— Как тебя зовут? — Я встал над ним, смотря со смесью жалости и презрения.
Хотя какое тут презрение? Что мог безоружный крестьянин, против группы мужчин? Ничего.
— Велон...
— Знаешь ли ты, кто перед тобой?
— Нет...
— Я Элдриан Тёмный. Думаю, ты слышал это имя.
— Бабушка рассказывала легенды...
Он поднял взгляд, за густыми синяками и опухолями не разобрать эмоций. Но этот взгляд мне хорошо знаком. Взгляд человека, потерявшего страх и всё, что любил. Такие люди либо умирают, либо идут до конца невзирая ни на что.
— Я дам тебе выбор, Велон. — Сказал я и достал кинжал, бросил перед мужчиной, а рядом насыпал горсть золотых монет имперской чеканки.
Пусть рисунок на них затёрт, но хорошо угадывается. Я плохо старался с этим, оно и к лучшему.
— Ты можешь зарезать себя, а можешь взять этот кинжал и деньги.
— Зачем они мне, господин?
— Ради мести, Велон. Возвращайся домой, купи оружие, собери мужиков. Скоро я вернусь в эти края с войском, и тогда у тебя будет шанс поквитаться с обидчиками. Так что ты выберешь?
Велон потянулся к кинжалу, отдёрнул руку, едва коснувшись рукояти. Схватил монеты, сдавил с такой силой, что на землю полилась кровь. Затем медленно и уверенно взял оружие. Я улыбнулся и похлопал по плечу.
— Хороший выбор. Теперь у тебя есть шанс покарать врагов.
— И детей... — Прохрипел Велон, стискивая кинжал и глядя на собственное отражение на клинке. — и жён их, и братьев! Я убью их всех, даже их родителей, а если они уже мертвы, то оскверню могилы!
Его затрясло крупной дрожью, пережитая боль и страх переродились в безудержную ярость.
Когда мы отошли и продолжили путь по тропе Элиас задумчиво покачал головой и сказал, криво улыбаясь:
— Знаешь, ты очень плохой злодей.
— А то, хуже всех!
— Нет, — улыбка полуэльфа расширилась, показывая желтоватые зубы. — Я знал героев, что в сравнении с тобой редкостные мрази.
— Вот ты... — пробормотал я. — Я тут закладываю семена маленькой гражданской войны, а ты меня оскорбляешь. Вот зачем? Какое добро я тебе сделал?
— О, друже, мне в каком порядке перечислить? Хронологическом, аль по возрастанию?
— Да ну тебя, ушастое! Всё настроение испортил!
***
Ночь застала в крохотной деревне на берегу реки. Жители приняли нас с радостью, но женщин отселили в мазанку травницы. Ибо негоже незамужним под одной крышей с мужчинами, грешно. Я и не противился и после плотного ужина завалился на кровать. Грубо сколоченную, с медвежьей шкурой и соломой вместо матраса. После почти недели блуждания по лесам и сна под открытым небом она кажется императорским ложем.
Вот только сон не идёт. Ворочаюсь, обдумывая слова Элиаса. Насколько же обезумел мир, если такое чистое Зло как я, считается героем? В моих поступках ведь нет и тени альтруизма! Тем не менее даже я вижу, что нынче герои те ещё подонки. Малинда строила козни, от которых и померла. Сквандьяр вымогает деньги из крестьян, прикрываясь Светом. Геор же врос в трон и трясётся над властью.
Если это мир победившего Света, то что тогда Тьма?
***
Силы мира приходят в движение, как старый механизм в башенных часах. Огромные шестерни скрипят и цепляются зубьями одна за другую. Гонцы мчатся по Святым Землям и старым королевствам. В кузницах гремят молоты, раскалённые мечи шипят в масле, летят искры от точильных камней. Могучие кони бьют копытом землю и раздувают ноздри.
Война! ВОЙНА!
Клич поднимается к небесам и проникает в каждое ухо, в каждую мысль.
Огромные стаи воронов застилают солнце и летят к Пограничью. В люльках плачут будущие сироты, а женщины с пустыми глазами смотрят на мужей. Тоскливо завывают псы.
Война! ВОЙНА!
Смеются лорды, поднимая золотые кубки. Менестрели подбирают слова. Молодые рыцари приносят клятвы прекрасным дамам.
ВОЙНА! ВОЙНА!
Звенят золотые монеты. Чародеи откладывают свитки и сдувают пыль с книг боевых заклинаний. Гаснут свечи на алтарях. В ночи крадутся убийцы. В рудниках гремят удары сотен кирок. Крестьяне смотрят на пшеничные поля, урожай с которых уже не соберут.
ВОЙНА!
***
Собираю на лечение глаз, если у вас есть возможно и желание не дать автору ослепнуть на один глаз, буду рад любой поддержке!Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034QIWI: qiwi.com/n/SHORS494Чаевые: https://pay.cloudtips.ru/p/d17f61cfЗ. Ы. Теперь на boosty и платной подписке в Вконтакте главы выходят без авторских вставок и чего либо лишнего.https://boosty.to/lit_bloghttps://vk.com/lit__blog
Глава 35
Знакомая дорога петляет вдоль леса и ведёт к деревне, в которой я оставил готовиться потомков имперских граждан. Солнце карабкается к зениту, и косые лучи прогревают землю. В кронах поют птицы, среди листьев мелькают пёстрые пятна. На дорогу выпрыгивают жирные кузнечики, самые расторопные скрываются в траве по ту сторону. Незадачливых хватают птицы и спешно уносят. Ваюна едет у меня на плечах, что делает её самым страшным существом в мире живых. Ведь кто ещё может похвастаться, что «оседлал» императора Тьмы? Уж точно не безродная девчонка.
