Эхо мёртвого серебра-2
Глава 1
Война — дело муторное и донельзя скучное в организации. Я склонился над картой во весь стол и, сдвинув брови, перевожу взгляд по десяткам и сотням булавок-флажков. Силы Света разорвали империю на сонм мелких королевств, княжеств и полисов. Под моей рукой далеко не самое крупное, но удобно расположенное. В стороне шут развлекает Ваюну, и девочка хлопает в ладоши, радостно улыбаясь. Тёплый осенний ветер задувает в распахнутые окна и приносит запахи гари и перестук молотков. Город спешно восстанавливают после пожарища. С улиц вытирают затвердевшую смесь крови и пепла, а на башнях вешают свежие знамёна Элдриана Великолепного. То есть мои.
По совместительству это знамя Тёмной Империи, но ведь я наследный принц, имею право. Хотя нет, теперь я король. Голову давит золотая и совершенно безвкусная корона. Верный меч из мёртвой стали лежит на столе и прижимает карту, не давая сквозняку утянуть.
Двое рабочих ставят новое окно, вместо того, через которое выпорхнул прошлый монарх. На меня стараются не смотреть, а лица блестят от пота. Из коридора доносятся зычные, исполненные силы и командного духа, выкрики Элиаса. Полуэльф и бывший Герой Света носится по дворцу, крепя оборону и выравнивая вертикаль власти. Судя по злобным ноткам и рыку — через силу.
Страх первых дней выветрился, и теперь наша власть не устойчивее стула с двумя ножками. А это без учёта грядущей войны со Святыми Землями и большей частью соседей. Среди которых затаился герой Сквандьяр. Пусть боров и оставил боевой топор, но монашеская ряса дала ему в разы больше силы и власти.
Я выдохнул сквозь стиснутые зубы. Ну насколько же было бы проще, сдохни Герои от старости, как полагается людишкам? Я что, зазря столетие провалялся в магическом сне, как безродная девка из сказок? Проклятье! Ну ничего... Ничего!
Теперь один из них, Элиас, работает на меня с той же яростью и рвением, с которым пытался меня же убить в прошлом. Сквандьяр затаился в Святом Городе, а Малинду мы и вовсе убили. По сути, остался только... Я вздохнул и отошёл от карты, покрытой торопливыми метками, пошёл к окну, распахнутому настежь. По пути потрепав названную дочь по волосам. Встал, заложив руки за спину и наблюдая за городом под замком. В свете умирающего солнца он кажется таким спокойным, тихим. Даже не скажешь, что всего неделю тому горел и обливался кровью. Ничего. Скоро все мои враги будут гореть и обливаться кровью, уж это я гарантирую.
Да даже союзники, ведь Геор Светоносный собирает войско.
Последний из Великих героев, «сокрушитель» Империи и попросту король Старых Земель. Мой заклятый враг. Пожалуй, единственный, кто стоит внимания в схватке один на один.
Дверь за спиной распахнулась, и в тронный зал вошёл Элиас в командирских латах. Волосы бывшего алкаша и героя оттянуты назад и прилажены помадкой. Отчего острые уши видны во всей красе. Острый взгляд метнулся по комнате, остановился на мне, и латная перчатка грохнула по груди. Полуэльф обозначил поклон и рыкнул.
— Я удивлён, что их не захватили раньше! Расхлябаны, оружие в плохом состоянии, а оружейная... да там половины из оружия нет! Записи не обновляли поколение!
— Ну, нельзя их винить за это. — Сказал я, полуобернувшись и улыбаясь. — Но кладовщика и оружейника повесь на главной площади.
— Уже! — Фыркнул Звёздный Ветер, бросил острый взгляд на работников, и те втянули головы в плечи, как черепахи. — Заодно и всех их родных до третьего колена.
— Ух... — Я покачал головой, едва сдерживая расширение ухмылки. — Какая жалость, ведь столько домов и земель освободилось, как же они будут бесхозными?
— О, — в тон протянул Элиас. — К счастью, у нас много способных и безземельных. Но вот что делать с драгоценностями и золотом? Ума не приложу...
— Друг мой, от золота одни беды, следует его потратить и раздать нуждающимся! Список нуждающихся на столе.
— А может, ещё... ну знаешь, соседям помочь? Я слышал, там многим нужно золото и обещания.
— Само собой, они в списке.
Как и говорил, подготовка к войне муторное и скучное занятие. К счастью, у меня есть чем его... обинтересить. Не каждый согласится воевать против того, чьим именем пугали всё детство. Против истинного наследника Тёмной Империи, человека, по чьей воле кровь собиралась в озёра и багряные реки. А это открывает широкое поле для коварства, предательства и интриг. Ах, обожаю.
Я кот в амбаре, полном крыс. Выживут лишь те, кто сам задуши товарищей и принесёт мне. На самом деле, их я тоже съем, но потом. Скоро начнётся сезон дождей, дороги размоет, и никакая армия не пройдёт. Первые крупные битвы разродятся зимой, а армия Геора прибудет только летом. Времени у меня почти год, так и тянет расслабиться... увы, это чудовищно мало.
Мне предстоит за зиму объединить разрозненный осколки империи! Сплотить и подготовить к войне против лучшей армии мира, которую ведут Герой и Святые. Задачка ещё та...
— У тебя рожа такая сейчас... — Прервал размышления Элиас.
— Какая?
