Некоторые из этих людей — мои друзья в реальности, другие — пиксельфренды. Все они спорили со мной в онлайн- и офлайн-режимах, пробивали дырки в тех кусочках «Эхопраксии», которые переходили в реальный мир во время созревания; присылали мне бесчисленные ссылки на все подряд: от генетики гоминидов и искусственного сознания до бактерии, пожирающей металл. У меня есть хоть и маленькая, но очень умная армия. Несмотря на все мои старания, кого-то я наверняка забыл. Надеюсь, обделенные вниманием меня простят.
Ховард Морхайм. Агенты говорили мне немало — от «Купите мою книгу» до «Я буду вас представлять, только если вы напишите технотриллер про морского биолога в ближайшем будущем». И только Ховард сказал мне писать то, что хочется, а уж продать мой текст — его задача. Может, на дарвиновском рынке труда такой подход успеха не гарантирует, но — боже — как приятно встретить человека, который, на удивление, в литературе ставит на первое место сам текст.
Ирония заключается в том, что мой следующий роман, видимо, будет технотриллером про морского биолога в ближайшем будущем.
Примечания и ссылки
Печатая это, я совершенно беззащитен. Я гол.
Я был беззащитен, пока писал эту проклятую книгу.
В писательстве я стремлюсь к определенной доле дискомфорта, руководствуясь принципом, что если не рисковать и избегать возможности опозориться, то новые территории не откроешь. Если и был стопроцентный способ вытащить меня из зоны комфорта, так это бросить себе вызов и серьезно рассмотреть вопрос существования невидимых всемогущих фей на небесах, а потом еще и сделать их частью романа в жанре твердой НФ. По сути фраза «твердая НФ, основанная на вере» — это настоящий оксюморон — несмотря на третий закон Кларка, — а значит, с «Эхопраксией» я рискую ударить лицом в грязь столь же эпично, как с «Бетагемотом» (особенно после «Ложной слепоты», которая до сих пор продолжает удивлять меня той любовью, какой она пользуется у читателей уже много лет). И благодаря недостатку эмпирических свидетельств (по крайней мере, на момент написания романа) касательно существования богов, я даже не могу применить свою обычную стратегию и прикрыть свои базовые постулаты статьей из «Nature».
Но зато могу попытаться прикрыть все остальное. Может, сойдет и так.
Психооперации и глюк сознания
В этот раз я не буду слишком долго распространяться про сознание — я уже и так немало сказал по этому поводу в «Ложной слепоте», — но замечу, что некогда радикальная гипотеза о сознании как о неадаптивном побочном эффекте уже стала появляться в литературе[32], а все больше и больше «сознательной» деятельности (включая даже математику![33]) оказывается на поверку бессознательной[34], [35], [36] (хотя есть, конечно, и исключения[37]).
Одно воистину потрясающее исключение стало основой статьи Кейта Ханиборна о «призматиках», которые практически топят себя, чтобы достигнуть повышенного состояния осознанности. Предпосылка модели PRISM[38], [39] Иезекииля Морселла заключается в том, что сознание развилось для очаровательно простой цели, а именно для согласования противоположных моторных команд при передаче их в мускулы скелета. (Хочу обратить внимание, что именно такого рода конфликтом — между желанием убрать руку от болезненного воздействия и знанием того, что умрешь, если подчинишься такому желанию, — Бене Гессерит оценивали, можно ли назвать Пола Атридеса «человеком» во время испытания гом джаббаром в «Дюне» Фрэнка Херберта.)
Все остальное сводится к трюкам и глюкам. Подсознательные граффити, которые Валери программировала на переборках «Венца», кажутся логическим (хотя и сложным) развитием новой области оптогенетики[40]. «Ощущаемое присутствие», которое Дэн Брюкс и Лианна Латтеродт испытали в форпике, является следствием взлома височно-теменного узла, который искажает мозговую карту тела[41], [42] (по сути, та часть мозга, что следит за расположением частей вашего тела, получает пинка и регистрирует еще один набор рук и ног где-то в стороне). Индуцированная мизофония Сенгупты — это состояние, при котором даже относительно безобидные звуки, вроде чавканья или икоты, могут вызвать приступ неконтролируемой ярости[43]. Но не стоит забывать, что все это Валери делала ради образования: как замечает Брюкс, страх дает толчок к формированию памяти[44], [45].
