ы метнуться в сторону, но помешала давка, и лейтенант Даллас встретила его коротким жестким ударом кулака прямо в лицо. В следующий момент парень опрокинулся на асфальт, задрав ноги к небу. Из носа у него хлынула кровь, глаза закатились.
– Посмотрите-ка, нет ли поблизости патрульных полицейских, чтобы позаботились об этом придурке, – сказала Ева. Она разжала кулак и повела плечом, а затем поставила ногу на грудь поверженного вора, как иногда охотники позируют фотографу, наступив на тушу убитого льва. Парень слабо застонал и пошевелился. – Знаете, Пибоди, теперь мне гораздо лучше!
Позже, восстанавливая в памяти события этого дня, Ева подумала, что нокаут, в который она отправила уличного воришку, был в нем, пожалуй, единственным светлым пятном. От хозяина ювелирной лавки она так ничего и не добилась – ни он, ни его клерк с лисьей мордочкой не смогли вспомнить покупателя, который приобрел брошь с горлицами и расплатился наличными. «Рождество ведь, – жаловался ювелир, – как тут припомнишь одну-единственную покупку? И без того с ног сбиваемся!»
Ева попросила его подумать хорошенько и позвонить ей, если у него прояснится в мозгах, и он что-нибудь вспомнит. А потом, к вящему неудовольствию Пибоди, купила медную серьгу в подарок Леонардо, любовнику Мевис.
– Отправляйтесь своим ходом ко мне домой и принимайтесь за работу вместе с Макнабом, – приказала она своей помощнице.
– Почему бы вам просто не ударить меня кулаком в лицо? – пробурчала та.
– Это приказ, Пибоди! Я бы поехала с вами, но мне еще нужно заехать в управление. Я должна доложить о ходе расследования Уитни и попросить Миру, чтобы она немедленно приступила к составлению психологического портрета убийцы.
– А по дороге купите еще несколько рождественских подарков?
Ева остановилась возле своей машины.
– Это следует расценивать как сарказм?
– Нет, это сказано слишком прямо, чтобы быть сарказмом.
– Пибоди, ради бога, найдите какое-нибудь совпадение в полученных нами списках! Иначе нам придется опрашивать всех без исключения людей с «одинокими сердцами», обратившимися в фирму «Только для вас».
Прокладывая себе путь локтями, Пибоди отправилась в сторону Шестой улицы, где находилась остановка автобуса, а Ева села в машину, завела двигатель и двинулась в противоположном направлении. Включив телефон, она договорилась о двух встречах, а затем проверила входящие вызовы. Большинство из них были все от той же Надин. Ева решила наконец сжалиться над исстрадавшейся журналисткой и откликнуться на ее отчаянные призывы. Нажав на кнопку вызова, она проговорила:
– Прекрати стонать, Надин.
– Даллас? Господи боже мой! Где ты пропадаешь?
– Охраняю город. Берегу твой покой.
– Слушай, еще есть время вставить кое-какую информацию в мой дневной выпуск новостей. Дай мне хоть что-то!
– Я только что задержала уличного воришку на Пятой авеню.
– Ты издеваешься надо мной? Черт с ним, с этим воришкой! Я приперта к стене! Скажи лучше, есть связь между теми двумя убийствами?
– Какими убийствами? У нас в это время года происходит много убийств. Накануне праздников у всех маньяков открывается второе дыхание.
Надин возмущенно фыркнула:
– Прекрати, Даллас! Ты же прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Меня интересуют убийства Хоули и Гринбэлм – двух женщин, которых удавили. Ты ведь наверняка расследуешь оба эти дела. Я слышала, что убийства сопровождались сексуальным насилием. Ты можешь это подтвердить?
– Пока полицейское управление не может ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию.
– Только одно: изнасиловали их или нет?
– Без комментариев.
– Черт, ну чего ты уперлась?
– Я пытаюсь остановить убийцу, Надин. У меня сейчас даже вздохнуть времени нет, и уж тем более на то, чтобы заботиться о рейтинге «Канала 75».
– А я думала, мы друзья…
– Я и сейчас так думаю. И поэтому, как только у меня что-нибудь появится, ты сразу об этом узнаешь.
– Первой? В эксклюзивном интервью?
– Не дави на меня, Надин.
– Обещаю, что это будет интервью один на один, Даллас. Давай-ка посмотрим, когда нам лучше встретиться. Так, я смогу быть в полицейском управлении в час дня.
– Я сама сообщу тебе, где и когда мы встретимся, но сегодня я не смогу уделить тебе ни минуты времени. – «А время, – подумала Ева, – в данном случае является решающим фактором». Она знала, что ни один другой репортер не умел проводить журналистские расследования так быстро и глубоко, как Надин Ферст. – Кстати, Надин, ты сейчас с кем-нибудь встречаешься?
– «Встречаться с кем-нибудь» на твоем языке означает женихаться или просто трахаться? Впрочем, неважно. Нет, в общем-то, нет.
– А ты никогда не прибегала к услугам службы знакомств?
– Я тебя умоляю! – В голосе Надин послышалось неподдельное возмущение. – Уж, наверное, я как-нибудь сама сумею найти себе мужика! А почему ты спрашиваешь?
– Да так, к слову пришлось. Просто я слышала, что такие агентства сейчас весьма популярны. Может, все-таки попробуешь?
