– Да, не принято у нас об этом болтать, ну и что? – влезла Нинка. – Чем тут гордиться-то?
– Гордиться и не надо. В советское время это могла быть отличная сказка для молодёжи, а сейчас – классная приманка для туристов. Но и то, и другое благополучно упустили. А почему? Потому, – сам себе ответил Игорь, – что кто-то когда-то решил не заниматься рекламой. Не то чтобы подчистую замяли, но спустили всё на тормозах.
– И случилось это именно в момент стройки, – поддержала Алиса. – Что-то ведь начали из земли вытаскивать – могли прославиться на целую страну, сделать отдельный специализированный музей, возить на раскопки школьников, рассказывать им о тёмном буржуазном прошлом… И вдруг всё резко прекратилось, то, что успели извлечь, отволокли на пару полок в нашем краеведческом, работы полностью остановили, стройку быстро свернули… Уж не нашли ли они что-то такое… такое…
– Что нельзя было никому показывать? – Герман неслышно возник у неё за спиной, и судя по тону, подслушанная часть разговора его нисколько не обрадовала.
– Ага, – совсем раздухарилась Алиса, уже забыв о том, что вследствие некоторых открытий его общество должно представляться как минимум небезопасным. – Скажешь, что я не права?
– Скажу, что вам, детки, пора по койкам. Смеркается уже, ни к чему мозолить глаза нашему приятелю.
– Ты о нём? – мрачно усмехнулся Игорь, махнув рукой в сторону мумии. В свете предзакатных лучей тело выглядело безмятежно и даже мило, а вот перемазанный землёй Герман с лопатой наперевес вызывал совершенно другие чувства.
– Не совсем. И хватит указывать на труп сломанным пальцем, это неэстетично.
Алиса против воли фыркнула, в глубине души согласившись с тем, что грязноватый скотч картину заметно портит, и серьёзно спросила:
– Что нашёл?
– Троих невменяемых любителей приключений на берегу. Больше ничего интересного.
Любители приключений недоверчиво переглянулись, но устраивать допрос посчитали лишним, поскольку его результат и так был прекрасно ясен. Убрав скудные остатки еды, они соорудили из верёвки, котелка и пустых пластиковых бутылок подобие сигнализации, спрятали наиболее дорогие сердцу и желудку вещи в палатки и, ещё немного побродив вдоль реки, разошлись по спальным местам.
Проснулась Алиса от противного зуда в области спины. Смена положения тела облегчения не принесла, от расчёсывания делалось только хуже, и окончательно распрощавшись со сладкой дремотой, девушка вылезла из палатки. Ненавистная аллергия неизвестно на что мучила её с детства, но по большей части серьёзных неудобств не доставляла, поскольку настигала исключительно на болотах, которые она посещала не так уж часто. Обычно мучительные симптомы неплохо снимались протиранием зелёным чаем, однако теперь с продовольствием было совсем туго, и Алиса решила воспользоваться простой водой.
Едва не налетев в темноте на мумию, о которой благополучно успела забыть, девушка на ощупь преодолела импровизированную сигнализацию и подошла к реке. Над головой раскинулось невероятное звёздное небо, негромко шелестели лёгкие волны, какая-то птица в отдалённых камышах глухо посвистывала, перебивая стрекочущих цикад.
От реки тянуло ночным холодом и прогорклым туманом, но зуд становился всё нестерпимее, и Алиса, стянув свитер, футболку и джинсы, сделала несколько неуверенных шагов вперёд. Пальцы ног тут же сковало словно льдом, однако через пару секунд неприятные ощущения пошли на спад, и она продвинулась глубже. Вопреки ожиданиям, вода оказалась не такой уж холодной, пахла она тиной и подгнившим камышом, мелкие камешки на дне едва уловимо царапали кожу, волны нежно успокаивали и убаюкивали.
Некстати подумав о трупе за спиной, девушка ненадолго потеряла романтический настрой и зябко поёжилась, но проклятая аллергия вовремя о себе напомнила, затмевая всё остальное, и Алиса, глубоко вздохнув, погрузилась по самую шею. С трудом сдержав рвавшийся наружу визг, она тихо всхлипнула, привыкая к пронизывающему холоду, и энергично заработала конечностями, стараясь скорее согреться. Физические упражнения и правда помогли; отплыв от берега на приличное расстояние, девушка почти расслабилась и, прекратив активные движения, позволила себе зависнуть в невесомости, где-то между звёздами и землёй, которая теперь представлялась очень далёкой и почти нереальной. В детстве она иногда так делала, сбегая с Игорем от друзей, но кто-то из приятелей обязательно оказывался большим шутником, считавшим, что щекотать людям пятки в ночи невероятно весело. Конечно, Алиса и сама смеялась, с задорными воплями выскакивая из воды, но с годами безобидное развлечение принесло неожиданные плоды – ей стало страшно плавать, не видя под собой дна. Буйная фантазия постоянно подкидывала образы живущих в глубине чудовищ и утопленников, а прикосновение собственных волос, разбросанных вокруг плеч, заставляло в ужасе вздрагивать от мысли, что её трогает кто-то чужой.
