этом мое очарование. – Я пожала плечами.
Теперь я начала волноваться за Джерико с впечатанной в него отметкой блэкхарта. Я надеялась, что он не испытывает постоянную боль, пока мы ждем появления монстра.
– Можешь сделать мне одолжение? – угодливо уточнила Тамара.
– Конечно. Какое?
– Не говори Мике, что я подглядывала за твоим бывшим парнем.
Я поняла не сразу, но едва стало ясно, что она имела в виду, у меня округлились глаза. Я не могла поверить, что до сих пор этого не поняла. Обычно мне гораздо лучше удавалось замечать романтические пары. Мика.
– О. Ну да. Конечно. Она ревнивая, да?
– Она кажется сильной, но в вопросах верности может доходить до паранойи. Моя любовь и верность ей ни с чем не сравнится. Я бы пошла за ней в адское пекло, как она пошла за мной сюда.
– Погоди. Мика пришла сюда за тобой? – удивленно спросила я. – Я думала, что она, как и все остальные, попала в тюрьму за преступление. Это неправда?
По лицу Тамары пробежала тень, в глазах мелькнула боль.
– Она пробралась внутрь, присоединившись к группе заключенных. Никто не стал задавать вопросов. Ведь кто же сам станет проникать в королевскую крепость? Ей не стоило этого делать, но она была уверена, что мы сможем сбежать вместе.
Похоже, у нас с Микой было больше общего, чем я думала.
– Пока безуспешно.
Тамара помотала головой.
– Повелитель обещал помочь нам, поэтому Мика так тесно с ним сотрудничает. В качестве оплаты он попросил у нее помощи в поддержании порядка. Но прошло уже больше года, а мы все ждем.
Возможно, я напрасно осуждала Мику. Ну, не за то, что она первоклассная стерва. А за то, что следовала за сердцем. По крайней мере, теперь мне было известно, в чем причина ее преданности Лазосу – она, как и я, верила, что он мог решить ее проблемы.
– Я знаю, что она была королевским гвардейцем, – сказала я, понизив голос.
В глазах Тамары мелькнул страх.
– Была. Но прошу, не говори никому.
– Не скажу, – пообещала я. – Я сохраню твой секрет.
И намеревалась его сохранить. Даже не сомневалась, что никогда не стану ни с кем об этом сплетничать. Несмотря на то что этой бывшей служительнице королевской гвардии нравилось заставлять меня чистить отвратительные дворовые туалеты.
– Она думает, что Повелитель может помочь вам сбежать, используя свою магию? – спросила я.
Она нахмурилась.
– Магию? Что ты имеешь в виду?
Я нахмурилась в ответ.
– Он колдун.
– Что? Я этого не знала.
Это показалось мне крайне сомнительным.
– Не знала?
Тамара покачала головой.
– Он знает, что я ведьма, но никогда ничего не говорил о том, что сам владеет элеменцией. Хотя, признаться честно, я никогда не оказывалась достаточно близко к нему, чтобы почувствовать нечто подобное. Почему ты считаешь его колдуном?
Сердце забилось быстрее. О загадочном Повелителе возникало все больше вопросов, на которые не было удовлетворительных, утешительных ответов.
– Ой, я не знаю, – ответила я, как можно более непринужденно, и вновь бросила взгляд на Джерико и его до смешного восхитительный торс. – Как-то раз услышала такой слух в трапезной. Люди болтают. Но это не значит, что они говорят правду. Здесь все знают, что ты ведьма?
– Нет, – тихо ответила она. – Здесь есть заключенные, которые считают, что все ведьмы – источник зла.
– Но ты не злая, – сказала я, качая головой.
Она взглянула на меня с опаской.
– На прошлой неделе ты довольно резко отреагировала на мою магию. Я боялась, что напугаю тебя. Скажу лишнего. В иной ситуации я бы не спешила использовать свою исцеляющую магию в твоем присутствии, но Джерико был в плохом состоянии.
От разговоров о магии я напряглась. Но я хотела, чтобы Тамаре было комфортно со мной, потому что она могла обладать информацией, которая мне пригодится. Я хотела сказать ей, что больше не боялась, что быстро свыклась с мыслью об элеменции и что магия была не такой ужасной и всецело разрушительной, как я всегда считала.
