– Дальше я отведу ее сама, – рычит она моим охранникам, а затем обращается уже ко мне. – Пойдем, пора тебе познакомиться с моей матерью.
Мокошь шагает вперед, я ковыляю следом за ней.
Теперь можно рассмотреть неподвижные темные фигуры на краю поляны. С ужасом понимаю, что это сидящие на тронах люди – или, то, что когда-то ими было.
Нам приходится идти через это кладбище. Я изо всех сил стараюсь не упасть в обморок. Все, сидящие на своих тронах, мертвы. Их головы наклонены вперед, тела плотно обвиты толстыми стеблями. Те, у кого еще остались глаза, смотрят ими в пустоту. Некоторые мертвецы сохранились довольно неплохо. Но есть и такие, что превратились в едва прикрытые лоскутами ткани скелеты. Их здесь сотни, этих мертвецов, молодых и старых, мужчин и женщин. И у каждого на голове тускло блестит корона.
Я знаю, что такая же судьба ждет меня и Хэла. Но я еще не проиграла свой главный бой.
Мокошь проходит среди мертвецов равнодушно.
Когда кладбище заканчивается, я вижу перед собой группу… Я не могу назвать их детьми. Они бегают на двух ногах, некоторые даже на человеческих, и руки кое у кого из них человеческие, зато все остальное – волчье. Острые уши, вытянутые морды, сверкающие зубы, пушистые хвосты. У меня возникает чувство, что это младшие братья и сестры Мокоши. Они носятся туда и сюда, воют, визжат, смеются. Возятся с длинным стеблем, на котором растут те самые красные цветки. С ним дети играют в догонялки, при этом сам стебель кажется мне живым – во всяком случае, он то ускользает, то вдруг набрасывается на кого-нибудь и начинает обвивать. Одним словом, ведет себя как толстая зеленая змея. Злая и ядовитая.
Мокошь рычит, когда мы приближаемся. Внезапно оказываемся в окружении суетящихся, визжащих, прыгающих маленьких созданий. Они моментально оборачивают свою зеленую змею вокруг нас. Красные цветки впиваются мне в лодыжки, жалят скрытыми шипами, словно осы.
– Пошли вон! – лает на них Мокошь. – Пошли вон, негодники!
Она грубо расталкивает их. Создания, злобно ворча, расступаются и освобождают дорогу. С зеленого стебля красными крупными снежинками падают лепестки цветков. Я иду вслед за Мокошь и замечаю, как напрягаются с каждой секундой ее плечи и затылок.
У меня перехватывает дыхание.
В десяти шагах перед нами стоят три трона. Два из них пусты.
А на третьем троне сидит Хэл с золотым венком на голове.
Вид Хэла потрясает меня. Пронзает насквозь, словно ледяной ветер над замерзшим озером. Юноша выглядит исхудавшим, грязным, запущенным. У него на лице синяки, на правой щеке – маленький свежий шрам, похожий на ожог от капнувшего на кожу раскаленного масла.
Хэл прикован к трону серебряной лентой, обхватывающей наподобие ошейника его горло. Такими же серебряными кандалами прикованы к трону запястья и лодыжки Хэла. Он не разговаривает. Даже не смотрит на меня.
Надежда, печаль, ярость – эта гремучая смесь вспыхивает во мне, бушует сильнее, чем устроенный когда-то Королевой волков пожар в коридоре за дверью моей спальни.
Самое главное – я нашла Хэла. И теперь спасу его.
Глава 34
– Итак, ты нашла дорогу в мой лес, Эхо Алкаева, – раздается за спиной звонкий и холодный, как лед, голос Королевы волков.
Она проносится мимо меня и Мокошь, чтобы сесть на свой трон. Я провожаю ее взглядом. Королева садится на самый большой трон, сплетенный из ветвей деревьев и зеленых стеблей, на которых растут яркие красные цветки. Выглядит Королева точно такой же, как в моих снах, – серебряные волосы, когтистые руки, угловатое лицо и острые волчьи уши. В целом она выглядит более похожей на человека, чем ее дочь, однако Мокошь красивее матери.
Я смотрю ей прямо в глаза и говорю, не скрывая ярости:
– Я пришла освободить Хэла.
Она смотрит на меня с холодным безразличием. От красных цветов на ее троне волнами наплывает тяжелый, душный, приторно-сладкий аромат.
– Ты хочешь освободить его? Но он живет при моем дворе по своей воле и на условиях заключенного между нами соглашения.
– Поэтому вы его привязали?
Я не отрываю – не осмеливаюсь оторвать – глаз от Королевы волков, однако чувствую, что Хэл наблюдает за мной. Это придает мне сил.
– Он будет не просто хотеть – будет мечтать остаться со мной, как только придет его время. А оно придет скоро, очень скоро. Между прочим, я удивлена, что ты сумела оказаться здесь до того, как его время истекло.
– Я пришла сюда вместе с Северным ветром.
– Ложь! – вспыхивает Королева и нервно барабанит когтистыми пальцами по подлокотнику трона. – Если бы это было правдой, ты оказалась бы здесь еще быстрее. Впрочем, боюсь, твое путешествие в любом случае было напрасным. Я не могу освободить его. И даже если бы могла, все равно не освободила. Ты кто? Ты – человек, хрупкий слабенький человечек. И тебе нечего предложить мне взамен.