Вспомнив о подзабытой фобии, она поплыла было к берегу, желая поскорее ощутить под ногами твёрдое дно, однако растрепавшаяся косичка неприятно кольнула шею, и, лениво взмахнув рукой, чтобы поправить причёску, девушка сжала чью-то ладонь. Открытие было до того шокирующим, что Алиса на несколько секунд застыла, не веря в то, что её детские страхи наконец стали явью, а когда всё же обрела способность мыслить, негромко булькнула ледяной водой и исчезла в глубине, лишь в последний момент догадавшись вцепиться в ту самую ладонь. Сил сопротивляться просто не было.
Вверх она взлетела стремительной стрелой и, не успев отдышаться, наглоталась воды, которая тут же попала и в нос, вызывая дикую панику. От мощного удара по спине в ушах тревожно зазвенело и сердце замерло где-то в районе желудка, зато Алиса смогла откашляться, а вскоре и разлепить глаза – щипало их неимоверно, и кроме темноты, видно всё равно ничего не было.
– Да хватит уже тонуть, – больше с раздражением, чем с испугом, потребовали из-за спины, и девушка предпочла последовать совету. Голос Германа она узнала сразу, но вот стоит ли радоваться внезапной встрече, решить пока не могла. – Всё? Суицидальные попытки на время оставили?
– Я подумаю, – прохрипела Алиса, перемежая каждый слог отчаянным кашлем.
– Молча, если можно.
Она послушно всхлипнула, изо всех сил стараясь не разрыдаться из-за ожившего детского кошмара, и действительно довольно долго не произносила ни слова, собираясь с мыслями. Руку его девушка так и не выпустила, но потихоньку начинала болтать ногами, пытаясь самостоятельно держаться на плаву. От пережитого слегка трясло, однако она знала, что это быстро пройдёт, – в отличие от позора, который с ней теперь навсегда.
– Какого чёрта ты тут делаешь? – в досаде рявкнула Алиса, решив с ходу объяснить, кого считает виновником несостоявшегося утопления.
– Я думал, ты меня видишь, – чуть смущённо отозвался Герман. – Ко мне же плыла.
– Ты сдурел? С чего мне к тебе плыть?
– Не знаю. С чего тебе вообще куда-то плыть?
– С того, что я чешусь, как… – Она резко замолчала, с опозданием сообразив, что лишняя информация постороннему мужчине совсем ни к чему, и, добавив в голос твёрдости, выпалила: – Люблю поплескаться при луне.
– Луны сейчас нет. И я не понял насчёт че…
– А тебе с чего куда-то плыть? Разве ты не должен убиваться по исчезнувшей в лесах семье и караулить мумию?
– Не думаю, что она сбежит, – огрызнулся Герман.
– Я бы не была так уверена, из болота вон выбралась…
– Её и отсюда видно, – почти примирительно буркнул он. Сколько Алиса не напрягала зрение, разглядеть не могла не только труп на берегу, но даже сам берег. – Я весь изгваздался, пока экскаватор выковыривал, решил, что имею право на маленькую передышку.
– Странненько…
– Что я – тоже человек?
– Что ты не носишься среди болот, выкрикивая имена детей и любимой женщины. За мной в первую ночь вприпрыжку побежал, а сейчас как-то чересчур спокоен.
– Я бежал не за тобой, а за призраком. И не надо путать спокойствие и собранность. Кому будет лучше, если я, как некоторые, камнем пойду на дно от малейшей ерунды?
Девушка насупилась и замолчала, размышляя над его словами. Как бы ни было неприятно признавать его правоту, но спорить здесь трудно: что толку в голос выть и биться лбом о ближайшую сосну, если ничего не изменится. Герман холоден и сосредоточен, чтобы найти свою семью, старается использовать абсолютно все, даже самые сомнительные возможности, наверняка лихорадочно придумывает новые, только никому об этом не говорит… Вопрос в том, как ему в принципе удаётся держать себя в руках. Особенность характера или многолетняя выучка, которой от него за версту несёт?
– Кем ты работаешь? – нарушила тишину Алиса.
– А что?
– Интересно, что занесло тебя в наши края.
– У меня своя фирма. В основном с Европой сотрудничаем, теперь решил попробовать и здесь.
– И чем фирма занимается?
– Электроникой. Что за допрос?
– Допрос? Я ещё даже не начинала.
– Но собираешься? – вместо того чтобы разозлиться, он усмехнулся, голос едва уловимо потеплел.
– Тебя это удивляет?
– Нисколько. После твоих ролевых игр меня не удивляет ничто.
– Деньги очень нужны, – угрюмо пожаловалась Алиса. Говорить с ним на эту тему не было ни малейшего желания, но она испытывала потребность хоть немного оправдаться – по крайней мере, в собственных глазах. – Иначе не стала бы.
– Знаю.
– Откуда?
– Друзья у тебя придурковатые, а ты – не такая. – Он тяжело вздохнул и неспешно поплыл к берегу, очевидно считая беседу завершённой. Обсуждать придурковатых друзей и свои финансовые проблемы ей действительно больше не хотелось, зато была не менее интересная тема.
– Ты ведь слышал наш разговор, когда вернулся? О том, что строители могли найти то, что не должны были.
– Рад, что у вас есть отличная возможность потешить своё воображение. Наслаждайтесь затянувшимся детством.
Алиса на несколько мгновений замерла, поражённая его ледяным тоном, а потом догнала и с силой надавила на плечи, вынуждая уйти под воду. Герман от неожиданности действительно скрылся в глубине, но тут же вынырнул и гневно уставился на девушку, что в темноте можно было понять лишь по его изменившемуся дыханию. Комментариев не последовало, и она разозлилась ещё сильнее.