Но кирпичная стена, выстроенная из убеждений, которым я следовала на протяжении семнадцати лет, не разрушилась за одну неделю.
Мне представили факты и контраргументы, и мне многое нужно было взвесить и обдумать. Несомненно, встреча с Тамарой помогла понять, что в этой истории крылось гораздо больше, чем я могла представить.
– Джерико дал очень толковое объяснение магии, которое помогло мне начать лучше ее понимать, – сказала я. – Сказал, что она как нож – представляет опасность только в зависимости от того, как именно ее использовать.
– Хорошее сравнение, – согласилась она.
Я уже несколько дней пыталась забыть о том, как Лазос назвал меня ведьмой, хотя непрерывно повторяла свою новую мантру в сознании. Я не могла понять, почему меня так сильно беспокоит такое нелепое утверждение.
Но оттого, что я прячусь, оно никуда не исчезнет.
– Ты почувствовала во мне магию, когда я попала сюда, – сказала я.
– Да. – Кивнула она.
Живот свело, сигнализируя о том, что мне захотелось закончить разговор, как только он начался. Но я расправила плечи и продолжила:
– Ты во многих людях ее чувствуешь?
– Нет, – ответила она. – Совсем не во многих.
– Мика говорила тебе что-нибудь о моем… положении?
Тамара нахмурилась.
– Ни слова.
Мне претило, какой я стала нерешительной. Это не я. От страха в горле появился непроходящий ком, который будто перекрыл путь присущей мне прежде прямоте. Но выплясывая вокруг да около, я ничего не добьюсь.
Пора прекратить так сильно бояться.
– Магия, которую ты во мне почувствовала, попала из внешнего источника, – сказала я. – Шкатулка с магией памяти открылась, и она проникла прямо в меня.
– Я не знакома с такой магией, – сказала она. – Знаю только ту, которой сама обладаю. Но это, безусловно, объяснило бы, почему у тебя золотые глаза.
Я невольно испытала благодарность за то, что она легко приняла мое признание и даже глазом не моргнула. Сделала глубокий, судорожный вдох, пытаясь взять себя в руки перед следующим вопросом.
– То, что случилось со мной, может случиться с обычным человеком?
Тамара мотнула головой.
– Что ты имеешь в виду?
– Кое-кто сказал мне, что я ведьма. – Я произнесла это так тихо, почти шепотом, и даже отчасти надеялась, что она меня не услышит. – Что иначе во мне не могло быть элеменции.
Грудь защемило, живот свело, пока я ждала ее ответа.
– Хочешь знать правду? – спросила Тамара.
Я встретилась с ее серьезным взглядом, обдумывая свои весьма немногочисленные варианты.
Затем кивнула.
Она склонила голову набок.
– Магия, которую я почувствовала в Джерико, совсем не такая, как твоя. Я сразу же поняла, что он колдун. Магию смерти, которая в нем, невозможно направлять, она внедрилась в него самого. Я бы привела пример с водой и губкой, но воду можно извлечь. А тут губка будто пропитана перманентной краской. Если понимаешь, о чем я. Но ты… – она прижала ладонь к моей щеке и внимательно посмотрела мне в глаза. – Эта способность причиняет тебе сильную боль.
Я кивнула, глаза начало щипать.
– Но мне все равно нужно узнать правду, Тамара. Прошу. Уродливую, не смягченную, болезненную правду. Я ведьма?
Тамара выдержала мой взгляд с ласковым выражением лица.
– Я поняла, что ты ведьма, как только почувствовала в тебе магию.
Я просто уставилась на нее.
Она ответила грустной улыбкой.
– Уверена, ты надеялась услышать другой ответ.
– Но это невозможно, – прошептала я, и по щекам побежали горячие слезы, которые я пыталась сдержать.
Мне хотелось оттолкнуть Тамару, закричать на нее, обвинить во лжи и бежать прочь со всех ног.
Хотелось продолжить все отрицать, искать того, кто подтвердит, что это неправда. Что я не прожила семнадцать лет, не знаю эту темную тайну о самой себе. Мне хотелось смотреть на Тамару, как на одну из моих подружек на рауте, которым нравилось распускать жестокие сплетни обо мне за спиной.