— Я недоучился. Потому и палкой.
— А… понятно. Ну, я могу организовать корабль. Только где гарантии?
Я запустил руку под плащ и достал свёрнутый в трубочку листок. Протянул. На обратной стороне, чернилами с добавлением золотого песка, выведены условия.
— Что это?
— Банковская расписка. Половина, если быть точнее. Вторую получите, после нападения. Ну и…
— Что?
— Получите всё золото, что добудете в хранилище эльфов. Ну и драгоценности, они мне ни к чему.
— Хм…
Обещать я могу что угодно, всё равно пираты мне нужны как извозчики и пушечное мясо. Даже такое совершенство, как я, не способно в одиночку управлять кораблём. А потом… потому можно пустить их в расход, если будут мешать.
— Странные вы, маги, — наконец сказал наёмник, качая головой и поглядывая на выход из пещеры. — Деньги не цените.
— Ну, ты когда ни будь видел бедного мага? Не тех неучей, что знают пару заклинаний, а настоящего?
— Хм… вроде нет.
— Ну вот ты и ответил на свой вопрос. Магов не интересуют деньги, потому что их и без того много. Деньги, мой друг, это ресурс, который нужно тратить на созидание. Себя или своих идей.
— Я предпочитаю на вино и женщин. — Фыркнул Мика. — Так оно интереснее и приятнее.
— Возможно. Думаю, на один этот алмаз, ты сможешь утопить в вине несколько городов или уйти в запой до конца лет.
Мика вздохнул и достал солнечный камень, поднёс к глазам и вздохнул ещё раз. Посмотрел на меня со странной злобой.
— Знаешь, это настолько большие деньги, что сам я не смогу продать, скорее получу нож в глотку. Придётся делиться, искать и проверять… дай боги, если треть от цены в карман упадёт.
— Это всё равно много. — Заметил я, подбросил в огонь кусок коры и поморщился от клубов белого дыма, попавшего в глаз.
— Даже очень, — Мика кивнул и понурил плечи. — Только всё равно обидно.
Глава 2
Солнце высушило дорогу, и в воздухе витает едкая пыль от проскакавших до нас. Мика покачивается в седле, щурясь от яркого солнца и время от времени прикладывая ладонь козырьком. Взгляд наёмника устремлён в тонкую полосу стыка неба и земли. Мне он напоминает степняка, которому глаза режет кибитка соседа на горизонте. Только дети степей сплошь черноволосые, с жидкими бородками, а Мика щеголяет рыжей гривой.
Мой конь на ходу тянется к траве на обочине, срывает верхушки и меланхолично жуёт. Пахнет цветущими полями и плодовыми деревьями. Слева тянутся яблочные сады, где среди деревьев копошатся крестьяне в соломенных шляпах. Меж рядов два вола тянут телегу, доверху набитую яблоками.
— Хороший урожай. — Сказал Мика, проследив за моим взглядом. — Местные делают хорошее яблочное вино, девки на него, как мухи летят!
Двое крестьян оторвались от работы и повернулись в нашу сторону. На лицах отразилась тоска и зависть рабочего человека, что увидел бездельников. Я медленно снял с седла бурдюк с водой и пригубил. При движении руки обломок меча из мёртвой стали, спрятанный в ножнах у подмышки, сместил и ткнул рукоятью. Оружие просится на свободу, вновь проливать кровь! Оно и без того спало со мной целый век, забывшись волшебным сном.
— Предпочитаю нормальное вино. — Сказал я, возвращая бурдюк на место.
— Ну, виноградники южнее… — Мика замялся, постучал пальцем по поводьям и вздохнул. — А вы не разговорчивый, да?
— А о чём нам ещё говорить?
— Не знаю… о чём угодно, ехать ещё долго. Пираты, как ни странно, селятся у воды. А сейчас тем более.
— Жить стало сложнее. Орсвейн Светоносный провёл рейд по береговой линии. Война же скоро, вот и зачищают тылы.
Логично я тоже повесил всех разбойников, а тех, кого не поймал, заманил в армию помилованием. Раздражает, что и Геор додумался. Впрочем, мы с ним прошли одни сражения и подчерпнули одной истины. Нельзя оставлять врага позади.
— Кстати, — продолжает Мика, видимо, решив тянуть разговор в одиночку. — Ваш меч, он деревянный, ведь так?
— Да.
— Как тогда он режет?
— Очень хорошо, как ты мог заметить.
— Это да… но я про то, как это вообще возможно? Дерево же!
— Магия.
— Да… точно… но, разве не лучше нормальный купить? Деньги у вас есть, а я как раз знаю парочку мастеров!
— Меня устраивает этот.
— Ну, ваше дело, господин наниматель…
«Да ни черта он меня не устраивает! Кто в здравом уме поменяет мёртвую сталь на дерево?! Плевать, что деревяшка разрубила легендарный металл. Мёртвая сталь — это статус! Это символ! А деревяшка просто палка!»
В сердце разлилась едкая горечь, в памяти вновь ожил момент позора.
Позади нарастает грохот колёс, выкрики и щелчки плети. Карета, без украшений и довольно простая на вид, догоняет нас. Возница смотрит с высока, как только могут ничтожества, почуявшие толику власти. Мне сразу захотелось разрубить его, вместе с конями и пассажирами. Увы, нельзя, если буду перебарщивать, то поползут слухи, а вместе с ними и охотники проверить их. Если Геор узнает, что меня нет в империи, то ударит сразу. А я не слишком верю в тактический гений Элиаса.
