— Эмиль Лит, герцог Левий, глава особого отдела полиции его императорского величества Остаса Лирея, — представляется эльф, произведший на меня неизгладимое впечатление.
— Ильсар Келай, отец Правителя Асиса, Атики и Адарина, — отвечает бывший главный сайри и предлагает, — подождем наших соседей?
Эльф с герцогским титулом кивает, обращая взор своих темных глаз на соседнее зеркало. Из него как раз начинают выходить…
— Мельвы и не только, — шепчет Баисар, и я дергаюсь. — Стойте спокойно.
Седьмым представителем Ямеля оказывается Давид, а восьмым, точнее восьмой, девушка. Я с интересом разглядываю ее платье в стиле «привет из шестидесятых». До лица дохожу в последнюю очередь, а когда встречаюсь взглядом со смеющимися карими глазами, у меня слабеют колени.
— Стойте спокойно, — повторяет свою просьбу Баисар.
— Сам ты стой спокойно! — шиплю в ответ.
Из-за нашей перепалки, я так и не услышала имя мельва, возглавляющего делегацию.
— Прошу прощения, — вмешивается в завязавшуюся беседу Кемаль Келай и обращается к эльфийскому герцогу, — ваша светлость, мы очень признательны вашей супруге за ту помощь, которую она оказала нашему народу, и приготовили для нее особый подарок. Вы же не откажетесь от него?
— Разумеется, нет. Я очень тронут вашими словами, — заверяет его светлость, хотя по нему и не скажешь, — и с удовольствием передам их ее светлости.
Кемаль Келай с улыбкой склоняет голову и идет… к мельвам с тем, чтобы передать шкатулку, которую все это время держала в руках, Веле. Именно она и является восьмым членом делегации Ямеля.
— Этот подарок, не смотря на всю свою ценность, относится скорее к категории женских штучек. Будет лучше, если госпожа Далия получит его от подруги. — Именно так объясняет свое поведение Кемаль Келай.
Герцогу остается лишь кивнуть.
Сайри поворачивается к Веле:
— Полагаю, вам не очень интересна вся эта политика. Думаю, вы хотели бы побеседовать с вашей давней знакомой.
Вела улыбается и покидает группу мельвов.
— Привет! — произносит она непринужденно. — Давай найдем какое-нибудь уютное местечко, где сможем спокойно поговорить.
— Хорошо, — с большим трудом выдавливаю из себя.
— Баисар, проводи, — просит мать Лиса. Правда, «просит» слишком мягкий синоним. Да и краткость фразы не соответствует ее глубине. На самом деле, она должна была звучать примерно так: «Охраняй, иначе…» И далее идет целый список различных форм членовредительства, большая часть из которых несовместима с жизнью.
Демон как всегда игнорирует намеки или не показывает, что их понял. Он безукоризненно вежливо обращается к нам с Велой:
— Дамы, прошу вас, следуйте за мной.
Баисар приводит нас в небольшой по местным меркам зал, где имеется небывалое для общих дворцовых помещений количество мебели: вокруг низенького стола располагаются целых две кушетки и два табурета с мягкими сиденьями.
Демон не дожидается просьбы удалиться — покидает нас сам.
— Ну, привет что ли! — смеется Вела.
Сдается мне, ее веселит выражение моего лица.
— Привет.
— Наверное, дико встретить человека после того, как побывала у него на похоронах.
— Дико — это не то слово, — усмехаюсь я. — У тебя, кстати, появился акцент.
— Правда? — Вела с интересом смотрит на меня, а потом пожимает плечами. — Хотя чему удивляться — я и не вспомню, когда в последний раз разговаривала на родном языке.
Киваю, принимая ее объяснение, но в голове у меня в этот момент крутятся предостережения Геннадия Ефимовича о страшных и ужасных мельвах.
— Выходит, у тебя все в порядке, и Давид оказался хорошим парнем?
— Да, у меня все в полном порядке, а Давид оказался не просто хорошим парнем — самым лучшим. Во всяком случае, для меня.
— Вы вместе? — озвучиваю свою догадку.
— Мы состоим в браке, — чрезмерно официально произносит девушка, но потом меняет тон, — по законам мельвов, конечно, но поскольку на Землю я никогда не вернусь, то мне больше и не надо. А как у тебя дела?
Резкий переход от одной темы к другой несколько сбивает с толку, так же как перепад в настроении Велы — от легкости и беззаботности, до полнейшей серьезности. Самое удивительное для меня то, что все эти чувства воспринимаются как абсолютно искренние.
К сожалению, впечатления от изменений в поведении Велы оказываются настолько сильны, что ответ на ее вопрос просто не желает придумываться. В итоге я ограничиваюсь невнятным:
— У меня сейчас… переходный период.
— Вот как? — спрашивает Вела немного озадаченно, после чего ее лицо на несколько секунд приобретает задумчивое выражение. — Возможно, ты права. Не будешь возражать, если я взгляну на подарок госпожи Келай? Есть у меня одно соображение, и жуть как хочется поскорее в нем убедиться!
— Разумеется, у меня нет возражений. Даже самой интересно, что за подарок приготовили для твоей подруги.
— Угу, — невразумительно произносит Вела, возясь со шкатулкой.
— Знаешь, в Асисе обращение «господин» и «госпожа» не приняты, — замечаю, как бы между делом.
