чем теперь побудительная причина скитаний, кроме естественного желания выжить?
98. Перспективы
– Мой милый, Тутор, – с сострадательной миной оскалился Мурашу-Дид, уже самим обращением унижая генерала-канонира – в Республике было испокон веку принято называть старших по званию, в крайнем случае, по приставке имени, но ни как не по первичному – юношескому. Своим обращением друг Честного Меча сразу расставлял акценты, кто и кому с этого момента обязан повиноваться, – зачем вы влезли в области, о которых имеете самое смутное представление? Ваше дело командовать этой железной горой, зачем вы занялись другим?
– Хотите пришить мне предательство? – спросил Тутор-Рор без особого интереса.
– А разве его не было, милый Тутор? – Мурашу-Дид расцвел, высветив миру черно-матовые вставные зубы, выточенные из гребня пермалогуса ползучего. – В боевой обстановке, рядовой состав за таковой проступок может быть подвергнут… Чему? А с вашего уровня, канонир-генерал Тутор, можно вообще снимать головы младшему офицерскому звену, правда? И что я должен делать с вами? По инструкции, вас сейчас нужно грузить в самый скоростной из возможных транспортов и волочь в родные края, или на Плавучий Остров, так? Для разбирательств и суда генеральской чести, если не ошибаюсь. Вы готовы к поездке, Тутор?
– Жалко у меня не получилось, – вздохнул генерал-канонир. – Уж кого-кого, а вас, я бы вздернул на главном калибре. Вы мне так надоели, Мурашу. Даже не вы сами, а вообще ваш Комитет.
– О, наш великий, кровожадный Тутор-Рор. А ручки-то оказались коротки, очень-очень коротки, – друг Честного Меча расцвел: мерцали в свете лампы полированные зубы. – Я же говорю, не за свое дело взялись. Переворот – дело тонкое, это вам не любимые калибры в зенит пялить. Думали, Мурашу-Дид профан, только «Саблезубую» умеет лакать и ничего боле? Оказалось не всё так просто. Дорогой мой канонир, я раскусил ваши приготовления еще в самом начале.
– Как же, – хмуро усмехнулся Тутор-Рор. – А то, как будто мы не успели придушить кое-кого из ваших сволочей-помощников.
– О, генеральская наивность, – почти пропел Мурашу-Дид. – Кто имеется в виду? – он заговорщически понизил голос до шепота. – Ульвар-Цин и Коуду-Мет? Правильно сделали, что отправили их к спутнику нашей милой Геи – Оторванной Голове Черепахи. Они мне так надоели, я просто устал о них спотыкаться. Они же были дураки, вы не находите, Тутор?
– А вы, Мурашу, не боитесь, что я, будучи на Острове, доложу о ваших высказываниях куда не надо?
– Конечно, доложите, мой милый генерал Тутор, еще как доложите. Там к вам применят такие методы дознания, что вы не только это, вы всю свою жизнь припомните и запротоколируете в хронопластинном исполнении. Жалко, правда, в очень краткой озвучьке – в связи с военной обстановкой, вам не посчастливится излить Трёхсолцевой полноценные мемуары. – Мурашу-Дид растянул улыбочку еще шире, практически до ушей.
– Ладно, шутки шутками, но когда будете отправлять меня «тянитолкаем», – посоветовал генерал-канонир с полной серьезностью, – не забудьте сразу же переместить «Ящер» километров на пять, хотя бы, если не хотите получить в борт мегатонну.
– Вы так за меня волнуетесь, благородный Тутор-Рор? – продолжал пахнуть розами друг Меча. – Ах да, не за меня, за вверенный под крылышко личный состав. Ой, нет, ошибся. За вверенную в управление железяку – «боевую гору». Так? Знаю, знаю, что так, – Мурашу-Дид привстал с кресла и приблизил голову к лицу генерала-канонира. – А может, Тутор, мы проведем здесь на борту «Сони» предварительное дознание? Немного развеем туман неизвестности. Как вы думаете? Наличие в округе боевой обстановки позволяет. Вдруг ваш заговор только первый акт, и вот-вот грянет второй? Мне никак нельзя допустить полного разложения на борту, за это верхи Наблюдательного Комитета по темечку не погладят. Да и время терять нельзя. Пока туда, на Остров, пока распоряжения оттуда. Тоска. Да и где он сейчас бродит-ходит тот Остров? где дрейфует? Может он с противоположной от нас стороны Геи, а? Нельзя, нельзя, времечко разбрызгивать. Начнем мы расследование прямо-таки сейчас, друг Тутор. Ничего не поделаешь. Вроде бы и неудобно старшему по званию-должности надоедать, да никуда не денешься – служба. А дабы не разлагать нижние чины, придется мне самому за дело браться, – чернозубая улыбочка Мурашу-Дида внезапно приобрела волчий оскал. Тутор-Рор вспомнил, что РНК-шник любил лично принимать участие в допросах. А там где были допросы, там обычно имели место пытки. Правда, до сего момента пытки применялись только к враждебной расе эйрарбаков, но кто мешал раздвинуть диапазон вширь? В сегодняшней ситуации, абсолютно никто.
