– А как же. В молодости у врача мне каждый раз приходилось раздеваться, а теперь достаточно язык показать.
Семья – это очень серьезно, семья человеку заменяет все. Поэтому, прежде чем завести семью, необходимо как следует подумать, что для вас важнее: все или семья.
Сколько раз краснеет в жизни женщина?
– Четыре раза: в первую брачную ночь, когда в первый раз изменяет мужу, когда в первый раз берет деньги, когда в первый раз дает деньги.
А мужчина?
– Два раза: первый раз, когда не может второй, второй – когда не может первый.
Вы знаете, что такое сниматься в кино? Представьте, что вы моетесь в бане, а туда приводят экскурсию.
Если женщина говорит мужчине, что он самый умный, значит, она понимает, что второго такого дурака она не найдет.
Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.
На вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» – она привычно отвечала: «Нет, я просто так выгляжу».
Я говорила долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов.
Склероз нельзя вылечить, но о нем можно забыть.
Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
Когда мне не дают роли, чувствую себя пианисткой, которой отрубили руки.
Раневская о проходящей даме: «Такая задница называется “жопа-игрунья”».
Деляги, авантюристы и всякие мелкие жулики пера! Торгуют душой, как пуговицами.
О коллеге: «У него голос – будто в цинковое ведро ссыт».
Мне попадаются не лица, а личное оскорбление.
Старость – это время, когда свечи на именинном пироге обходятся дороже самого пирога, а половина мочи идет на анализы.
Птицы ругаются, как актрисы из-за ролей. Я видела, как воробушек явно говорил колкости другому, крохотному и немощному, и в результате ткнул его клювом в голову. Все как у людей.
Для меня всегда было загадкой – как великие актеры могли играть с артистами, от которых нечем заразиться, даже насморком. Как бы растолковать бездари: никто к вам не придет, потому что от вас нечего взять. Понятна моя мысль неглубокая?
У Раневской спросили: что для нее самое трудное?
– О, самое трудное я делаю до завтрака, – сообщила она.
– И что же это?
– Встаю с постели.
Когда нужно пойти на собрание труппы, такое чувство, что сейчас предстоит дегустация меда с касторкой.
Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне, что и глаза.
Четвертый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актеры играли как никогда.
Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.
Раневская изобрела новое средство от бессонницы и делится с Риной Зеленой:
– Надо считать до трех. Максимум – до полчетвертого.
Здоровье – это когда у вас каждый день болит в другом месте.
Понятна мысль моя неглубокая?
Я – дочь небогатого нефтепромышленника…
Критикессы – амазонки в климаксе.
Ребенка с первого класса школы надо учить науке одиночества.
Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.
Ночью болит все, а больше всего совесть.
Ох уж эти несносные журналисты! Половина лжи, которую они распространяют обо мне, не соответствует действительности.
Деньги мешают и когда их нет, и когда они есть. Мое богатство, очевидно, в том, что мне оно не нужно.
И что только ни делает с человеком природа!
Раневская об Ахматовой: «Какая страшная жизнь ждет эту великую женщину после смерти – воспоминания друзей…»
Сотрудница Радиокомитета N. постоянно переживала драмы из-за своих любовных отношений с сослуживцем, которого звали Симой: то она рыдала из-за очередной ссоры, то он ее бросал, то она делала от него аборт. Раневская называла ее «жертва ХераСимы».
Когда я выйду на пенсию, то абсолютно ничего не буду делать. Первые месяцы буду просто сидеть в кресле-качалке.
– А потом?
– А потом начну раскачиваться…
Старость – это просто свинство. Я считаю, что это невежество Бога, когда он позволяет доживать до старости.
– Почему Бог создал женщин такими красивыми и такими глупыми? – спросили как-то Раневскую.
– Красивыми – чтобы их могли любить мужчины, а глупыми – чтобы они могли любить мужчин.
Фаина Раневская была на свадьбе друзей. Когда на плечо жениху нагадил голубь, сказала:
– Вот, молодожены, голубь – символ того, что свобода ваша улетела и на прощание нагадила.
– Я не пью, я больше не курю и я никогда не изменяла мужу, потому что у меня его никогда не было, – заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
– Так что же, – не отстает журналист, – значит, у вас совсем нет никаких недостатков?
– В общем, нет, – скромно, но с достоинством ответила Раневская.
И после небольшой паузы добавила:
– Правда, у меня большая жопа и я иногда немножко привираю!
– Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, – требует капризная молодая актриса.
– Все будет настоящим, – успокаивает ее Раневская. – Все: и жемчуг в первом действии, и яд – в последнем.
Сказка – это когда выходишь замуж за чудовище, а он оказывается принцем, а быль – это когда наоборот.
Если женщина идет с опущенной головой – у нее есть любовник! Если женщина идет с гордо поднятой головой – у нее есть любовник! Если женщина держит голову прямо – у нее есть любовник! И вообще – если у женщины есть голова, то у нее есть любовник!
Паспорт человека – это его несчастье, ибо человеку всегда должно быть восемнадцать, а паспорт лишь напоминает, что ты можешь жить, как восемнадцатилетняя.
Настоящий мужчина – это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет – это ее муж.
Посмотрела в паспорт, увидела, в каком году я родилась, и только ахнула.
Воспоминания – это богатство старости.
Поклонников миллион, а в аптеку сходить некому.
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?
Я как старая пальма на вокзале – никому не нужна, а выбросить жалко.
Милочка, если хотите похудеть – ешьте голой и перед зеркалом.
Глядя на прореху в своей юбке: «Напора красоты не может сдержать ничто!»
О режиссере: «Перпетуум кобеле».
Мужики от начала дней до их конца за сиськой тянутся.
– Посмотрите, Фаина Георгиевна! В вашем пиве плавает муха! – во весь голос закричала соседка по столу.
– Всего одна, милочка. Ну сколько она может выпить?! – спокойно ответила Раневская.
Успех – единственный непростительный грех по отношению к своему близкому.
– Фаина Георгиевна, на что похожа женщина, если ее поставить вверх ногами?
– На копилку.
– А мужчина?
– На вешалку.
– Я не могу есть мясо. Оно ходило, любило, смотрело… Может быть, я психопатка? Нет, я себя считаю нормальной психопаткой. Но не могу есть мяса. Мясо я держу для людей.
Мне всегда было непонятно – люди стыдятся бедности и не стыдятся богатства.
Раневская обедала в ресторане и осталась недовольна и кухней, и обслуживанием.
– Позовите директора, – сказал она, расплатившись.
А когда тот пришел, предложила ему обняться.
– Что такое? – смутился тот.
– Обнимите меня, – повторила Фаина Георгиевна.
– Но зачем?
– На прощание. Больше вы меня здесь не увидите.
В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.
Раневская со всеми своими домашними и огромным багажом приезжает на вокзал.
– Жалко, что мы не захватили пианино, – говорит Фаина Георгиевна.
– Неостроумно, – замечает кто-то из сопровождавших.
– Действительно неостроумно, – вздыхает Раневская. – Дело в том, что на пианино я оставила все билеты.
Молодой человек пришел к Раневской с любимой девушкой и представляет ее:
– Фаина Георгиевна, это Катя. Она умеет отлично готовить, любит печь пироги, аккуратно прибирает квартиру.
– Прекрасно, мой мальчик! Тридцать рублей в месяц, и пусть приходит по вторникам и пятницам.
– 85 лет при диабете – не сахар, – сокрушалась Раневская.
Орфографические ошибки в письме – как клоп на белой блузке.
Я себя чувствую, но плохо.
– Дорогая, сегодня спала с незапертой дверью.
– А если бы кто-то вошел? – Всполошилась дама пенсионного возраста, приятельница Раневской.
– Ну сколько же можно обольщаться.
– Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения».
– Берите пример с меня, – сказала как-то Раневской одна солистка Большого театра. – Я недавно застраховала свой голос на очень крупную сумму.
– Ну, и что же вы купили на эти деньги?
Я уже давно ничего не читаю. Я перечитываю и все Пушкина, Пушкина, Пушкина. Мне даже приснилось, что он входит и говорит: «Как ты мне, старая дура, надоела!»
Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.
Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна исчезнуть между нами.
– Почему женщины так много времени и средств уделяют внешнему виду, а не развитию интеллекта?
Раневская:
– Потому что слепых мужчин гораздо меньше, чем глупых.
Когда в Москву привезли «Сикстинскую мадонну», все ходили на нее смотреть. Фаина Георгиевна услышала разговор двух чиновников из Министерства культуры. Один утверждал, что картина не произвела на него впечатления. Раневская заметила:
– Эта дама в течение стольких веков на таких людей производила впечатление, что теперь она сама вправе выбирать, на кого ей производить впечатление, а на кого нет!