— Знаю, это я по привычке, — Вела поднимает на меня взгляд. — В Ямеле я всех так величаю, а то не успеешь оглянуться, как в душу лезть начнут — терпеть не могу! — Она передергивает плечами и возвращается к прерванному занятию.
Спустя тридцать секунд раздается ликующий возглас:
— Ура!
— Что там? — От любопытства я даже вытягиваю шею, но поднятая крышка надежно скрывает от моего взгляда содержимое шкатулки.
— То, что я и предполагала, — сообщает Вела крайне «ценную» информацию. — О! Представь себе, тут даже инструкция имеется на языке мельвов. Как будто бы это смогло остановить герцога, попади шкатулка в его цепкие пальцы! Он бы даже открывать ее не стал — выбросил бы тут же от греха подальше, и дело с концом.
— Да, мне тоже показалось, что он мужчина серьезный и суровый.
— Кто? — Вела оторвалась от чтения инструкции. — Эмиль? Это у него профессиональная деформация личности так проявляется. Внешне. На самом деле, он приятнейший собеседник и во многих смыслах положительный эльф, особенно, если сравнивать его с иными представителями дивного народа. Но в данной ситуации его можно понять — жители этого мира уже наградили Далию одним своеобразным украшением.
— Так это украшение? — цепляюсь за последнее слово.
— Это целый гарнитур. Колье и два комплекта браслетов — на запястья и на щиколотки.
— И для чего они?
Вела машет листочком бумаги, извлеченным из шкатулки:
— Если верить этой записочке, перед нами эффективный, хотя и весьма болезненный при активации, набор амулетов, помогающий сделать реальностью мечту многих влюбленных. Я про «они жили долго и умерли в один день».
— Жуть какая! — выдыхаю я и отшатываюсь назад.
— Ты так считаешь? — девушка скептически поднимает брови. — А если ей суждено прожить максимум сто двадцать лет, и к концу отмеренного срока она будет выглядеть пусть не дряхлой старухой, но и не двадцатилетней девушкой, а ему уготована вечность, которую он проживет, оставаясь молодым и полным сил?
Такой аргумент заставляет задуматься.
— В голове не укладывается, что подобное вообще возможно! — сообщаю наконец.
— У меня тоже, — вздыхает Вела. — Сорад, друг Давида, однажды очень доходчиво объяснил мне общую концепцию мироздания. Но все равно, всякий раз, сталкиваясь с чем-то подобным, — она указывает на по-прежнему скрытые от моего взора украшения, — я не могу это впихнуть в обозначенные рамки.
— И что же ты делаешь в таких случаях?
— Пристаю расспросами к Давиду или Сораду, в зависимости от того, кто из них окажется доступнее, — Вела пожимает плечами. — Они быстренько раскладывают все по полочкам. Хорошо все-таки, что мы с тобой сейчас находимся здесь?
— А где бы тебе не хотелось сейчас находится? — удивляюсь я.
— На Земле, — отвечает Вела, как ни в чем не бывало. — Там скоро такое начнется!
Ее слова сначала повергают меня в шок, а потом я вспоминаю о ее пророческом даре.
— А мне вот придется туда вернуться, — улыбаюсь невесело.
Девушка пожимает плечами. Честно признаться, я ожидала от нее иной реакции. Не знаю… может, предсказания, заверений в том, что «такое» меня не коснется.
— Я должна перед тобой извиниться, — неожиданно признается Вела. — Когда я узнала о том, что судьба миров окажется в твоих руках, я… немного занервничала.
— Ты видела все это?
— Только фрагменты. Их было достаточно, чтобы воссоздать общую картину, но деталей катастрофически не хватало. С одной стороны, мне жаль, что за время, проведенное бок о бок, я так тебя до конца и не узнала. С другой стороны, здорово, что я в тебе ошибалась. — Вела качает головой. — Я заметила: окружающие порой преподносят такие сюрпризы, которых от них и не ждешь, а ситуации, казалось бы, не имеющие иной трактовки, на деле оказываются совершенно иными, чем представляются.
Иная трактовка… звучит, как чудо, как мечта, но я уже взрослая девочка.
— Я была бы рада в этом убедиться на собственном опыте, — произношу скорее из вежливости.
— Кто знает! — роняет Вела мечтательно. — Когда-нибудь я обязательно расскажу тебе, как вышла замуж!
— А почему не сейчас?
— Потому что… — девушка указывает указательным пальцем на дверь за своей спиной.
Моя первая мысль — она боится, что наш разговор услышит Баисар, но тут двери распахиваются, и на пороге возникает Давид в компании Маджали Иткафа. За их спинами маячит фигура верного Лису демона.
— Вела, нам пора! — Давид в зал не заходит. По-прежнему оставаясь в проходе, он протягивает руку своей супруге. Она тот час подхватывается с места, едва вспомнив о том, что нужно закрыть крышку шкатулки.
— Так быстро? — я не в силах сдержать это восклицание, ведь понимаю, — как только Вела уйдет, меня тут же попросят удалиться. Вот это моя реальность, и нет никаких иных трактовок! А я ведь так и не увидела Лиса!
— Это первый визит, — объясняет Давид, заключая Велу в объятья. — Сегодня мы согласовали сроки и место для следующей встречи. И состав каждой из сторон, разумеется.