– Что ж, может, и попробую. Спасибо за совет. Ну все, пока. Мне пора бежать.
– Подожди минутку, я хочу тебя еще кое о чем спросить. Мне покупать для тебя рождественский подарок?
– А как же! Всенепременнейшим образом!
– Черт! Именно этого я и боялась, – буркнула Ева, отключила телефон и поехала в сторону гаража центрального управления полиции.
По пути к кабинету Уитни она купила в автомате шоколадный батончик и банку коки, проглотила все это одним махом и поэтому вошла в офис начальника, чувствуя приближение изжоги и подавляя противную отрыжку.
– Докладывайте, лейтенант.
– Я привлекла к расследованию Макнаба из отдела электронного сыска, шеф. Сейчас они с Пибоди работают у меня дома. Мы получили списки кандидатур, подобранных для каждой из жертв в службе знакомств «Только для вас», и надеемся обнаружить в них совпадения. Мы также продолжаем отслеживать ювелирные украшения, которые преступник оставил на телах убитых, и уже определили марку и производителя косметики, которую он использовал.
Уитни кивнул. Это был высокий, могучего сложения мужчина со смуглой кожей и усталыми глазами. В окне за его спиной открывался вид на город: запруженные транспортом улицы, небоскребы, муравьиная беготня людей на тротуарах. Ева вдруг подумала, что ведь все это жизни – много жизней, – которые они поставлены защищать. И в очередной раз пришла к выводу, что ей гораздо больше по душе ее собственный тесный кабинетик, откуда ровным счетом ни черта не видно.
– Лейтенант, вам известно, какое огромное количество туристов наводняет город в недели, предшествующие праздникам?
– Нет, сэр, откуда же?
– А вот мне теперь известно. Мэр просветил. Он позвонил мне сегодня утром и прочитал целую лекцию. Город, дескать, не может позволить серийному убийце отпугивать приезжих, поскольку городская казна в подобных случаях терпит убытки. – Уитни слегка улыбнулся, но в улыбке этой не было веселья. – Похоже, его больше всего беспокоит не тот факт, что гостей и жителей города насилуют и душат среди бела дня, а, скажем так, побочные эффекты. Например, как отреагирует пресса, узнав о том, что преступник орудует в костюме Санта-Клауса.
– Пока что журналисты не пронюхали об этой детали, – заметила Ева.
– Это ненадолго. – Уитни откинулся на спинку кресла и посмотрел Еве в глаза. – Когда, по-вашему, они об этом узнают?
– Дня через два, я думаю. «Каналу 75» уже известно, что преступления связаны с сексуальным насилием, но на этом их осведомленность исчерпывается.
– Вот и давайте постараемся, чтобы так продолжалось как можно дольше. Хотелось бы мне знать, когда он собирается нанести следующий удар?
– Боюсь, что уже сегодня вечером. Самое позднее – завтра.
«И нет никакого способа предотвратить это», – подумала Ева. Судя по выражению лица Уитни, ему в голову пришла та же самая мысль.
– Выходит, у вас пока есть единственная зацепка – служба знакомств?
– Так точно, сэр. Ничто не указывает на то, что жертвы были знакомы друг с другом. Они жили в разных частях города, вращались в совершенно разных кругах. Они даже внешне ничуть не похожи друг на друга.
Ева сделала паузу, ожидая вопроса или комментария, но Уитни молчал, и она продолжила:
– Я намерена привлечь к работе Миру, но мне кажется, что преступник уже наметил себе определенную цель и путь к ее достижению. Ему необходимо двенадцать жертв, причем до конца года. То есть в запасе у него остается всего две недели, и, следовательно, ему нужно поторапливаться.
– И вам тоже.
– Да, сэр. Я не сомневаюсь, что имена и адреса своих жертв он берет в службе знакомств «Только для вас», и очень надеюсь на эту ниточку. Все остальное мало что дает. Мы, правда, выяснили, какую косметику он использует для того, чтобы «украшать» свои жертвы. Косметика очень дорогая, эксклюзивная, ее можно приобрести далеко не везде. Кроме того, у нас есть брошь и заколка, которые он оставил на телах убитых женщин. – Ева глубоко вздохнула. – Но он знал, что мы вычислим косметику, и намеренно оставил на трупах украшения. Он совершенно спокоен и считает, что эти следы не выведут нас на него. Если в течение ближайших суток нам не удастся обнаружить совпадений в списках кандидатур, возможно, у нас останется единственный способ защитить от него людей.
– Что же это за способ?
– Пресса.
– И что же вы скажете людям с помощью прессы? «Если вы увидите толстого мужчину в красном кафтане, немедленно вызывайте полицию»? Так, что ли? – Уитни оттолкнулся от письменного стола и встал, показывая тем самым, что разговор окончен. – Лейтенант, я не хочу найти под своей елкой двенадцать трупов в качестве рождественского подарка!
Выйдя от шефа, Ева позвонила домой.
– Макнаб, порадуй меня хоть чем-нибудь!
– Стараюсь изо всех сил, лейтенант. Я уже полностью исключил бывшего мужа первой жертвы. В ночь убийства он находился на бейсбольном матче вместе с тремя своими друзьями. Пибоди еще проверит этих парней, но пока алиби выглядит железобетонным. Авиабилеты в Нью-Йорк на его имя не покупались. Он не был на Восточном побережье уже два года.