Женя не хочет думать о Тени плохо. Но в голове появляется предательская мысль, что она осталась наедине с парнем. И он намного сильнее неё — может сделать с ней всё, что ему захочется, даже если она будет против. Не впасть в панику помогает только уверенность, что Тень никогда так не поступит — он не похож на насильника.
— Первый раз, когда ты думаешь и называешь меня не Тенью. — Он отворачивается, глядя перед собой. — Это приятно. В общаге такого точно не услышишь, верно, Евгения? Для вас, студентов, я и не человек вовсе. Кто-то типа карикатурного злодея из популярного сериала. Вечно вас в чём-то ограничиваю, делаю замечания, издеваюсь…
Руль поскрипывает — с такой силой Тень его сжимает, поворачивая из стороны в сторону.
— Это…
— Это не так? Не так? — перебивает её Тень. — Не смеши меня, Евгения, и не ври. Только не ври.
Женя кивает, соглашаясь на это правило. Разглядывает его плотно сжатые губы, а потом решается сделать то, чего не позволила бы себе, находись они в общежитии. Медленно поднимает руку и мягко касается его шеи чуть выше воротника чёрной куртки. Осторожно — почти невесомо — поглаживает кожу подушечками пальцев, успокаивая Тень. Женя и сама расслабляется, получая удовольствие от собственных прикосновений к нему. Она может повторять себе, что они чужие и знакомы совсем недолго, но это лишь слова. Пустые слова. Похоже эта поездка в машине становится для них той чертой, после которой уже невозможно идти параллельно друг другу. Их жизненные пути пересеклись, и только от них будет зависеть, насколько тесно они окажутся связанными.
— Я не буду врать, — обещает Женя.
Пальцами она спускается сначала на плечо, медленно ведёт по руке, даже под плотной тканью ощущая, как напряглись его мышцы. Добирается до запястья, на секунду замирает, а потом переплетает свои пальцы сего, вместе с ним сжимая руль. Сердце, кажется останавливается — Женя боится, что он оттолкнёт её. Но Тень не убирает руку, наоборот, сильнее прижимает её пальцы своими.
На лице Жене расцветает улыбка, когда она видит, как у Тени приподнимаются уголки рта.
— Прекращай улыбаться, Евгения! — Тень паркуется, и оборачивается к ней.
Это всего лишь фраза, которая для обоих ничего не значит, но по-другому он не может — даже сейчас остаётся Тенью. Но нет привычного напряжения между ними, и Женя позволяет себе расслабиться, наслаждаясь его близостью. Тень аккуратно отцепляет её руку от руля, но продолжает сжимать пальцы на весу. Женя краснеет: если сначала её действия были похожи на поддержку, то теперь даже она с её почти отсутствующим опытом понимает — это нечто большее.
— У тебя маленькая ладонь, смотри.
Тень обхватывает её ладонь — она и правда почти скрывается в его пальцах. Оба смотрят на соединённые руки, и Женя уверена, сейчас не только она чувствует себя странно, теряясь в собственных эмоциях. Похоже ситуация выходит не только из-под её контроля.
Она встречается взглядом с Тенью, смущается. Он словно обездвиживает её. Женя попадает под чары светлых глаз, в которых нет сарказма или насмешки. Хочет того или нет, но Тень продолжает открываться с новых сторон. Оказывается, он тоже может дарить душевное тепло, от которого в груди разливается какая-то особенная нежность. Но Женя понимает, что это ненадолго. Стоит им выйти из машины и всё закончится. В общежитии он снова нацепит привычную маску и всё её попытки сблизиться будут разбиваться о насмешливый взгляд и язвительные слова. Потому она делает глубокий вдох, словно перед прыжком в омут, крепче сжимает сжимает его руку и подаётся всем телом вперёд.
Сейчас или никогда.
Свободной ладонью Женя хватается за воротник его куртки, стараясь сохранить равновесие. И, не встречая сопротивления, целует Тень. От собственной то ли смелости, то ли безрассудности сердце бьётся с такой скоростью, что, кажется, ещё немного и выпрыгнет из груди. Женя замирает — тело бьёт мелкой дрожью, а она чувствует себя дурой, не понимая, что делать дальше. Отпускает ворот куртки, но не успевает отстраниться. Тень мягко проводит пальцами по её щеке, а потом пальцами зарывается в волосы на её затылке, не позволяя отстраниться. Женя закрывает глаза, с облегчением позволяя ему перехватить инициативу. Теперь она отвечает на поцелуй, млея от прикосновения тёплых настойчивых губ Тени. Она отдаётся его ласке, которая идёт вразрез с тем, что Женя могла от него ожидать. Нежность, которой Тень окутывает её, снова заставляет дрожать, но уже совсем не от страха.
Кончиком языка Тень касается её нижней губы. Легко, почти невесомо, но и это вызывает в Жене бурю эмоций. Он дарит ей те ощущения, которые она не только не испытывала, но и представить не могла, что поцелуй может быть таким. Тень путается пальцами в её волосах, притягивая ещё ближе к себе. Его терпение лопается, как и у Жени. Она не собирается отталкивать Тень. Обхватывает его за шею, увлекая в совершенно другое путешествие. Женю сводит с ума его запах, гладкость кожи на шее, легкая шероховатость под подбородком и на щеках. Она вся пылает от его нежности и от его жара, даже от собственного постанывания, когда Глеб — а в этот момент он снова становится для неё только Глебом — ласкает её язык. Киношные поцелуи не сравняться с этим. Вообще ничего больше не сравнится с этим. Это лучшие пять минут в её жизни — на грани потери сознания и собственного я.
