– Знаю, – неохотно сказала я. – Судя по описанию, это Арч Баг. Он жил с нами в Северной Каролине.
– А. – Синие глаза на бледном лице оживились. – Он что, сумасшедший?
– Да, возможно. Он… потерял жену при очень трагических обстоятельствах, и это сказалось на ясности его суждений.
А долгие месяцы в одиночестве после той зимней ночи в Ридже, когда Арч слышал в голове голос покойной супруги, только усугубили его состояние. Если он не тронулся умом сразу, то потом – наверняка. Хотя я не горела желанием рассказывать Уильяму всю подноготную. Ни сейчас, ни когда-либо потом.
– Я поговорю кое с кем. – Уильям широко зевнул. – Простите… Ужасно хочется спать.
– У тебя сотрясение, – пояснила я. – Буду приходить каждый час и будить. А с кем ты хочешь поговорить?
– С офицерами, – невнятно сказал он, уже закрывая глаза. – Пусть его разыщут. Нельзя, чтобы он обидел… Рэйчел…
Последнее слово Уильям произнес на выдохе, погружаясь в сон. Я осмотрела его, убедившись, что он просто спит. Нежно поцеловала в лоб… невольно вспомнив, как убаюкивала его сестру.
Господи Боже, до чего же ты на нее похож!..
Рэйчел ждала в коридоре, вся взъерошенная, хоть и пыталась пригладить волосы под чепчиком.
– С ним все будет хорошо?
– Да, не переживай. У него легкое сотрясение мозга… знаешь, что это такое? Хотя, конечно, знаешь… Еще я наложила на рану три шва. Завтра у него будет жутко болеть голова, но опасаться нечего.
Она выдохнула, и худые плечики устало поникли.
– Слава Господу нашему. – Потом подняла на меня глаза и улыбнулась: – И тебе тоже, друг Клэр.
– Не за что, – искренне отозвалась я. – Ты сама-то как? Тебе надо поесть и отдохнуть.
Рэйчел не пострадала, но сегодняшние переживания изрядно ее вымотали. От чая она откажется, но можно предложить ей немного бренди или хотя бы воды.
– Со мной все хорошо. Даже замечательно! – Теперь, не тревожась за Уильяма, она просто сияла. – Клэр, он здесь! Йен!
– Что? Где?!
– Не знаю!
Покосившись на дверь в спальню Уильяма, она отвела меня подальше и заговорила приглушенным голосом:
– Это все собака. Ролло учуял кого-то и бросился за ним. Я хотела его догнать и столкнулась с тем сумасшедшим беднягой. Я знаю, ты сейчас скажешь, что пес мог гнаться за кем угодно, но… Друг Клэр! Он ведь так и не вернулся! А если бы он не нашел Йена, обязательно пришел бы.
Ее волнение было очень заразительным, хоть я и старалась не надеяться зря. Увы, есть и другие, менее приятные причины для пропажи Ролло. Внезапная встреча с Арчем Багом, например.
Рэйчел назвала его сумасшедшим беднягой… а ведь она права. Со дня похорон миссис Баг в Ридже я считала Арча лишь угрозой для Йена. А теперь, после слов Рэйчел, будто наяву увидела, как искалеченные подагрой руки цепляют брошку в форме птицы к савану возлюбленной жены.
И впрямь бедный сумасшедший…
При этом смертельно опасный.
– Идем лучше вниз. – Я взглядом указала на дверь в комнату Уильяма. – Я должна рассказать тебе про этого мистера Бага.
– Ох, Йен… – прошептала Рэйчел, когда я закончила свою историю. – Ох, бедный…
Уж не знаю, про кого она говорила – про Йена или Арча Бага, – но, как бы там ни было, она права.
– Да, им обоим досталось, – кивнула я. – Даже троим, если считать миссис Баг.
Рэйчел покачала головой – не споря, просто сокрушаясь.
– Значит, именно поэтому…
Она вдруг замолчала.
– Что поэтому?
Реэйчел поморщилась, но, посмотрев на меня, все-таки пожала плечами.
– Поэтому он сказал, что из-за любви к нему я могу умереть.
– Да, скорее всего…
Мы сидели над дымящимися чашками мятного чая с лимоном и молчали. Наконец она подняла голову и сглотнула.
– Как думаешь, Йен хотел его убить?
– Я… не знаю. Сперва нет, конечно же. Он и так ужасно переживал из-за того, что случилось с миссис Баг.
– Из-за того, что он убил ее, – поправила меня Рэйчел, глядя прямо в глаза. Мисс Хантер не из тех, кто говорит метафорами.
– Да. Но Йен знает: если Арч Баг поймет, что ты важна для него, и попытается как-то тебе навредить… а он попытается, Рэйчел, не спорь… – Я пригубила ароматный чай и глубоко вдохнула. – Да, я думаю, он его убьет.
Рэйчел сидела абсолютно неподвижно, только от ее чашки поднимался дымок.
– Так нельзя!
– И как ты собираешься ему помешать? – спросила я из любопытства.
Она протяжно вздохнула, не отрывая взгляда от гладкой поверхности чая.
– Молитвами.
Глава 98. Мискьянца
18 мая 1778 года, Пенсильвания, Уолнат-Гров
Прошло немало времени с тех пор, как я в последний раз видела золоченых жареных павлинов. Кто бы мог подумать, что увижу их снова. Да еще и в Пенсильвании!.. Я наклонилась, присматриваясь к птичке, – и впрямь настоящие алмазы вместо глаз. Хотя чему тут удивляться? Особенно после регаты по реке Делавер под музыку трех оркестров на барже и салюта в семнадцать пушек с военных кораблей.
