Так или иначе, дождавшись его отъезда, а потом просидев у окна еще полчаса, изнывая от скуки, я отправилась к тайнику, скрытому в той части дома, где комнаты не использовались жильцами. Здесь было прохладнее, в этой половине давно не топили. Летом это не становилось проблемой, но доски явно отсырели еще зимой, прогреться в тени высоких деревьев так и не успели, и в воздухе витал сладковато-болотный запах плесени.
Тайник маскировался каким-то артефактом. Я не нашла, каким именно, но это было неважно. Несколько раз я видела, как Рей открывал небольшую дверцу в полу, невидимую, но вполне ощутимую, если знать, что конкретно искать.
Марта уже спала, но я все равно старалась не издавать лишних звуков. Опустилась на колени и, промучившись несколько долгих минут с заклинанием, которое не хотело получаться с первого раза, открыла крышку. Достала папки и отдельные бумаги, раскладывая их на полу вокруг себя. Ничего забирать я не собиралась — только прочесть, чтобы после обдумать и решить, смогу ли использовать в своих целях.
Быстро постигло разочарование: здесь не оказалось магических договоров. Надежда и так была довольно призрачной. Академия явно передавала меня не Рею, а еще его родителям, тогда он тоже был слишком мал для заключения подобных сделок. Но в любом случае он должен был получить в наследство все, что они имели. Даже если я больше не входила в это самое наследство, документ мог сохраниться.
Я вздохнула. Что ж, переходим к плану Б. Если нельзя подтвердить мою прошлую личность, попробуем заработать новую, раскрыв махинации века. Их у банкиров должно быть много. В конце концов, поехал же Рей сейчас куда-то? Если все законно, то почему не взять меня, чтобы я привычно таскалась за ним и напоминала о расписании, внося в него новые пометки.
Я подняла в руки знакомый конверт. Знакомый — потому что утром после тренировки Рей так неаккуратно открывал его, торопясь прочитать письмо, что почти порвал на две половины.
— Что заставило тебя так разозлиться? — шепотом спросила я у конверта, хотя представляла его хозяина.
Когда же я стала такой нерешительной? Снова возникло то странное чувство, будто совсем не хочется открывать и лучше бы оставить все как есть, наслаждаясь жизнью, в которой я счастлива.
Счастлива?
Какое странное слово. Я будто пробовала его на вкус. Гордость. Счастье. Словно в голове пополнялся словарный запас. Разум жадно впитывал то, что раньше я старалась игнорировать, предпочитая верить, что все это не для меня.
Я вытащила бумагу из конверта и начала читать, пока сознание затапливало облегчение. Там не нашлось ничего ужасного. Всего лишь неоплаченный счет. А я даже успела дыхание задержать.
Странно, что он так взбесил Рея. Я внимательно пробежала глазами по строчкам. Требовалось оплатить строительные материалы и их хранение. Хранение? Ровные строчки были написаны магией, но в самом низу стояла кривая приписка, торопливо оставленная рукой — просьба поторопиться, ведь договора на использование складов нет, а фактически они заняты. На втором листе оказалась просьба отказаться от какой-то сделки, явно написанная другим человеком.
Я нахмурилась и принялась открывать похожие конверты. Речь шла о каком-то строительстве, и дело явно не ладилось. Заказы, сметы, чеки, даже объявления. Долгие и утомительные переписки об участке земли, видимо, выставленном на продажу.
Рей пытался купить его, но что-то не складывалось, и я никак не могла ухватить суть. Переписка с продавцом затянулась, фразы становились все длиннее, витиеватее и будто бессмысленнее, словно тот не мог отказать, но и не смел назвать причины.
В одной из папок я нашла знакомую газету со статьей об убитых парнишках. С ней лежали похожие. Не удивительно, в трущобах происходило много преступлений. Странно только, что Рей сохранил именно эти газеты. Теперь мне не хотелось верить, что он причастен к чему-то такому, хотя в первые дни я надеялась на это. Впрочем, не в каждой статье произошедшее называли убийством. Чаще писали, что причина не ясна, в одной статье даже предположили новую болезнь. Были здесь и короткие заметки с информацией о расследовании, явно добытой в полиции. Что ж, Рей мог завести людей и там.
Я поморщилась, вспомнив больницу в трущобах и кашель Марты, а затем принялась быстро складывать все обратно в тайник, стараясь вспомнить, в какой последовательности доставала.
Замерла, почувствовав присутствие, и поняла, что торопиться поздно.
— Нашла, что искала?
Глава 15
Вдохнуть, выдохнуть. Быстро сосчитать до пяти. Вид сделать попроще. Надо бы виноватый, как положено в таких случаях, но, увы, вины я не ощущала.
Да, влезла, куда не положено. Вроде бы преступление, а вот осознания неправильности содеянного никакого. Так и раньше бывало. Так тренировали, вот оно и включалось в голове само, когда требовалось больше всего. Телохранитель не человек, не дракон, не личность. Придаток к хозяину, исполняющий приказы. Он не принимает решений, и поэтому не несет ответственности.
