Глеб открывает дверь в квартиру. Щёлкает выключателем, и яркий свет заливает широкий коридор. Первое, что бросается Жене в глаза — чистота. Глеб отодвигает дверь встроенного шкафа, за которой прячутся тумбочка, коробки с обувью и верхняя одежда.
— У тебя очень красиво. — Слово «уют» никак не идёт на язык. В квартире… довольно тоскливо. Как будто в ней никто не живёт.
— Я не часто тут появляюсь. Заглядывал иногда в свободное время, а его было не так много. Ну или чтобы подумать — тут всегда тихо.
Женя внимательно смотрит на Глеба, пока он говорит, чувствуя себя кем-то вроде психолога, который должен выслушать клиента, чтобы тому стало легче. Но как только Глеб оборачивается к ней, она торопливо нагибается, чтобы снять обувь. Она не хочет, чтобы её забота показалась ему слишком навязчивой.
Разувшись, Женя подходит к нему. Выглядит он потерянным, как будто пришёл не в свою квартиру.
— Иди сюда. — Женя притягивает его за шею себе. Обнимает крепко, как никогда остро ощущая, что сейчас перед ней совсем не тот Глеб, к которому она успела привыкнуть. Ему плохо, хоть он и пытается старательно это скрыть. — Не закрывайся от меня.
Женя касается его груди, медленно проводя по напряжённым мышцам. Он вздрагивает, а Женя продолжает вести пальцами вверх — к шее. Прикасаясь к нему, она лишь хотела выразить ему поддержку, но стоит и Глебу прижать её к себе, и Женя понимает — ей это нужно так же, как и ему.
Глеб прижимает Женю к стене. Опирается на локти и склоняется к ней. У Жени перехватывает дыхание от его напора. На мгновение даже хочется отстраниться, чтобы дать себе передышку, вот только он не собирается отпускать её. Обхватив её подборок большим и указательным пальцами, приподнимает её лицо и впивается в губы жадным поцелуем.
— М-м-м… — только и успевает протестующе промычать Женя, одновременно отвечая на поцелуй.
Глеб так близко, и она нужна ему. Это их общий побег от реальности, общая анестезия и общая амнезия. И пусть их страсть, захватывающая с головой, может быть неуместной, Жене плевать. От той боли, что бушует внутри Глеба, задевая и её, сейчас нет лучшего лекарства.
Женя привстаёт на цыпочки, чтобы Глебу было удобнее, но он делает ещё лучше —
приподнимает её и прижимает к стене так, что их лица оказываются на одном уровне. Поцелуями спускается к шее, чуть прикусывая кожу, и Жене с трудом удаётся держать стон. Его горячее опаляет ключицы, выглядывающие в вырезе её рубашки, и Женя прижимается к нему ещё теснее. Ей хочется большего, и Женя не собирается скрывать ни свои желания, ни свои чувства.
И Глеб читает её как открытую книгу. Подхватив под ягодицы, он идёт по коридору вглубь квартиры. Одной рукой легко удерживает её на себе, второй помогает снять куртку и футболку. Всё летит куда-то вниз.
Глеб останавливается, снова прижимая её к стене и целуя затвердевшие соски. Женя чувствует дрожь, проходящую по его телу, и она словно передаётся ей, распаляя ещё сильнее.
Его желание, откровенно упирающееся ей между бёдер, очевидно. Но если когда-нибудь Женю спросят, что ей понравилось в квартире Глеба больше всего, она знает точный ответ: его глаза, когда он произносит:
— Хочу тебя.
Глава 41
В голове крутится последняя фраза, Женя словно смакует каждую букву, повторяя про себя. И она хочет его, не меньше, чем он её.
Глеб сжимает её ягодицы, свободной рукой отталкиваясь от стены. Наверняка он несёт её в спальню, и Женя не собирается ему препятствовать.
Не сегодня.
Не сейчас.
Ногой Глеб толкает дверь в комнату. По коже Жени пробегает дрожь, из-за открытого окна в спальне слишком свежо. Глеб мягко опускает её на кровать и нависает сверху, продолжая сжимать в крепких объятиях, как будто боясь, что она исчезнет.
— Я здесь, — с придыханием произносит Женя.
Глеб оставляет на её шее цепочку из поцелуев, прежде чем встать и подойти к окну, чтобы закрыть его. И возвращается так быстро, что Женя даже не успевает понять, отходил ли он от неё вообще. Даже закрыв глаза, она чётко представляла его над собой.
Со стоном наслаждения она касается кончиками пальцев его шеи и губ. Приподнимается, тянется за поцелуем.
— Погоди, я здесь, — Глеб улыбается. Мягко перехватывает запястья и прижимает её руки над головой, чуть вдавливая в постель. — Хочу тебя, — вновь повторяет он.
Женя выгибается, насколько позволяет её положение. Она готова следовать за его желаниями, дав Глебу всё, что он захочет.