Хмыкнув, Мокошь бросает на меня быстрый, пронзительный взгляд и забирается на свой третий трон. Я замечаю напряжение во всех ее движениях, и мне впервые становится интересно – что же за сделку она заключила со своей матерью, чтобы отдать жизнь в обмен на это.
Мне ужасно хочется взглянуть на Хэла, но я продолжаю смотреть на Королеву.
– Каковы были условия вашей сделки? По какому праву вы держите его здесь связанным по рукам и ногам?
– Что ты можешь знать об условиях и правах! – отмахивается от меня Королева.
Она встает и направляется к Хэлу. Он дрожит при ее приближении, а у меня становится горько во рту от подкатившей к горлу желчи.
– Между прочим, мне есть, за что поблагодарить тебя. – Королева прикасается своим когтистым пальцем к круглому шраму на щеке Хэла. Он отшатывается от нее, но сделать это ему мешает тугая серебряная лента-ошейник на горле. – Я думала, что ты заберешь его у меня. Но он здесь, и теперь уже навсегда. Вскоре он женится на моей дочери и станет бессмертным. Как я.
Королева улыбается. Мне стоит большого труда не вздрогнуть и не поморщиться при виде острых волчьих зубов.
– Что она обещала тебе? – спрашиваю я, обернувшись к Мокошь. – Какую сделку ты с ней заключила?
Но Мокошь не отвечает, и тогда я вновь обращаюсь к Королеве, изо всех сил стараясь сделать так, чтобы мой голос не дрожал.
– Я не позволю вам забрать его. Не позволю сделать его проклятым навеки.
– Не позволишь? Ты? Мне? – Она отводит руку от лица Хэла. – И что ты вообще знаешь об этом мальчике?
– Его зовут Хэл, и ты наложила на него заклятие, чтобы днем он был волком, пока его человеческое «я» путешествует по зеркальным книгам. А свой истинный вид он мог принимать только по ночам.
– Эхо, – хрипло произносит Хэл. Я моментально поворачиваюсь к нему, словно притянутая магнитом.
Королева бьет Хэла по лицу, и его голова резко запрокидывается назад. На шее Хэла появляется кровавая полоса – оказывается, у этой серебряной ленты-ошейника очень острые края.
Королева выпрямляется. На ее лице больше нет ни тени улыбки, а внутри меня все сжимается от ненависти.
– Его зовут Хэлвард Перун Сварог Винтар, он младший сын герцога Винтара, который жил столетия четыре назад или около того. Хэлвард был прекрасным сыном. И очень любопытным, – она кладет когтистую руку на плечо Хэла, а он закрывает глаза и еще сильнее бледнеет. – Он встретил меня в лесу и с тех пор приходил каждую ночь. Полюбил меня всей душой. Пожелал привести к себе домой, чтобы показать отцу и объявить будущей невестой.
Я смотрю на Хэла и мысленно умоляю его открыть глаза. Я готова вынести все что угодно, даже ужасную историю Королевы волков, лишь бы он просто посмотрел на меня.
– И тогда я показалась ему в своем истинном обличье, – продолжает Королева. – Наполовину волк, наполовину человек. Показала, что обладаю силой, какой еще никто и никогда не обладал в этом мире. Он не испугался, – она снова улыбается и сжимает своими когтистыми пальцами шею Хэла. Он сидит совершенно неподвижно, но я вижу, как играют желваки на скулах. – Хэлвард захотел стать похожим на меня, но сказал, что его отец не сможет понять таких изменений. И тогда мы с ним заключили сделку сроком на сто лет – день он будет проводить со мной, а на ночь возвращаться в дом к отцу.
– И ты обманула его, – тихо говорит Мокошь со своего трона. – Ты всегда всех обманываешь. Он не такую сделку хотел с тобой заключить.
– Я вообще не знал, что мы заключаем сделку, – шепчет Хэл, которого Королева продолжает держать за горло. – И те сто лет, о которых шла речь, оказались вовсе не сотней лет. За одну ночь, в которую ты наложила на меня в лесу заклятие, на земле пронеслось три столетия. Заклятие еще не успело вступить в силу, а моего отца давно уже не было на свете…
– Дурак! – выкрикивает Королева и отпускает Хэла, оставив у него на шее пять кровоточащих ранок от когтей. Затем она поворачивается и возвращается к своему трону.
Я следом за ней не иду. Стою на месте, ожидая продолжения рассказа.
– Как только сделка была заключена, он оказался недоволен ее условиями, – Королева спокойно стоит, положив на подлокотник трона одну руку, о которую благоговейно начинают тереться своими головками красные цветки. – И тогда я предложила ему отличный выход. Он находит девушку, которая должна прожить с ним ровно год, ни разу не увидев среди ночи его человеческого лица. Если это требование будет выполнено, я освобождаю его. Если нет, то до конца столетнего срока Хэлвард будет целиком и полностью принадлежать мне.
Хэл дергается в своих путах. На щеке алеет пятно на том месте, куда ударила Королева волков.
– Так что, как видишь, Эхо Алкаева, выход был, и он зависел только от тебя. Но ты не выполнила свою часть условий новой сделки.
– Я не согласна.
– С чем ты не согласна? – Королева срывает цветок, нюхает его, а затем разрывает своими когтями. На землю падают красные чешуйки. – С тем что предала Хэлварда? Или с тем, что твое путешествие было напрасным?
– Нет.
– С чем же тогда? – приподнимает серебряную бровь Королева.