Конечно, не существовало полного подчинения. Все же просто служба, а не промывка мозгов, как умеют демоны. И тем не менее клятвы, которые приносили телохранители веками, ассоциировались у народа чуть ли не с лишением возможности самостоятельно думать. Не удивительно, что нас боялись. Считали бездушными тварями. Но был и несомненный плюс: любое дерьмо можно было свалить на волю хозяина. Приставляли же нас к таким богатым и знатным уродам, что мало кто решался пойти разобраться. Предпочитали сделать вид, что ничего не произошло, чем получить за невольное оскорбление какого-нибудь императорского родственника. Так многое и заминалось.
Рей больше ничего не говорил, а я сидела и не шевелилась. Что он мог мне сделать? Да, в общем-то, ничего. В полицию сдать — пускай. Быстро отпустят. Брать с меня нечего, тюрьмы переполнены. И то, это если у Рея самого от властей секретов нет. Спросят ведь, что искала и что именно украсть хотела.
Других вариантов вроде бы не было.
Разве что он меня попытается где-нибудь во дворе прикопать. Ну, пускай попробует. Я ведь просто так не дамся: это на тренировке с ним смеялась и поддавалась, а если речь о жизни пойдет… Не стала бы ставить, кто из нас победит.
Рей подошел и уселся рядом. Я невольно уставилась на его идеальные черные брюки, которые теперь явно будут в пыли и грязи. Его это совсем не волновало, как и всегда в трущобах, а мой мозг отчаянно цеплялся за такие мелочи, пытаясь доказать, что все вокруг неправда, а над ним просто издеваются, скрывая что-то за маской правильности.
— Вернулся, чтобы захватить кое-что отсюда, а уже без меня начали разбираться, — пояснил он спокойным голосом, будто я спросила у него какую-то ерунду.
Я же сходила с ума от противоречий. Казалось, я в опасности и надо бы бежать, но от Рея не исходило никакой угрозы. Все было лишь у меня в голове.
— Прислал бы посыльного, передала бы, — так же спокойно ответила я, будто всегда имела доступ к тайнику и легко могла выполнить такое поручение.
Рей перебирал листы, выискивая то, за чем приехал. Я наблюдала за ним и чувствовала, что каким-то образом он тоже изучал меня, хоть и не отрывал взгляда от бумаг.
Наконец он выбрал сегодняшний конверт, а потом один из старых — тот успел слегка пожелтеть, — и сунул их в карман. Вот так легко и небрежно, как он делал все остальное. Никакого пафоса, никакой мишуры.
— Проблемы? — спросила я. Не знаю, что происходило в этой комнате, но молчать было очень сложно.
Рей невесело усмехнулся, будто я наступила ему на больную мозоль. Качнул головой в ответ каким-то своим мыслям.
— Можно сказать и так. Не складывается с одним заказом.
Я кивнула. Он словно был и не против отвечать мне, но именно это смущало сильнее всего. Как будто… как будто ему уже наплевать, что именно я узнаю, а опыт подсказывал, что так не ведут себя с теми, кого планируют оставлять в живых. Лучше бы он ругался, кричал, выволок меня отсюда, вышвырнул из дома. А Рей обращался ко мне так же любезно, как и всегда.
— Зачем? — спросила я, не став уточнять.
Вопросов было много: зачем стройка, зачем газетные вырезки, зачем расследование, зачем… я? Мне стало интересно, какой выберет он.
Рей вообще не стал выбирать:
— Почему нет?
От привычного интереса в его голосе я расслабилась. Все это по-прежнему было абсолютно неправильно, но почему-то стало чуть легче.
— Думала, что такому, как ты, есть чем заняться. Семейный бизнес и все такое, — честно ответила я.
Рей тихо засмеялся. Несомненно, он понял, на какие слухи о его семье я попыталась намекнуть.
— Я пытаюсь спасти жизни. Разве это не важнее?
Внутри у меня что-то взбунтовалось, хотя этот ответ и не противоречил всему, что я видела до сих пор. И все же… Спасатель нашелся!
— С чего вдруг? — спросила я. Вышло грубо, почти издевательски, но я снова не чувствовала своей вины.
Рей задумчиво пошевелил пальцами пару листов на полу.
— Должен, вероятно? — спросил он, но явно не меня. — Воспитание, если хочешь. Ответственность.
«Да что ты!» — мысленно огрызнулась я. Знала, что веду себя неправильно, что сейчас нарвусь на проблемы, но не могла иначе.
— Кому должен?
— Себе, — пожал плечами Рей. — Или ей.
— И кто она?
— Не знаю, — ответил он. — Ее оторвали от семьи, лишили всего, а потом она умерла, не узнав ни детства, ни нормальной жизни.
Я нервно сглотнула. Впрочем, это легко было принять за волнение от чужих откровений. Как банально, но всем нравятся простые объяснения.
— Поздновато что-то исправлять.
— Согласен, — хмыкнул он. — Но можно сделать что-то, чтобы таких стало меньше. Чтобы детство было у всех.
— Можно было просто ее отпустить, — не сдержалась я.
Рей внимательно посмотрел на меня, а я поморщилась и добавила:
— Нетрудно догадаться — все знают о телохранителях.
Пусть считает что хочет.