Ладони положила на макушку, хоть и не может взяться, пальцы всё ещё забинтованы.
Фарина плетётся, опираясь на посох, сверлит наши спины взглядом, будто мечтает занять место девочки. Элиас прислушивается к птицам, кончики ушей подрагивают. Вглядывается в чащу, ловя только ему заметные детали. Тень Солнца покачивается на поясе, тычется рукоятью в ладонь, как пёс носом.
— Знаете, что меня удивляет? — пропыхтела волшебница.
— Что же? — спросил я, не оборачиваясь, чтобы случайно не скинуть девочку.
— Она сожгла целый город, убила сотни людей, и у вас нет вопросов?!
— Да и ты не задавала, — сказал Элиас.
Ваюна дрогнула, пальчики чуть сжались, сгорбилась, силясь втянуть голову в плечи. Чуть похлопал по коленке, стараясь передать толику уверенности.
— Я вежливая, ждала, пока вы начнёте, ведь её до этого и не видела... просит Ваюна, просто накипело.
— Ничего... — пробормотала девочка, обернулась и неуверенно улыбнулась.
— Действительно, ничего необычного, — сказал я.
— Да, это даже неособенное событие, — кивнул полуэльф.
— Но... целый город!
— Помню, когда боевого дракона сбили над портовым городом... — задумчиво начал я, задвигая бровями, силясь припомнить название.
— Фер, — подсказал Элиас. — Я там был. Настоящий ад, чёртов маг додумался огненной стрелой запустить в брюхо. Горела даже вода.
— Да, то ещё зрелище было, — мечтательно вздохнул я. — Как думаешь, у Геора ещё есть боевые драконы?
— Была парочка, но они уже старые, а выводок новых ещё не подрос.
Глаза Фарины округлились, она, наконец, вспомнила, что путешествует с теми, кто огнём и мечом прошёл весь континент. Потупилась и пробормотала под нос что-то про чудовищ и старпёров.
— Если хотите, я могу рассказать, — пролепетала Ваюна.
Я медленно запрокинул голову, взглянул ей в глаза.
— Не надо.
— Но... я же чудовище! Монстр!
Она мелко затряслась, обхватила себя руками и прижалась к затылку животом. По щекам побежали слёзы. Я развернулся к Элиасу, Фарина окончательно поникла и сверлила землю взглядом. Первым засмеялся полуэльф, я подхватил. Утёр уголки глаз, борясь с желанием сложиться пополам.
— Вы чего смеётесь? — всхлипнула Ваюна, громко шмыгнув.
— Ты едешь на шее самого ужасного чудовища! — сквозь смех выдавил я. — Я пролил столько крови, что тот городишко даже не пятнышко! Элиас в крови разве что не купался!
— Ну... было дело на самом деле.
— Правда?
— Ага, в катакомбах демонопоклонники устроили логово и я слегка опоздал...
Я осторожно снял Ваюну с плеч, взяв подмышки. Перехватил и, держа на вытянутых руках, сказал, глядя в глаза, блестящие от слёз:
— Ты не чудовище и никогда им не была и не будешь.
— А кто я тогда?
Она заболтала ножками, по детскому обыкновению радуясь такому положению. Даже несмотря на слёзы.
— Ты, девочка, самая обычная, за малым исключением.
— Каким?
— Не всякой девочке посчастливится стать моей дочерью.
***
Солнце клонится к закату, а мы сгрудились вокруг костра, наблюдая, как Элиас нанизывает мясо на прутики. Ваюна лежит в единственном спальном мешке и наблюдает за огнём. Язычки пламени отражаются в зрачках и будто разжигают внутри маленький пожар. Тени деревьев удлиняются, сливаются в родную мне Тьму. Дневной жар истончается до приятной прохлады, что очень быстро превращается в неприятную.
— Почему всегда готовлю я? — спросил Элиас, втыкая очередной пруток рядом с костром.
Ровно на том удалении, чтобы мясо запеклось, но не сгорело. Не дворцовая кухня, но лучше, чем сырое.
— Я не умею, — вздохнула волшебница.
— А я не хочу, — добавил я.
— Да я бы твою стряпню даже собаке не дал, — фыркнул полуэльф, следя, как тонкие ломтики зайчатины румянятся. Наклонился ниже и шепнул: — Пятеро, идут от дороги, не дёргайтесь. Один натягивает лук.
— Так, по мне это самое время дёргаться, — прошептал я.
— Они просто целятся. Двое уходят в кусты. Разбойники.
Я поднял руку над головой, дёрнул кистью, подзывая к себе. В темноте за спиной тишина, но Элиас кивнул.
— Лук опусти, он меня раздражает.
В тишине появился шелест шагов, пятеро мужчин, несколько сбитые с толку, вошли в круг света. Крепкие, подпоясанные широкими поясами. Вооружены топорами и изогнутыми мечами. Главарь, как и подобает вожаку, выше и шире в плечах. Лицо наглое, с широким шрамом на щеке.
— Так-так кто же у нас такой чуткий?
Он шагнул к нам, сбился с шага, глаза округлились.
— Г-г-господин Элдриан?
Разбойники застыли в середине шага и разом рухнули на колени. Стрелок откинул лук, как ядовитую змею, схватился за голову.
— Простите нас, мы не признали, темно...
— Ничего, я не в обиде. Ошибки случаются.