Страх и вера могут тебя убить[46] — такой трюк прекрасно используется в определенных религиозных практиках[47]. И если вам вдруг стало интересно, что за дела с веретенообразной извилиной в конце книги (парочке бета-ридеров стало), то эта структура с проводкой по распознаванию лиц[48], которую мы подкорректировали, чтобы спровоцировать взаимный антагонизм в вампирах. Эта часть той же проводки, которая развилась, чтобы мы различали лица в облаках, она же задействована в эволюции религиозного импульса (смотри ниже).
Привычка мозга воспринимать метафоры буквально — тенденция считать, что у людей более «теплый» характер, если держишь в руках чашку с кофе, — или привычка Двухпалатников умывать руки, снижая тем самым ощущения вины и неуверенности, — это тоже установленный неврологический факт[49].
Идею про индуцированный танапарез я высосал из пальца. Но идея-то прикольная, а?
Обновления по нежити
В «Ложной слепоте» я уже разработал фундамент биологии и эволюции вампиров. Здесь я не собираюсь вдаваться в этот вопрос (если хотите освежить свои знания, можете посмотреть презентацию[50] «ФайзерФарм» для акционеров), остановлюсь только на одном источнике из «Ложной слепоты», согласно которому существование вампирш было невозможно (ген, ответственный за обязательное хищничество, находился в Y-хромосоме)[51]. Последняя работа Чеберды с соавторами установила общую недостаточность протокадерина как в Y-, так и в Х-хромосомах[52], решив этот нечаянный парадокс.
В любом случае для этой истории более важны зомби. В «Эхопраксии» появляются две их разновидности: хирургические и вирусные. Индуцированные хирургическим путем военные зомби — это по сути «ф-зомби», которых так любят философы[53]; этот вопрос уже более-менее проработан в «Ложной слепоте». Примеры вирусной модели включают, к примеру, жертв пакистанской пандемии: «тела гражданских, низведенные до ходячего спинного мозга с помощью пары килобайт военизированного кода, настроенного на характерную биохимию разумной мысли».
Какие же характерные признаки могли атаковать эти вирусы? Сознание, похоже, является следствием распределенной активности — синхронного запуска мозговых отделов, далеко отнесенных друг от друга[54], [55], — но оно также коррелирует с особыми зонами и структурами[56]. Что касается специфических клеточных мишеней, то я подозреваю, что такими могли бы послужить нейроны фон Экономо, или просто VEN: непропорционально большие, аномально длинные и тонкие, не слишком ветвистые нейроны, которые вырастают на 50 — 200 % больше человеческой нормы[57], [58]. Их не слишком много — они занимают лишь один процент передней части поясной извилины и передней части островка Рейля — но, похоже, они чрезвычайно важны для сознания.
Мозги зомби — свободные от метаболических расходов личности — демонстрируют пониженный метаболизм глюкозы в этих областях, а также в префронтальной коре, верхней теменной извилине и левой угловой извилине: именно это отвечает за частичное снижение температуры мозга зомби. Интересно, что такое же метаболическое снижение можно найти в мозгах клинических психопатов-убийц[59].
Порция
Этот раздел я бы хотел начать с указания на то, как невероятно крута восьмилапая тезка Порции в реальном мире. Импровизационные охотничьи стратегии, решение проблем на уровне млекопитающих и острота зрения — все это содержится внутри таймшерного скопления нейронов размером с булавочную головку, и это чистая правда[60], [61], [62], [63].
Учитывая вышесказанное, таймшерная когнитивная слизь с «Икара» еще круче. Принимая во внимание ограничения технологии телематерии в конце XXI века — и не забывая о том, что любой агрессивный агент, решивший добраться до места на чужом луче, будет благоразумно держать свою структурную сложность на минимуме, — способность к самосборке будет крайне желательна, как только ты доберешься до пункта назначения. Мирас с соавторами описали процесс, который может подойти для основ таких требований, по крайней мере