99. Встречи
Иногда, в процессе вроде бы осмысленных, но, по большому счету, бестолковых перемещений по коридорам, складам и даже вентиляционным трубам, он натыкался на людей. Тогда он вскидывал свою тяжелую двенадцатистволку и держал их на мушке, пока они не исчезали за поворотом, дверью, либо еще чем-нибудь. Конечно, гораздо чаще он делал это сам. Хуже было когда на его пути вставала темная форма друзей Честного Меча. Тогда все зависело от обстановки, и ничего от собственных нейронов в голове. Если врагов оказывалось много, а он, скрючившись, дремал в вентиляционной нише, насколько это возможно в обтекающем воздушном потоке, их можно было пропустить мимо, считая секунды и молясь, чтобы никто из них не повернул головы. Но если он сам был на виду, то никакое соотношение сил не имело значения – он сразу начинал стрелять, и делал это пока не падал последний из встретившихся. А дважды вообще складывалась удобнейшая для безнаказанного убийства ситуация – он встречался с РНК-шниками один на один. Вот только они это не ждали, а может просто плошали в самый важный для жизни момент. Ну, а двенадцатиствольный пехотный игломет творил свое дело быстро.
Для чего он этим занимался? А что еще оставалось в столь бесперспективной ситуации? Мог ли он осуществить то, что должна делать вся штурмовая группа? Тем более теперь, когда ясно, что кто-то выдал их план? Ведь не даром на склад прибыли те трое, укокошенные в первом ряду поклонники Честного Меча? Ведь не гига-снаряды они пришли красть? В карманах, что ли, они бы несли пятидесятитонные бомбы? Они явно проверяли помещение на присутствие гостей, и уже знали, что скорее всего их там не будет: иначе бы «друзья» явились гораздо большей и настороженной кучей. Видно случившееся на внешней броне событие было для них не новостью, и они, или их начальники, ведали, что в помещение вряд ли кто-то реально проник. Предательство было на лицо. И значит, по большому счету, уже стало вообще совершенно не ясно, с кем теперь нужно воевать, а кого щадить.
100. Поражение
«Лучший выход, в теперешнем положении, покончить самоубийством, – отрешенно размышлял Тутор-Рор, попривыкнув к пристегнутым наручникам, – но ведь не дадут же, гады». Он обвел взглядом вовсе не пустую, но на его привыкший к информационной перенасыщенности взгляд, совсем полую комнату: ученик Честного Меча у входа его не занимал, а кроме него в каюте не было ни одного предмета сложнее откидной полки. «Хоть бы подшивку оперсводок принесли, пусть даже за прошлый месяц, – помечтал генерал-канонир. – Он чем я думаю, – невесело улыбнулся он про себя. – Скучно? А каково будет там – в мире, из которого вынырнул Мертвый Драконий Глаз? Кстати, не видно теперь неба ни в какой телескоп: интересно, может быть, он снова потух? Странные штуки звезды, если смотреть с точки зрения науки. Неужели правда все три, столь разные светила, одной природы? Где-то он о такой теории слышал. Бред конечно. Но в принципе, если объединить Рыжую Мать, Кровавый Пожиратель и этот, предсказанный когда-то Драконий Глаз – что у них общего? Понятно дураку – излучение энергии вовне. Неужели у них внутри, правда, идет непрерывный подрыв водородной бомбы. Вот это мощность!».
Совсем еще не старый генерал несколько загрустил. Он подумал, что со своим увлечением тактикой и погружением в хозяйственную жизнь «боевой горы», не успел узнать о строении Вселенной самого главного. «Может, попросить почитать учебник астрономии? – прикинул он вариант предсмертного развлечения. – В качестве последней просьбы приговоренного. Вдохновиться перед уходом в мир иной и нагрузиться отрешенностью под завязку перед пытками? Вряд ли дадут, сволочи. Да и есть ли на борту «Ящера» такой учебник?».
Тутор-Рор снова растянулся на откидной койке. Со сцепленными руками лежать было неудобно, но, слава Рыжей Матери, «браслеты» защелкнули впереди, и можно даже завалиться на спину, подложив под голову перехлестнутые руки. Допустимо еще поспать. Правда, совсем недавно он уже делал это, но можно ведь было продолжить получение бесплатного удовольствия. Кто мешал? Раньше, в суматошном командирском бытии это как-то не очень получалось. Однако как можно спать? Как можно наслаждаться чем-то, когда где-то в недрах гига-танка какие-то из отсеков уже превратились в камеры пыток? Там уже корчатся, выплевывая кровавую пену, молодые ребята, бывшие соучастники заговора. Как можно наслаждаться сном, пусть и на не застеленной, твердой, бесперинной коечке, зная, что это ты их втянул в историю, в так хорошо продуманную и законспирированную, на первый взгляд, но в действительности, как оказалось, – авантюру чистой воды? И главное, что пытать их Мурашу-Дид может не нарушая никаких пунктов своего устава Честного Меча. Правда, что есть эти пункты в боевой отрешенности «Сонного ящера»? Так, словесная завеса. Даже его, генерал-канонирское, тело не сильно они прикроют, а что говорить о мальчишках-офицерах? Мурашу-Дид может вообще отдать их на растерзание ученикам Честного Меча, а у тех прыти и азарта не занимать – план с перевыполнением и в сжатые сроки.
«Но, если честно, – размышлял далее сквозь наваливающуюся дрему Тутор-Рор, – разве только о своих молодых соратниках я пекусь? Прав все-таки «верный друг» Мурашу-Дид, больше всего пекусь я о не защитившем меня железе, любимом «Сонном ящере». Что-то с тобой сейчас деется, милый друг «Соня»? Не наводятся ли на твои покатые бока боеголовки «баков»? И успею ли я узнать об этом прежде, чем содрогнется приплюснутое миллионотонное яйцо, давя во внутренностях тараканов-человечков? И кто сейчас управляет гига-машиной, если арестованы все участники заговора?».