— Всё, прекращаем, иначе я за себя не ручаюсь.
Глеб отстраняется, стараясь выровнять дыхание, что явно даётся ему с трудом. Лбом упирается в руль, сжимая его ладонями. Его спина приподнимается, и Женя не может отвести от него взгляд.
Я. За. Себя. Не. Ручаюсь.
Самые прекрасные слова, которые ей доводилось слышать. Женя чувствует себя влюбленной дурочкой. Да, она не раз посмеивалась над сестрой, наблюдая за её отношениями с парнями, в которых, как ей казалось, та вела себя нелепо — то улыбалась целыми днями, то плакала, прячась под одеялом. Всё это казалось Жене нелепым и наигранным. Но теперь улыбка не сходит её с губ, а внутри такая лёгкость, что наверное ещё немного и она сможет оторваться от земли.
Теперь Женя знает, счастье есть. Здесь и сейчас.
— Я не стану говорить, что это неправильно и противоречит правилам общежития, ты и так это знаешь. — Глеб снова становится Тенью. — Ты не тот человек, кто станет рассказывать о подобном. Но… Евгения, когда мы вернёмся, то там мы снова будем комендантом и студенткой. Я не буду подставлять себя ни из-за тебя, ни из-за кого-либо другого.
Умом Женя понимает, что Тень прав, но сердце от его слов замирает. Единственный парень, который ей понравился, ради которого она совершила свой самый смелый поступок, говорит то, что ей совсем не хочется слышать.
— Даже из-за Ксюши?
Слова сами слетают с языка, но она добивается именно того, чего хотела — Тень напрягается, а на лице появляется растерянное выражение. Пусть на секунду, но Женя видит — она его задела. Вот только парадокс любви в том, что легче от этой маленькой мести не становится.
— Кто ещё об этом знает? — Тень не сводит взгляда с нахмуренного лица Жени.
«Так это правда!»
Во рту появляется привкус горечи. Потому что в глубине души Женя надеялась… Она и сама не знает, чего ждала. Наверное, того, что он сможет убедить её, что в его жизни нет никакой Ксюши. Но… История повторяется — она снова лишняя, пусть на несколько минут ей удалось поверить, что это не так. Но если раньше лишней она ощущала себя только в собственной семье, то теперь это мерзкое, но до боли знакомое чувство «дарит» парень, с которым она решилась перейти за черту обычного знакомства.
Женя сжимает пальцами ручку на двери, с трудом сдерживаясь от того, чтобы действовать медленно, сохраняя достоинство. Ей хочется убежать от того, кто её использовал, чтобы забиться в какой-нибудь уголок и расплакаться от боли, сжимающей сердце.
— Женя, кто знает о Ксюше? Это очень важно.
Тень ласково касается её плеча, поглаживая по футболке. Но Женя скидывает его руку. Сейчас его прикосновение неприятно.
— О вас двоих? О вашей связи? Откуда мне знать! Я тут пару дней.
Она вылезает из машины, не желая больше разбираться, какую маску он опять натянул — Тени или Глеба.
На улице Женя понимает, насколько внутри было жарко. Она хватает ртом воздух, но успокоиться и проветрить голову не удаётся — эмоционально Женя всё ещё находится в тех пяти минутах их поцелуя и прикосновений. И похоже, это единственное, что будет связывать их с Глебом. Всё плохое она оставит для воспоминаний о Тени.
Оглядевшись, понимает, что уехали они недалеко — всего пару кварталов от общежития. Развернувшись, она делает несколько шагов в нужную сторону.
— Женя! — Тень выскакивает на улицу, хлопая дверью автомобиля. — Постой!
«Покричи, покричи, мерзавец! Пусть тебя все услышат!» Женя быстро идёт вперёд. Не будет она останавливаться!
— Женя!
Тень почти рычит у неё за спиной. Она плохо бегает, но всё равно пробует убежать. Но Тень почти сразу хватает её за локоть и разворачивает к себе.
— Да остановись ты, Женя! Дай объяснить!
Впервые она не боится, когда он нависает над ней. Она зло смотрит ему в глаза, и схватив за пальцы, старается разжать их.
— Нет!
— Послушай ты меня! Она мне никто.
«Как и я!», — хочется выкрикнуть ей. Но она молча продолжает сопротивляться, понимая, что вслед за словами может заплакать от обиды.
Глава 15
— Ты издеваешься надо мной, триста седьмая⁈ — Тень повышает голос и ещё немного сжимает пальцы на её плече. — Она моя сестра! — Женя замирает, а он, прищурившись, наблюдает, как она медленно краснеет. — Да-да, синьорина Помидора, самое время! — Отходит на пару шагов, возвращается, снова отходит: — Какая же ты… проблемная, триста седьмая! — наконец в сердцах добавляет он.
Женя прижимает ладони к щекам, Тень хмыкает. Раздражение проходит, и на губах непроизвольно появляется улыбка. Не понимает как и почему, но именно так на него действует эта девчонка — выбивает из привычного образа. Уже не раз он ловит себя на мысли, что рядом с ней ему хочется быть собой, а не грозным комендантом. Она выдыхает, чутко реагируя на малейшие изменения в нём. И это тоже поражает — то, как она чувствует его. Не без усилия Тень вновь принимает суровый вид.