На ней уже нет половины одежды, тогда как Глеб всё ещё в футболке, и ей безумно хочется стянуть её и отбросить в сторону. Хочется провести по обнажённым ключицам, пройтись пальцами по груди, очертить рёбра, коснуться живота, опускаясь всё ниже. Женя высвобождает одну руку и тянет за край футболки. Глеб поднимается над ней, коленями сжимая её бёдра с обеих сторон. Женя любуется как приглушённый свет лампы, играет на его мышца, подчёркивая красоту его тела. Глядя на то, как он стягивает с себя футболку, она не может поверить, что всё это происходит с нею. Всю жизнь почти никто не воспринимал её всерьёз, во всяком случае ей так казалось. И знакомые парни обычно считали её просто подругой. Теперь же рядом с нею красивый мужчина, который не скрывает своего желания. Но не только влечение удерживает его рядом с нею. Глеб почти не показывает своих чувств, но ему и не обязательно признаваться в них. Женя верит, что важна ему сама по себе, а не потому что оказалась рядом в тяжёлый период его жизни.
И эта мысль развеивает любые сомнения и страхи, которые могли бы испортить момент.
— Женя…
Глеб начинает что-то говорить, как будто это важно. Но она не слушает. Сейчас ей не нужны слова. Женя касается его паха, поглаживая напряжённый член через ткань джинсов. Мягко, едва касаясь, впервые делая подобное. Но с Глебом она не чувствует стеснения. Ей самой приятно от этих прикосновений, особенно наблюдая за тем, как меняется лицо Глеба. На мгновение он замирает, прикрывая глаза, грудная клетка часто вздымается из-за сбившегося дыхания. Сейчас он мало похож на того Глеба, каким Женя привыкла его видеть, и это заводит её ещё сильнее. Женя двигает бёдрами, стараясь прижаться к нему как можно теснее.
Глеб замечает это движение и, вновь склонившись к ней, медленно раздвигает её ноги. Не сводя с неё горящего взгляда, начинает расстёгивать ремень. Тот змейкой сползает с пояса и падает куда-то на кровать, соскальзывая с покрывала. Ремень звякает об пол, и этот звук отзывается в Жене предвкушением чего-то… нового. Пока непонятного, отчего в глубине души мелькают отголоски естественного страха, какой наверное испытывает каждая девушка перед первой близостью.
Глеб расстегивает молнию и останавливается, вглядываясь в её лицо. Ему не нужно ни о чём спрашивать, он умеет считывать её эмоции. Наклонившись, он целует её, и Женя обнимает его за шею, давая понять, что не собирается отступать и что никто их не остановит.
Ладонями Глеб проводит по её плечам, груди до низа живота. Подцепляет пояс брюк и стягивает их вниз. Отбросив в сторону, мягко ведёт пальцами обратно, лаская кожу щиколоток, коленей, а затем, склонившись, целует каждый сантиметр бёдер. Пальцем оттягивает край трусиков и, дразня, проводит от одной бедренной косточки до другой. Женя хватает ртом воздух, ловя себя на желании поскорее избавиться от белья. И Глеб исполняет её желание.
— Джинсы… — шепчет Женя, указывая на него пальцем.
— Хочешь, чтобы я их снял?
— Да.
Женя отползает к подушкам и приподнимается на локтях, чтобы снять с себя последнюю вещь — бюстгальтер.
Обнаженная она ложится обратно на кровать и внимательно смотрит на то, как Глеб рывками стягивает с себя джинсы. На нём ещё остаются боксеры, но он не спешит снимать их.
— Оставлю их для тебя.
Глеб ложится рядом, и притянув Женю к себе, целует. Она словно улетает в другой мир, начиная задыхаться от переполняющих её эмоций и ощущений. Глеб подхватывает её и переворачивает, усаживая к себе на бёдра и слегка нажимая на плечи. Она ощущает его желание, его твёрдость, трётся о него как кошка. Глеб наблюдает за ней, не торопясь и не давя на неё, снова действуя, исходя из её желаний.
— Мне не страшно, Глеб, я же с тобой.
Женю и правда больше не пугает то, что должно произойти.
— Я знаю, — мягко улыбается он в ответ.
Но Женя слышит в его голосе сомнение, но не из-за неё. Глеб словно боится продолжать.
Хочет, но его останавливает прошлое. Может, в этот момент он задумывается о том, что они выбрали не лучший момент. Но сейчас Жене не хочется уступать никому, даже той, кто навсегда останется в его памяти.
— Я это только я, Глеб. И я хочу, чтобы ты об этом помнил.
Может, он и не понимает того подтекста, который Женя вкладывает в свои слова, но он заметно расслабляется. В его глазах она больше не видит тени, которая только что чуть не упала на них.
Теперь они снова одни. Глеб и Женя.
Он укладывает её на спину, поддерживая под спиной ладонью, и разводит её бёдра. Женя обхватывает его ногами, целуя в плечи.
Медленно, очень медленно, он толкается в неё, явно стараясь сгладить болезненные ощущения. Женя чувствует сопротивление собственного тела. Низ живота слегка тянет, но боль не такая существенная, какой она представляла. Глядя в глаза Глеба, она видит в его расширенных зрачках собственное отражение и улыбается, потому что несмотря на не самые приятные ощущения, чувствует, что они стали единым целым.
Глеб утыкаясь в её плечо, обжигая его горячим дыханием. Его движения осторожные, а ей хочется, чтобы он был с нею другим. Она не хрустальная, не развалится, но стоит ей податься бёдрами вперёд, как Глеб останавливается.
— Рано ещё, Жень. — Он гладит её по волосам, осторожно выходит из неё и ложится рядом, не выпуская её из объятий. — Не торопись, у нас много времени впереди.
Женя расслабляется, хотя внизу живота ощущается отчётливое жжение. Глеб прав, ничего особенного она бы сегодня не почувствовала. Только неприятные ощущения от первого раза.