Полуэльф должен только сдержать врага до моего возвращения с Ваюной. У него под рукой Бессмертный Легион с марионеткой святым. Управится.
Я стиснул поводья, стараясь отогнать тревожные мысли.
Элиас сдвинул тарелку к центру стола и посмотрел на Фарин. Девушка сидит на противоположной стороне и ловко орудует ножом и вилкой, разрезая кусок медового мяса. Во главе стола сидит Тёмный Властелин, в полных доспехах. Броня похожа на кошмарный сон, чёрная, как кровь земли, покрытая шипами и лезвиями.
Шлем стоит на столе, а марионетка, подчинённая магии, отправляет в рот ложку каши. В бороде темнеют комочки, да и сам бывший святой выглядит как бездомный. Пустые голубые глаза смотрят в пространство, а зрачки то сжимаются, то расширяются, почти скрывая радужку.
— Ты его хотя бы моешь? — Спросил полуэльф, выразительно дёргая носом.
— Ну… — Протянула девушка и опустила взгляд, заливаясь краской. — Это проблемно.
— Сложно снять доспехи?
— Нет…
— Ладно, я тебе помогу. — Вздохнул Элиас и откинулся на стуле. — Если учуют его запах… сама понимаешь, вопросы появятся.
Ложка в руке марионетки дрогнула, и кашу разбрызгало по доспехам. Фарина пискнула и торопливо повела рукой, контроль нарушился, и ложка полетела на стол. Фрейнар обмяк в доспехах и запрокинул голову. Элиас вскинул бровь и посмотрел на волшебницу.
— Это что ещё?
— Сложно управлять мелкой моторикой…
— А в бой ты его как ведёшь?
— Ну… он сам может драться, я только подталкиваю.
Элиас потёр подбородок, тяжело вздохнул и вновь посмотрел на бывшего святого. Покачала головой и коснулся Тени Солнца, висящей на поясе.
— А если он… ну это, очнётся. Раны Святого ведь заживают.
— Не знаю, если бы это была физическая травма, он бы уже давно пришёл в сознание.
Голова Фрейнара дёрнулась. Медленно поднялась, а взгляд сфокусировался. Тело приняло сидячее положение, но руки остались болтаться вдоль пояса. Элиас выругался и выхватил Тень Солнца. Волшебный клинок, источая чёрный свет, выпорхнул из ножен. Фарина закричала, махая руками:
— Стой! Это нормально! Он не в сознании!
Фрейнар сидит, глядя сквозь полуэльфа и не замечая меча, направленного в грудь. Элиас шумно выдохнул, с трудом убрал с лица оскал и повернулся к подруге.
— Нормально?!
— Тело… ну знаешь, стремится удержать равновесие. Само! Он не осознаёт ничего!
Тень Солнца с явным сопротивлением вернулась в ножны. Элиас надавил на рукоять, скривился и тряхнул ладонью. Древняя магия, вплетённая в метал, требует крови каждый раз, как меч покидает ножны. Будь на месте Элиаса обычный человек, резни не избежать. Ведь даже ему, с силами Чемпиона Света приходится туго. Да, он уже не тот, что столетие назад, но гораздо сильнее обычных людей или эльфов.
— Я в каземат. — Буркнул Элиас и вышел из комнаты, оставив Фарин вытирать святого.
В коридоре слуги жмутся к стенам, только завидев маршала империи, переламываются в поклоне. Личные помощники подбегают с донесениями и докладами. Элиас всех отсылает в кабинет, где на столе день ото дня не убывает гора бумаг. Сколько бы он за ними ни сидел, сколько бы ни подписал, меньше она не становится.
Бюрократический аппарат новоявленной империи разрастается едва ли не быстрее армии. В ведении Элиаса уже пятнадцать легионов, и каждый требует внимания. Священники Сквандьяра благословляют поля, отчего урожай прёт в рост стремительно и скоро снимут первый. К лету будет собранно минимум три.
В будущем это аукнется, благословение не удобряет почву, лишь истощает её быстрее. Но будущее наступит потом, а для империи может и не наступить вовсе. На карту поставлено столь многое, что стоит подумать об этом, как в животе разрастается ледяной ком.
В рудниках на ровне с шахтёрами трудится нежить поднятая Фарин. Кузницы работают в три смены, что сказывается на качестве продукции, но это не важно. Лучше снарядить легионера плохими доспехами и оружием, чем отправить в бой с палкой и в рубище.
Радостный и тёплый свет пробивается в коридоры через витражи, окрашиваясь в яркие цвета. Элиас проходит мимо них быстрым шагом, и цветные пятна мелькают по лицу и плечам, отражаясь от стальных элементов костюма.
Дверь в каземат распахнулась от пинка, и под ногами загремели каменные ступени. Узкий коридор, освещённый единственной лампой, привёл к железной двери, у которой дремлет стражник из числа первой сотни. Тех самых потомков жителей империи, что первыми присягнули на верность Элдриану.
Увидев маршала, страж вытянулся по струнке и отсалютовал. С такой щенячьей преданностью, что на миг Элиасу стало неловко.
— Как он?
— Не ест. — Вздохнул страж и кивнул на поднос с едой, успевшей заветрится, и потерять аппетитный вид. — Только пьёт.
— Что ни будь говорил?
— Нет, господин командующий. Только мычал и рычал.