В составе Первого Украинского фронта освобождал Киев, брал Берлин.
Думал, что на старости лет будет мне почет и уважение как фронтовику, пролившему кровь на полях сражений, чтобы нынешнее поколение не знало, что такое фашизм. Но не тут-то было!
Меня незаконно обвинили в убийстве женщины только на том основании, что мои следы обнаружены в ее квартире. Я не отрицаю, что был у потерпевшей за несколько дней до убийства, ремонтировал ей стол и, соответственно, мои следы могли у нее остаться, которые следователем восприняты как неопровержимые доказательства. Утверждаю, что никого не убивал, в ночь убийства был дома.
Через два года страна готовится отметить 40-летие со дня Великой Победы. В этот день хочется пройти парадным маршем победителей по центральной улице города, а вместо этого я сейчас умираю в тюремной камере. Фашисты не убили, добивают свои! Оттого и обидно.
Юрий Владимирович! Прошу вмешаться в данную ситуацию, освободить меня из тюрьмы и вернуть честное имя, чтобы скромный солдат-фронтовик достойно встретил Великую дату. Помогите! Каждый день в тюремной камере приближает мою смерть!
Прочитав письмо, сыщик попросил следователя:
– Марина, можно мне взять с собой это обращение?
– А зачем оно тебе? – удивленно вскинула она голову.
– Тут одно слово зачеркнуто. Хочу узнать, что там написано?
Черных взяла письмо и, прочитав то место, где автор тщательно заретушировал надпись, удивленно подняла брови:
– Действительно, зачеркнуто какое-то слово. Почему я об этом раньше не подумала?
– Судя по контексту, он впопыхах или по возрастной забывчивости указал настоящее место рождения, но, поскольку менять полностью текст не хватило времени, он отправил письмо с зачеркнутым словом, – предположил сыщик. – В таком случае, если эксперт сможет прочитать это слово, то наша задача облегчится, и мы сможем установить его личность.
– Давай, Сергей, действуй! – оживилась Черных. – Если у тебя все получится, с меня шампанское!
– Разопьем вместе, – рассмеялся сыщик, покидая кабинет следователя.
2
С утра сыщик был у эксперта-криминалиста Катина и положил перед ним на стол письмо неизвестного.
Как уже говорилось выше, Виктор Маркович Катин был неординарным специалистом в своем деле. Это он обнаружил отпечатки пальцев мужа на шее у задушенной им жены, что до него никто еще не делал.
Дело было так: группа выехала на место обнаружения трупа женщины. На место происшествия прибыл и начальник уголовного розыска Поликарпов.
Милиционеров встретил безутешный муж. Он, размазывая слезы по щекам, рассказал следующее:
– Вернулся домой поздно вечером и обнаружил бездыханную супругу на полу, замок на входной двери не защелкнут, вещи разбросаны. Однозначно ограбление, и поэтому, товарищи милиционеры, найдите побыстрее этого злодея, лишившего жизни любимого человека, без которого дальнейшее мое существование не имеет смысла.
Синюшность лица женщины и следы пальцев на шее указывали на то, что она задушена.
Поликарпов, опытнейший оперативник, сразу заподозрил мужа в преступлении, но пока не подавал вида, исподтишка наблюдая за поведением убивающегося от горя благоверного, который слишком уж часто прикладывался к рюмке.
В какой-то момент начальник угрозыска не выдержал и убрал бутылку со стола, сердито сделав замечание:
– Хватит пить, тебе предстоит допрос! И еще: кто после всего доставит тело твоей жены в морг, мы, что ли? Мы тебе не похоронная команда.
– А зачем ее везти в морг? – залепетал пьяный мужчина. – Может быть, так похороню, без морга? Разреши, товарищ начальник?
– Ага, разбежался! – ухмыльнулся Поликарпов. – Вскрывают даже не криминальные трупы, а твою жену – сам бог велел.
Во время разговора начальник угрозыска заметил, что Катин колдует над шеей усопшей, сдувая с нее невидимые пылинки.
– Какого черта ты там возишься? – недовольно спросил он у эксперта.
– Ищу пальчики.
– Так пальцы в другом месте, на конечностях, – с усмешкой заметил Поликарпов. – Или ты забыл, где они бывают?
– Да нет же, Вадим Петрович! – досадливо отмахнулся эксперт, продолжая с близкого расстояния вглядываться в шею убитой. – Тут сохранились отпечатки пальцев убийцы…
– На коже?! – удивленно спросил начальник угро. – Первый раз такое слышу, чтоб на коже нашли отпечатки пальцев. Ты ничего не перепутал?
– Никак нет, товарищ майор. Имеются довольно четкие рисунки пальцев рук, которые можно идентифицировать.
Тут не выдержал муж убиенной:
– Эх, была не была! Хочу сделать заявление – я убил жену!
Поликарпов, нисколько не удивившись, небрежно бросил:
– А я знал об этом сразу, как только вошел в квартиру.
– Так почему сразу не задержали?! – плаксиво поинтересовался убийца. – Все нервы вымотали!
– Всему свое время, – назидательным тоном ответил ему Поликарпов. – Хотел посмотреть на твою реакцию.