Праздновали «мискьянцу». Как мне сказали, на итальянском это слово означает «мешанина» – и сегодня самые творческие души британской армии и ее преданных соратников вольны как угодно праздновать отставку генерала Хау, которого сменил на посту главнокомандующего сэр Генри Клинтон.
– Прошу прощения, дорогая моя, – шепнул лорд Джон.
– За что? – поразилась я.
В ответ он не менее удивленно вскинул бровь.
– Как же… Зная ваши политические пристрастия… – Он обвел рукой зал, указывая на декорации, не ограничивающиеся, само собой, одним лишь павлином. – Наверное, вам непросто наблюдать за столь пустым расточительством в честь… эээ…
– …чужого несчастья, – иронично подсказала я. – Может быть. Но все хорошо. Я ведь знаю, что случится.
Грей озадаченно заморгал.
– С кем случится?
Дар пророчицы редко приносил мне радость, но сегодня я делилась своими знаниями не без злорадства.
– С вами. То есть со всей британской армией. Через три года они проиграют войну. И кому тогда будут нужны эти ваши золотые павлины?
Лорд Джон дернул губами, пряча улыбку.
– И впрямь.
– Да, и впрямь, – любезно согласилась я. – Fuirich agus chi thu.
– Что-что?
– Это по-гэльски, – ответила я, сглатывая комок в горле. – Означает жди и смотри.
– О, понятно… А пока, любезная супруга, позвольте представить вам подполковника Банастра Тарлетона из Британского легиона. – Грей поклонился невысокому жилистому джентльмену в офицерском мундире цвета бутылочного стекла. – Полковник Тарлетон – моя супруга.
– Какая честь! – Молодой человек склонился над моей рукой, прильнув к коже красивыми чувственными губами. Захотелось вытереть ладонь о юбку, но я сдержалась. – Вам нравится праздник?
– С нетерпением жду фейерверков.
Глаза у Тарлетона были хитрыми и цепкими. Он поджал губы, но ничего не сказал, только одарил меня улыбкой и повернулся к лорду Джону.
– Кузен Ричард передает вам наилучшие пожелания, сэр.
Тот заметно обрадовался.
– Ричард Тарлетон служил лейтенантом у меня в Крефельде, – пояснил он мне, прежде чем снова переключить внимание на драгуна. – Как он поживает?
Они принялись подробнейшим образом обсуждать налоги, акции, военные кампании, дислокацию войск и последние парламентские законы, так что я оставила их наедине. Не от скуки – из такта. Я сама обещала Грею не совать нос в его дела. Он ни о чем не просил, но мое врожденное чувство справедливости требовало хотя бы не пользоваться его служебным положением.
Я медленно шагала сквозь толпу в бальном зале, любуясь дамскими нарядами, часть из которых доставили прямиком из Европы, а остальные сшили на месте из того, что было под рукой. Блестящие шелка и тончайшая вышивка причудливо смешались с домотканой шерстью и муслинами – я будто бы спала наяву. Это впечатление становилось сильнее, когда в толпе то здесь, то там мелькали рыцари в плащах, держащие под мышками шлемы (днем зрителей развлекали турниром), или люди в сказочных масках и фееричных костюмах (кажется, позднее ожидалось театрализованное представление).
Взгляд невольно упал на стол с диковинными яствами. Почетное место в самом центре занимал павлин, раскинувший перья огромным веером, рядом с ним пристроился кабанчик (пахнущий так вкусно, что в животе заурчало) и три большущих пирога с дичью, украшенные чучелами певчих птичек. Вдруг вспомнился ужин с королем Франции, где на столе были выставлены чучела соловьев, – и аппетит пропал, меня затошнило.
Сглотнув, я торопливо отвела от павлина взгляд. Интересно, следит ли кто-нибудь за ним, ведь в такой толпе легко сковырнуть алмазные глазки. Хотя да – вон там, в углу у огромного камина стоит рядовой и пристально наблюдает за окружающими.
Но мне все равно незачем красть алмазы. Они у меня есть. К горлу опять подкатила тошнота. Лорд Джон недавно подарил пару бриллиантовых серег. Когда настанет пора уходить…
– Матушка Клэр!..
До этого момента я чувствовала себя невидимкой, так что, услышав крик, встрепенулась и, повернув голову, увидела Уильяма, чьи встрепанные волосы торчали из-под капюшона тамплиерского плаща. Он взволнованно махал мне рукой.
– Знаешь, ты мог бы звать меня как-нибудь по-другому, – сказала я, подходя ближе. – Всякий раз, когда слышу это обращение, так и вижу себя в рясе, перепоясанной четками.
Он рассмеялся и познакомил меня с юной леди – мисс Чью, не спускавшей с него влюбленных глаз, – затем предложил нам принести льда. В зале становилось жарче, и на ярких шелках темнели пятна пота.
– Какое у вас красивое платье, – завела вежливый разговор мисс Чью. – Из Англии?
– Не знаю, – озадаченно пробормотала я. – Но все равно спасибо. – Только сейчас я впервые окинула себя взглядом.
Прежде я и не думала, во что одеваюсь; просто послушно напяливала все, что дадут. Сам процесс раздражал, но я понимала его необходимость, и если нигде ничего не терло и не давило, мне было плевать, что именно я ношу.