— Счастливая, аж мерзко стало.
— Просто я думаю, как сделать этот мир лучше.
— При помощи массовых казней и террора?
— А можно иначе?
Элиас посмотрел на город, но взгляд унёсся далеко за горизонт к землям эльфов и старым королевствам. Лицо затвердело, и на миг передо мной оказался тот самый пропитый алкоголик, что швырял бутылки в статуи героев. Преданный друзьями, отвергнутый родичами, никому не нужный и разочаровавшийся в мире. Звёздный Ветер покачал головой.
— Нет. Только так и можно.
— Вот и чудненько, пойдём посмотрим, кому следующему причинить справедливость.
Я подтолкнул заклятого друга к столу, а сам посмотрел вниз, во двор. Бывшие крестьяне, ведущие род от коренных жителей империи, устраивают свои порядки. Ведо́мые пересказами родственников о службе тёмному властелину. То есть, моему деду, ну а теперь мне.
Тень в дальнем углу колеблется, как воздух над костром. Я похлопал Элиаса по плечу, двинулся туда. Тьма слишком густая, чтобы быть естественной, в нос кольнула запахом крови и камня.
— В мой кабинет. Живо. — Сказал я, одними губами.
Тьма не ответила, но опала и будто втянулась в щель меж камнями. Нет, никого тут не было, но меня услышали. Шут увёл Ваюну завтракать, а работники замазывают щели густым раствором. Я зашёл в кабинет за троном, он же спальня и столовая. Бывший король использовал комнату как... бордель. Но теперь об этом напоминает разве, что красный шёлк на стенах. Единственное окно освещает книжный шкаф и массивный стол из морёного дуба. Столешница скрыта за стопками бумаг и писем, на правой стороне громоздятся пустые чернильницы, в одну воткнут стальное перо. Массивная печать лежит на боку, почти чёрная от густой краски на резной части.
Я прикрыл дверь и сказал, поворачиваясь к пустому углу:
— Говори.
Темнота выплюнула мелкое существо в чёрных тряпках, впрочем, не скрывающих зелёные уши, шириной в ладонь. Помесь гоблина с дворфом низко поклонилась и достала мешок. Низ которого почти чёрный от свернувшейся крови.
— Господин... это наш подарок вам в честь празднования вашей великой победы и заверения в верности вам.
— Чья?
Я кивнул на мешок, очевидно, там голова. А раз подарок, то... вдруг Сквандьяр? Гоблин подошёл, кланяясь на каждом шагу, и распахнул мешок. Изнутри на меня взглянули стеклянные глаза, рот перекошен в застывшем вопле, а лицо искажённо гримасой ужаса.
— И кто это такой... был?
— Единственный наследник соседнего королевства. — Прошипел гоблин и улыбнулся. Зубы у него мелкие и треугольные, со следами ритуальных спилов. — Он кричал, так кричал! М... музыка для моих ушей!
— Хороший подарок. — Я кивнул, но брать мешок не стал. — Чудесный, передай старейшинам, что я хочу устроит галерею трофеев на нижних этажах Крипты. Головы моих врагов и прочие сувениры, пусть эта будет первым экспонатом. Засушите или забальзамируйте. Оставляю это на выбор ваших мастеров.
— О, господин! — Дрожа от возбуждения, протянул гоблин, упал ниц и протянул ко мне ладони, — Это великая честь! Всё будет исполнено, и ни один трофей не будет... утрачен!
Когда он растворился в темноте тайного хода, я брезгливо тряхнул кистями. Ну что за дикари! Ладно, пока можно мириться с их существованием, тем более полезны.
***
Орсвейн преклонил колено перед алтарём, склонил голову, будто пряча лицо от золотых изваяний Святых. Взгляды безжизненных глаз пронзают его, лишённого Света. Поражение суть позор. Он должен был умереть тогда, на самом дне Крипты. Однако он жив и обесчещен, как побитая собака под дождём.
Впервые в жизни гигант чувствует себя слабым. Мерзкое чувство, хочется прыгнуть грудью на меч! Неужели люди живут вот так постоянно? Осознавая собственную ничтожность? Слова молитвы не идут на язык и гигант просто потрясает сцепленными ладонями, то и дело ударяя по лбу. Мысленно взывает к богам и Свету, просит благословения и силы, чтобы отомстить и вырвать ТЬМУ из самых основ этого мира.
Боги молчат, молчат Святые и сам Свет.
Никому нет дела до неудачников, не оправдавших доверия. НИКОМУ.
Орсвейн с лёгким ужасом осознал, что ему самому едва ли есть дело до себя. Он будто смотрит со стороны, не желая признаваться в проигрыше. Ведь он не мог проиграть.
За спиной распахнулись врата молельного зала, подошвы застучали по мраморному полу. Звук мечется меж колон, отражается от сводчатого потолка. Раньше никто бы не решился помешать ему молиться... раньше. Всё это было раньше. Шаги приближаются, наглые и раздражающие. Орсвейн зарычал, пусть он и проиграл, но сломать шею может любому человеку! Медленно повернулся, в груди зарождается вопль ярости, никто не смеет мешать его уединению!
Свет резанул по глазам, и гигант отпрянул, закрываясь рукой. К нему приближается мужчина в белых одеяниях, гладковыбритый и утончённый. Похожий на самого Геора в молодости. Глаза источают чистый, исполненный силы, Свет.