– А-а-а-а! – закричал преступник, схватившись за волосы. – Жисть моя пропащая! Начальник, дай выпить напоследок!
Поликарпов протянул ему бутылку с остатком вина и усмехнулся:
– На, выпей за упокой души рабы божьей.
– Ах, Нина моя, Ниночка! – запричитал мужчина, дрожащими руками наливая себе вино. – На том свете встретимся, в ногах буду валяться – просить прощения! Как же я без тебя тут!..
– В тюрьме прокоротаешь лет так десять, – успокоил его милиционер. – Выйдешь на волю, а там и до встречи с Ниночкой недалече. Только вот простит она тебя или нет?
– Простит, простит, – пробормотал мужчина, допивая вино. – Мы любили друг друга…
– Ну прямо Отелло, – покачал головой Поликарпов. – Зачем надо было душить ее? Любили бы друг друга.
– Люблю и буду любить! – заплакал убийца и уткнулся лицом в стол.
Для большей убедительности Катин сразу же на месте сравнил обнаруженные следы с отпечатком пальцев подозреваемого и победоносно воскликнул:
– Вот же, все сходится!
Начальник угрозыска хмыкнул и, покачивая головой, покинул место происшествия. Действительно, такое с ним случилось впервые.
Прочитав письмо, Катин поинтересовался:
– Что от меня требуется? Почерковедческая экспертиза?
– Нет, – помотал головой Соколов. – Помнишь, весной выезжали на труп женщины в ванне?
– Восьмого марта? Конечно, помню. Ты тогда задержал какого-то ветерана войны.
– Так вот: у того человека, которого я задержал, до сих пор не установлена личность. Он в течение тридцати пяти лет пользовался чужим паспортом и наделал кучу трупов по всему Советскому Союзу.
– Фьють! – удивленно свистнул Катин и спросил: – И что ты хочешь от меня?
– Как ты заметил, наверное, в письме есть зачеркнутое слово. Я хочу узнать, что там написано.
Эксперт достал лупу, изучил текст и озадаченно покачал головой:
– Закрашивал шариковой ручкой. Очень тщательно, почти до дырки. Трудно будет, но попробую.
– Попробуй, Виктор, у тебя получится, – приободрил его сыщик. – Это очень важно, там должно быть написано место, где родился неизвестный.
– Сделаю все, что в моих силах, – пообещал криминалист. – Как прочту – звякну.
Через два дня позвонил эксперт и, довольно смеясь, сообщил:
– Ну и задачку ты мне задал! Два дня корпел над текстом и таки прочитал надпись!
– Говори! – воскликнул сыщик с учащенным сердцебиением.
– Борислав.
– Борислав? Это город или поселок, село, деревня?
– Аналогично! – рассмеялся эксперт. – Я тоже впервые слышу про этот город. А находится он в Львовской области.
– Западная Украина?!
– Получается, что да. Западная часть Украины. Еще называют ее Галицией.
– Ух ты! – обрадовался сыщик. – Со слов свидетелей наш фигурант с Западной Украины. Западенец, одним словом!
– Бандеровец? – спросил эксперт. – Знаю я тут одного бандеровца, до сих пор ненавидит советскую власть, а работает в милиции.
– Вполне возможно. Не зря этот человек прячет свое имя почти сорок лет… Эх, мы же были совсем рядом, в Трускавце. Знать бы заранее про Борислав!
– Не все нам дано знать сразу, нет абсолютной истины, – философски изрек эксперт. – Теперь твоя задача суживается, и ты наверняка установишь имя этого отребья.
– Виктор, спасибо тебе за отличную работу! – поблагодарил Катина сыщик. – Буду просить начальство, чтобы меня отправили в командировку в Борислав.
Когда сыщик по телефону сообщил радостную весть Черных, та от неожиданности вскрикнула:
– Борислав?! Да мы же были в том районе!
– Знаю. Трускавец.
– Да там же рукой подать! Сергей, почему же ты до поездки не прочитал письмо этого неизвестного Андропову?! Тогда бы мы прямиком поехали в Борислав и никуда больше!
– Нет абсолютной истины, – словами эксперта ответил сыщик. – Мы постепенно продвигаемся от незнания к знанию. А ту командировку с тобой я ни на что не променяю. Мы столько интересного увидели тогда…
– Не спорю, поездка была хороша, – согласилась она. – Да и вернулись не с пустыми руками – кое-что добыли же.
– Марина, готовимся к следующей командировке?
– Сергей, тебе придется ехать одному. Меня уже никто не отпустит, я до августа должна направить в суд три дела, так что не обессудь. Эх, жаль, интересная поездка получилась бы!
– Ничего, ничего, заканчивай свои дела, а я справлюсь один, – успокоил ее сыщик. – Буду носом рыть землю, но найду данные этого гада!
Начальник уголовного розыска, выслушав доклад Соколова, высказал недовольство:
– Опять в командировку? А кто будет работать? У тебя уже несколько «глухарей».
– Вадим Петрович, все очень серьезно, человек в тюрьме сидит без имени, а скоро ему предстоит суд. Уголовное дело находится на контроле в прокуратуре республики и ЦК КПСС, будут спрашивать не только со следователя, но и с нас. А с «глухарями» я разберусь по приезде, одна неделя ничего не решает.